Крепость этих стен

I'm gonna break down these walls I built around myself I wanna fall so in love With you and no one else Could ever mean half as much To me as you do now Together we'll move on Just don't turn around Let the walls break down I can't breathe My bodys shaking You've got a way with the way you take me Cause you break me down (All Time Low - Walls)

Самуил оказался на удивление приятным и мудрым человеком. С ним было необычайно легко. По его настоянию Лив переоделась в черный свободный балахон наподобие сутаны, и теперь они с пастором выглядели обычными членами ордена. Они вели увлекательный разговор, обсуждая появление религии стен и прежние человеческие конфессии, когда на выезде столкнулись с небольшой кавалькадой разведчиков. - Тебе удивительно идет, добавляет некоей мистичности, - коротко кивнул ей Смит, заглядывая в глаза девушке. - Я был уверен, что этим закончится. Мне жаль, что так вышло, Лив. Она горько улыбнулась, понимая, что его уже осведомили: - У меня хотя бы было некое подобие отпуска, командор, чего не скажешь о вас... Капрал молча изучал ее сопровождающего. Ирвин тоже посмотрел на него: - Пастор Самуил, мы какое-то время будем двигаться по одной дороге, так что, если Вы не против... - Совершенно не против, - мужчина кивнул и мягко добавил: - Меня не страшит судьба Ника. Командор задержал на нем и без того долгий взгляд. Затем он развернул лошадь и дал знак отряду двигаться дальше. Лив видела, что капрал был особенно хмурым и неразговорчивым. Это ее нервировало. Прощаясь с ним в коридоре дворца, девушка старалась не питать надежд, что они когда-либо встретятся еще раз. Так можно было уберечь и без того измученную одиночеством душу от разочарования и боли. А если бы все сложилось гораздо лучше, чем она предполагала, то у нее появился бы повод порадоваться благополучному исходу. Теперь же все было иначе. Тот факт, что они пересеклись еще на несколько часов, был настоящим подарком небес для Лив, и она никак не рассчитывала, что эта встреча не принесет ей ничего, кроме беспокойства. Через полчаса полнейшего молчания, она все же поравнялась с капралом и несмело произнесла: - Все в порядке? Ей показалось, он посмотрел на нее с чем-то, напоминающим боль, но тут же отвернулся: - О чем ты? Она смутилась, чувствуя, будто влезла во что-то слишком личное. Быть может, и он был уверен, что они уже никогда не встретятся, оттого и вел себя так... Позволяя ей и себе немного больше. Может, это была своеобразная жалость? И теперь она его только раздражала своей настойчивостью. - Ты держишь дистанцию... Он хмыкнул: - Мы теперь на разных лошадях, вот и все. - Хорошо, - тихо согласилась она, чувствуя, как внутри что-то осыпается, доставляя боль. Больше не было откровенности. Между ними больше ничего не было. - Да? - переспросил капрал, глядя перед собой. - А мне казалось, что тебе нравилось... Лив нахмурилась, придерживая свою лошадь, чтобы отстать: - Простите за неудобства, капрал. Вот и все... Их близость доставляла радость только ей. Она утомила лучшего воина человечества своим присутствием настолько, что тот был не рад очередному, пусть короткому, путешествию. В конце концов, ему есть о чем беспокоиться, кроме нее. Глупо было надеяться на что-то... - С чего это ты снова начала мне выкать? - Лив вздрогнула от неожиданности, замечая только сейчас, что Леви тоже придержал коня и теперь недовольно смотрел на нее. - Я... решила, что только отвлекаю тебя от важных размышлений, - она прятала глаза и растягивала слова. - Я отняла много времени... Взгляд капрала стал тяжелее, что окончательно смутило ее. - Ты молчишь и держишься так... отчужденно, - сдалась Лив, поднимая на него глаза. - Я не понимаю, что могло случиться, что ты совсем не рад паре часов в моей компании. - Пяти часам, - поправил ее Леви. - Что? - Лив округлила глаза. - Я еду с вами в Стохесс, там находится мой подопечный, и мне приказано забрать его из лазарета. За стену отправятся Ирвин и Ханджи с отрядом. "Так поэтому он такой мрачный. Они идут без него..." - Из-за ранения? - осторожно спросила Лив, боясь вызвать его гнев. Но капрал только кивнул: - И из-за ранения тоже. - Мне жаль, - девушка по привычке протянула руку, чтобы коснуться его плеча, но тут же отдернула ее, неуверенно улыбаясь дрожащими губами. Она совсем запуталась. Она просто не представляла, как себя вести с ним. Ее раздирал клубок противоречивых чувств. Столько событий, столько людей, столько впечатлений и столько слишком разных мыслей... Лив старалась отодвинуть все негативные чувства подальше, резонно полагая, что на них у нее еще будет время. Много времени. Сейчас все эти мысли и эмоции ни к чему. Они бесполезны. И не стоят того, чтобы тратить оставшееся время на них. Она вдыхала запахи, разглядывала краски мира, ощущала ласковые касания ветра и тепло солнечных лучей, слушала голоса птиц и шелест шелковистых трав... Она окуналась в кипящую силой и энергией жизнь, текущую вокруг. Она наслаждалась всем, что могла почувствовать в эти украденные мгновения. И единственным, чего бы ей хотелось еще, и что мало зависело от нее, был этот мужчина. И как себя вести в этом случае, она не понимала совершенно. Капрал хмуро проследил за ее неловкими движениями и отвернулся: - Ты ведешь себя странно. Повисло натянутое молчание. Лив все больше нервничала, ощущая томительное беспокойство. Ее просто распирало от желания сказать что-то, но слова застревали в горле, а давление в груди все нарастало. Это неприятное ощущение усугублялось ноющей болью в ребрах, оставшейся после удара одного из подручных Саула. Вообще, Зоэ отметила, когда осматривала ее, что Лив отделалась легче, чем можно было ожидать. Небольшой кровоподтек над бровью, отечная нижняя губа, саднящая боль в порезах на ногах, да все еще щемящее тревожное чувство утраты. Утраты абсолютного доверия к миру. Она с сожалением отвернулась, скользя взглядом по зеленому ковру луговых трав, пересеченных рваными полосами растущих близко друг к другу небольших групп деревьев. Там, где край отдыхающей от сева земли едва касался вызывающе-свободного неба, тонко блеснула пронзительно-синяя гладь. Поверхность вспыхнула слепяще-белой искрой, отразив солнечный свет. Лив мечтательно вздохнула, пытаясь вспомнить запах... - Река, - протянула девушка, улыбаясь. - Да, это не ручеек, который мы видели возле Ялкела, - согласился Леви. - Лэйто* достигает севера Стохесса, мы будем видеть его почти всю дорогу. Лив обернулась к нему на пару мгновений, благодарно кивая на пояснения, и вернулась к занимавшей ее реке. "Лучше наслаждаться чудесным видом, чем маяться, не зная куда себя деть возле него." - Ничего не случится, если ехать ближе, - через некоторое время заметил Леви. Лив непонимающе посмотрела на него: - Ближе? - первой мыслью отчего-то было предложение пересесть к нему на лошадь... - К реке, - пояснил капрал, невозмутимо добавляя: - А ты о чем подумала? Девушка почувствовала, как краснеет: - Ни о чем... - она вспомнила про спасительную реку, чтобы отвлечься: - Так это возможно? Леви небрежно пожал плечами, подавая свою лошадь вперед: - Иеремия, - ехавший перед ними брюнет тут же оглянулся, - мы будем двигаться вдоль Лэйто. Капрал, не дожидаясь ни ответа, ни даже кивка, подтверждающего, что парень все верно расслышал, просто резко свернул с дороги, направляясь наискосок через пестрящий разнотравьем луг. Лив последовала за ним, не выпуская из поля зрения поблескивающую на горизонте петляющую ленту синевы. Память Лив пополнилась впечатляющими картинами. Белесая рябь на живой, переливающейся поверхности воды. Всплески ударяющихся о берег волн, мягко шелестящих миллионами сияющих капель. Влажный воздух, наполненный озорством и ликованием тонкой водянистой взвеси. Уверенно движущийся поток, которому, казалось, ничто не может противостоять. Несмотря на всю нежность и податливость воды, она являла собой поистине разрушительную, подавляющую силу. Стремительная и целеустремленная, она собиралась из мельчайших капель конденсата в горах, из тонких ручейков тающих ледников на их шапках, из влаги подземных источников. Она неслась, пересекая долины и леса, неся полные жизни и различных даров воды к одному ей ведомому Господину. Она создавала красоту из всего, к чему прикасалась, делая прекрасными даже места своей особенно яростной борьбы. Преодолевая скалистые уступы и падая с огромных высот, она превращалась в поражающие воображение водопады, гремящим потоком возвещающие о том, что жизнь в ней по-прежнему бурлит, что она жива и полна сил, как и до падения. В спокойной глади разливов таилась сокрушительная мощь, хоть эта стихия больше других дарила и сохраняла жизнь на земле. Добровольно заточенная в руслах рек, вода была домом и прибежищем многих форм жизни, и обязательным условием существования всех остальных. Лив столько передумала обо всем этом, пока ехала вдоль плавно извивающегося берега Лэйто, наслаждаясь живописными пейзажами, что невольно расслабилась, периодически скользя задумчивым взглядом по фигуре капрала. Леви ехал молча, погруженный в свои, видимо, невеселые думы. Самуил, присоединившийся к ним, когда основной отряд повернул с главной дороги в южном направлении, ненавязчиво развлекал их интересными историями этих мест. Пастор поведал и о том, что этой реке дали название в честь одной из подземных рек древней мифологии. Лив вспомнила, что похожее название было в легендах Древней Греции. - Лета, - задумчиво поправила Самуила девушка. - Так называлась эта река. Река забвения, - ее голос дрогнул. - Вот как? Река забвения? - Самуил потер переносицу указательным пальцем. Леви посмотрел на нее, немного разворачиваясь в седле. Лив пожала плечами, поясняя, медленно роняя слова: - По легенде, попадая в подземное царство Аида после смерти, все умершие должны были испить из нее. Воды Леты дарили им забвение, чтобы они не помнили, кого оставили в мире живых, мучаясь тоской и сожалениями, и не помнили содеянных грехов, томясь раскаяньем, - она немного помолчала, добавляя тише: - Только те, кто предан забвению, по-настоящему мертвы. Лив посмотрела на Лэйто. - Правда, в мифах было упоминание об исключениях. Некоторые умершие, пользующиеся особым расположением богов, сохранили память. Кого-то таким образом наказывали, а кого-то благодарили. - Что бы выбрала ты, Лив? - внезапно спросил Самуил. Его глаза отвлеченно следили за небольшой осиновой ветвью, кружащейся в уносившем ее водном потоке. Лив тоже заметила ее. Кто знал, как далека она теперь от родного клочка земли? И когда реке надоест забавляться с беспомощной потеряшкой? Где черный черенок с серебристыми вымокшими листочками обретет свое последнее пристанище? Вышвырнет ли Лэйто его из своих заигравшихся вод на голые холодные камни, равнодушно убегая дальше, или мягко вынесет на пологий берег к близкородственной кустарниковой поросли и яркой зелени сочных трав, даря напоследок воздушный поцелуй нежных брызг? - Только не забвение, - тряхнула головой Лив, отгоняя старое мрачное видение. Леви впился в девушку взглядом. Добравшись вдоль реки прямо до стен внутреннего кольца Стохесса, они двинулись вдоль Сины к вратам. Лив старательно держалась как можно ближе к монолитной громадине, периодически касаясь ладошкой шероховатой поверхности. Она все еще вздрагивала от накатывающих воспоминаний, но пересиливала возрастающую слабость и двигалась дальше, нашептывая успокаивающие слова стоящим внутри стен. Лив не знала, откуда она берет силы, чтобы поддерживать других, когда сама внутренне сжималась от ужаса, представляя, как вернется в непроницаемую тьму и холод. Она не задумывалась, как находит слова для них. Она не замечала, что голос ее не дрожал, а лился мягко, но уверенно, заставляя обоих мужчин прислушиваться, поглядывая на девушку с замешательством. Лив просто делала то, что считала правильным и нужным. Она хотела поделиться с остальными тем, чего они были лишены в течение века: красками мира, шепотом ветра, свежестью воздуха. Хотела напомнить им о том, что вокруг именно благодаря им все еще течет жизнь. Хотела передать хоть чуточку тепла и надежды. Она смотрела, как ее ладонь скользит по испещренной временем стене, вызывая в памяти символ, изображенный на плаще ее новой формы. Да, в этом был смысл. Но не тот, что вкладывали в него их создатели. Это не взявшиеся за руки участники проекта Бастион, шагнувшие столетие назад на свой страшный пост. Да, они стояли единым фронтом, плечо к плечу, связанные одним стремлением - защитить человечество. Но что они могли? Что могли замурованные, ограниченные своей броней, находящиеся в глухой изоляции люди? Люди внутри стен, понемногу забывающие, что есть иная жизнь, снаружи. Они ничего не могли. Без людей снаружи. Вот чего так не хватало им. Нужна была протянутая рука! Одна для защиты, другая для атаки. Одна стойко сдерживает натиск, давая другой возможность прицелиться и нанести поражающий удар. Одним нужна была надежная стена, другим - напоминание о том, что именно они оберегают. Одним нужно было время. Другим - память. Сейчас Лив была той самой рукой, протянутой снаружи. Первой за сотню лет. Единственной. Девушка увлеченно разглядывала улицы Стохесса, так отличавшиеся шумом и суетой от той ночной картинки, которую она могла украдкой видеть в узкую щель брезентовых полотен повозки, когда покидала этот город несколько дней назад. Они остановились на территории того же штаба, где она впервые очнулась. Правда теперь ей временно выделили комнату в офицерском здании на втором этаже. Самуил после разговоров с командором посчитал правильным дождаться донесений о состоянии стены Роза. Лив сильно сомневалась, что это входило в первоначальный план короля, и, даже более того, была уверена, что это будет последним поступком в жизни пастора, но это был единственно правильный выбор, заставивший ее уважать Самуила еще больше. По новому плану Ирвина, если прорыв действительно был где-то, где быстро и эффективно заделать брешь было невозможно, Лив должны были доставить туда, и, обеспечив необходимое время для ее обращения, подчищать подходы от гигантов, пока она восстанавливала бы целостность стены собой. Если же информация не подтвердится, она вернется на свое место в Сине, желательно поздней ночью, чтобы не привлекать лишних свидетелей из гражданских. В оцепленной зоне возле провала в стене выделенные для этого бригады все еще разбирали завалы, но пятидесятиметрового гиганта трудно не заметить издалека. Пока никаких донесений о титанах из ближайших к ковчегу районов не поступало. Так что им оставалось только ждать. Леви исчез почти сразу, ступив на территорию штаба. Лив совершенно не желала тратить последние часы на свободе на просиживание в комнате и бесплодные тоскливые раздумья. Она попросила пастора пройтись с ней по Стохессу, и тот согласился с видимым удовольствием. Они бродили по запыленным улочкам и вымощенным камнем проспектам. Девушка с любопытством разглядывала витрины магазинов, вдыхая теплые запахи пекарен, тонкие шлейфы дорогого парфюма и уютные ароматы жилых районов, подпорченные небольшим душком подгнивших товаров ближайшего продуктового рынка. Она провожала заинтересованными взглядами людей в нарядных одеждах, в рабочих костюмах, в простеньких вещах. Они спешили, бегали с какими-то мешками, ехали в каретах, торопили разномастных лошадок или неспешно прогуливались, важно оглядывая встречных горожан и кивая некоторым столь же высокомерным господам. Вся эта жизнь так долго проходила мимо нее... Лив остановила взгляд на молодой женщине, поливающей цветы в горшочках, вынесенных в стойки на улицу за окно. Она мило улыбалась, перевешиваясь через подоконник на втором этаже и наклоняя лейку сильнее. Из дома послышался детский писк и женщина, всплеснув руками и заливисто смеясь, кинулась куда-то вглубь дома. Лив подавила подкатывающие слезы. Об этом вообще не стоило думать. Эта судьба была от нее так далека, как только может быть далека судьба вообще. Она солдат. Даже останься она в мире "живых и свободных" людей, мирная семейная жизнь была бы немыслима для нее, пока враг еще был способен положить всему этому конец. Так что не стоит накручивать и жалеть себя. Она посмотрела по сторонам и заметила на себе взгляд серых глаз. - Капрал? - удивленно спросила она. Самуил был гораздо точнее с вопросом: - Что Вы здесь делаете, Леви? Брюнет небрежно кивнул в сторону: - Зашел за чаем. То, что наливают в столовой, пить невозможно, - он перевел взгляд на девушку. - Решила прогуляться по городу? Лив кивнула. - Что, загородные пейзажи уже надоели? Она пожала плечами: - Меня не выпустят так далеко, да и утомлять пастора лишними обязанностями я не хочу. Самуил и в самом деле выглядел весьма уставшим после поездки, а теперь Лив и вовсе чувствовала себя неудобно, замечая его посеревшее лицо. Только сейчас ей в голову пришла мысль о том, что она не знает сколько ему лет. Невозможно было определить это внешне. Он явно казался моложе, благодаря своей манере общаться на равных и поразительно живым глазам. - А чего ты хочешь, Лив? - неожиданно спросил ее Самуил. Девушка посмотрела в прищуренные глаза пастора, перевела взгляд на сосредоточенного Леви и смутилась. - Чего я хочу? - переспросила она, совершенно растерявшись. Пастор как-то по-доброму засмеялся, кладя свою руку на ее плечо: - Это простой вопрос! Ну же, Лив, - улыбка его стала грустной, - твой, как ты выразилась, "отпуск" совсем скоро подойдет к концу. Я думаю, двое взрослых мужчин могут пожертвовать несколькими часами своей жизни, чтобы выполнить твои пожелания сейчас. Не так ли, капрал? - пастор вопросительно посмотрел на Леви. Тот задумчиво кивнул, отчего у Лив загорелись даже уши. Она вздохнула и подняла голову вверх, высматривая что-то известное ей одной в проплывающих над городом облаках. - Я хочу увидеть закат на берегу Лэйто. Наверное, после этого можно и... вернуться, - она замолчала, прикрывая глаза. - Тогда лучше выехать через полчаса, - заметил Леви. - Встречаемся у конюшни. Лив почему-то нервничала. Нет, вообще-то, она знала, почему. Самуил искренне извинялся и просил проявить уважение к его возрасту, так и умолчав какому, но ехать наотрез отказался. Впереди ее ожидала поездка вдвоем на весьма романтическое мероприятие. Только вот обстановка не располагала, от слова совсем. Девушка терла пальцы друг о друга, судорожно закусывала губы, делала глубокие вдохи, чтобы успокоиться, но внутреннее беспокойство не проходило. В голову лезли безумные мысли и рисовались радужные картинки, и все это надо было остановить. Чтобы не испортить, возможно, самый замечательный вечер в ее жизни. Жаль, что он может оказаться и последним. Но так ли уж это важно? Так ли уж важно, что именно будут они делать, если они будут вместе? Если он просто будет рядом. "Надо держать себя, пусть не в руках, но хотя бы в рамках приличий! Этого будет достаточно". Леви ждал ее у конюшни, поддерживая под уздцы двух черных лошадей. - А как ты узнал, что пастор не поедет? - спросила его Лив, протягивая руки, чтобы погладить морды животных. - Интуиция, - многозначительно ответил он, наблюдая, как девушка ласково треплет гриву одному из скакунов. - Поехали, закаты в это время не поздние. Довольно быстро они покинули город, выехав за внутренние ворота. - Почему ты остался? - спросила Лив, когда они приблизились к Лэйто. - Я думала, ты заберешь своего подопечного и двинешься на юг, за Ирвином. - Так я и сделаю, - просто кивнул он в ответ. - Но не сегодня? - не унималась девушка. - Не сегодня. Она улыбнулась: - Как ты разговорчив теперь! - Лив посерьезнела: - Не хочешь мне рассказать, что произошло? Он упрямо смотрел вперед: - Нет. Ей стало не по себе, девушка передернула плечами: - Ладно, - она осмотрелась, в поисках иной темы для разговора. - Где мы будем переправляться? - Немного выше по течению есть небольшой порожек, - откликнулся капрал. - Мы проезжали его сегодня. Там рыбаки набросали камней, немного перекрыв течение и заставив реку разлиться. В том месте мы и проведем лошадей. Она промочила ноги, волосы ее стали тяжелыми от напитавшей их влаги, ей было холодно, но она была по-настоящему довольна происходящим. Девушка смеялась, вытираясь от брызг, успевших намочить, казалось, ее всю. Но Лив, едва перейдя брод, сунула повод своей лошади в руку не ожидавшего такого капрала и принялась бегать, ступая босыми ногами по прибрежной мягкой траве. Расставив руки в стороны и задрав голову к вечернему небу, она закружилась, наслаждаясь этими мгновениями таких простых человеческих радостей. Она старалась запомнить все свои чувства, каждое ощущение. Девушка задорно подпрыгнула на месте и опустилась в траву, раскинув ноги и руки. Где-то недалеко, недовольно жужжа, пролетел шмель, у ног настойчиво плескалась речка. Какая-то птица одиноко пересекала небесную высь над Лив, протяжно стрекотали сверчки. Парочка упрямых муравьев пыталась залезть на ее ухо, щекоча кожу на мочке. Ветер мягко касался ее волос... Леви подошел к ней и тоже улегся на траву, закинув руки за голову. - Это и есть настоящая жизнь, - тихо прошептала Лив. - Та мирная жизнь, о которой ты спрашивал. Вот она. Она состоит из таких моментов. Хоть кто-то и скажет, что это не так. Что есть еще работа, обязанности, какие-то дела, заботы и проблемы, отвлекающие, не дающие увидеть, почувствовать полноценность жизни вот так. Но это лишь барьеры, которые мы сами возводим себе. Такие же стены, которыми мы отгораживаемся от жизни. Они мешают видеть все это, замечать главное. - Ты поняла это, пока стояла там? - спросил он, глядя, как и Лив, в небо. - Нет, - она покачала головой, отчего муравьи все же слетели обратно на землю, тут же снова начиная штурмовать такое подозрительное препятствие, - я поняла это, когда мои стены рухнули. Надо было простоять сто лет внутри них, чтобы за пару дней вне понять эту простую вещь! - Лив хмыкнула. - Надо подниматься, - сказал Леви через некоторое время, - если не хочешь пропустить закат. Они быстро развели костер, чтобы немного согреться. Мужчина достал из седельной сумки небольшой сверток и фляжку, устроился возле Лив у огня и протянул ей кусок вкусно пахнущего мясного пирога, аккуратно обернутого в салфетку. - Я был уверен, что ты забудешь поесть сегодня, - ответил он на ее вопросительный взгляд. - А что во фляге? - тут же спросила Лив, беря в руки еще сохранившее тепло запеченное чудо и чуть ли не мурзясь от удовольствия. Капрал хмыкнул, отвинчивая крышку и передавая емкость девушке: - Не вода. Она покосилась на него, поднесла горлышко к носу, осторожно принюхиваясь. - Это вино? - брови Лив поползли вверх. - Где ты все это достал? Она смотрела на Леви во все глаза, осознавая насколько это сейчас редкие вещи для обычных людей и тут же вспоминая, что как раз обычным капрал не был. - По дороге за чаем захватил, - спокойно ответил он. - Пей. Лив сделала небольшой глоток, мягко прокатившийся по языку и скользнувший чуть сладковатым теплом в горло. Она довольно зажмурилась: - Это лучше, чем вода. И что я столько времени с вами теряла на всякую ерунду! - она притворно нахмурилась, передавая фляжку Леви: - Надо было сразу начать с этого! Ну, или с этого, - девушка откусила от пирога и блаженно улыбнулась. После нескольких минут молчаливого поедания припасов капрала, Лив усмехнулась: - Знаешь, а это ведь романтический ужин! Ну, вот смотри, - она лукаво глянула на Леви: - Мы наедине. Обстановка располагает. Еда есть. Вино в наличии. Вместо свечей костер, а что мелочиться? - она засмеялась, глядя на замершего мужчину. - Может, еще потанцуем? Все-все, а то у тебя сейчас нервный тик начнется! - она примирительно подняла руки. - Я шучу! Я просто шучу! - Вообще-то, ты права... - неожиданно протянул капрал, ввергая девушку в неподдельный шок. - Но танцевать я не согласен. И давай уж сразу расставим все точки над "и", петь тоже. Лив судорожно сглотнула, ловя себя на странном потоке бессвязных мыслей. - Все-все, я шучу! - скопировав ее жест, Леви поднял ладони и улыбнулся. "Он шутит! Успокойся, глупое сердце, он только шутит!" Девушка тряхнула головой, отгоняя наваждение и возвращаясь в относительно реальный мир с шутящим капралом. - Все равно очень похоже, - упрямо настаивала на своем Лив, не понимая свое противоречивое поведение. - Пусть будет без танцев и песен. Все это было так давно, но я помню, как должно быть, - она мечтательно засмотрелась на пламя костра. - Скажи, а у тебя давно было что-то подобное? - Лив махнула рукой: - Не отвечай, я знаю, что о таком не принято спрашивать. Это твое личное... - Давно, - перебил ее Леви, устремляя взгляд на реку. - Очень давно, Лив. От того, как он произнес ее имя, у нее по спине побежали мурашки. - Романтика тоже умерла здесь, да? - спросила девушка, внезапно остро ощущая одиночество людей, оставшихся снаружи. Она так привыкла считать пережитое самой тяжким бременем одиночества, что не задумывалась, что оно разгуливало и за пределами стен, не только внутри их самих. Жертвы войны оказались куда многочисленнее, а ее орудия куда разнообразнее, чем она думала до этого. - Видимо, нет, - Леви перевел взгляд на нее и, разведя руками, улыбнулся: - Смотри! Ты же этого хотела? Лив сначала даже не поняла, что он уже говорит о начинающемся закате, а не о романтичной обстановке. Ее бросило в жар, и лишь потом краем глаза она заметила странное красноватое мерцание. Повернувшись к реке, она потрясенно выдохнула. С этого угла обзора казалось, что раскаленный за день шар опускался в прохладные воды Лэйто, уходя на ночь на другую сторону земли. Туда, где людей не было уже очень давно. - Будто оно смывает с себя воспоминания обо всех этих ужасах, - прошептала Лив, следя за медленно исчезающим за горизонтом солнцем. - Воспоминания и кровь, судя по цвету воды... А ведь, если подумать, оно и само оставляет эту землю каждый вечер и вполне может быть предано забвению. Но этого не случается, потому что оно возвращается. Каждый раз возвращается. Она задумалась о своем, надолго замолчав. Когда последний луч, особенно контрастно высветившийся на потемневшем небе, утонул в речной глади, Леви накинул на нее свою куртку и, сев ближе, спросил: - Ты боишься? Лив прислонилась к нему, устроив голову на его плече. От него немного пахло вином и пирогом с мясом, отчего становилось уютно и спокойно. - Сейчас уже нет, - подумав, ответила она. - Я далеко не самая несчастная на земле, как бы мне этого ни хотелось, - Лив улыбнулась. - Представляешь, недавно поймала себя на том, что упорно пытаюсь себе это доказать. - Многие только так и живут, - он протянул ей фляжку. - Ну, я подумала, что не стоит создавать трагедии в мире, где их и так довольно, - она отпила еще пару глотков вина, - куда приятнее находить в жизни радостные моменты. - Как этот? - Как этот, - согласилась Лив. - Я снова вынуждена благодарить тебя. Это уже становится доброй традицией. Доброй для меня, конечно... Капрал отпил из фляжки. Неровные блики от костра плясали на его руках, завораживая девушку. - Тебе не надо меня благодарить, Лив. Она отлипла от его плеча и повернула голову, разглядывая его профиль, пытаясь запомнить каждую черточку, каждую тень на его лице. Пламя металось, играя с порывами ветра, теплый воздух волнами проникал сквозь одежду. Но внутри Лив росло и крепло иное тепло. Оно обосновалось в груди, расходясь по венам по всему телу, высветляя мысли и подогревая желания. Все произошло так быстро, что она только сейчас осознала глубину и степень своей привязанности к этому человеку. И впервые ей было не страшно. Это чувство было пронзительно-ясным, чистым, насыщенным. Оно не оставляло сомнений в ее душе. Да и времени на эти сомнения у нее не оставалось. Но Лив не жалела об этом. Если бы все было иначе, она не призналась бы в этих чувствах даже самой себе. Не заметила бы, отодвинула и это на второй план, воздвигая новые стены внутри, ведь сейчас не время... "Так просто найти всему оправдание. Так просто поставить войну выше морали, сражения выше жизни, смерть выше любви." Она мягко провела по его волосам и сдержанно улыбнулась, откидываясь на траву. - Смотри, звезды загораются, - сказала она, глядя на зарождающихся небесных светлячков. Они еще немного понаблюдали за этим сказочным зрелищем, лежа на земле и тихо переговариваясь. Потом потушили костер и отправились в город. По дороге Лив устроила небольшой забег по залитому лунным светом лугу, пуская лошадь в галоп по широкой дуге. Леви сначала немного понаблюдал за этим безрассудством, а затем присоединился к дикой скачке, слушая довольные улюлюканья девушки и веселые повизгивания на неожиданных кочках. В итоге щеки Лив пылали румянцем, глаза сияли, а волосы растрепались, но девушка была почти абсолютно счастлива. Они завели лошадей в конюшню, передав на попечение конюху, Лив благодарно прижалась к ним на прощание, угостив капральским сахаром. И почему она не подумала об этом, когда отправлялась на эту прогулку? Почему все время упускает такие важные мелочи, оказываясь в должниках? Когда они медленно шли через небольшой дворик, Леви обратился к ней: - Чего еще ты хотела бы? Лив задумчиво замедлила шаги, а потом и вовсе остановилась, поворачиваясь к капралу. - Ты сделал для меня слишком много, - тихо сказала она, глядя в серые спокойные глаза. - Я не могу просить тебя еще о чем-то... В вечерней тишине отчетливо слышалось оглушающее пение сверчков. - Но, если ты... - она запнулась, опуская взгляд. Нет времени на сомнения! Другого шанса не будет! Да и терять ей нечего... - Ну что там, говори, - приказным тоном проговорил капрал, поправляя себя и добавляя несколько расслабленно: - Ты так смущаешься, будто себя предлагаешь! Он хмыкнул, а девушка ощутимо вздрогнула и резко подняла на него глаза. Леви замер, глядя на откровенный вопросительный взгляд. Видимо, он не предполагал попасть в самую точку подобным вопросом. Замешательство все-таки проскользнуло в его глазах. Удивляться он тоже умел. А казалось, что уже разучился... Лив молчала, пытаясь понять, как он к этому отнесся. Но капрал был таким же, как всегда. Только глаза распахнуты чуть шире, только дыхание немного глубже. Но эти едва заметные изменения мало что говорили Лив. "Возможно, он просто ищет приличный повод..." Она прикрыла глаза: - Я снова поставила тебя в неловкое положение, прости. Я бы ни за что не решилась на такое, если бы это было обычным желанием, - она посмотрела себе под ноги. - Мне показалось, что между нами возникла связь. Притяжение... Будь у меня время, я бы ждала каких-то подтверждений или добивалась симпатии. Может быть, даже соблазнила бы тебя, - она невесело усмехнулась, сдерживая рвущееся наружу отчаянье. - Хотя бы попробовала. Лив посмотрела ему в глаза, из последних сил растягивая губы в подобие улыбки: - Навязываться таким вот образом не было пределом моих мечтаний. Но попытаться стоило... А теперь, я думаю, мне стоит уйти, пока я не натворила еще чего-нибудь подобного. Спокойной ночи, Леви. Она отвернулась и пошла вперед. Поднявшись по ступенькам крыльца, Лив скрылась за дверью и только тогда слеза скатилась из уголка ее глаза.