Мы останемся семьей... Навсегда.

Кажется, я сломался. Что-то щелкнуло в голове, и кулак сам полетел на встречу проблемам. Я не стану говорить: "о Боже, что я наделал?!" или: "прости, Донателло, мне очень жаль ". Мне, как ни странно, не жаль. Впервые за долгое время я получил то, в чем изначально нуждался. Наверное, ударить Дона надо было с самого начала, чтобы он понял свою ошибку, чтобы мозги, черт их дери, встали наконец на место! А теперь уже слишком поздно для таких нравоучений, и тому подтверждение слеза умника. Теперь разговора нам не избежать. После инцидента и мелких разборок с нравоучениями саеносца все разошлись кто куда. Дон в лабораторию к Кожеголовому, Майки и Лео отправились на кухню, а Сплинтер закрылся у себя на медитацию. Рафаэля не мучила совесть, он находился в состоянии, где ничего не хочется. Гений зашел в лабораторию. Внутри никого не было. Он прошел вглубь и сел за письменный стол. Спустя примерно полминуты в комнату с прогулки вернулся крокодил. Мокрые глаза гения сразу дали понять, что что-то случилось. Оставив сумку с металлоломом и микросхемами, Кожеголовый напрямую спросил: - Донателло, что случилось? - Раф врезал мне со всей силы. - Темперамент в нем снова разбушевался? На него это похоже, если ты его спровоцировал. - В том-то и дело, что драка была абсолютно обычной. - Да, я понял это по твоим мокрым глазам. Донателло, я ведь не глупый. Я вижу что между вами что-то странное происходит. Ты замкнулся в себе в последние дни, мало говоришь, мало работаешь, выходишь на улицу, хотя раньше этого не делал. И все это после тогдашнего разговора с Рафом. О чем вы тогда говорили? - Вот он, твой гений, - коротко улыбнулся черепашка. - Ты можешь полностью мне доверять, друг, - Кожеголовый подтащил Дона к себе и усадил на кровать, давая понять, что обстановка дружелюбная и плохого никто никому делать не собирается. - Тебе нужно чтобы кто-то услышал проблемы, беспокоящие тебя, даже великий ниндзя сам иногда не справляется. - Я понимаю. Но дело в том, что есть вещи, которые лучше решать самому. Но, право, я запутался... И он поведал историю. Кожеголовый отнесся ко всему спокойно, без лишних эмоций. И ведь когда Микеланджело плакал о потере Кланка, физиономия Крокодила почти не изменялась. Даже Дон часто не мог понять, какую эмоцию большой друг испытывает в данный момент. - Донателло, ты представляешь во что ввязался? - Когда я "ввязывался" на последствия мне было наплевать, - коротко вздохнул он и пожал плечами. - Твоим братьям это может не понравиться, я уже не говорю о Сплинтере. Лео обязательно захочет знать причину ярости Рафаэля и вскоре придет к тебе с разговором. Что ты собираешься ему сказать? - Я не знаю... Буду действовать по ситуации, мне не в первый раз. - Но из такой проблемы тебе придется выкручиваться впервые. Донателло, ты мой лучший земной друг, я не хочу чтоб у тебя были проблемы. Я не против твоих неправильных чувств, но я-то не Лео. Тебе нужно хорошо подумать как выйти из ситуации, иначе все это может плохо кончиться и для тебя и для брата. Повисло молчание. Мастер бо пытался принять решение, было видно, как все это напрягает и раздражает его - но делать нечего, ведь Кожеголовый прав, неизвестно чем все обернется если братья узнают. - Думаю, сначала нужно поговорить с самим Рафаэлем. Потом я уже буду знать что сказать Лео. - Он вряд ли захочет слушать тебя, ему не нравятся твои чувства. Вдруг Дон не выдержал, и еще одна слеза прокатилась по его щеке, а горечь повисла на лице. Он и сам все понимал, но есть вещи в которые не хочется верить ни при каких условиях. - Прости друг, но правда есть правда, - положил руку на плечо Дону Кожеголовый. - Ничего, - поникшим, полупогибшим голосом выдавил гений. - Этот разговор рано или поздно должен будет состояться. И вышел из комнаты, перед этим небрежно откинув тяжелую руку друга с плеча.

***

Рафаэль лежал у себя в комнате и гипнотизировал потолок. В голове его бушевал отчаянный бой мыслей - он был преисполнен решимости высказать все свои чувства младшему брату. Он абсолютно точно знал, что тот вскоре явится с вопросами, и к каждому пытался найти ответ. Единственное, чего саеносец не знал наверняка - это кто из братьев заявится первым - Лео или Дон. Хотя, если первым придет Лео,то долго он тут не задержится - Рафаэль дал себе точное указание: гениев на скандал пропускать вперед. И вот, спустя н-ное количество времени, в дверь постучали. Приподнявшись, саеносец решил дождаться повторного стука дабы удостовериться в том, что все это происходит взаправду. - Не заперто, - прикрикнул обладатель красной повязки, чтоб пришедший его услышал. - Раф, - робко зашел Донателло в комнату. - Я бы хотел поговорить с тобой о... - Я помню, - отрезал саеносец. - Прости если я тебя чем-то обидел. Дон стоял опустив голову и смотря в пол. Он явно не знал как начать и что говорить, а агрессивность брата выталкивала его наружу и еще больше подавляла и без того невеселый настрой. - Тебе нужно было подумать об этом раньше, - сухо, без эмоций, будто констатируя пренеприятный факт, сказал мастер сай. - Прости, - кажется, его глаза снова намокли. - Я не знал, что ты так ко всему отнесешься... и в особенности... к моим чувствам, - он промокнул сырость вокруг глаз повязкой. - Чувства значит. Дон, из тебя Шреддер панцирь вытряс! Какие, нахрен, чувства? А ну, иди сюда, - раскинул руки, будто приглашая в объятья. Пару секунд помедлив, умник побрел к его раскинутым объятьям и упал на его сильные, мускулистые руки. Больше не в силах сдерживать слезы, гениальный черепашка тихо засопел на ухо саеносцу. Как только Рафаэль завидел слезы на лице Дона, так все мысли о скандале пропали из головы, гнев ушел, и ситуацией уже руководили чувства и интуиция. - Тсс... - проворковал старший. - Хватит, все нормально, я не обижаюсь. Приходи в себя, и все у нас будет как раньше. Как говорит мастер Сплинтер, мы братья, мы должны быть вместе и помогать друг другу во всем. Я помогу тебе вернуться в прежнюю жизнь. Все будет хорошо. На Донателло его слова действовали успокаивающе, Раф говорил мягко, тепло, так, что гений верил каждому слову, и был готов многое отдать, лишь бы подольше послушать этот чарующий голос. - А почему ты раньше не сказал мне об этом? - уже более окрепшим тоном произнес гений. - Я не знал как себя вести в такой ситуации. До сегодняшнего дня, - после каждой фразы следовала пауза, оба обдумывали сказанное и пытались насладиться ситуацией. - Ты дал мне поверить во взаимность, которой на самом деле не было, я поверил тебе... - Я и без тебя знаю, что я дурак, - коротко, с небольшой насмешкой пошутил саеносец. - Прости, в этом я виноват. - Рафаэль... - Чего? - он немного откинул его, чтобы видеть лицо. Намокшие глаза поблескивали на свету от лампы, делая взгляд еще проницательнее и милее. - Нам нужно придумать, что сказать Лео. Он обязательно захочет знать причину нашей ссоры. - Аай! - махнул тот рукой. - Лео! Да пошел он, этот Лео! Пусть не вмешивается в чужие дела, так я ему и скажу. На это Дон коротко улыбнулся и прибавил: - Да, я тоже не хочу чтобы кто-то знал правду. Пусть все останется в секрете, хорошо? - Конечно! Не переживай об этом, - завершил мысль старший, параллельно вытирая последнюю слезинку на щеке младшего. - Можно сейчас я побуду с тобой? - Да, хорошо. Они вместе легли на кровать, Дон слегка приобнял руку Рафа, дабы чувствовать столь приятное тепло. На сей раз саеносца ничто не смущало, сейчас все было именно по-братски. Так они пролежат давольно долго, пока Донателло не решит покинуть комнату. В любом случае, для старшего это время не будет тяжким, ведь он понимает, насколько все это важно, и будет с младшим ровно столько, сколько тому потребуется.