POV Леонардо
Наконец, Шреддер был повержен. Наконец, все мы вернулись домой. Что бы случилось, если кто-то не выжил бы? Себе бы я этого точно не простил... Со временем, начинаешь понимать свои прошлые ошибки и исправлять их. Я давно знал, что мое самобичевание - это ошибка. Мне всегда нужно было не винить себя в случившимся, а делать выводы из того, что уже произошло. Наконец, я понял свою ошибку. Теперь мне нужно сделать все для братьев, а не для себя. Майки стал более сдержанным после войны. Теперь он смеется намного меньше, чем раньше, а в глазах его читается грусть. Так странно смотреть на него унылого... Тем не менее, Майки единственный, кто еще хоть чему-нибудь радовался. После войны Донни замкнулся, так что Майки теперь находил собеседника во мне. Я абсолютно не против, даже за. Мы беседуем на разные темы. Я и не знал, что Майки настолько умен! Его мысли не просто хаотично мечутся в голове, они полностью обоснованы и логичны. Также я понял, что Майки в душе совсем не такой, каким себя выдает. Допустим, он очень чувственный. Не было ни одного разговора, в котором бы Майки не упомянул о том, как он за нас всех переживает. Он постоянно упоминает про Дона, про то, как сильно тот изменился. Так же сильно брат беспокоится за Рафаэля, который перестал разговаривать и обращать на кого-либо внимание. Не меньше Майки беспокоится и за мастера. Во время наших бесед я начал ощущать странное чувство. Такого раньше небыло в моей душе и, поэтому, я даже не знаю, что это такое и как себя вести. Проявляется чувство только тогда, когда мы находимся с Майки вместе. Я начинаю чувствовать, как внутри меня что-то движется, как будто живот сводит... Также я стал более внимательным, стал пристальнее следить за братом. Разумеется, я контролировал каждого в нашем доме, но за Майки мой контроль был больше. Это точно не из-за его пакостей. После нашей победы Майки почти не шалил. Просто мне хочется быть с ним ближе. Но Майки беспокоит меня меньше, чем два других брата. Раф и Дон заставляют меня беспокоиться куда больше... Рафаэль совсем перестал говорить. Большую часть времени он не произносит ни слова... Единственный, кто может разговорить Рафа - мастер Сплинтер. Видимо, тот беспокоится за мастера. Больше мне нечего сказать о нем, ведь с момента окончания битвы Рафаэль так и не сказал мне ни слова. Бывало, я начинал разговор, спрашивал о чем-то, но каждый раз меня либо игнорировали, либо просто уходили. С Донателло гораздо проще. Хоть младший брат и замкнулся в себе, я всеже чувствовал его присутствие. Если Рафаэль уходил из этого мира в мир раздумий, то Донни, несомненно, оставался здесь, хотя и не разговаривал. Наш гений завалил себя работой, наверное, он просто упал бы от изнеможения, если бы не поддержка Кожеголового. Кожеголовый всегда был ближе к Дону, чем кто-либо из нас, и это очень обнадеживает меня. Сколько бы времени я не уделял семье, все-таки не могу полностью отвлечься от своих мыслей. Всегда найдется что-нибудь, что заставляет меня чувствовать свою вину. Вину - за мастера Сплинтера, вину - за замкнутость Рафаэля, за отчаявшегося Донателло, за грустного, мучающегося ночными кошмарами Микеланджело... А еще я очень устал. Не физически, морально. Я устал смотреть на грустные лица родных, устал чувствовать напряжение в нашем новом доме. Так хочется иногда просто умереть. А что? Мертвые не чувствуют... Не могут чувствовать. Я устал от чувств. Но я настраиваю себя на лучшее, ведь в мире так много хорошего! И все будет только лучше, я знаю это. Так сложно выносить все это... Еще сложнее выдавливать из себя улыбку. Безусловно, я чувствую теплоту от моих родных, от Эйприл, Кожеголового, мастера, Майки, Кейси. Это очень хорошо подбадривает, дает надежду на хорошее будущее.Конец POV
После выкриков Рафаэля и ухода Дона из-за стола, Леонардо совсем не знал, что делать. Просто стоял возле своего места и бегал непонимающим взглядом по всей комнате. - Лео, все в порядке? - А? А... Эйприл, я... Даже не знаю, что сказать. - Все будет хорошо, Лео! - обнял за плечи Лео Майки и от этого стало немного легче. - Я тоже пойду. - сказал наконец Лео и направился из зала. Он точно знал, куда идет - в душ. Когда ему было плохо, он всегда шел в душ, тот помогал мечнику расслабиться. Леонардо залез в ванну, отрегулировал воду до идеальной и шумно выдохнул, запрокидывая голову и закрывая глаза. "Холодно... Как же моей душе холодно! - думал Леонардо. - Кажется, что я вот - вот покроюсь коркой льда!" Холодно было не из-за температуры воды - та была идеально теплой, а от бессилия. Он не смог исправить ситуацию за столом и это убивало. Всякий раз, когда нужна его помощь, будь то битва, составление плана или обычная бытовая ссора -- он приходит на помощь, но всегда ли ему удаётся предотвратить начатое? Да чёрта с два! Всё это, наслоившееся с момента войны, удручало больше и больше, добавляя в душу черепашки новые крупицы льда. Может быть, так продолжалось бы и дальше, если бы вдруг, неожиданно даже для себя, Лео не представил себе Микеланджело, живого, такое радостного, улыбающегося ему. От такой неожиданности он дернулся и нечаянно повернул кран. Вода стала на несколько градусов холоднее. "Нет, не надо! Я же сейчас совсем замерзну!" - взмолился он про себя и поспешно восстановил градус на идеальный. Почему он представил себе Микеланджело? Почему именно его? Ведь он не участвовал в ссоре, можно сказать, что даже наоборот - пытался взглядом разнять братьев. Подобные мысли посещали голову Леонардо все чаще и чаще, поэтому желание разобраться в такой реакции на брата стало усиливаться. Не долго думая, Лео вылез из ванной, вышел из комнаты абсолютно не вытершись и направился к самому младшему из братьев.