Операция «Театр»

      До начала спектакля оставалось полчаса. Зотов в длинном платье, с поролоновым бюстом восьмого номера, загримированным лицом и в кудрявом рыжем парике пребывал в состоянии полной эйфории. Степнов безуспешно пытался закрыть колени шортами и просил выдать ему вместо «этих трусов» «бермуды». А Карпов уже час отбивался от гримёров, пытающихся накрасить ему глаза, губы и щёки.       - Я не понял, Карлсон кто, швед или голландец? – спрашивал он у режиссёра, который угрожал заменить его на другого актёра в следующем спектакле. – Правильно, Карлсон – не гомосек. Мало того, Карлсон – мужчина в полном расцвете сил. А где Вы видели, чтобы нормальные мужики в полном расцвете сил красили губы?       Тут раздался звонок. Поднялся занавес.       …На сцене Малыш сидел возле раскрытого окна. Раздалось жужжание пропеллера, и на подоконник уселся Карлсон.       - Что ты делаешь на моей земле? – строго спросил он Малыша.       - Я здесь живу. А ты кто? – робко спросил Малыш.       - Я – Карлсон, который всех «крышует». Если ты хочешь жить на моей земле, ты должен платить мне за это! – объяснил Карлсон.       - Но у меня же ничего нет, даже собаки! – заплакал Малыш.       - Ты можешь платить мне вареньем. Каждую неделю – по литровой банке варенья. А я за это буду решать все твои проблемы.       Малыш убежал за кулисы и вернулся с банкой варенья.       - Молодец, - похвалил его Карлсон и отобрал варенье, - если что-то будет нужно – обращайся.       Опять раздалось жужжание и Карлсон исчез из оконного проёма.       …Снова поднялся занавес. На крыше сидели Малыш и Карлсон.       - Видишь вдалеке железную дорогу? – спрашивал Карлсон у Малыша.       - Да.       - Всё, что расположено до этой дороги – это моя земля. Я на ней «крышую» всё, что приносит хоть какую-то прибыль. Если ты будешь сильным, смелым, наглым и беспринципным, то к тому времени, когда ты вырастешь, и у тебя будет своя земля…       На соседней крыше появилось два человека, которые начали демонтировать спутниковую антенну.       - О, наш клиент пошёл, - Карлсон указал Малышу на грабителей. – Ждём, когда они почти сделают своё дело, потом берём их с поличным.       Сцена повернулась на 45 градусов, и теперь на переднем плане два грабителя откручивали винты, которыми спутниковая тарелка была прикручена к мачте на крыше.       - Всем оставаться на местах! – раздался громкий голос Карлсона. – Комиссар Карлсон, Стокгольмское окружное управление полиции. Лечь лицом на пол…. То есть на крышу, руки за голову, - в руках у Карлсона откуда-то появился пистолет.       Испуганные грабители упали на сцену лицом вниз.       - Малыш, пакуй их, - приказал Карлсон.       Малыш привычными движениями надел на грабителей наручники. Карлсон подошёл и пару раз пнул каждого арестованного ногой. Затем достал мобильник и куда-то позвонил.       - Олаф, - сказал Карлсон в трубку, - мы взяли с поличным двух грабителей. Высылай за нами опергруппу на вертолёте…       …Поднялся занавес после антракта. На сцене за сервированным к чаю столом сидела фрёкен Бок. Из-за кулисы вышел Малыш, уселся за стол и протянул руку к куче плюшек, лежащих на большом подносе.       - Вымой сначала руки, - сказала Малышу фрёкен Бок и ударила его по рукам, - затем выучи уроки, сделай зарядку и ложись спать.       Фрёкен Бок взяла Малыша за ухо, отвела в другую комнату и закрыла за ним дверь. Через некоторое время дверь с грохотом слетела с петель. На пороге стоял злой Карлсон. Из-за его спины выглядывал Малыш.       - Так ты говоришь, эта баба тебя обижала? – Карлсон подошёл к фрёкен Бок и посмотрел на неё снизу вверх. - А ты в курсе, что детей обижать нельзя? А то обижалка у тебя может испортиться.       - Полиция! – заорала фрёкен Бок.       - А я и есть полиция, - Карлсон показал ей своё удостоверение. – Так это тебе для пацана булочки жалко стало? Нехорошо. Придётся тебя научить щедрости. Прямо сейчас.       Карлсон схватил фрёкен Бок за локоть и швырнул её на стул. Подбежавший Малыш завёл ей руки за спину и защёлкнул на её запястьях наручники. Карпов взял сумочку фрёкен Бок, открыл её и достал оттуда паспорт, страховую карту и рекомендательные письма.       - Что вы себе позволяете! – возмущённо орала фрёкен Бок, пытаясь вырваться.       - Твои документы теперь будут у меня. А ты сейчас подпишешь признание в том, что ты издевалась над Малышом, в том числе била его и морила голодом, потом закрыла его в тёмной комнате, после чего решила сбежать с места преступления, прихватив с собой… - Карлсон оценивающе осмотрел квартиру Малыша, - … вон тот ноутбук.       - Ага! Сейчас! – возмутилась фрёкен Бок, - ни в чём я признаваться не буду, а тем более, наговаривать на себя…       Карлсон наклонился над стулом, на котором сидела фрёкен Бок, упёрся ступнёй об её колено и посмотрел ей в глаза.       - Ты думаешь, что если ты баба – то мы тебя не будем бить? Ошибаешься, ты для меня – не баба, а преступница. А все преступники для меня одинаковы. Я, конечно, могу посадить тебя на сутки в «обезъянник», а к тебе подсадить кого-нибудь из твоих бывших воспитанников, среди которых наверняка много правонарушителей… Но я добрый и человечный. Ты сейчас подписываешь признание и продолжаешь работать, причём 10% своей зарплаты ты теперь будешь отдавать Малышу, а 15% - мне. А если ты опять начнёшь обижать Малыша, я дам ход делу об издевательствах над ребёнком.       - Я вас не боюсь! Вы знаете, кто мой папа? Окружной комиссар полиции Стокгольма! Да он вас всех… - кричала фрёкен Бок.       - Ах, как всё серьёзно, - перебил её Карлсон, - А ты в курсе, что если твой папаша узнает, в чём обвиняется его дочечка, то он запросто может слететь с должности? Ты об этом думала?       Фрёкен Бок молчала.       - Слушай, Карлсон, хватит с ней церемониться, - подал свой голос Малыш. – Давай ей пару пальчиков отрежем, как в старые добрые времена…       Малыш достал из кармана садовый секатор и помахал им перед носом у фрёкен Бок.       Карлсону не понравилось предложение Малыша.       - Во-первых, тебя в те времена ещё не было, - сказал он, - а, во вторых, пальцы – это самое ценное, что есть у этой фрау. Как она с обрубленными пальцами будет нам плюшки печь?… Поэтому мы пойдём другим путём, - и Карлсон вынул из кармана рулон пищевой плёнки. – Ты знаешь, что это такое? – спросил он у фрёкен Бок. – Это плёнка, чтобы курочку заворачивать. Тогда к ней воздух с вредными бактериями не проходит, и она не протухает. Так вот я тебе сейчас эту плёнку вокруг головы обмотаю, чтобы воздух не проходил…       - Что Вы, не надо! – закричала фрёкен Бок. – Вы же размажете мне макияж!       - Тогда пиши признание!       - Не могу! – зарыдала она. – У меня руки связаны...       Карлсон освободил руки фрёкен Бок от наручников, и она начала резво писать признание. Карпов прочитал его и, довольный, положил себе в карман вместе со всеми остальными документами фрёкен Бок.       - Вот видишь, можешь, если хочешь, - похвалил он её. – А теперь напои нас чаем с плюшками…       Опустился занавес, и зал взорвался аплодисментами.