***
Когда Делайла проснулась, в палатку уже пробивался дневной свет, и вовсю щебетали птицы, но это, к сожалению, не говорило ей о том, сколько времени прошло с момента, как наступило утро. Аавилл, который пообещал ей, что будет всю ночь охранять ее сон, сейчас лежал с закрытыми глазами и никак не реагировал на ее попытки разбудить его. Он словно не слышал взволнованного голоса Делайлы и только тяжело дышал, пока та трясла Аавилла за плечи и чуть ли не кричала. — Аавилл, прошу, не пугай меня! — умоляла она и, стоило ей дотронуться до его лба, выдохнула в ужасе: — Боже мой, да ты же огненный… — Ой, Бертран, если так нравится вопить, делай это сексуальнее, что ли... — с трудом простонал внезапно зашевелившийся Аавилл, чем заставил Делайлу издать неопределенный звук, а потом оказался повален на лопатки. Она радостно обнимала его и благодарила небеса за то, что Аавилл подал хоть какие-то признаки жизни. Он еле разлепил веки, а она отстранилась от него и принялась осматривать. Аавилл выглядел довольно удручающе: его кожа раскраснелась от поднявшейся температуры, а дыхание перестало быть таким свободным. Когда он зашелся тяжелым кашлем, Делайла ахнула и засуетилась. — Ты мог подхватить простуду или еще хуже! — билась в переживаниях она и пыталась помочь ему встать. — Тебе очень плохо? Аавилл упрямо помотал головой и немедленно выпрямился, напустив на себя вполне здоровый вид, однако она подозревала, что дела не так хороши. Им было необходимо срочно уходить отсюда, поскорее попасть домой и забыть произошедшее вчерашним вечером. Мотоцикл, конечно, уже не задействуешь, но это не повод тут оставаться. Если понадобится, пойдут пешком. На сейчас такое решение казалось единственным выходом. — Ну как же так? — причитала Делайла, выводя Аавилла из палатки. — Мы же спали в относительном тепле, почему только ты?.. Ее колотила дрожь. Делайла никак не ожидала того, что Аавилл, такой крепкий с виду парень, уступит ей и заболеет, а она останется совершенно здорова. За всю ночь она ни разу не проснулась от того, что ей холодно, и когда пришло время вставать, тоже не почувствовала мороза. Так почему же Аавилл вдруг очутился в подобном положении? Уж его побороть было бы гораздо сложнее, чем ее! Делайла печально наблюдала за тем, с каким трудом Аавилл сворачивает палатку и складывает ее в люльку мотоцикла. Выглядел он просто скверно и передвигался, превозмогая собственное состояние. Как бы он ни пытался демонстрировать, что чувствует себя превосходно, а Делайла прекрасно видела, что он морщится и готов упасть в любой момент. И все бы ничего, но они оба были очень далеко от дома, а добираться им дотуда предстояло несколько часов. Пешком. Делайла уповала лишь на то, что они дойдут хотя бы до города, и она первым же делом кинется к какому-нибудь прохожему, чтобы одолжить телефон для звонка. Делайла, встрепенувшись от пробежавшего по коже мороза, двинулась к Аавиллу, который закончил свои дела и теперь ждал ее, но случайно запнулась о какой-то предмет. Заинтересовавшись тем, что это может быть, она остановилась и наклонилась, чтобы посмотреть получше, потому как сразу заметила, что вещица необычная. Когда Делайла подобрала ее, по ее телу сразу словно пропустили заряд тока, а время вокруг остановилось. Она смотрела на себя со стороны; на снег, замерший в воздухе, и ощущала, как ее внутренности будто заковали в одну огромную, ледяную клетку и заперли на миллион замков. Перед глазами Делайлы всего за несколько секунд пролетели абсолютно все ее воспоминания, начиная с раннего детства и заканчивая смертью отца. Мир вокруг неожиданно ушел из-под ног, зимний пейзаж леса сменился пустым белым фоном, где находилась лишь одна Делайла и больше ничего, и даже звуки потонули в этой пустоте. Где она и что здесь делала, она и понятия не имела. Помнила лишь, что подняла с земли ту самую статуэтку, которую когда-то очень давно слепила ее мама и подарила своему мужу. Он тогда еще поставил подарок в машину, и он стоял там до самой смерти владельца. А значит... Делайла медленно, словно боясь упасть, обернулась к Аавиллу, который, как выяснилось, уже давно звал ее, но та не отвечала, да и вообще ничего не слышала. Еще какое-то время она и звука из себя выдавить не могла, однако спустя пару секунд все-таки нашлась. — Аавилл, пообещай мне кое-что, — попросила Делайла дрожащим голосом. — Привези меня сюда потом как-нибудь. Пожалуйста. Он, как и ожидалось, нахмурился. — Что, эту ночку захотелось повторить? — недоверчиво пробурчал Аавилл. — Мне вот она как-то не шибко понравилась. Делайла протянула Аавиллу находку и умоляюще воззрилась на него. — Я нашла ее здесь. — Это просто статуэтка, — никак не брал в толк Аавилл, чего от него хотят. — В том и дело, что нет, — возразила Делайла, разводя руками. — Мы с мамой подарили ее когда-то моему папе. Этот подарок всегда стоял в его машине. Выходит, мой папа разбился именно здесь! Аавилл с каждой секундой все больше подавлял желание покрутить пальцем у виска. Он и так чувствовал себя отвратительно, а тут еще Бертран давила ему на мозги. — Ты хочешь найти его останки? — Не говори глупостей! — отмахнулась она. — Мой отец похоронен, он на кладбище… — Тогда чего тебе? — никак не понимал Аавилл. Делайла задумалась, отводя взгляд. Она не знала, почему так зацепилась за простую статуэтку, а потому не могла внятно ответить. Что с того, что ее отец разбился здесь? Люди умирают каждый день повсюду. Зачем Делайле тревожить и ворошить прошлое? Неужели рассчитывала на то, что если будет навещать место его смерти, обязательно успокоится и смирится? Вряд ли. — Понимаешь, я… ощутила странное чувство, когда подобрала статуэтку, — мысли у нее так сильно путались, что Делайла еле за них хваталась. — Мир вокруг меня будто переменился!.. И я... — Ладно, ладно, — прервал Аавилл ее неуверенную речь, понимая, что если они немедленно не двинутся в путь, скоро он упадет. — Даю слово, клянусь, только пойдем уже, хорошо? Делайла воодушевленно кивнула и побежала за Аавиллом, который, не дожидаясь ее реакции, развернулся и побрел к выходу из леса. Он даже ни разу не оглянулся на свой мотоцикл, который пришлось оставить, и продолжал упрямо шагать вперед. Очевидно, Аавилл прекрасно осознавал, что им сейчас не до подобных пустяков. До города бы добраться. «Мы вернемся, старик», — пообещала Делайла, печально оборачиваясь на одиноко стоящий посреди деревьев байк, но Аавилл ухватил ее за руку и насильно потащил за собой. Его кожа пылала, а тело даже немного тряслось, и из-за того, что Аавилла лихорадило, они пару раз останавливались, но довольно быстро возобновляли ход. В конце концов, вопреки опасениям Делайлы, за час она и Аавилл преодолели большое расстояние, и теперь им предстояло миновать только лес. За это время Аавилл совсем расклеился, и, как ей показалось, у него и температура поднялась. Он еле волочил ноги, ставшие почти свинцовыми, так что Делайла не представляла, как ему до сих пор удавалось идти. Аавилл ужасно устал, у него кружилась голова, и лишь то, что им осталось совсем немного до дома, давало прилив сил. Но и они вскоре иссякли. Аавилл, подозрительно покачнувшись, облокотился на дерево и съехал по стволу в холодный снег. Больше он не шевелился. — Нет, нет! — закричала Делайла, подбегая к нему и разворачивая его лицом к себе. — Аавилл, держись… надо скорее донести тебя… «Почему именно сейчас, когда мы почти добрались?!» — морщилась Делайла в попытках поднять Аавилла со снега. Он не просыпался и так же тяжело дышал, и в итоге ей пришлось тащить его за подмышки через весь лес, превозмогая желание остановиться и отдохнуть хоть чуть-чуть. Ей казалось, что время неумолимо уходит, и каждая секунда играла огромную роль. — На помощь, кто-нибудь! — принялась сдирать глотку Делайла, как только оказалась на территории особняка. — Мистер Сэнд! Эми! Аавиллу плохо! «И будет хуже, если никто не явится...» — едва не плакала Делайла и сама обессиленно рухнула в снег. На нее напало переутомление, и она уже не видела, как к ним бежал пожилой дворецкий, до которого она и пыталась докричаться. До нее долетали только отдельные звуки, а через пару секунд кто-то дотронулся до ее плеча. — Мисс Бертран, очнитесь! Мисс Бертран! Делайла, ощущая, как ее изо всех сил трясут и пытаются привести в чувство, раскрыла глаза и медленно устремила взгляд вверх. Она едва различала черты лица старика-дворецкого и почти перестала понимать, что творится. Волнение окончательно выбило ее из колеи, но когда взор Делайлы случайно нашел рядом лежащего Аавилла, она сразу вспомнила, что должна делать. — Мистер Сэнд! — мигом подскочила Делайла и забормотала: — Аавилл, кажется, заболел! Мы провели целую ночь в рыбацкой палатке, и он... Делайла запнулась, осознавая, что сейчас не время для откровений, и вместо того, чтобы погружаться в истории, постаралась поднять Аавилла на ноги, а мистер Сэнд помог ей с этим справиться. Вместе они приволокли Аавилла в зал, где уже ходила из стороны в сторону встревоженная Салли. Стоило ей увидеть дочь, как она немедленно бросилась к ней и намеревалась устроить строгий допрос, но потом ее взгляд упал на раскрасневшегося Аавилла, и все желание ругаться исчезло само. Миссис Бертран молча пропустила дворецкого и Делайлу мимо себя, а потом побежала за телефоном. Ей нужно было незамедлительно позвонить в больницу и затем — мистеру Стоунеру, чтобы тот отменил поиски детей. Салли утомленно повалилась на кресло, трубка выскользнула из рук. Она не спала всю ночь, а теперь ее голова, словно чугунная, безумно давила на шею и плечи. В мыслях творился полнейший бардак, и помогать миссис Бертран никто не спешил. Лайонел до сих пор не вернулся домой — разбирался с бумагами на работе, а Делайла заботилась об Аавилле до приезда скорой и не торопилась объяснять матери, куда они оба пропали и почему вернулись под утро. Так что миссис Бертран злилась. Злилась и одновременно искала оправдания, но поскольку не могла долго строить догадки, подскочила с кресла и побежала наверх, в комнату Аавилла. — Делайла, я обязана знать все! — заявила Салли сразу же, как только объявилась на пороге спальни, где прислуга уже укладывала Аавилла в постель. Делайла не спешила отвечать и, очевидно, ждала, пока их не оставят наедине, а когда это произошло, все равно не проронила ни слова. Она обеспокоенно ходила около кровати Аавилла, щупала ему лоб и заботливо гладила его по рукам. Миссис Бертран, понимая, что ее дочь сейчас не может думать о чем-то другом, несколько смягчилась и решила пойти на компромисс. — Так и быть, я подожду, когда ты спустишься в зал, — изрекла Салли, но в тот же момент дополнила: — И учти, я хочу знать подробности. Делайла слабо кивнула и опять повернулась к больному. Его кожа все еще горела, алый цвет не сходил с лица. Если врачи вовремя не явятся, кто знает, что с ним будет. «Господи, ну почему же он простыл? Я-то себя чувствую вполне прилично!» — никак не понимала Делайла и неотрывно наблюдала за тем, как Аавилл тяжело дышал. В той палатке не было холодно — возможно, немного прохладно, но не настолько, чтобы это вообще могло обеспокоить. Если только Аавилл на самом деле не оставлял ее посреди ночи и не выбирался погулять на свежем воздухе. — В… воды… — прохрипел он вдруг, и Делайла даже встрепенулась. Когда до нее, наконец, дошло, что Аавилл очнулся, она стремительно подхватила графин с водой и перелила содержимое в стакан. Она помогла Аавиллу приподняться на подушках и заботливо его напоила. Послышался стук в дверь, а в следующий момент на глаза показалась Эми. — Для вас что-нибудь сделать, Делайла? — сразу же осведомилась горничная. Делайла, которая совершенно не ожидала, что Эми придет к ней по собственному желанию, даже замерла и поначалу ничего не ответила. Лишь когда Аавилл пошевелился и сполз обратно под одеяла, она словно проснулась и радостно воскликнула: — Да, принеси лед в полиэтиленовом пакете, пожалуйста! Эми улыбнулась тому, что ее предложение помощи пришлось весьма кстати, поклонилась и вышла, оставляя Делайлу наедине со спящим Аавиллом и своими мрачными мыслями. Делайла просто не представляла, как рассказать матери о поломке мотоцикла и о том, как они чуть не погибли в аварии. Больше всего пугало то, что ей вообще могли запретить общаться с Аавиллом или находиться с ним рядом, хотя при том условии, что они жили вместе, это было бы сложно. Так что пока Делайла дожидалась врачей, она вся извелась, размышляя над тем, как лучше донести до матери пугающую информацию, однако мысли в голове попросту мешались между собой. Она отстраненно прикладывала пакет со льдом ко лбу Аавилла, перепроверяла температуру, давала ему пить и все думала, думала, думала... Пока дверь в очередной раз не распахнулась, и в спальню не вошла пара врачей, которая тут же выгнала Делайлу в коридор. Там ей, как ни странно, даже полегчало, да и воздух будто стал менее тяжелым. «Ох, Аавилл, надеюсь, у тебя не найдут ничего серьезного...» — обреченно выдохнула Делайла и окинула дверь в его комнату грустным взглядом. Самой ей предстоял затяжной разговор с матерью, поэтому она угрюмо поплелась вниз, в гостиную, где ее уже с нетерпением ждали. И допрос действительно продолжался достаточное количество времени. Делайле совершенно не удалось уйти ни от объяснений того, почему она не явилась к Вейну, ни от того, как Аавилл отчаянно пытался их спасти, ни от того, где им пришлось провести ночь. Более того, миссис Бертран еще и начала подозревать Делайлу в том, что они могли себя непристойно вести, хотя практически сразу пожалела, что допустила подобную мысль о своей дочери, да и к Аавиллу она в целом относилась, как к достойному молодому человеку. Возможно, за несколько часов ужасных волнений она просто была готова додуматься до любой ерунды, вот и сказала первое, что пришло в голову, но осадок у Делайлы остался. После неприятного предположения, выдвинутого матерью, она потеряла всякий интерес к этому диалогу и продолжала лишь сухо отвечать. — Делла, прошу тебя, перестань злиться, — примирительно просила миссис Бертран. — Ты не представляешь, что я пережила за ночь! Моя дочь уехала с парнем и не вернулась! Он, конечно, должен стать твоим братом, но все равно родными по крови вы никогда не будете... — Да, да, — закатила Делайла глаза совсем как Аавилл, не догадываясь, насколько походила на него в данный момент. — Не было между нами ничего! Я говорю тебе о том, что он нас спас, а ты почему-то видишь только возможность того, что он ко мне приставал! Салли виновато повела плечами, думая о том, что ее дочь говорила вполне здравые вещи. — Ну прости, — искренне извинилась миссис Бертран. — Родители тоже часто бывают неправы. Да и вообще ситуация какая-то чудовищная... Ты сказала, что у вас сломался мотоцикл? Делайла без стеснения кивнула, хотя откровенно врала. Пожалуй, это был один из немногих случаев, когда она решилась на ложь собственной матери. И опять для того, чтобы лишний раз ее не волновать. Не признаваться же, в самом деле, что им каким-то образом подрезали тормоза на мотоцикле! Делайла и так не рассчитывала сегодня отделаться от расспросов. — Мы оставили его в лесу, — добавила она. — Прикатили бы с собой, но Аавиллу стало очень плохо. Нужно вернуть его, пока не стащил кто-нибудь. Кого можно попросить? — Попробуй попросить Лайонела, — предложила Салли, не замечая, как Делайла меняется на глазах при упоминании этого имени. — Он кого-нибудь отправит. — Да, наверное... — пробубнила Делайла себе под нос и замолчала. Ее мама, кажется, исчерпала все вопросы. Ну, или не решалась заговорить. — Родная, — все-таки обратилась миссис Бертран к дочери спустя пару минут, — завтра приедет Кайлин. Делайла издала скептический смешок, как бы подмечая, что это была плохая попытка перевести тему, а потом вновь серьезно воззрилась на мать. Кажется, она не шутила. Значит, мистер Стоунер не отступился от своей затеи? Как интересно. — Вот как... — выгнула брови Делайла, но в следующий момент попыталась принять радостный вид, чтобы ее ни в чем не заподозрили. — Здорово, мам! Уже не терпится на нее посмотреть! — Лайонел такой добрый! — поддержала миссис Бертран и счастливо засмеялась, пока Делайла изо всех сил старалась сохранять воодушевленное выражение лица. «Да уж, просто невероятно добрый, — мрачно думала она. — Настолько, что без мурашек по коже не обходится. Мамочка, ну почему же ты такая глупенькая?» Делайла устремила взор в высокий потолок и глубоко, бесшумно вздохнула. Она не ручалась за то, что ее игры хватит надолго, и теперь молилась, чтобы кто-нибудь заглянул к ним в гостиную, пока мама не раскрыла ее притворства. И, к счастью, уже через минуту в пороге показались лица двух врачей. — Ну что, хозяева, мы закончили, — известил Делайлу и миссис Бертран один из докторов, направляясь прямо к ним. — Как все прошло? — подскочила к мужчине взволнованная Делайла и сцепила руки замком. — Бронхит, — просто ответил он. — В запущенной форме. Скажите мне, вы ранее у молодого человека замечали насморк? — Да я… как-то и внимания не обращала, — пристыженно вымолвила Делайла. — Возможно, и так. Я его редко вижу. «Как же, редко видишь, — съязвил внутренний голос. — Да ты с ним в последнее время постоянно куда-то бегаешь! Просто голову надо меньше терять, когда он на тебя смотрит!» Делайла краснела, как помидор, от осознания того, что говорила самой себе. Хорошо хоть врачи не обращали на нее внимания. — Понятно. В таком случае, вот, держите, — мужчина протянул ей бумажку. — Тут записаны все мои рекомендации и список лекарств. Будут осложнения — звоните. — Спасибо вам большое, — поблагодарила Салли. — Я вас провожу, пойдемте. Делайла рухнула в ближайшее кресло и принялась обмахиваться, чувствуя, что ей становится слишком жарко. Она избежала гнева матери, но от себя сбежать было некуда. Делайла с ужасом осознавала то, что ее мысли чересчур часто посещает Аавилл, а она просто не в состоянии это прекратить.***
Два дня Аавилл практически не приходил в себя. Даже в туалет он шел с полузакрытыми глазами, а ел так и вовсе опираясь на какие-то внутренние инстинкты. Когда он заваливался в постель, то тут же отключался, не обращая внимания ни на кого, и едва ли помнил, как Делайла все это время ухаживала за ним, целыми днями дежурила в его комнате и там же выполняла домашние задания, возвращаясь в свою спальню лишь по ночам. Она чувствовала большую ответственность за Аавилла, изо всех сил заботилась о том, чтобы ему стало лучше, и в конце концов жар от бронхита понемногу начал спадать. Хотя доля заслуги была еще и у ее матери, которая, узнав о том, что Аавилл спас Делайлу, тоже захотела внести вклад в его выздоровление. Ведь Делайла не могла круглыми сутками нести вахту у его постели. Но кое-что очень беспокоило. В то время как Делайла и миссис Бертран, совершенно чужие Аавиллу люди, заботились о нем, мистер Стоунер ни разу не пришел навестить своего сына. Миссис Бертран, конечно же, оправдывала его тем, что мистер Стоунер все-таки занятой человек, а Делайла лишь презрительно фыркала и даже не пыталась скрыть того, что подобное положение дел ее не устраивает. Она снова и снова старалась вразумить мать, но постоянно натыкалась на непонимание. В итоге Делайла поклялась себе никогда больше не возвращаться к разговорам о мистере Стоунере, потому что полностью осознала их бесполезность. Никакая занятость не извиняла родителя за безразличие к родным. И только ее мать искала глупые объяснения поведению отца Аавилла. Однако это было не все. Как и обещала миссис Бертран, на днях в особняк приехала Кайлин, и хотя выглядела она просто чудесно, Делайла не могла полноценно радоваться встрече с ней. На ее душе в очередной раз закралась тревога, и она абсолютно точно понимала, что это значит. Одни события накладывались на другие и вызывали еще больше страшных догадок. Мистер Стоунер посодействовал тому, чтобы вылечили Делайлу, принял ее вместе с матерью в свой дом, а теперь позволил себе удочерить приютскую девочку, но не захотел хоть разок прийти к больному сыну! «Дела у мистера Стоунера, да? Только вот на твои просьбы, мама, он почему-то успевает реагировать!» — изводилась от подозрений Делайла и давила из себя улыбку, когда бежала встречать Кайлин. — Кайлин, как же я давно тебя не видела! — изображала Делайла притворный восторг, хотя на душе скребли кошки. — Дай посмотрю на тебя. Ой, как ты выросла! Так и пролетела эта пятница. Делайла настолько вжилась в роль счастливой до умопомрачения дурочки, что к вечеру ей же себя и почувствовала. Она совершенно забыла про Аавилла, про свои опасения, а когда внезапно вспомнила, было уже поздно. Благо, что за Аавиллом ухаживала миссис Дебора. И хорошо, что Кайлин никому ничего не сказала об истинном состоянии Делайлы, потому что прекрасно видела, как та изо всех сил старается делать вид, будто бесконечно счастлива. Следующий же день Делайла полностью посвятила тому, чтобы загладить вину перед Аавиллом, однако он по-прежнему спал чуть ли не сутки напролет и никого не воспринимал. Так что в основном Делайла занималась уроками и лишь время от времени давала Аавиллу лекарства, после чего он вновь проваливался в сон. Но к вечеру произошло чудо. — Бертран… — неожиданно позвал он ее хриплым голосом, а потом слабо хмыкнул. — Три... Три-один... Делайла помотала головой, не понимая, что он имеет в виду, но подскочила к нему и пощупала лоб. Он оказался теплым. — Аавилл! — радостно воскликнула она и едва удержалась от того, чтобы не обнять его. Но Аавилл не отреагировал. Он лежал с закрытыми глазами и, похоже, очень туго соображал, потому что находился в сознании, но не отвечал. Его тело все еще изнуряла болезнь, усталость не покидала. И тем не менее Аавилл уже знал, что Делайла с ним, рядом. — Три-один... — повторил он и вдруг раскрыл глаза, а она даже вздрогнула. — Все-таки ты меня тоже спасла. Наконец-то. Делайла прижала руки ко рту. Этот Аавилл Стоунер — просто нечто! Провалялся в кровати несколько дней с температурой, ночами не спал из-за кашля, а думать продолжал о всякой ерунде! Мальчишки! — Если бы ты раньше начал лечение, не запустил бы обычную простуду, которая мучила тебя на протяжении нескольких дней, то мне и не пришлось бы тебя спасать! — негодовала Делайла. — Зачем ты довел себя до такого состояния? На лице Аавилла появилась такая долгожданная, привычная усмешка. Что, неужели Делайла оказалась права? Она и не рассчитывала, что расценила намек врачей верно, и Аавилл действительно заболел еще задолго до того, как они заночевали в лесу. — Ну, ты же всегда носишься со мной, как с ребенком, если я вдруг попадаю в какую-нибудь передрягу, — тихо засмеялся он. — Я отлично провожу время. «Ага, просто превосходно, лучше некуда! Ведь так классно задыхаться от кашля и ощущать себя, как вареная сосиска!» — мысленно бунтовала Делайла, совершенно не веря тому, что Аавилл действительно хотел побыть с ней. Скорее всего, он снова просто издевался. И пока Делайла соображала, Аавилл воспользовался случаем и притянул ее за руку к себе. От неожиданности она налетела на него и оказалась на таком близком расстоянии, что ощущала, как его дыхание опаляет ей щеки. Аавилл без тени смущения заглядывал в ее глаза и хитро улыбался, пока Делайла тщетно пыталась освободиться из плена его объятий. — Че... Чего?.. — беспомощно спросила она. Делайла так невинно смотрела на него, что Аавилл просто с ума сходил, хотя усиленно делал вид, что его забавляет ситуация, в которую он ее загнал. Он поймал себя на мысли, что если Бертран продолжит очаровывать его своим изысканно наивным взглядом, он немедленно сорвется и поцелует ее снова. И Аавилл даже боялся искать объяснения тому, почему его так к ней влекло. А сейчас так и вовсе. — Ну вот, — довольно отозвался Аавилл. — Заражу тебя и дело сделано. Будешь валяться рядом. Делайла хлопнула его по плечу, ощущая, что еще немного — и от ее рассудка останется только название. К счастью, дверь комнаты очень вовремя открылась. — Делайла, я принесла воды, — прервал ребят детский, но очень серьезный голос. К кровати медленным ходом направлялась Кайлин, держа в руках полный графин. Делайла невольно перевела взгляд с нее на Аавилла и едва не рассмеялась, когда увидела его обескураженное лицо. Ну конечно. Он-то спал целыми днями и даже не подозревал, что учудил его отец. — Кайлин, Аавилл, познакомьтесь, — слабо улыбнулась Делайла. Из ее головы не шли подозрения насчет мистера Стоунера, так что она вновь играла роль счастливой, глупой дуры, дабы никто из находящихся в комнате не понял, что на самом деле творилось в ее мыслях. Кайлин, тем временем, уже залезла на кровать и во все глаза смотрела на Аавилла, который до сих пор ничего не понимал и ждал, когда ему хоть немного прольют свет на ситуацию. Но Кайлин молчала, Делайла тоже. Она предпочла наблюдать за этими двоими, пока Кайлин, наконец, не протянула руку Аавиллу. — Здравствуй, — поздоровалась она тем самым присущим ей холодным голосом. Аавилл обомлел и долго не мог ответить. Взгляд маленькой девочки буравил его насквозь и словно видел в нем что-то, что он сам скрывал от себя много лет. Когда Аавилл подумал об этом, по его спине пробежались мурашки. — Ну, эм... — замешкался Аавилл, отчего Делайла даже выгнула бровь. — Привет... А ты кто? — Кайлин, — представилась девочка. — Твой отец великодушно меня удочерил. Делайла напряглась, стоило ей услышать, каким тоном произнесла Кайлин последнюю фразу. Она будто знала, что с мистером Стоунером что-то не так, но ведь это невозможно? Не могла же она читать мысли Делайлы, в конце концов! Или же Кайлин просто была необычайно наблюдательна? Делайла давно заметила в ней нечто странное, скрытое от глаз. Будто Кайлин вникала в самую глубину сути, едва взглянув на проблему. И, кажется, Аавилла это тоже немало насторожило. А возможно, он просто размышлял, как и Делайла, о том, что же собирался натворить его драгоценный отец.***
Спустя неделю Аавилл так и продолжал валяться с бронхитом, хотя состояние его немного улучшилось: жар больше не беспокоил, осиплость в голосе исчезла, а кашель перестал быть сухим. Единственное, что, пожалуй, мешало ему чувствовать себя более или менее комфортно, — все та же слабость, из-за которой Аавилл продолжал спать целыми днями, и это было Делайле только на руку. С ним она могла полноценно посидеть лишь в выходные, а в суровые, изматывающие будни проводила почти все время в школе. Хотя и там ей приходилось вспоминать об Аавилле чуть ли не каждую минуту. Кларисса очень любила о нем поговорить после того, как узнала об истории с мотоциклом и ночевке в лесу. Каким-то чудесным образом ей удалось вытянуть из Делайлы даже ту информацию, о которой она хотела бы умолчать, и в итоге теперь безостановочно дразнила несчастную Делайлу, говоря о том, как романтична запретная любовь между теми, кто должен был вскоре стать братом и сестрой. Разумеется, Делайла отпиралась, пусть и безрезультатно, а вот румянца на щеках избежать не могла. Что поделаешь, если ее стеснительность всегда находили такой забавной. Что Аавилл, что Кларисса — оба поднимали на смех ее робость, и чем больше она возражала, тем сильнее ей не верили. Но все это было жалким пустяком на фоне того, что мистер Стоунер так и не явился навестить сына. Рано утром он уезжал из особняка, а возвращался, если верить матери, за полночь. Казалось бы, и правда занятой человек, на себя-то с подобным графиком времени не остается, но Делайла по-прежнему отказывалась верить. К тому же больно резко у мистера Стоунера появилось столько дел разом, так что она не могла перестать думать об отце Аавилла. И думать очень плохо. Пока, наконец, лично не застала, как мистер Стоунер заходил к сыну в комнату в один из вечеров. Он приехал с работы намного раньше, чем обычно, и Делайла решила за ним проследить, а когда обнаружила, что мистер Стоунер все-таки снизошел до Аавилла, нахмурилась, подозревая неладное, но молча скрылась у себя в спальне. Тем временем, в его комнате происходило кое-что интересное. — Какие люди в Голливуде! — иронично заулыбался Аавилл, когда за чтением книги отвлекся на хлопанье дверьми и заметил в проходе отца. — Ты не будешь обижаться, если я тебя встречу без аплодисментов? Лайонел хмыкнул в абсолютно точной манере, что и сын, и прошел вперед, внимательно осматриваясь по сторонам. Хоть он и знал, что никто не осмелится их подслушивать, все равно перестраховывался. — У тебя начались какие-то странные проблемы со здоровьем, сынок, — картинно вздохнул мистер Стоунер, садясь на стул перед его кроватью. — Не припоминаю, чтобы ты так часто болел. То бочок, то горлышко. На сей раз Аавилл не смог вовремя надеть маску хладнокровия. Он недоуменно нахмурился и задумался, что имел в виду Лайонел, но до него упорно не доходило. Мистер Стоунер вообще вел себя как-то чересчур странно. Очень спокойно. И Аавилл только больше убеждался, что его отцу действительно безразлична Бертран. Но чего он добивался тогда? Лицо мистера Стоунера вдруг озарилось показным восторгом, и он радостно выпалил: — Ах, я понял! Тебя так вдохновило появление милой девушки в нашем доме, что ты всеми силами пытаешься завоевать ее внимание, да? Я смотрю, у тебя неплохо получается. Она так и вьется вокруг тебя. Я бы даже осмелился предположить, что она влюбилась. Так держать, сын! Отличная партия. По крайней мере, деньги интересуют ее в последнюю очередь, я проверил. Аавилл замер. Он начинал догадываться, что задумал мистер Стоунер, но одновременно сомневался. Отец вряд ли стал бы делиться с ним своими истинными планами и уж точно не старался бы помочь сыну завоевать какую-то там девушку. И тем не менее все, что делал мистер Стоунер до этого времени, — действительно сталкивал их нос к носу. Он привел ее сюда, отправлял Аавилла с Бертран на прогулку, задержал приезд скорой... А что если, черт возьми, именно мистер Стоунер подрезал тормоза на мотоцикле? Внутри у Аавилла все похолодело. Он вполне допускал мысль о том, что его отец мог пойти на такое, но зачем? И при чем тут Бертран? То, что она не нужна мистеру Стоунеру, Аавилл уже понял. И все-таки он ведь притащил ее в свой дом! — Знаешь, как бы я ни был болен, а ты, папочка, по-моему точно меня перегоняешь, — выдвинул Аавилл с самым серьезным выражением лица, но Лайонел остался непроницаем. — Чего ты добиваешься, а? Пришел ко мне лишь затем, чтобы сообщить, какой ты хороший отец, партию мне нашел? — А мне казалось, она тебе нравится, — задумчиво протянул мистер Стоунер. Аавилл промолчал. Вот уж с кем, а с ним он делиться подобной информацией точно не собирался. Он и сам не понимал, как относится к Бертран, но сейчас, во время этого странного разговора, у него проснулись неведомые доселе чувства — ответственности и желания защищать. Аавилл опасался, что жертвой его отца с маниакальными наклонностями мог стать еще кто-то. Ему вполне хватило Нерине Эсли, которая чуть не угробила Бертран по его вине. — Да брось ты, она обыкновенная дура с комплексом героя, — покачал головой Аавилл, стараясь говорить более убедительно. — Миловидная, излишне добрая, но дура. Лайонел смерил его скептическим взглядом и направился в сторону выхода. Очевидно, Аавилл не внушал ему доверия своими словами. И даже если бы он попытался остановить отца, чтобы завершить их странный диалог, мистер Стоунер не стал бы слушать. Он и так сказал сегодня достаточно, чтобы сын весь извелся в размышлениях. Но до чего бы он ни додумался, Лайонел был просто уверен — Аавилл никогда не отступится от Делайлы Бертран.***
На то, чтобы Аавилл почти полностью избавился от бронхита, ушло три тяжелых недели. Делайла, которая больше остальных переживала о его состоянии, была едва ли не на седьмом небе от счастья. В первую очередь потому, что именно ей приходилось сидеть с ним вечерами, так как она думала, что лучше нее никто за Аавиллом не присмотрит. Ему самому она совершенно не доверяла, мама без устали работала, а у миссис Деборы скопилась куча дел. Более или менее свободной оставалась только Делайла, к тому же она до сих пор чувствовала себя обязанной. Аавилл был прав. Он спасал ее уже три раза, а это чего-то да стоило. Так что после того, как Аавилл все-таки пошел на поправку, Делайла вместе с миссис Бертран задумали устроить маленький праздник. Созвали гостей, лично приготовили всяких вкусностей и накрыли шикарный стол. В конце концов Салли тоже давно хотела отблагодарить Аавилла за то, что он спас ее дочь, а потому помогала Делайле с ее затеей с особым рвением. Да и не терпелось ей, наконец, познакомиться с Клариссой Чалдорсторн и Орлеаном Файером поближе, ведь в кои-то веки у Делайлы появились друзья, помимо Вейна! — Ой, неудачница, как я рад тебя видеть! — рассмеялся Орлеан и подбежал к Делайле, чтобы обнять ее. — Ну как ты? Аавилл хорошо с тобой обращался? В тот зимний вечер, слыхал я, он все тепло тебе отдал. Это так романтично! Фрэнки весь обзавидовался, когда узнал, что вокруг нашего приболевшего главаря хлопотала такая красавица! Орлеан старался говорить настолько громко, чтобы позади стоящий Аавилл услышал, и своего добился. Делайле оставалось лишь глупо краснеть, наблюдая за тем, как Аавилл ведется на провокацию и грозно оборачивается на них. — Вот уж кто-кто, а Бертран этому извращенцу точно не светит, — заявил он суровым тоном. — Можешь передать ему, что я с него глаз не спущу. Орлеан согнулся пополам, а как отсмеялся, легко подскочил к приятелю и обнял за плечо. — Ох, пресвятая ревность! Интересно, что будет, если столкнуть друг с другом таких взрывных личностей, как ты и Фрэнк? Битва за нашу красотку! — Орлеан поднес руку к сердцу и возвел взгляд ввысь, но, заметив, как сильно начинает напрягаться Аавилл, сбавил обороты. — Да брось. Хоть Фрэнк и знатный ловелас, у него полно и других дам. «Болтайте, мальчики, болтайте, — закипала Делайла, волком глядя в сторону парней. — Я тут постою, послушаю. Может, вы и меня заметите, наконец». К счастью, однако, они довольно быстро замолчали. То ли потому, что Орлеан сжалился над Делайлой, то ли потому, что Аавилл не собирался обсуждать при ней свои отношения с приятелями из банды. Того, что он сказал пару секунд назад, вполне хватило, и сейчас Делайла старалась понять, что могли значить его слова. Неужели Аавилл и правда ревновал? А даже если и так, то ей что за дело? «Ох, кто-нибудь, спасите меня, вытащите из этой компании!» — взмолилась Делайла, ощущая, как начинают гореть ее щеки. Ей предстояло просидеть в столовой неизвестно сколько времени в ожидании остальных гостей, и теперь она пыталась как-то отвлечься. Только вот рядом с Аавиллом Делайла все равно чувствовала себя неуютно и еле боролась с желанием бросить на него взгляд. — Ну наконец-то! — подскочила она, когда вдруг увидела в проходе столовой Вейна. — Наконец-то без дурацких происшествий! Делайла побежала к Вейну чуть ли не сломя голову, на что Орлеан отреагировал весьма красноречиво. Он сразу же лукаво покосился на Аавилла, который, в свою очередь, преисполненный раздражения, отвернулся, а Орлеан засвистел ему над ухом. — Кстати о происшествиях, — тем временем откликнулся Вейн, строго поглядев на нее. — Как ты? По телефону мало о чем рассказала. Делайла настороженно оглянулась назад, после чего отошла с Вейном подальше. Она очень старалась не упустить в рассказе ни одной мелочи, тщательно продумывала каждую деталь, чтобы друг понял ее. Когда речь зашла о статуэтке, тело вновь переполнили все те чувства, которые она испытала при находке вещи, но прибавилось еще и волнение, из-за чего Делайла не раз сбивалась, а мысль ее становилась нечеткой. — Вот это да, — выдохнул Вейн в конце, скрестив руки на груди. — Стало быть, ты не будешь показывать маме находку. Дело твое, однако я бы еще подумал, стоит ли скрывать... такое. — Я все решила, — твердо произнесла Делайла. — Она пока не должна ни о чем знать. Может, это и не честно, но я не хочу ее тревожить. Мама только начала новую жизнь, и я бы не хотела, чтобы всплывала старая. Еще неизвестно, чем обернется... — Наверное, ты права, — кивнул Вейн и внезапно оттащил подругу подальше уже с оживленным видом. — Смотри-ка, Стоунер с ума сходит от ревности! Делайла шикнула на Вейна и повела его прочь из комнаты. Какая же она дура, что раньше не додумалась уйти с ним из столовой! И вообще ей все больше начинала не нравиться затея пригласить в особняк гостей. Как-то не предусмотрела Делайла того, что могло произойти из-за неприязни Аавилла к Вейну. Но Вейн не переставал смеяться. — Когда же ваша война прекратится? — беспомощно всплеснула руками Делайла. — Я не забыла ту дурацкую комедию, которую ты разыграл в школьном коридоре! Ты так и не объяснил, что это было! — Война? — Вейн вновь захихикал. — Глупенькая, никакой войны нет! Делайла потрясла головой и смерила его подозрительным взглядом. Она мало что понимала из сказанного другом, но четко осознавала, что его поведение ей абсолютно не по нутру. Какие-то тайны, недомолвки... — Как… то есть как нет? — переспросила Делайла и потерла лоб. — А что же есть? Зачем ты устроил тот цирк на самом деле? — Я чудесный актер, не правда ли? — ослепительно улыбнулся Вейн, отчего она и вовсе потеряла дар речи. — Я не такой тугодум, как ты, уж не обижайся. Интерес Стоунера к тебе не замечал только отпетый идиот, а уж я увидел, как он на тебя глазеет, чуть ли не самым первым. Конечно, поначалу он меня очень бесил, я хотел его придушить, но когда случайно застал вас... Э-э... Короче, мне в голову внезапно пришла мысль подтолкнуть его к дальнейшим действиям, потому что я понял, чего именно он от тебя хочет. И не смотри на меня так, ты бы еще года два доходила до того, что нравишься ему! Признайся, он ведь и тебе симпатичен, а? «Да-а, Вейн... Не будь ты моим другом, я бы уже запустила тебя на Плутон... — злилась Делайла, сжимая кулаки. Ее так бросало в жар от осознания того, что Вейн верно охарактеризовал ее отношение к Аавиллу, что в голове мутилось. — Если бы я раньше поняла, что мне нравится Стоунер, я бы не чувствовала себя сейчас такой дурой!» Но она чувствовала. И продолжала краснеть, как девочка. Все те случайные прикосновения к Аавиллу в палате, адреналин, который она испытывала, когда находилась рядом с ним; беспокойство за его жизнь, тяга быть с Аавиллом как можно чаще, желание заботиться... Подумать только, Делайла списывала все эти вещи на чувство долга и потому не заметила вовремя, как влюбилась! Зато Вейн... Да, Вейн молодец. Поставил же ее в такое неловкое положение! Как ей теперь проводить сегодняшний вечер? Она не сумеет делать вид, будто ничего не произошло, ну что за напасть! — Ты... Ты мерзавец, Вейн! — стучала ладонями Делайла по его плечам, сходя с ума от смущения. — От кого угодно ожидала, но не от тебя! Замуж он меня отдавать вздумал! — Я сам от себя не ожидал, — смеялся он, укрываясь от ее сдержанных ударов. — Ну все-все, перестань, я тебя тоже очень люблю. Возьмешь меня на свадьбу подружкой невесты? — Ты невыносим! — обессиленно прошептала Делайла, когда ее запястья обхватили. — Молодой человек, невежливо приставать к девушкам, у которых уже есть любовь их жизни! — послышался рядом игривый голос. «Вы сговорились, что ли?» — хотела возмутиться Делайла, но почти сразу поняла, что говорить не может. Создавалось впечатление, что все вокруг знали о ее чувствах к Аавиллу лучше нее самой и теперь просто массово издевались. А ей даже и обратиться за выручкой не к кому — ребята так и норовили выдать ее замуж! — Когда нет соперников, становится невыносимо скучно, — подмигнул Вейн Клариссе. — Перестаньте! — взорвалась Делайла и, развернувшись, прошмыгнула обратно в столовую, где Аавилл уже вовсю беседовал с Орлеаном, не обращая внимания ни на кого. Так что Делайла спокойно выдохнула, когда осознала, что никто не собирается продолжать эстафету Вейна. А вскоре к столу подоспели и остальные. Орлеан, едва завидев в проходе Клариссу, немедленно оживился и пригласил ее сесть рядом с собой, на что та согласилась без колебаний. Через пару минут только их громкие разговоры и были слышны, поэтому Делайле и Вейну приходилось наклоняться друг к другу вплотную, чтобы разбирать хоть какие-то слова. От Аавилла не укрылось то, как они шептались, и он внимательно наблюдал за их действиями, ожидая, что Вейн обязательно позволит себе лишнего. К счастью, однако, Делайла успела почувствовать ревностный взгляд Аавилла вовремя и сразу же прекратила вести диалог с Вейном. Она молча уткнулась в тарелку и принялась есть как ни в чем не бывало, пока Аавилл то и дело косился в сторону не в меру веселого Вейна. Похоже, он быстро понял, почему Делайла резко замолчала, и теперь насмешливо следил за тем, как Аавилл старается выглядеть невозмутимым. И, надо сказать, у него неплохо получалось. В отличие от Делайлы, которая тратила последние силы на то, чтобы просто жевать еду, уставившись в стол. Здесь только она ощущала себя стесненной и лишней, но и уйти отсюда, конечно же, не могла. За все то время, пока ребята мило болтали и знакомились друг с другом, Делайла сидела и думала о том, что сказал ей Вейн, хотя еще несколько минут назад признала то, что испытывает к Аавиллу сильные чувства. Казалось бы, вопрос исчерпан, но ведь настоящая загвоздка крылась не в ней. Да, он ей нравился. Да, она искренне желала ему помогать и всегда быть рядом. Но нужно ли это самому Аавиллу? Что бы там ни говорил Вейн, а Аавилл Стоунер в своей жизни вряд ли когда-нибудь заинтересуется девочкой-простушкой. На что она ему, в конце концов? И что Делайле творить с этой внезапно свалившейся на голову информацией? Петь и танцевать от радости? — Делла! Эй, Делла! — звала подругу порядком раздраженная Кларисса. — Зову ее, зову… Сюда иди! Делайла словно очнулась от глубокого сна и лишь сейчас поняла, что осталась за столом совершенно одна, а все ребята куда-то исчезли. Миг — и ее подняли со стула, а потом повели прочь из столовой. Делайла, которая пока еще не могла собраться с мыслями, плохо соображала, по каким именно коридорам они бредут. Догадка вспыхнула в голове достаточно поздно — тогда, когда они уже оказались в комнате Аавилла и теперь располагались на полу. Очевидно, намечалось что-то интересное. Однако в дверь внезапно постучали, и в следующий момент на пороге объявилась Эми. — Простите, я не хотела вас прерывать, но я привела Кайлин, — тут же пролепетала она и пропустила девочку мимо себя. «И не госпожа?» — выгнула бровь Делайла. Видимо, Кайлин с их застенчивой горничной успела сойтись, причем весьма неплохо. — Эй, она такая молоденькая, а уже работает? — искренне изумилась Кларисса, резко подскочив на месте, чем заставила Эми испуганно вздрогнуть. — Просто немыслимо! А давай ее к нам в компанию, повеселимся! Услышав последнее слово, горничная несколько раз переменилась в лице, отшатнулась и задрожала. Все, кроме Орлеана и Аавилла, глядели на Эми с неприкрытым ужасом, и тем не менее никто из них не смел подойти к перепуганной девушке и успокоить ее. Делайла так и вовсе была занята своими подозрениями и размышляла над тем, почему Аавилл и Орлеан отреагировали так, словно ничего особенного только что не произошло. — Нет! — истерично кричала Эми. — Прошу, нет! Не надо! Умоляю! Не трогайте меня! Наверное, если бы голос у горничной был чуть громче, ее вопли услышал бы весь особняк. Эми отступала назад, слезы отчаяния лились из глаз, она походила на призрака — настолько побелела ее кожа. Делайла, хоть и пыталась подумать о том, как бы ей помочь, помимо воли упрямо цеплялась за мысль о мистере Стоунере. Именно он должен был обеспечивать безопасность в особняке, и тем не менее оставались люди, которые до смерти чего-то боялись здесь. Но чего? Или кого? — Что это с ней?.. — Кларисса впервые выглядела до жути напуганной. — Орлеан, объясни ей, пожалуйста, — тихо попросила Делайла, а сама медленным шагом направилась к Эми, доведенной едва ли не до нервного срыва. — Эми… Эми, посмотри на меня. Бесполезно. Пусть Делайла до этого случая и заработала кое-какое влияние на горничную, та все равно рыдала у стены и закрывалась руками. Все это продолжалось, пока Кайлин не провела мягко по ее волосам. Эми подняла голову и, всхлипнув, широко раскрытыми глазами посмотрела на альбиноску. И неудивительно: в темноте Кайлин словно светилась в своем белоснежном длинном платье, а пепельные волосы лишь усиливали впечатление света. Служанка мигом успокоилась. — Делайла хорошая, — проговорила Кайлин, подавая руку Эми. — И из этих ребят тебя никто не тронет. Верь мне. Казалось бы, какая польза от простых слов маленькой восьмилетней девочки? Однако Эми повиновалась ее воле и беспрекословно встала, после чего прямой походкой направилась в комнату, где ее уже не ожидали увидеть. Следом за ней вошла и Кайлин, а потом устроилась рядом с Аавиллом, который тут же посадил ее около себя. У Делайлы и Орлеана челюсти отвисли, однако никто из них и слова не проронил. Бертран не решалась, а Файер словно язык проглотил. Хотя к чему лишние вопросы, когда и так ясно, что Кайлин всего-навсего очаровательный ребенок, успевший собрать вокруг себя концентрацию любви от кого только можно? — Ты прости меня, если что, — виновато изрекла Кларисса, внимательно оглядывая знакомую. — Я, в общем-то, хотела предложить порассказывать страшные истории… я же не знала, что ты такая пугливая. Делла ткнула локтем подругу в бок за такие слова, но Эми лишь улыбнулась, присаживаясь рядом с Орлеаном, который обеспокоенно косился на нее. — Все в порядке, — заверила она. — Бояться надо живых, а не страшных историй. Ребята переглянулись. Неужели Эми сказала больше двух слов? — Ты права, — подметила Кларисса и окинула взглядом находящихся в комнате. — Ну, кто начнет? — Я хочу, я! — кричал Файер и подпрыгивал на месте, а получив утвердительный кивок, начал: — Буду рассказывать историю «Улыбающееся лицо». Начнем с того, что это самое Улыбающееся лицо находилось на потолке детской комнаты, над кроватью нашего главного героя — маленького мальчика. Каждый вечер он, опустив голову на подушку, видел его — безобразно кривое, рассеченное морщинами, вроде бы игриво подмигивающее. Взрослые слушать не хотели сына о том, что на потолке их дома таится чудище. Они отбивались тем, что, мол, это лишь трещины на потолочной балке, да и вообще нет там ничего похожего на лицо. И действительно, днем они не напоминали никакого лица, но стоило воцариться в комнате мраку, они тут же будто оживали. Так и пугало чудище мальчика до третьего класса, а потом его родители развелись, и ему пришлось переехать с матерью. До тридцати пяти лет он не видел больше это жуткое лицо, однако случилось так, что он вернулся в дом отца. Приступ ностальгии заставил нашего героя зайти в свою бывшую комнату. Из интереса он поглядел в потолок, но не увидел ничего отдаленно похожего на лицо. Это обрадовало мужчину, и тот стукнул кулаком по трещинам с торжественными словами: «Видать, дружище, ты навечно там и останешься». Последовала острая боль, вспышка — и он потерял сознание. Оказалось, гипсовая балка прогнила изнутри, и сотрясение от удара стало для нее роковым. Герою повезло, что бревно ударило его, а не потолок обвалился. Отделался сломанной ногой и легким сотрясением мозга. И вот он стоит, смотрит в зеркало, а там видно Улыбающееся лицо. После травмы у него часто возникали неконтролируемые приступы улыбчивости. Он думал о том, что никогда не умел так хорошо улыбаться. И вот что он сказал напоследок: «Только бы быстрее залечить ногу. Ох, детишки, держитесь». Орлеан закончил шепотом, на таинственной ноте. По спине Делайлы так резко пробежались мурашки, что та вздрогнула. А вот Кларисса весело рассмеялась, увидев обескураженные лица ребят, после чего с азартом обратилась к Файеру: — Эта история даже Кайлин не напугала, — не переставала хохотать она. — Я знаю и получше. Орлеан лукаво сощурился и резко наклонился к Клариссе. — Давай поспорим! — На что будем спорить? — с вызовом спросила Кларисса. — На три доллара! — Орлеан, вовлеченный в эту игру, протянул руку для рукопожатия. — Пф, бери выше! — фыркнула Чалдорсторн. — Я ставлю шесть! — По рукам, детка! После чего оба с размаху дали друг другу пять и пожали руки. Смотреть на этих двоих было довольно забавно. Делайла даже по-белому завидовала, ведь у них все уже начиналось, пусть и своеобразным способом. Намного сложнее оказалось понимать то, что свои чувства некуда деть. Что же теперь с ними делать? Идти дальше, как и шла? Наверное, сейчас это и правда лучшее решение, однако не означало ли оно, что Делайла вновь бежала от проблем? — Ну, ребятишки, слушайте, — отвлек от размышлений веселый голос Клариссы. — Расскажу от первого лица. Итак, на часах 5:35 утра, но я уже давно проснулся. Я лежу, просто лежу на кровати… но самое страшное в моей истории, что мои родители тоже здесь, смотрят на меня. А я могу лишь отводить взгляд, изо всех сил стараясь не заорать от ужаса. Сильно пахнет кровью. Свежепролитой кровью. Черт возьми, мне страшно, как мне страшно, Господи… Здесь… есть что-то. Нечто. И как только я покажу, что проснулся, мне крышка. Оно ждет. Ждет, когда я проснусь. Когда я увижу его «шедевр». Но надо начать сначала. Часа три назад я проснулся от криков. Кричали здесь. Я встал и пошел проверить, что за дела, но по пути понял, что хочу в туалет. И нет бы пойти и проверить, что за шум, так туалет же важнее! И когда я вышел оттуда, ковер был весь в крови. Я дал стрекача до своей комнаты и спрятался под одеялом. Потом я услышал, как открылась дверь. Украдкой я выглянул из-под одеяла и увидел нечто голое, безглазое и безволосое, ссутулившееся под весом мамы и папы. Оно усадило родителей рядом, ко мне лицом, а затем начало тереть ладонями по стене, рисуя кровью пентаграмму. В завершение эта тварь написала что-то на стене, но было слишком темно, чтобы прочесть. А сейчас оно сидит под кроватью и выжидает! Мне страшно… как же… как же… глаза привыкли к темноте. Понимаете? Я могу прочесть, что там написано, но не хочу, не хочу, потому что даже просто подумать об этом — это жесть. Но я должен прочитать это. Перед смертью. И я смотрю… «Я знаю, что ты проснулся». Делайла дрогнула и инстинктивно схватила сидящего рядом Вейна за руку, в тот же момент почувствовав уничтожающий взгляд на себе со стороны. Кажется, кое-кого довели до предела. Наверное, не стоило рисковать, поэтому Делла попыталась вернуться в исходное положение и встретилась внезапно с сопротивлением — Дефенс перехватил руку подруги и перебросил себе через плечо, с хитринкой уставившись на сердитого Аавилла. Орлеан, кажется, поняв, в чем дело, тихо хихикнул. Но… откуда он мог знать? Неужели эти двое за ее спиной проворачивали дела? Ну и Вейн! — Ну, мы еще с тобой разберемся, — Орлеан надул губы, обиженно поглядев на довольную Клариссу. — С такими темпами ты расхватаешь все деньги, которые я выигрываю в пари с Аавиллом! Дай шанс отыграться! Чалдорсторн картинно задумалась и через мгновение вскочила с пола со словами: — Хорошо! Поиграем в прятки. Находишь меня первее всех, и долг прощен. Если последней — кладешь еще три доллара поверх моего выигрыша! — А вот это по-нашему! — Орлеан подскочил вслед за ней и снова пожал руку. А самое интересное, что никто из них не собирался спрашивать остальных, хотят ли те вступить в игру, однако просить об этом и не стоило — все без исключения согласились помочь Файеру отыграться. Естественно, тот остался в комнате Аавилла считать, пока ребята друг за другом выбегали оттуда. Как ни странно, сначала все хотели держаться вместе и держались, пока внезапно из-за стараний быть как можно тише и незаметнее не потеряли друг друга. В коридорах стояла кромешная тьма. Делайла даже не поняла толком, когда успела отстать от группы, поэтому не стала никого окликать в округе, а начала искать подходящее место, где можно хорошо спрятаться. И она нашла. С горем пополам, правда, но все же наткнулась на какой-то закуток, за который немедленно заскочила. Заскочила и врезалась в кого-то очень крепкого. Тело парализовало, когда глаза Делайлы встретились с довольными глазами Стоунера. В них ясно читалась насмешка и какая-то загадочная хитрость. Аавилл что-то задумал. Он оказался с ней вместе не просто так. Подумав об этом, Делла отошла на пару шагов назад, однако ноги все еще еле передвигались. — Что ты здесь делаешь? — поразилась она. — Загоняю свою жертву в угол, — невозмутимо ответил Аавилл, приближаясь. Да, он знал, чего хотел. Знал, зачем шел за ней все время. Чтобы загнать ее, чтобы получить то, что желал получить весь чертов накаляющий его вечер. Чтобы успокоить натуру идиота-собственника, чтобы заглушить зов крови, сводивший с ума и диктовавший ему свои совершенно дурацкие условия. Голод зверя проснулся и теперь неистово требовал, чтобы его утолили. Вмиг тела столкнулись и полетели вниз, на пол. Аавилл постарался перехватить Делайлу, чтобы смягчить ее падение, оказавшись снизу. Однако после этого тот все равно перекатился на нее. — О… — протянула Делайла шокированно, не сводя взгляда с его голодных глаз. — И какой раз по счету ты загоняешь своих жертв таким вот образом? — Надеюсь, что не последний, — ухмыльнулся Стоунер и живо наклонился к ней. Наверное, ей следовало бы отстраниться, снова пытаться вырываться, не давать самой себе тешить душу пустыми надеждами. Но, несмотря на все это, она не сопротивлялась. На сей раз она приняла тот подарок, который ей преподнесла сама судьба, углубившись в страстный поцелуй, вдохнувший в Делайлу жизнь и силы. Когда Делайла успела полюбить его? Ведь она так отчаянно кричала тогда себе, что никогда не совершит такую ошибку. Однако ошибка с самого начала крылась абсолютно в ином: в том, что Аавилл являлся совершенно другим. Не таким, каким выставила его Делайла в проклятом школьном коридоре, наговорив кучу гадостей, швырнув беспочвенные обвинения ему под ноги. Сейчас, находясь с ним все чаще, каждый новый день она узнавала о нем нечто удивительное, совсем не вязавшееся с его жутким образом монстра. Бертран изучала Стоунера, наблюдала его с иной стороны, с настоящей, если везло, и все больше поражалась — скорее себе, чем ему. Изумлялась тому, что когда-то давно сделала чересчур поспешные выводы, лишний раз задела Аавилла, хотя всегда, прежде чем говорить, думала, и думала хорошо. В таком случае, что произошло тогда? Она не знала. Главным для Деллы оказалось понять, что судьба все решила за нее. За те громкие слова наказала, но взамен дала прочувствовать, что же такое любовь. И все же почему вдруг она осознала свои чувства? Благодаря Вейну? А ведь он действительно был прав, когда говорил о том, какая его подруга тугодумка. Без него вряд ли прямо сегодня Делайла сумела бы понять, что питает какую-либо симпатию к Аавиллу. Нет, конечно же, она ощущала, как изнутри некий червячок волнения точит ее, когда она смотрела на Стоунера, когда волновалась, когда боялась за него, но не могла дать всему этому названия. А теперь даже мир вокруг переменился. И то ли грусть и тоска пробирали ее изнутри во время поцелуя, то ли волнение и одновременно уверенность в том, что Делайла делала. Однако когда-нибудь это кончится. Кончится близость, в воздухе растворится тепло двух разгоряченных тел, страсть выплеснется до конца, и Аавилл просто уйдет, а потом, как всегда, будет продолжать издеваться над ней. Да, Делла ни на что не рассчитывала, хоть и не противилась воле возлюбленного. Таков был избранный ею путь — страдать, терпеть мучения, но все равно верить, что в конце ее ожидает светлое будущее, не омраченное тенями прошлого. Тем более, ее работа еще не окончена. Стоунер не разгадан до конца, а пока данная цель оставалась незавершенной, отчаиваться не приходилось. В конце концов, вдруг именно Делайле судьба начертала вытащить парня из собственных сетей? В таком случае, уходить ни за что нельзя. — Аавилл, дай воздуха глотнуть… — ослабевшая Делла попыталась отстраниться. Сейчас она чувствовала себя так, словно всю энергию из нее выкачали. Стоунер усмехнулся и уткнулся носом в ее тонкую шею. Нет, он еще не закончил. — Прости, Бертран, но я, как тиран, не могу идти тебе на уступки, — выдохнул он и вновь накрыл ее губы своими. «Издевается», — подсказало второе «я», загадочно ухмыляясь, на что Делайла подумала, что Аавилл всегда так поступал с ней, однако вряд ли со зла. Наверное, сейчас с помощью этого поцелуя он просто развлекался или успокаивался, дразнил ее довольно своеобразным способом. Ну и пусть. Такие моменты выпадали далеко не часто, чтобы от них отказываться. И она задыхалась под весом его тела. Жар охватывал их обоих, воссоздав как бы защитную оболочку из воздуха для двух целующихся людей, отделяющую их от целого мира. Делайлу затопило мучительное, оглушительное ощущение того, как она буквально растворялась в этих крепких руках, уходила под землю. Невыносимо прекрасно. И даже электричество, проходившее по разгоряченной коже, только больше раскаляло и без того нетрезвый ум. Делайла жаждала чтобы Аавилл прикоснулся к ее боли, услышал ее пугающе бешеное сердцебиение, точно такое же, как у него. Она ощущала это. Воздух вокруг них дрожал и сотрясался. Внезапно Стоунер обхватил ее за талию, заключив в замок свои руки под ее телом, и сильнее смял ее рот. Делла зашипела, однако отстраняться не собиралась. Это их общее сумасшествие, это возникшая между ними связь. Связь, скрепленная потекшей кровью из прокусанных влажных губ, и запах этой крови сводил с ума. Бежать некуда. — Хватит, умоляю… — прошептала Делайла уставшим голосом в маленьком перерыве поцелуя. — Ни за что. Ты жертва. Моя жертва, — прорычал Аавилл, а затем спустился к ее шее и прикусил на ней кожу. Действо переходило все границы, но к тому времени Делайла уже потеряла способность двигаться. Она затерялась в себе. Аавилл же понимал, чего хотел, что его направляло. Он даже понимал то, где они находятся, что их могли заметить, однако кто был виноват, что эта девчонка сегодня так мощно разозлила его вместе с выскочкой Дефенсом, что Стоунер потерял разум? Взрывная, собственническая натура просто не позволяла ему терпеть подобные выходки. Она кричала в нем и протестовала. И, наверное, все это перешло бы грань дозволенного, если бы их не окликнул обеспокоенный Орлеан где-то вдалеке, который уже успел потерять своих друзей. Наверное, случилось бы непоправимое, то, чего Делла потом стыдилась бы всю жизнь. Аавилл, в конце концов, должен был стать ее братом. Тем более, она не собиралась отдаваться тому, кто ее не любил. Пусть поцелуй и сводил с ума, однако то, что следовало дальше, явно отрезвляло. — Это Орлеан, — облегченно выдохнула Делайла, жадно ловя ртом воздух. — Слезь с меня! Аавилл нанес кулаком удар по полу от безысходности, хотя просьбу выполнил. Что ж, по крайней мере, время вернуть себе рассудок появилось, и такое событие облегчало задачу.***
Какой безумный выдался вечер. И даже несмотря на то, что он прошел, воспоминания от него остались и не оставляли в покое. Наверное, следовало задержать гостей в особняке подольше, они бы уж точно не позволили скучать или грустить, но они давно ушли. Напоследок Кларисса пригласила Делайлу к себе в гости, сказав, что та все-таки прошла ее маленькое испытание и оправдала все ожидания. Делла-то успела позабыть о том, что ее новая подруга сначала тестировала людей, а потом решала, оставлять их в качестве своих товарищей или нет. Пожалуй, за сегодня лишь эта новость пришлась по душе, однако Делайла никак не могла выкинуть из головы план Вейна и головокружительный поцелуй Аавилла, потому последние две вещи перебивали настроение. Загадок стало больше. В одном только она была уверена: что бы Стоунер с ней ни сотворил, ни сказал, верить ему нельзя, так как он и сам вряд ли порой понимал, что делал или говорил. Пока она не разберется с ним, не залезет в самую глубину его мыслей — не станет доверять его поступкам и словам, будь они хорошими или плохими. Оставалось надеяться, что Делайла сможет дойти до конца, ведь любовь сильно усложняла ее дело.