Русские в Средиземье

      Солнце едва показалось из-за горизонта. Свежий, пока ещё ночной ветерок медленно гнал маленькие облачка по светлеющему небу. Сложно, но всё ещё можно было различить самые яркие звезды, месяц начинал бледнеть. По равнине колыхались волны высоких трав, то там, то тут в небо взмывали утренние пташки, оглашая начало нового дня. - А-ах, какая прелесть! Всё-таки утро действительно прекрасно, - тихо шептала я, спускаясь по каменной лестнице в город, обогнув дремавшую стражу и едва не поскользнувшись на влажном от росы камне. Ночью практически не спалось, а смысла пытаться уснуть снова после пения петуха я вообще не видела. Медленно перемещаясь по главной улице, наблюдала за сонным шествием в гарнизон ночных патрульных, отчаянно зевающих. В кузне уже слышались удары молота, из каменной трубы выходил густой дым. Люди постепенно выбирались из домов: женщины торопились в коровники, дети выводили скотину пастись, бегали за водой, помогали родителям, мужчины торопились на работу. Идиллия средневекового мира. Или очень захудалой деревушки в наше время. Памятуя о том, что сегодня я планирую покинуть остатки Братства, побрела в кузню. Огромный мужчина, которого спросони можно перепутать с медведем, умело раздувал меха. Бросил быстрый взгляд в мою сторону и продолжил своё занятие. - Доброе утро, - поздоровалась я. - Можно посмотреть, чем вы здесь торгуете? Вы же здесь торгуете? - Обожди минуту, - бодро пробасил кузнец и, подойдя к единственному не заваленному столу, взял стоящий на нём кувшин, принялся хлебать с горла. По щетине покатились тёмные капли, кадык на мускулистой шее ходил ходуном. - А-а-ах, хороший квас! Добро, - довольный, он отставил кувшин и направился вглубь кузни. Буквально тут же послышался грохот чего-то большого, брань и снова грохот. Однако потом стало тихо. Подозрительно тихо. Я ковыряла в стене дырку, дёрнулась от огромного паука, едва не уронила тот самый кувшин, врезавшись в стол. Сложив руки за спиной, дабы ничего более не сшибить, стала осматриваться. В горне полыхал огонь, трудолюбиво поедая поленья. Стены были увешаны разными металлическими и деревянными штуками. Не берусь даже рассказать, боюсь ввести в заблуждение. Приспособление для заточки оружия было наполовину скрыто непонятного цвета обрезком ткани, возможно, некогда бывшим простынью. Огромная наковальня находилась неподалеку, верхняя часть была заметно более... чистой, что ли? В помещении, к слову, тоже было довольно чисто, прибрано. А то, что на двух столах было свалено разнообразное оружие, видавшая виды амуниция, разные непонятные вещи, - так это рабочий беспорядок, всё нормально. Кузня была просторной и хорошо освещенной. Как не странно, я чувствовала себя здесь уютно. - Чего желаешь? - раздался голос из прекрасного далёка. - Метательное оружие, лук и легкую броню. Желательно, о-очень недорогое. - Может, и вовсе старьё принести? Оно-то ничего почти не стоит, - рассмеялся мужчина. - А несите! - идея о халявной амуниции тепло грело мою душу. В скором времени на столе, где до недавнего времени был кувшин, расположилась услада для глаз историков. Оружия оказалось немного, а вот кольчужек и боевых доспехов было вдоволь. Скептически осмотрела растянутую тетиву на просохшем до потрескивания луке, затем покрутила в руке парочку метательных ножей с ужасными зазубринами. Приглянулся всего один экземпляр ножичка длиной с локоть - он был заострен с обеих сторон, концы были загнуты на манер когтя, короткая рукоять кольцом охватывала металл посередине. Он был похож на бантик, называется двухклинковый. Отложила его, приступила к обмундированию. Здесь дела обстояли ещё хуже. Приподняв кольчугу, с интересом посмотрела на посыпавшиеся с неё металлические кольца, какую-то труху. Хм, любопытно. Следующая кольчужная рубаха была достаточно короткой, по сравнению с обычными стандартами, но легкой и ещё не тронутой ржавчинной. - Это кольчуга ещё моего деда, - буркнул кузнец, копошась в огромном сундуке у противоположной стены. - Ого, - отозвалась я, дивясь тому, как хорошо сохранилась вещь. - В то время ещё велась тайная торговля с гномами, - продолжал вещать мужчина. - Он её выторговал за семь мечей! Уму непостижимо! Но теперь-то я понимаю, что она того стоила. - И зачем тогда её продавать? - повернулась к кузнецу. - Дык ни мне, ни сыну она не впору, - расхохотался он. - Дед был поменьше, а вот мы... Э-эх! - он звучно стукнул кулаком по груди, напрягая мышцы. Тонкая льняная рубаха и кожаный плотный фартук не скрыли сильные мышцы, перекатывающиеся от каждого движения. Вот это богатырь... Покивав, отложила кольчугу к метательному ножику. Раз работа гномов, нельзя пренебрегать столь ценной находкой. Латы я даже не стала поднимать, и так видно, что я-то в них не побегаю. Заинтересовал притащенный с остальными вещами мешок, странно-тяжелый и туго перевязанный. - А здесь что? - А, это, - кузнец перекинул с одной руки в другую огромный молот, - можешь посмотреть. Там всякое разное, что любят вояки. - Что же могут любить вояки ещё, кроме оружия? - пробормотала я себе под нос, сражаясь с перевязью. В носу щекотало от пыли, мелкой стружки, дыма и запаха металла. Не сдержавшись, чихнула, пытаясь сдержаться, надулась как болотная лягушка. Аж уши заложило. Сзади раздался первый удар молота о наковальню. Коленки задрожали, даже обернуться стало страшно. В спину тянуло жаром, словно сзади распахнулись врата ада. Справившись с первым впечатлением от работы кузни, высыпала на стол содержимое мешка. Кажется, зрачки расширились от увиденного. Ремешки, крепежи, кольца для ножн, мешочки с бинтами, кастеты и длинные иглы, видать, тоже метательные. Беру свои слова назад - это потрясающе! - Сколько всё это стоит? - перекрикивая удары молота и рев огня, вопросила я, сбагривая всё содержимое обратно в мешок. - Пятьдесят сребреников, - выдохнул кузнец, стирая с пунцового лица крупные капли пота. - А за это? - потрясла в воздухе выбранной кольчугой и двухклинковым. - Ну-у, - мужчина потер шею. - Золотой и тридцать сребреников. - Сторгуемся? - моя улыбка походила на оскал.       Из кузни я вышла довольная, как стадо слонов, искупавшихся в полноводной реке. Сначала я доторговалась до сорока сребреников за всё, но потом пришел сын кузнеца. Он принес два больших ведра воды, поставил у раскаленной печи и обернулся на меня. Челюсть отпала у обоих. Это была та самая зараза, которую я даже тренировать боялась из-за габаритов паренька. Об отце Теорана я сказала не в бровь, а в глаз, вот ведь совпадение. - Таки я не ошиблась, сказав, что ты сын кузнеца! - я с улыбкой подмигнула мальчишке. В итоге последовала история сына отцу о том, какая я хорошая и вся из себя замечательная, как тренировала его, благодаря чему он выжил при битве у Хельмовой Пади. Я стояла в кузне всего с одной мыслью: "Да-да, продолжай хвалить меня, мне нравится". На самом деле это было действительно приятно. Таким образом, отец, здоровый детина под два метра ростом и шириной в дверной проём, едва не пустил слезу и широким жестом - с барского плеча, - отдал мне вещи "задаром!". Чухнув с кузни как можно быстрее, пока оба не спохватились, тихо и счастливо смеялась. Во дворце уже было достаточно оживленно. Слуги сновали черте в какой последовательности и траектории, богато разодетые придворные что-то обсуждали, яростно размахивая руками, и лишь стражи каменными статуями стояли на своих постах. Добравшись незамеченной и незатоптанной до своего рюкзака и закинув его за спину, присела к скрытому огромной колонной столу, где завтракали остатки Братства. - Всё-таки уходишь? - Арагорн стер с щетины крошки. - Угусь, - безмятежно отозвалась я, с наслаждением вгрызаясь в куски чистого жаренного мяса, в предвкушении поглядывая на манящую всем своим золотистым видом картошечку. Гимли предусмотрительно пододвинул её ко мне, налил в огромную кружку чай, кинул в неё ложку мёда. Ребята молча и неохотно доедали завтрак. - Да ладно вам, - весело отозвалась я, проглотив мясо и прополоскав рот чаем. - Я вас уверяю, мы ещё встретимся! Не волнуйтесь! Леголас фыркнул, поднялся из-за стола и ушел в сторону комнат. Я скосила глаза на Гимли. Гном сжал кулаки, будто окаменел. Арагорн вымученно улыбнулся и надкусил яблоко. - Ну и с чего вдруг такая реакция? - отложив завтрак, скрестила руки на груди. Да что с ними не так? - Не уверен за остальных, но для меня ты стала хорошим другом. И хоть ты можешь за себя постоять, я не могу справиться с тревогой за твою жизнь. Особенно после последней битвы, - Гимли говорил это себе под нос, глядя в пустую и грязную тарелку. - Мне было бы спокойней, знай я, что ты в безопасности. Всё-таки ты слишком юна для того пути, что избрала. Не одна ты должна идти по нему. - О, господин Гимли, - я уткнулась лбом в плечо гнома. - Ты стала нам добрым другом, - Арагорн покрутил в руке яблоко. - Теперь опека тебя стала настолько привычным делом, хотя в начале пути доставляла лишь раздражение. Особенно Леголасу. А потеря Алеси наверняка сильно подорвала твой дух, потому уверенности в твоей стойкости у меня больше нет. Я боюсь, что в следующей же битве ты можешь не справиться с эмоциями и просто... ошибиться. - Я не хочу больше сражаться, - откликнулась я, прерывая Арагорна, который явно взял не ту тему разговора. - Война слишком страшная штука. Смерть, горе, боль - вряд ли я вновь смогу это вынести. Я хочу уйти туда, где этого нет. Где мне не придется терять друзей, страдать и вновь сражаться. - Ты избрала самый легкий путь, - голос хоббита раздался у входа в коридор правого крыла замка, - ты решила сбежать. И знаешь, как бы это грубо не звучало, но я таких людей презираю! Меня словно ледяной водой окатили. В глазах хоббита было столько обиды, что хватило бы на всё Братство. Я опустила голову, не в силах выдержать взгляд обманутого мной полурослика. - Мерри, зачем ты так? - Гимли с болью в голосе покачал головой. - Ты прав, Мерри, - мой голос предательски дрожал. - Я сбегаю. Я сбегаю, потому что я слабая. Мне страшно. И этот страх сильнее голоса совести, долга, уз дружбы. Мне стыдно, но я не могу перебороть себя. Тот ужас, что я видела в битве у Хельмовой Пади... Простите, но я не могу. Я не хочу умирать. - Мы не виним тебя, - Арагорн спокойно и твердо смотрел мне в глаза. - Но я виню себя, - усмешка коснулась губ. Встав из-за стола, подхватила рюкзак, недоеденный завтрак свернула в сухую тряпку и направилась в сторону покоев Эовин. Принцесса заканчивала свой утренний марафет, из комнаты как раз вышла служанка с полной корзиной белья. Удержав закрывающуюся дверь, заглянула в комнату. - Здравствуй, Эовин. Можно войти? - А, это вы, Эруве? Конечно, проходите, - девушка отвлеклась от расчесывания волос. - Я не займу много времени, - закрыв дверь, прислонилась спиной к косяку. - Пришла попрощаться. Я ухожу странствовать. Спасибо за проявленную ко мне доброту и простите за мой несносный характер. - О, Эруве... - Эовин поднялась и подошла ко мне. - Хочу попросить вас кое о чем... Огромная просьба, проследите за Братством, после моего поступка они могут потерять концентрацию. Самое важное, чтобы они сосредоточились на цели. Помоги и направь их, если это понадобится. Эовин смотрела на меня со смешанными чувствами жалости и понимания. Чуть зубами не скрипнула, но это единственный человек сейчас, кого я могу попросить о таком. Как же паршиво на душе. - Я всё сделаю, - принцесса уверенно кивнула. - Благодарю, - склонив голову в коротком поклоне, покинула комнату. На небе солнце едва достигло высоты гор, а значит, у меня ещё есть время. Перехватив служивого, узнала, где Эомер. Вот мне интересно, если он так любит зависать в конюшне, что ж там не поселится?! В конюшнях сегодня было особенно оживленно, люди столпились у одного единственного стойла. Слышалось перешептывание, ржание лошади, шорохи вздымаемого сена, редкие удары копытом о деревянное ограждение стойла. - Что происходит? - ни к кому конкретно не обращаясь, спросила я, пытаясь разглядеть то, на что все уставились. - Королевская кобылица рожает! - гордо известил стоящий рядом дед, весь обросший седыми волосами, но с живыми блестящими глазами, заметно выделяющимися из-под кустистых бровей. - Хороший знак, понесла от вожака. - О как, - оторопело отреагировала я. - А вот и смена вожаку подоспела! - раздался радостный голос Эомера. - Родила! - Вороной, вы посмотрите! Он же чернее ночи! - Какой красивый! Вырастет истинным вожаком! Потом радостные голоса конников и вовсе смешались в один неразборчивый гомон толпы. Я разглядела Эомера и начала проталкиваться к нему. Смогла заметить новорожденного: мокрый, в недоумении вертящий головой, чёрный как смоль. Меня почему-то передернуло, но это всё-таки было чудом. - О-о, рад тебя видеть! - Эомер, наконец, и меня заметил, помахал рукой, протянул её же, вытаскивая из толкучки. - А у нас такой вот праздник. - Да-да, наслышалась, навиделась, - улыбнулась я, качая головой в сторону всё ещё волнующейся толпы. - А почему ты так одета? - он недоуменно посмотрел на моё полное походное облачение. - Только не говори, что... - Я ухожу, - всё-таки сказала я. - И пришла попрощаться. Хоть и уверена, что мы ещё встретимся. Но пока... Я не хочу идти по тому пути, что избрали мои соратники. Улыбка на лице воина погасла. Он тяжело вздохнул, мы направились к выходу. Знакомая коняга ткнулась мне в плечо, ну хоть не лизнула шею. Погладив бархатный носик, вышла на свежий воздух, только сейчас поняв, как в конюшне сильно пахло конским потом, навозом, прелым сеном. Ветер ударил в лицо, пахнуло прекрасными горными травами и совсем далекой полынью. - Это прекрасный момент, - прошептала я, со слезами на глазах глядя на далекий горизонт поверх крыш домов, пашен и пастбищ. - Я не в силах изменить твоё решение, но скажу, что был рад знакомству с тобой. Говоришь, встретимся? Буду ждать. Удачи тебе в походе. - Со мной хочет пойти один мальчик, - вспомнила я. - Вот думаю, может, запретить? - Тебе решать, - Эомер легко пожал плечами и продолжил любоваться горизонтом. - У меня к тебе дело, - я доверительно наклонилась к нему, - проследи-ка ты за Эовин. Она уж очень рьяно рвется в бой. - Дурной пример заразителен, как известно, - стрельнул глазами воин. - Зараза, - рассмеялась. Хлопнув его по плечу, зашагала к выходу из города. Все со мной прощаются так, будто я не путь до битвы на Пеленорских полях сократить хочу, а ухожу черте куда на всю жизнь. Нет, как я и сказала, воевать не хочу, но вот на огромных слонов я б посмотрела. Хорошо, что ухожу. Такое чувство, что я вырываюсь из какой-то трясины. Ухожу из канона. С каждым шагом становится легче, за спиной словно крылья вырастают. В рюкзаке слышно гремит новый ножик и кольчуга, плащ эпично развевается у ног, ножны кинжалов порой стукаются о бедра. Ещё б парочку новых носков, и я буду вообще счастлива. А то ноги в уже почти изношенных сапогах прели и разили крупнорогатый скот на ближайшем километре вокруг. А ещё надо было бы стырить у кого-нибудь флягу, но уже поздно, я почти вышла за ворота. - И всё-таки я тебя не понимаю, - Леголас пристроился рядом как так и надо. А на мой испуганный вскрик лишь хмыкнул. - Почему-то мне кажется, ты знаешь многое наперед. - Женская интуиция, вам не понять, - усмехнулась я. - Почему-то я не хочу терять тебя из виду надолго, - Леголас честно посмотрел мне в глаза. - Это не привязанность, нет, но что-то похожее. - Уж не влюбился ли ты в меня? - истерически расхохоталась я, заливаясь краской. Принц усмехнулся. Хотел было что-то ответить, но заметил что-то за моей спиной и замолчал. До этого снисходительное выражение лица сменилось на привычное отстраненно-высокомерное. - Вы же не хотели уйти без меня? - Тезен помахал мне рукой со своего коня, полностью экипированного и увешанного мешками. - Тебя таки отпустили? - Отец решил, что путешествие пойдет мне на пользу, научит уму-разуму. Повидаю разные страны, пообщаюсь с другими людьми, сражусь с разными противниками. - А умереть не боишься? - выгнула бровь, уперев руки в бока. - Все когда-нибудь помрем, - просто, даже житейски пожал плечами парень. - Будешь по мне скучать? - язвительно кинула эльфу, всё ещё стоящему за спиной. - Мне и одного гнома по горло хватает, - фыркнул в ответ. Рассмеявшись, притянула принца и поцеловала в щеку, затем быстрым движением подхватила лошадь за узду и направилась к распахнутым воротам. - Не помри там, - кинула я через плечо, помахав рукой. - Тебе того же! За воротами города открылась привычная и одновременно непривычная картина - всё те же поля, те же далекие горы-холмы, но теперь я пойду туда. Пойду сама, руководствуясь собственным решением. Я вырвусь из этой истории! Тезен забрал у меня рюкзак, зафиксировав его каким-то образом на боку коня. От предложения сесть рядом отказалась. Солнце пригревало макушку, плащ развевался под порывами ветра. Слезящимися глазами смотрела вперед, удерживая желание обернуться. Нет. Только вперед. Я шла быстро, почти не задыхаясь, рядом мерно шествовало животное, часто всхрапывающее. Мы давно миновали знакомое дерево, далеко отошли от пашен. Шли на восток, по тем местам, где всего пару дней назад мы с остатками Братства прибыли в Рохан. Через дня четыре-пять таким темпом выберемся к Андуину. Хорошая погода, не стихающий на равнине ветер, компания человека, с которым комфортно просто помолчать. Моё, именно моё путешествие началось очень хорошо. Переступив черту города, я перевернула страницу, грязную, запачканную кровью, потом и слезами страницу. Отбросила всё произошедшее так легко, словно это был ошметок грязи, а не часть души и разума. Кажется, это и называется, жить настоящим? Мне определенно нравится. - Как вы себя чувствуете? - раздался голос Тезена, когда в спину уже светило заходящее солнце. - Поверишь или нет, но я ещё никогда не чувствовала себя лучше! - улыбка тронула губы. В груди запорхали бабочки. Да, в груди, не в животе. В животе - это от нервов, любви и прочего. А в груди - от несказанного чувства свободы! Свободы от оков собственных мыслей и чувств. За спиной словно раскрылись крылья. - Мне кажется, это будет интересная прогулка.