Крепость этих стен

- Выдвигаемся, - распорядился Алан и пошел к выходу, увлекая за собой своих людей. Лив отрешенно шагнула следом, но оковы оказались слишком тяжелыми, и она неуклюже растянулась во весь рост на деревянном полу. Злые слезы непрошенно покатились из глаз. Она не заслужила всего этого. Не заслужила! Нет, она не ожидала фанфар и благодарностей за совершенное. Она делала это не ради славы или признания заслуг. Но она была уверена, что могла рассчитывать на обыкновенное человеческое понимание. На толику покоя, в конце концов. Она не заслужила всех этих унижений, ненавидящих взглядов и холода. И уж точно она не заслужила называться тварью и передвигаться в кандалах! Кто-то засуетился над ней, обхватывая ее плечи и осторожно поднимая на ноги. Озабоченное лицо Скотта и рассерженное Ханджи уставились на нее. Зоэ обернулась к настороженным полицаям: - Черт возьми, она же и так еле ноги передвигает. Как, по-вашему, она будет ходить с этими колодками? - Ей не придется много ходить, - ехидно заметил капитан. - Она будет ехать верхом. И пусть скажет за это спасибо! - А как с этим можно ехать верхом? - ехидно переспросила ученая, поддерживая девушку под локоть. - О да, всех нас очень беспокоит удобно ли госпоже титанше будет передвигаться по-дамски в недамском седле, - ехидно ответил Алан, добавив холодно: - Не считаешь же ты, что я позволю ей ехать одной? Капитан перевел многозначительный взгляд на молчаливого Саула, и Лив показалось, что земля уходит из-под ног. "Ехать с этим... существом?" - Хорошая идея, - утвердительно кивнул Леви. - Будем меняться, как на карауле, чтобы не терять бдительности. Саул бросил на капрала долгий пристальный взгляд, но Лив уловила страшную ухмылку, расцветившую его лицо до того, как мужчина отвернулся. По ее спине пробежал холодок. "Он точно замышляет что-то мерзкое, грязное, подлое. Что-то, что коснется и Леви; он надеялся, что коснется." Она запретила себе думать об этом, поняв, что такие мысли порождают в ней еще больший страх, а нарастающая паника сейчас ей была ни к чему. - Вот, возьми, - Зоэ протянула ей какую-то смятую тряпицу из своего кармана, кивая на лицо. Девушка грустно улыбнулась Ханджи и отрицательно покачала головой, демонстрируя платок капрала, который так и остался у нее еще с момента преодоления ими стены. Ученая хмыкнула, переводя задумчивый взгляд на Леви, но промолчала. Лив покидала Эргас с тяжелым сердцем, будто здесь она вырвала у судьбы единственный кусочек свободы, отпущенный ей. Она не могла понять, откуда взялось это пронзительное чувство неизбежности. Ну что ей могли сделать в столице, в конце концов? Максимум посадят под арест за разглашение, может быть на годы. Но не казнят же, в самом деле. Трибунала она отчего-то не боялась совсем, вполне резонно полагая, что даже в военной верхушке не станут распространять информацию о ее "ситуации". То, что сам король требовал ее к себе, уже говорило о сокрытии истинного положения дел даже от высшего руководства армии, иначе с ней разбирался бы какой-нибудь генерал или хотя бы главнокомандующий. А так выходило, что они не располагают знаниями о происхождении стен. Никто, кроме короля и его семьи. И этой своеобразной секты, конечно. Но их полномочий явно не хватало на разрешение подобных эксцессов. Конечно, ей не хотелось попадать в тюрьму в качестве политической заключенной или военной преступницы. Быть снова в каменном мешке, темноте и сырости подземелий, одной. Но, все же, это не могло наводить на нее такой ужас, который она ощущала, сидя перед Саулом на его гнедом холеном жеребце. Лив казалось, что его ноги были сделаны из железа. Каждый раз, когда она вынужденно касалась его бедра своими ногами, она чувствовала стальную крепость мышц, больно упирающихся в ее тело. Девушка была уверена, что на ее теле останутся теперь синяки, хотя она и пыталась держаться от него как можно дальше. Но сидели они не на скамейке, и как бы Лив ни отодвигалась, вцепляясь побелевшими пальцами в луку седла, ужасно неудобно выгнув спину, она то и дело соскальзывала к мужчине ближе. Все это, и эмоциональная разбитость, угнетало ее. Она чувствовала растущую пустоту в груди. Жуткая аура Саула буквально раздавила ее. И еще от него веяло холодом, холодом души. Лив не знала, как объяснить это свое ощущение, но ее знобило от его близости, а внутри все сжималось и замирало в страхе. Она была натянута, как струна, тело сводило от непривычного напряжения, мышцы стонали, боль с каким-то остервенением впивалась в руку, силы оставляли ее. Все чаще Лив ловила себя на том, что цепляется взглядом за фигуру капрала, степенно ехавшего неподалеку. Несмотря на его неожиданно безразличное поведение и невозмутимо произнесенные слова, Леви все еще был для нее неким маячком спокойствия и уверенности в бушующем вокруг море холода и отчуждения. Ей не доверяли. Ее опасались. Всю дорогу полицейские тревожно поглядывали в ее сторону, тихо переговариваясь между собой. Изредка кто-то подъезжал к Леви и что-то выспрашивал, на что капрал отвечал в своей привычной вызывающе-ленивой манере. Только капитан ни разу не "опустился" до общения с ним, высокомерно оглядываясь и недовольно хмурясь на своих подчиненных. Ханджи увлеченно объяснялась со Скоттом, казалось, лишь на нее мрачная атмосфера этого путешествия не действовала совсем. Саул периодически шумно вдыхал носом, будто втягивая запах Лив. От этого ей становилось совсем жутко. Девушка еле сдерживалась, чтобы не соскочить с воплями с лошади на ходу. Когда мужчина резко притянул ее к себе на каком-то взгорке, грубо впиваясь болезненной хваткой в ее бедро, она вздрогнула всем телом и вскрикнула. Запоздало прикусывая губу, Лив услышала довольный полурык за спиной. Ехавшие впереди напряженно обернулись. В панике она шарила по удивленным и рассерженным лицам, ища упущенный из виду невысокий силуэт... - Меняемся, - низкий голос капрала раздался совсем рядом, и девушка повернулась на знакомый тон, ловя настороженный взгляд потемневших глаз. Ее практически вышвырнули из седла. Если бы не Леви, она рухнула бы под копыта, в лучшем случае разбивая колени повторно. Лив распрямилась, перепуганно глядя на склонившегося в седле капрала, поддерживающего ее за плечо. - С-спасибо, - прошептала она, удивленно обнаруживая, что стучит зубами. Он молча подтянул ее, усаживая перед собой и трогая коня. - Ты белая, как полотно, - тихо заметил Леви, - и тебя трясет. Замерзла? Лив судорожно кивнула. Капрал хмуро глянул на нее. - Давай сюда, - он расстегнул свою форменную куртку и сунул ее руки себе в подмышки. - Ты же ледяная! "Какой же горячий! - Пронеслось в ее голове. - Как хорошо!" Сводимое судорогой лицо отказывалось улыбаться, ощутимо натягивая губы, но она попыталась. Ее мелко потряхивало, хоть мягкое тепло настойчиво проникало в ее окоченевшие кисти, разливаясь приятной расслабляющей волной по предплечьям и плечам и уверенно стекая к сердцу. Лив ничего не могла с собой поделать, ее непреодолимо тянуло прижаться к этому спасительному горячему источнику. Она уткнулась холодным носом куда-то в ключицу капрала, блаженно прикрывая глаза и растворяясь в этой неге и покое. Стылая цепь на ее руках натянулась, обнимая Леви в области груди и раздражающе упираясь в ее ребра, не давая прильнуть к мужчине так близко, как хотелось. "По крайней мере, она не дает мне потерять остатки стыда". - Мне жаль, что так вышло, Лив, - вот и все, что он сказал ей. Но в этой скупой фразе она услышала гораздо больше. И почувствовала такое облегчение, будто ее больше всего заботило именно его мнение и его отношение к ней. Будто ее разочаровало только его поведение, его отстраненность там, в Эргасе, когда на ее руках смыкались толстые стальные браслеты с встроенными лезвиями. Размеренный стук его сердца, уже такой знакомый запах и тепло Леви окончательно успокоили ее. Она ощущала силу его тела, тугие жгуты опоясывающих его мышц, и в этом ощущении растворялись ее страхи. В его руках она чувствовала себя защищенной, и тело расслаблялось, поддаваясь влиянию близости этого мужчины. Возможно, слишком откровенно, но у Лив было слишком мало таких мгновений в прошлом, а в будущем на них могло просто не остаться времени. Даже если ее не лишат свободы, в этом мире она по-прежнему солдат, и враг все еще не побежден. Так что ее будущее может оказаться слишком непродолжительным. Низкий голос завибрировал у ее щеки, заставляя распахнуть глаза от неожиданности: - Лучше? - Гораздо, - довольно шепнула она. Немного помолчав, Леви так же тихо произнес: - Он напугал тебя, - не вопрос, констатация факта. - Поверь, его следует бояться. О нем рассказывают весьма нелицеприятные истории. - Если Вы так хотели меня подбодрить, то у Вас ничего не вышло, - попыталась усмехнуться Лив, но по ее телу прошлась судорога, с головой выдавая напряжение девушки. - Ни один капитан не хотел брать его к себе под начало, - продолжил Леви, - Алан Риз единственный, кто не отказался, но он и сам славится жестоким нравом. Не удивительно, что этот зверь подчиняется ему. "Подчиняется? Кажется, будто он позволяет думать, что это так". Их снова окутала тишина. Она непроизвольно придвинулась к капралу еще теснее, будто ища у него защиты, будто прося... Прося держать крепче, не позволять другим прикасаться к ней. Никому другому. Сердце Лив пропустило удар и внезапно затрепыхалось в груди пойманной птичкой. "Да что со мной творится?" - думала Лив, с ужасом понимая, что по телу расходится уже иной жар. Мучительные волны его заставляли ощущать ритмичные покачивания в седле особенно ярко. Судорожно вздохнув, сбитая с толку Лив отодвинулась. Она опустила голову, боясь встретиться взглядом с Леви. - Я согрелась, - немного хрипло выдавила она, чувствуя, как щеки покрываются густым румянцем. Капрал никак не отреагировал, хотя Лив показалось, что его рука, сжимающая поводья, неожиданно вздрогнула. Проклятый жар никак не хотел покидать ее тело. Девушка пыталась отвлечься разглядывая местность, заставляя себя думать о разных вещах, но даже размышления о таком пугающем ее Сауле не помогали. Ее мысли с завидным постоянством возвращались к капралу, а взгляд все чаще останавливался на руках и бедрах Леви. Во рту собиралась слюна, которую девушке приходилось постоянно сглатывать, а пульсация в животе заставляла беспокойно вертеться. Но она лишь съезжала по скользкому седлу еще ближе к капралу, и снова пыталась отодвинуться от него как можно дальше. Она понимала, что ведет себя более, чем подозрительно, но ничего не могла поделать с затопившим ее чувством. Пришлось признать, что поездка с Леви оказалась еще более опасной и мучительной, чем с Саулом. В итоге, капрал не выдержал. Он с силой притянул ее к себе, раздраженно шепнув в самое ухо опешившей девушки: - Прекращай ёрзать, я же не железный, в конце концов. Лив замерла, пытаясь понять, что именно ей сейчас сказали. Новая волна невыносимого жара прокатилась по телу. Сердце забилось, как сумасшедшее. Пытаясь успокоить его, девушка сосредоточилась на его гулких частых ударах и внезапно четко уловила трепетание другого, не менее беспокойного сердца у своего виска. Она резко отпрянула от груди Леви, не зная как реагировать на подобное. Но сильные руки тут же вернули ее в прежнее положение: - Дернешься еще раз, ссажу к очкастой. Она послушно затихла, ругая себя последними словами и пытаясь разобраться в собственных противоречивых ощущениях. Ей было неловко, ей было стыдно и мучительно сладко одновременно. Ей хотелось прекратить это немедленно, и в то же время она не хотела, чтобы это заканчивалось. Каким-то образом ей было и комфортно, и безумно беспокойно с ним рядом. Теперь же, когда Леви ясно дал понять, что ее состояние не осталось незамеченным, да еще и непрозрачно намекнул к чему привели все ее телодвижения, она испытала испуг, смешанный с робкой глупой радостью. И что со всем этим делать, когда они движутся в компании отряда полицаев к месту ее вероятного суда? "Более неуместной обстановки для нежных чувств и пылких желаний не придумать." Лив грустно вздохнула, но тут же встряхнула головой, приходя в себя. "Когда это я стала такой?" - спросила она саму себя и подняла голову к лицу капрала, пересекаясь с ним взлядами. - Не ссадите, - прошептала она в его губы, оказываясь слишком близко из-за внезапно сбившегося с рыси животного. В глазах девушки плескалось откровение, отсвеченное сиянием солнечных бликов. В них была тайна, доверенная одному. В них было подкупающее хрупкое ожидание. В них была трогательная и такая притягательная надежда. Надежда на то, что два потемневших беспокойных омута напротив пылают тем же внутренним огнем, не играя, не просто идя на поводу нелепого случая, что есть что-то и в них, так же отражающее томительное чувство, растущее в душе. Лив улыбнулась ему нежно, с толикой тоски. Капрал же был так серьезен и сосредоточен, что Лив почувствовала, как сковавший ее стыд и смущение покидают ее. Она не была уверена, что Леви испытывает к ней нечто такое же сильное, как она. Но то, что он не был равнодушен, она поняла за это короткое мгновение. Леви понимающе усмехнулся, мимолетно скользя взглядом по ее лицу, и демонстративно задрал подбородок, возвращая голову Лив на прежнее место. Их будто связывало теперь нечто очень личное. Что-то, не касающееся долга, обязанностей, стен, окружающего мира. Что-то, что принадлежало только им двоим. Оно было пока слабым и могло не вырасти ни во что серьезное, но оно было. Лив чувствовала его теплое дыхание и знала его запах. - Не стоит привлекать к себе такого рода внимание, - услышала расплывшаяся в улыбке девушка у самого уха. Это можно было понимать по-разному... Ее взгляд скользил по золотистым колосьям, тянущимся стройными рядами невдалеке от дороги, по которой они ехали. Бескрайнее, нежно волнующееся под ласковыми ладонями ветра море ржи раскинулось насколько хватало глаз. Лив с наслаждением вдыхала запах поля, аккуратно держась за Скотта, с которым ехала теперь. Она заметила, что Саул неотступно следил за ней, хищно ухмыляясь каждый раз, когда ее взгляд падал на его устрашающую фигуру. Почуял в ней добычу? Лив передергивало всякий раз от мыслей об этом человеке. Радовало лишь то, что они уже приближались к Ялкелу, а значит, через несколько часов будут в столице, где она навсегда расстанется с этим жутким зверем. Когда впереди уже показался первый поселок округа, все внутри Лив оборвалось. Три пятиметровые твари, пошатываясь, брели в противоположном от них направлении. А вдалеке маячил высоченный силуэт десятиметрового гиганта. Отряд застыл на какое-то мгновение. Некоторые судорожно сминали поводья, некоторые замерли в нерешительности, буквально открыв рты. Леви вывел ошарашенных людей из ступора: - Я мало знаю о методах военной полиции, но уверен, что этих противников взглядами не убить, тем более такими, - в его голосе слышалась явная насмешка. - Ввиду того, что мы не знаем обстановки, предлагаю разделиться и прочесать окрестности. - Предлагаешь нам выполнять твою работу? - презрительно бросил капитан Риз, болезненно морщась. - А разве следить за порядком внутри стен не работа полиции? - вмешалась Ханджи. - Судя по тому, что здесь разгуливает толпа титанов, мы уже не внутри стен, - ехидно заметил Алан. - А исследование внешних земель это как раз ваша прерогатива. Так что - вперед. Он развернул лошадь, махнув рукой Киркленду: - Забирай тварь, обойдем округ чуть севернее, будем пробираться к Сине там. Лив чувствовала, как липкий ужас ползет по ее спине. Непослушными губами она просипела, растерянно глядя на капрала: - Но Сина... - Целостность внутренней стены до сих пор не восстановлена, - закончил за нее Скотт. - Реставрация поврежденного участка не завершена. - Эти проблемы касаются Стохесса, не столицы, - нагло улыбнулся полицай, кивая на девушку: - Отдай. - Алан, мы должны выяснить, что происходит здесь, - с нажимом сказал капрал, хмуро глядя на капитана, как на надоедливую досаждающую муху. - Твои ребята пригодились бы нам сейчас. Риз самодовольно хмыкнул и посмотрел долгим взглядом на Леви. - Доблестная разведка нуждается в помощи таких, как презренная военная полиция? - спросил он со смешком, ядовито выделяя "презренная". - Не то чтобы, - лениво потянул капрал, медленно оглядываясь вокруг. - У нас сейчас один интерес и одна цель - выжить. Ты же понимаешь, что титаны могут быть уже везде, отрезав нам все пути к Сине... Голос Леви был таким спокойным и размеренным, будто он не констатировал вероятную скорую гибель всего их отряда, а пояснял дорогу до ближайшей таверны. От этого было еще страшнее. Риз побледнел и нервно заозирался. Кое-кто в его отряде торопливо заговорил о том, что стоит поторопиться назад, хоть в какое-то укрепление. - Решай уже быстрее, - Леви холодно смотрел на капитана. - Нас скоро заметят, а ближайшие деревья, подходящие для маневров, мы проезжали час назад. Все мигом смолкли, выжидательно глядя на Алана. Лив отметила, что Саул был единственным абсолютно спокойно воспринявшим новость среди отряда Риза. Наконец, окончательно побелев, капитан сдался: - И что конкретно ты предлагаешь, Леви? Было решено двигаться на восток, высылая во все стороны от основной группы по паре наблюдателей. Но все они не уходили за пределы видимости, лишь авангард значительно опережал остальных, разведывая безопасность основного направления. Довольно скоро им пришлось свернуть, избегая встречи с гигантами, углубляясь все больше на юг. Напряжение и непонимание в отряде росли, Лив все чаще ловила на себе злобные взгляды подчиненных Риза. А после того, как на подходе к Сине они буквально налетели на довольно большую группу титанов, потеряв отправленных в этом направлении Скотта и двоих полицаев, мужчины и вовсе перестали сдерживаться, отпуская обвинительные замечания в ее адрес: - Это все она виновата! Это ее дружки идут за ней. Надо или прикончить ее, или отдать им, чтоб они оставили нас в покое! Лив молчала. Ей нечего было им сказать. Что бы она ни сказала сейчас, все будет бесполезно. Они напуганы, растеряны и уверены, что она титан. Что могла она противопоставить этому? Уставшие люди и вымотанные лошади требовали привала. И, когда отряд наткнулся на оставленную бегущими жителями деревню, было решено задержаться здесь до ночи и двинуться к стене в полночь. Выставив четверых дозорных, которых полагалось сменять каждый час, люди разместились в довольно большом доме на краю деревеньки. Все разбрелись, выполняя приказы: кто-то поил и чистил лошадей, кто-то наскоро сооружал обед. Глубоко потрясенную гибелью Скотта Лив попросту затолкали в холодный погреб, придавив крышку тяжелым кованным сундуком, найденным здесь же. Сырость и мрак, царившие здесь, окутывали липкой плотной пеленой. Темнота вокруг угрожающе шевелилась, тянула к ней свои обманчиво-мягкие удушающие лапы, пробиралась внутрь, заполняя ледяным отчаяньем сердце. Моментально охладившиеся браслеты вытягивали живое тепло из ее запястий и щиколоток. Тяжелые цепи тянули к земляному полу, призывая покориться, склониться, пасть на колени. Лив, слепо пошарив руками вокруг себя, нащупала какой-то низкий деревянный ящик и опустилась на него, притянув ноги к груди. Она сжалась, пытаясь выдыхать внутрь импровизированного комочка, чтобы экономить быстро исчезающее тепло. Девушка мучительно боролась с подступающей тошнотой. "Только не это. Только не опять. Только не оставьте меня здесь..." Ей хотелось кричать, биться о ненавистную крышку, отрезавшую ее от света и воздуха, кинуться на стены, пытаясь раскопать выход наружу, вцепляться во влажную землю, ломая ногти, выть от того ужаса, что сдавил ее внутренности. Она задыхалась в этих жутких тисках, наполняясь запахами столь знакомого столетнего плена, однообразием царившего вокруг плотного мрака, безумием скупо проникающих сюда звуков. Все было так похоже и так узнаваемо горько, что на какое-то время Лив показалось, что все, что произошло с ней в последние дни, ей только приснилось. Такой необычный, жестокий в своей несбыточности и реалистичности сон. Или, может, галлюцинация? Может, она все-таки сошла с ума? Лишь тяжесть и пронзительный холод цепей были единственными доказательствами того, что она действительно покинула Сину. Она горько ухмыльнулась, поглаживая стальные звенья: "Кто бы мог подумать, что я буду благодарить вас!" Девушка заставила себя погрузиться в воспоминания о поездке. О мелькавших пейзажах, о мягкой шерстке лошадей, о сияющих звездах, о ласкающем ветре, о том завораживающем чувстве полета с Леви, о строгом и неприступном сероглазом капрале... "Только не забудь меня здесь... Только не забудь обо мне, прошу... " Она не знала, сколько прошло времени, когда что-то наверху натужно заскрежетало, а потом крышка отошла, и желтый неровный свет рваными бликами разогнал окутавшую ее тьму. Лив поморщилась от резкого света, разлепляя веки и смутно угадывая в спустившемся силуэте Саула. Ее с силой вздернули вверх, чуть ли не выворачивая плечо: - Отдохнула? - предвкушающе потянул мужчина, глубоко вдыхая запах ее волос. - Пора и поработать немного. Парни совсем приуныли, надо бы развлечь... Лив ощутила вязкую волну нарастающего ужаса. Грудь ее налилась свинцовой тяжестью, ноги онемели, в голове пульсировало и безумно давило на уши. Ей казалось, что она сейчас потеряет сознание, и это было бы лучшим вариантом. Но проклятый высокий уровень контроля над сознанием подвел ее и здесь. Лив судорожно пыталась вдохнуть, но ее грудную клетку будто намертво сдавило. В глазах заплясали черные круги, тело не слушалось. Она не видела, как ее вытаскивали из подвала за шкирку. Она не почувствовала, как ее швырнули на стол. Она лишь услышала треск разрываемой ткани и похабные посвистывания, резанувшие уши. Все это время Лив пыталась сделать полноценный вдох, но у нее выходил лишь сиплый полузадушенный хрип. "Этого не может быть! Этого не произойдет! Они этого не сделают! Они не могут! Это же люди..." В голове всплыл обрывок их разговора с Леви: "Риз и сам славится своей жестокостью". И людей он подобрал под себя... "Не может быть, чтобы все! А как же остальные? Где разведчики? Где Леви?" Она, наконец, смогла вдохнуть, чувствуя острую необходимость понять, что происходит и что случилось с остальными. Поверить в то, что все участвуют в этом, Лив не могла. Просто не могла. Не капрал. Не Ханжи. Не Дан. Должны быть и другие. И они не могли молча наблюдать! - Нет! - дрожащим голосом выдохнула она, и тут же ее рот накрыла чья-то жесткая ладонь. Ее руки грубо вздернули куда-то вверх. В предплечья больно уперся необработанный край столешницы. Жесткое дерево под ней неприятно касалось ее шершавой поверхностью. Холодные, даже по сравнению с ее замерзшей кожей, чужие пальцы ковырялись с застежкой на ее брюках. - Тебе лучше заткнуться и быть покладистой девочкой. Лив дернулась, но на ее плечи всем весом кто-то навалился, лишая возможности двинуться. Она мычала в пахнущую табаком руку, попыталась укусить мужчину, но, когда ей это удалось, в ее скулу врезался кулак, возвращая ее ненадолго в мир черных кругов и оглушающей боли, растекающейся по лицу. Она лихорадочно соображала, что может сделать, вспоминая давние уроки самообороны. Когда в глазах у Лив прояснилось, она, наконец, осмотрелась. Сальные взгляды четверых полицаев липко опутывали ее полуобнаженное тело, мстительно ухмыляясь. Один из мужчин стоял над ее головой, крепко натянув цепь наручников и придавливая ее плечи к столу, двое других возились у ее ног. Саул расправлялся с остатками одежды на ней, раздраженно вспоров штанины большим охотничьим ножом. С четверыми она не справится ни за что. Не в такой ситуации. Не в цепях. Радовало то, что здесь действительно были не все. Капитана среди них не было, как не было и капрала с разведчиками. Это радовало и беспокоило одновременно. Мало ли что с ними могло произойти за это время. "Буду надеяться, что они появятся раньше, чем это потеряет всякий смысл". "Если с вами все в порядке, ребята... Кто-нибудь, остановите это!" Внезапно она почувствовала дрожание стола. Ее ноги потянули вниз и, видимо, закрепили ножками цепь на кандалах. Лив оказалась лежащей абсолютно голой, если не считать сапог, на краю стола с призывно разведенными в стороны ногами. - Отличный вид! Не правда ли, парни, титанша хороша? - карие глаза Саула с нескрываемым наслаждением окинули ее горящим взглядом. Нож в его руке отражал свет керосиновых ламп. И Лив не могла понять, что пугало ее больше.