Само слога Србина спасава

Едва я остановил машину возле телецентра, как над головой снова взвизгнула сирена. Передвигаться пришлось спешно, и Стана наглядно продемонстрировала, что неустойчивая обувь ее нисколько не тормозит. - Даро звони! - заорала Ксана, распахивая дверь и практически сталкиваясь с нами носами. – Стоп, не звони. Вы как здесь оказались? - А что, на работу ездить теперь надо по причине? - Да нет, но вы очень вовремя. Нас бомбят. Снова. - Где? - Ниш, Приштина, Белград. – она пошла в монтажную и заглянула в экран, на котором шел ролик с министром обороны Македонии. – Подрежь его, нефиг распинаться. Не с его территории, как же. Так вот, - Ксана снова повернулась к нам. – Для нас крейсера не пожалели, с моря лупят. Видимо, хорваты для нас такой праздник устроили. - Пока неизвестно откуда точно? – уточнила Стана. - Нет, просто Адриатика. Точнее пока не знаем. Да, совсем забыла! Ксения зарылась в свои бумаги и вытащила конверт. - Где вы взяли такую прелесть? – провозгласила она, выуживая снимок с ракетой. - Я сказала об этом Юлице в «Борьбу», Ате в «Политику» и Татьяне в «Вечерние новости» и они, должно быть, сейчас поджидают меня у дома с топором, чтобы отобрать его. А еще я позвонила на ВВС и CNN, посоветовала включить наши новости сегодня. Так откуда? - Дома валяется, - отозвался я. - У кого? Я поднял руку, не видя смысла отвечать. - Ты серьезно?- оживилась Ксана. - Она до сих пор там? - Надеюсь, что нет. Ее должны были забрать. - Даро, милый, а вдруг еще там? – вкрадчиво заговорила женщина. - Можно мне вторгнуться к тебе, я век тебе благодарна буду. - Вторгайся, - разрешил я. - Нам сегодня задание дадут? - Дадут – дадут. Наши зенитчики сбили две металлоломины с крыльями, снимите это так, чтобы в НАТО все подохли. Найдите Славку... а нет, она же дома. Иванку найдите, - крикнула Ксения уже из коридора. - Ой, Даро, а ключи? - Там не заперто. Выбежит из соседней квартиры гражданка с чем-нибудь тяжелым, сразу говори пароль «Вера, я от Даро, не бей меня, пожалуйста». - Ага, - кивнула женщина и поспешно скрылась за дверью. - Пошли Иванку искать? – предложила Стана. - Нужно же снять эти самолеты. Сидящая в кабинете ассистентка была занята: говоря одновременно по двум телефонам, она умудрялась еще и записывать что-то. Заметив нас, она подняла два пальца и подпихнула папку с бумагами. - Еще раз по буквам название крейсера? - проговорила она. – Ага…ага..ага… это какой тип? Все, поняла. Вот о свиданиях ли сейчас думать, Милан? Ладно, я подумаю, пока. Да-да, я вас слушаю, - продолжила девушка, отложив одну трубку. – Упала ракета? Да, конечно, нас это интересует, скажите адрес. Записала, спасибо за сигнал, берегите себя. До свидания. - Плавич приглашает на свидание? - вкрадчиво поинтересовалась Стана. – Как интересно… - Да ничего интересного, у меня совершенно нет времени. Я сегодня пришла на работу и как раз в этот момент Славку выводили, чтобы отправить домой, так вот что, дорогие – это был кошмар. Она зеленая от усталости, а вы тут о парнях говорите. - Ядранка в отпуске? - На полпути из. Вылететь на самолете не смогла - в Загребе их посадили. Сейчас едет на поезде. - Иванка принялась переписывать стенограмму простым текстом. – И ты представь только, ведь еще неделя пропала! Она только-только в Милан приехала – и на тебе, такая радость. Я ей звонила, говорила чтобы оставалась, здесь небезопасно, и отпуск она в кои веке заслужила - два года со своими дипломами-защитами наперевес по центру бегала. Но нет, уперлась - «вам там трудно, я приеду». - Ядранка идейная, - заметил я. - Ее когда на работу взяли, она полгода как на праздник ходила. - Да знаю я, что рассказываешь. Короче, о вашем деле - ночью греки перехватили два сигнала с самолетов. Не наших - америкосовских. Потом позвонили неравнодушные, из-под Румы, говорят, дымится что-то на пустыре. Было это еще утром, надеюсь, если там действительно что-то есть, они еще это не растащили. - А что сразу не сказала? - пожурил я ее. – Железо надо ковать пока оно горячо. - Первое - звонок приняла Славка, - заговорила Иванка методично. – Пока я разобрала все ее записи уже близко к обеду было. Второе - никто мне отмашки не давал. И третье – кого бы я, интересно, туда отправила? Ваше сиятельство отдыхало, а у нас немного свободных групп. Кто были и те уже разъехались кто куда. - Он шутит, - вмешалась Стана. – Я возьму эту папочку, чтобы было что сказать? - Ага. И вот это еще возьми: в Косово еще вчера сбили один – где-то в районе Чичавицы. Есть еще порох в пороховницах тамошних сербов – не совсем их албанцы задушили. Так, еще один, - Ястребац, Ниш, наши там работают, но ты можешь упомянуть. Но и у нас не без этого, к несчастью: Приштина без потерь, Тител без потерь, снова Косово – увы, летчик погиб. - Ассистентка отложила бумагу, задумчиво смотря куда-то в стену. – Сбили местные, из армии. А он направил в них горящий самолет. Вот так бывает. Так, ладно, все, валите отсюда. Забрав бумаги, мы вышли, оставляя Иванку одну. Мы уже довольно давно работали вместе и хорошо знали, почему нас вдруг так быстро выпроводили. - Дядя Милован, - скорее констатировала, чем просто сказала Стана. – Надеюсь, ему не вздумалось взлететь с его то недавним инфарктом? Он же понимает, что тетя Мария, бабушка Мария, да и Иванка с Насей этого не вынесут? - Не знаю, вполне возможно. Я помню, его чуть ли не привязывали к кровати в больнице. - Да, и ведь полковник, слова никто поперек не скажет. Слушай, - девушка замялась. – А ты когда домой звонил? - Думаешь, что это мои братья сбили самолет - вполне возможно, - кивнул я. – Они бы с удовольствием на это пошли. Звонил утром, когда в казармах были. Илион был дома, это точно, а значит и Илир тоже. Они друг без друга не существуют. - Ты не сердись, я в хорошем смысле спрашивала. - А тут сейчас один смысл. Человек мертв, и, несмотря на то, что они его не убивали, плакать все равно не будут. И даже не расстроятся. А, значит, уже причастны. - Они твоя семья, Даро. - Я знаю. И никогда это не забываю, но одобрять их не обязан. Они знают, что творят, отлично знают. И им это нравится. Забрав камеру, мы закинули свои вещи в машину и направились по трассе, ведущей из Белграда в Сремску-Митровицу. Там, всего за несколько километров до конца маршрута, мы должны были обнаружить тот самый самолет. Координаты, данные Иванкой, были весьма приблизительные – одиннадцать километров южнее Румы, но найти это место оказалось очень легко по толпам людей, несмотря на позднее время, облепившим огражденную простой веревкой территорию. Видимо, это было все, что нашлось в арсенале у местной полиции. - РТС, журналисты, - представилась Стана, протягивая стоящему в оцеплении явно штатскому парню лет двадцати пяти удостоверение. Изучив его очень внимательно, он попросил подождать, отошел к работающим людям и, только вернувшись, позволил пройти. - Майор Джеко, - проговорил мужчина в гражданской одежде, вытирая пол со лба. – Вам уже позвонили? Откуда же такие быстрые взялись? - Мы из Белграда, - сообщила девушка. - Приятно познакомиться, Стана, это мой оператор Даро. Расскажите поподробнее, что произошло? - «Хорнет» завалили наши ПВО. Нам-то в Руме не особо видно было, а вот деревни, что рядом, сразу заметили и нам позвонили. Хорошо хоть догадались, а то ведь могли на сувениры растащить, никто бы и не узнал. - Самолет один? Второй не здесь? - Один. А должен быть второй?- всполошился майор.- Это что же, эти сволочи целый самолет сперли? - Мы не знаем, был ли он – нам просто сообщили, что сигнала бедствия было два. - Я немедленно выясню, я им покажу, где раки зимуют, - рассердился мужчина. – Я сейчас вернусь, осмотритесь пока. – он решительным шагом направился к ограждению. – Я не понял, цыганье, вы у меня теперь вражеские машины из-под носа уводить будете? - Зря сказала, - с сожалением вздохнула Стана. – Теперь он вытребует даже то, что они не брали никогда. Простите, - она остановила молодого парня в форме. – А летчик спасся? - Да, тела не обнаружено, - закивал полицейский. – Местные прочесывают округу, думаем, что он катапультировался, и мог приземлиться неподалеку. Честно говоря, - он нагнулся, говоря шепотом. – Я не уверен, что если его найдут, то отдадут нам. Народ очень зол. - Представляю, - посочувствовала девушка. – Может случиться, что он пожалеет, что не разбился. Раненых, как правило, не бьют. - О, боже, неужели! – воскликнул восхищенный голос из темноты, и на свет выступила невысокая кругленькая девушка с темными, очень сильно вьющимися волосами. – Стана Томашевич! - Здравствуйте, - вежливо поздоровалась она, немного недоуменно рассматривая визитершу. – Извините, а мы знакомы? - Ох, нет что вы!- девушка протянула руку. – Ирина Братич, газета «Вечерняя Войводина». Я ваша ужасно преданная поклонница. Я смотрю каждый ваш выпуск и записываю на пленку. – Она перевела взгляд на меня и снова издала вопль. – Скандар Кадаре! Я вас таким и представляла, точь-в-точь! Игор, Игор, скорее сюда! Знаете, я где-то читала такую несусветную чушь - будто вы албанец! - Ну, вообще-то, я и есть албанец, - пробормотал я немного ошарашенный таким приемом. – Косовский. - Ох, вы совсем не похожи! – продолжала радоваться Ирина. - Ну ни чуточки! Игор, да что ты застрял, ты только погляди кто тут! Вынырнувший из мглы парень очень походил на нее внешне – вероятно, они были брат и сестра. Через секунду на его лице появилось точно такое же выражение восторга. - С-Скандар К-Кадаре, - заикаясь, произнес он. - В-вы м-мой к-кумир. - Мне конечно приятно, но почему вы решили, что я это я? - С-Стана Т-Томашевич. В-вы не работаете п-по отдельности. Б-боже, я м-могу умереть счастливым. - Не надо умирать! – выпалили мы со Станой в один голос. - У вас еще вся жизнь впереди, - закончила она уже в одиночку. – Вы фотограф? - Д-да. И п-пишу н-немного. - Да в основном про всякие вещи, в которых я ничего не понимаю, - подхватила разговор Ирина. - Вот сейчас про самолет он будет писать, я только подправлю, чтобы это читать можно было. Дай ему волю – и статья будет техническим отчетом. Ой, мы вас задерживаем? - Нет, мы ждем майора. Он должен дать разрешение на съемку. - Да будете вы у него спрашивать – снимайте спокойно. Он только делает вид, что такой строгий и грозный, а на самом деле совсем не такой. Скажите пару добрых слов про футбольную «Войводину» - и он ваш. - И все же мы подождем, - вежливо улыбнулась Стана и бочком подвинулась ко мне. - Ты знаешь что–нибудь про эту самую «Войводину»? - Конечно, я же футбол смотрю. Неплохая команда, очень даже. - Ты футбол любишь? А болеешь за кого? - Я гробарь. За «Партизан». - Уф, я так мало о тебе знаю, это паршиво. Знаешь, а ведь Миро болеет за «Црвену Звезду». - Надеюсь, повезет не встретиться на «вечном дерби», - усмехнулся я. - Иначе придется драться. - Ужас. Никогда этого не понимала. В сумке Станы запищал мобильник, и она принялась шарить по отделениям, надеясь его найти. - Да, - ответила она. – Не слышу. Иванка, я тебя не слышу! Сеть очень плохая. Что? Все, поняла. Да поняла я! Второго самолета нет, - сообщила она, убирая телефон. – Он в Боснии подбитый сел. - Скажите, Стана, а вы не планируете перейти на новую ступень в своей карьере? – поинтересовалась Ирина, что-то черкая в блокноте. – Может собственная программа или должность диктора новостей. - Нет, не планирую, - пожала плечами девушка. – Меня все устраивает, и работу свою я люблю. - Ой, очень зря вы так категоричны. Вы могли бы добиться многого. – она окинула нас пытливым взглядом. – А вы женаты? - Прости, может все-таки «замужем»? – поправила ее удивленная Стана. – Так будет правильно. - Нет, я имела в виду вас обоих. Вы же муж с женой? - Нет, с чего вы взяли? - Ну вы так много времени проводите вместе – неудивительно, что случился роман. И вы так произносите его имя в конце… - Как? - Ну…романтично. «Скандар Кадаре» даже с «э» на конце.- Ирина мечтательно возвела глаза к небу. – Очень красиво, будто по-французски. - Вам кажется, - сообщил я, надеясь, что голос не дрогнет. Впрочем, за столько лет я уже научился говорить о Стане без эмоций, только как о друге, и верил, что это у меня получается хорошо. – Мы друзья и только. - Я просто не привыкла его так называть, - подтвердила Стана. - Обычно он Даро, а тут приходится говорить «Скандар». Ну какой он Скандар - мне с этим именем рисуется образ очень темного брюнета, смуглого с черными глазами, огромного и грозного. – Она посмотрела на меня и улыбнулась. - А он совсем не такой. - А м-можно ф-фото? – произнес Игор, направляя на нас фотоаппарат. – М-мы н-напишем об этой уд-дивительной в-встреч-че. - Ну ладно, почему нет, - конфузясь, согласилась девушка. – Как нам встать? - В-вот т-так. – Парень повернулся, становясь вполоборота. – Д-друг к д-другу. - И, если можно, Стана, поднимите микрофон, а вы, Скандар - камеру на плечо, - попросила Ирина. – Да-да, вот так. Она отбежала, и нас ослепила вспышка. Довольный парнишка еще пуще заулыбался, пряча фотоаппарат в чехол. - М-мы м-можем п-помочь? - Да нет, главное, чтобы майор поскорее вернулся. Нам бы не хотелось надолго задерживать материал. - Подождите, я сейчас, - вскинулась Ирина и унеслась прочь. Через пару мгновений она вернулась, практически волоча за собой пропавшего полицейского. - Нельзя заставлять ждать таких людей, - убеждала она его. – Они ехали в такую даль, оказали нам честь, посетив нас, а вы с каким-то бутылем сливовицы разбираетесь. Вы его не найдете, наверняка уже все выпили, а они люди порядочные, профессионалы, и без вашего разрешения ничего снимать не хотят. Вот, разрешайте. - Да конечно снимайте,- отмахнулся майор. – Что спрашивать-то, мы же специально вам позвонили чтоб, значит, народ все увидел, что мы тоже не просты, что можем дать отпор. Снимите уж и расскажите так, чтобы проняло всех. - Конечно,- кивнула Стана. - А вот, случайно, из местных жителей никто не видел, как он падал? Нам бы это очень пригодилось. - Сейчас организуем. – пообещал Джеко и вновь ушел. Вернулся он уже не один, а в компании мужчины и женщины сельского вида. - Вы видели, как падал самолет? – уточнила девушка. Очевидцы синхронно кивнули. - Давайте вы сейчас вкратце расскажете, а потом дадите интервью на камеру. - На камеру? – выдохнула женщина. - Да что ж, у меня и платок старый и платье нечисто – мы ж с огорода сюда прибежали. – Это ничего, если вас смущает косынка, можете ее снять - я дам вам расческу. Одежду оператор низко снимать не будет, а блузка у вас очень даже красивая. - Ой, спасибо, - зарделась женщина, принимая щетку и стаскивая платок с волос. – Иринка, дай цветок свой! Брюнетка сняла с головы ободок с пышной тканевой розой и напялила на нее. С этим вычурным украшением она выглядела странно и очень смешно, но с трудом скрывающая улыбку Стана не стала расстраивать сияющую женщину. Похоже, она была уверена в идеальности своего внешнего вида. - Так вот, - начала она. – Мы на огороде были, под картошку огород готовили, и тут слышу – гул. Я , значит, повернулась – летит, со стороны Белграда. - Да нет, - перебил ее мужчина. - С другого места он летел, как на Хорватию, оттуда. - Да откуда ты знаешь, где Хорватия, ты там был что ли? - Был! У нас овцы, скотина безмозглая, убежали туда раз, при Тито еще это было. Тогда я на тебе еще не женат был. Мы тогда с ихними местными чуть в рукопашную не сошлись. - Простите, - мягко оборвала их Стана. – Так откуда он летел? - Оттуда. Супруги, к счастью, показали в одном направлении. Записав направление, девушка продолжила опрос. - А дальше? - Он летел-летел и вдруг бабах! – взмахнула руками женщина. - Я подумала, что бомбят нас, сразу думаю как же деточки - внучатки-то еще совсем маленькие, а дочь и совсем дитя неразумное. Двадцать лет, красавица писанная, а уж умница…. - Вот что ты несешь! - возмутился ее муж. – Вот о том ли тебя спрашивают, курица ты бестолочная! Избаловала девку, а теперь перед народом хвастаешься! - А ты меня не учи детей воспитывать, ты то к ним и не подошел ни разу, пока в люльках лежали! Все я, все, и за коровой, и на огороде, и детей, а этот паразит только лежит себе, приемник слушает. – Женщина замолчала и почесала в затылке. – О чем мы говорили? - О самолете. - Точно. Я сразу поняла – бомбят. Нет, думаю, не помру, пусть чем хотят взрывают не помру, пока внучиков не подниму, цветиков моих. - Орала как резаная, - сообщил мужчина. – «Убивают, взрывают, спасите». - Так вот, а потом еще один взрыв и он вниз полетел. Сильно так полетел, прямо камнем. - И белое пятнышко из него выпало. Вверх взмыло. - Да где ж ты разглядел, черт слепой? - А вот разглядел. А потом он исчез и дым пошел. И тогда мы уже все побежали. - Все понятно, - сказала Стана, записывая последние строки.- Значит, сообщите мне свои имена и сейчас мы вас снимем. - Йованка Людич и Ненад Людич, - радостно оповестила ее женщина. – Ой, да сними ты свою фуражку, остолоп, нас по телевизору покажут. Вдруг Праскевушка увидит, стесняться будет. - Все хорошо, теперь послушайте, - попросила девушка, поднимая микрофон. – Я задаю вам вопрос – вы на него отвечаете. Не надо ссориться, пожалуйста. - Мы не будем, - замотала головой Йованка. – Дети если увидят – сраму не оберешься. - Хорошо. Микрофон я буду держать, вам его брать не нужно. Молодого человека не пугайтесь – он вас будет снимать. На него не смотрите. Готовы? - Да, - утвердительно ответили супруги. - Ну отлично. – Стана провела рукой по волосам и повернулась ко мне. – Даро, готов? - Да, только... – я настроил объектив и вздохнул. – Йованка, можно я попрошу вас внять обруч с головы? Его не очень хорошо видно, просто белое пятно, которое сильно вытягивает лицо. Он вам не очень идет. Широко распахнув глаза, женщина жутко покраснела и, сорвав ободок, сунула его Ирине. Подошедшая Стана пригладила ей выбившиеся пряди и повернулась ко мне. Запись интервью прошла удачнее разговора. Людичи не ругались, не вспоминали детей, лишь упорно таращились в камеру. Это было не страшно - больше половины людей ведут себя так, даже если перед этим их на коленях просить не обращать на оператора внимание. Их блок мы отсняли довольно быстро и, поблагодарив, отпустили. Рассыпая благодарности и благословения, обещая обязательно связаться со всеми троими чадами и приказать им смотреть новости, они ушли, и мы, сняв сам ролик, засобирались домой. - Мы были рады познакомиться, - щебетала Ирина, шагая за нами. – Это такая редкость, к нам совсем не заглядывают знаменитости. - Да мы сомнительные звезды, - улыбнулась Стана, берясь за ручку дверцы. – Ну, нам пора, может, не последний раз видимся. Берегите себя. - Да мы-то что – вы поберегитесь. Уж больно у вас опасно. - Ничего, мы привычные, - она села в машину и помахала им. – Всего доброго. - И вам тоже, - отозвались ребята, энергично тряся руками на прощание. – Приезжайте. На землю уже спустилась глубокая ночь, но нам нужно было, во что бы то ни стало, как можно скорее добраться до Белграда. - Смешная эта девочка, - усмехнулась Стана после довольно длительного молчания. – Живчик. - Да, интересная, - согласился я. – Как думаешь, они брат с сестрой? - Похоже на то. А она почему-то сразу решила, что мы с тобой … ну, встречаемся. - Да, глупо было, - кивнул я, переключая скорость. – Совершенно. - Почему? Ты такой славный, это было бы совершенно неудивительно. Все девушки это видят. - Тебе кажется. - Ничуть. Марианна. Катинка. Отвлекшись от дороги, я покосился на нее, не понимая, к чему она клонит. - Да брось! - простонала девушка, всплеснув руками. – Они неровно к тебе дышат. Катинка так и вовсе меняться операторами предлагала. - А что не согласилась? Она резко повернулась и бросила на меня удивленный взгляд. - Ты хочешь уйти? - Не знаю, с чего ты это взяла. - С того что ты спрашиваешь, почему я не согласилась с предложением Катерины. Ты хочешь работать с ней – так и скажи. Я не хочу, чтобы все думали, что я тебя держу насильно, только потому что мне так удобнее. Стана отвернулась, внимательно рассматривая что-то в окно. Искоса следя за ней, я замечал, как ее пальцы теребят пряжку сумочку, и мечтал о том, чтобы она повернулась, посмотрела на меня – и сразу же поняла, что я не хочу работать ни с Катинкой ни с кем-то еще. - Стана, - позвал я, притормаживая у обочины. Она не отреагировала, продолжая упорно пялиться в окно. – Стана, я не хочу к ней. Она не ответила, а только тихонько шмыгнула носом. - Ну не плачь, что ты, - заговорил я, поворачивая ее к себе лицом. Я мог смотреть на ее слезы – теперь уже я знал это точно. – Ну что такое? - Я тебя гоняю, ты устал от меня, да? – всхлипывая, заговорила девушка. – Вечно командую, спорю с тобой. - Глупости. Меня все устраивает. - Нет, я исправлюсь, честно. Я во всем с тобой советоваться буду, правда-правда. Спиро – грек, я вообще не знаю как с ним работать, я или его убью, или сама свихнусь. - Не нужен нам Спиро, - успокоил я ее, обнимая за плечи. - Я никуда не денусь. Она снова всхлипнула и улыбнулась сквозь слезы. - Даже если Косово отделится? - Даже если Земля взорвется. Я буду рядом. Вытерев мокрые глаза, Стана потянулась ко мне и мягко поцеловала меня в щеку. - И я никуда не денусь. Обещаю. Кивнув для приличия, я снова завел машину, направляя ее по дороге. Я прекрасно понимал, что это неправда, и она со мной только до свадьбы. Даже если Мирослав проявит чудеса понимания, я все равно не вынесу видеть ее каждый день уже замужнюю, а потом еще и беременную. Это выше моих сил.