***
Катара выслушала план Зуко с постепенно нарастающим раздражением, четко отразившемся на её лице. И хотя некоторое время она провела, закрыв лицо руками и повторяя его имя с осуждением, которое он весьма редко слышал от своей матери, она, в конце концов, согласилась. Теперь единственным оставшимся препятствием стала дверь в покои Южного Племени Воды. Зуко стоял в коридоре, глазел на дерево и пытался вспомнить, каким именно образом Лин ухитрилась похитить Катару у него из-под бока. Что-то там про кружева из Царства Земли. Покорительница воды потрепала его по плечу, буркнула что-то вроде «расплата за это утро» и удалилась вместе со старшей служанкой. Остаток пути по коридору Зуко крайне четко ощущал направленные на него взгляды, то, как люди сразу же захлопывали рты, стоило ему войти в радиус слышимости. И хотя он привык к вниманию — в конце концов, он же был Хозяином Огня — он совершенно не привык к наглости. Дворяне, даже многие из тех, кто прежде относились к нему с уважением, не заботились о том, чтобы спрятать усмешки и неодобрение. Разумеется, он сам напросился. Ночь с Катарой, проведенная столь явно напоказ. Встреча с Мэй с утра пораньше. Всё это не подобало уважаемому правителю. Выглядело бесчестно. Поэтому перешагнув порог покоев, Зуко замялся и позволил себе подумать о том, какое приветствие он получит от этих людей. Он воспользовался шансом укрепиться духом. По ту сторону двери раздался взрыв мужского смеха. Покоритель огня мог четко разобрать смех Сокки, дергающийся, как наживка на крючке. Хозяин Огня расправил плечи, поднял кулак и постучал. К его невыразимому облегчению, в проеме появилось лицо Сокки. Но чувство облегчения прожило недолго: выражение лица молодого человека сменилось с удивления на хитрую усмешку, и он произнес наигранно-громким голосом: — Ох, это же Хозяин Огня Зуко! Заходите! Сокка широко взмахнул рукой, указывая на внезапно притихшую комнату. Из-за его плеча Зуко мельком увидел мужчин племени, находившихся в комнате, включая сидевшего за низким столом Хакоду. Вождь не выглядел счастливым. — Э, на самом деле, Сокка, я просто хотел перекинуться с тобой парой слов, если ты не… — О, наверняка Его Высочество не откажет своим друзьям и союзникам в возможности воздать за оказанное гостеприимство? — С этими словами долговязый молодой человек положил руку на плечо Зуко и провел его в дверь. Зуко едва удержался от того, чтобы вздрогнуть от раздавшегося за спиной звука захлопнувшейся двери. Путей к бегству не осталось. Это было не гостеприимство, это было взятие под стражу. Зуко уже бывал в тюрьме. Он знал разницу. С полдюжины мужчин вокруг рассматривали его и ни один не улыбался. Гримаса Хакоды дышала льдом, и вождь медленно опустил на стол просматриваемые бумаги. У одной стены сидел мужчина, который затачивал нож. — Хочешь вяленого тюленьего мяса? — Сокка протянул ему кожаный мешок и слегка потряс им, словно дразня. — Вкус дома! — Э, нет, спасибо… — Среди нашего народа, — голос Хакоды прозвучал тихо, но, кажется, наполнил всю комнату, — считается неуважением отказаться от предложенного от души дара. Вы непочтительный человек, Хозяин Огня Зуко? Покоритель огня стиснул зубы и, не отрывая взгляда от вождя, опустил руку в Соккин мешок с тюленьим мясом. Он вытащил полоску темного, деревянного мяса и сунул его в зубы. Он ненавидел вяленое тюленье мясо. По вкусу оно напоминало покрытую воском палку, а если он попытается говорить во время еды, то будет смешон. — Разве не вкуснятина? Я сам делал. Добавил чуть больше того и этого, чтобы придать неповторимый вкус. На самом деле на вкус было как соль и жир, а где-то под этими двумя вкусами крылся дым. Зуко заметил, что Сокка не ел, но решил не комментировать. Вместо этого он бросил на воина прищуренный взгляд. — Объеденье, — он слегка глотал звуки из-за того, что палочка мяса оттягивала его щеку. Зуко показалось, что он слышит чье-то хихиканье, но все сидели с прямыми лицами. Пришла пора срочно отступать. — Шокка, мне правда надо поговорить ш тобой. И снова этот тихий фыркающий звук. Зуко почувствовал, что краснеет, а его хмурость перерастает в гримасу. Разумеется, с торчащим изо рта мясом ему недоставало обычной силы устрашения. Сокка просиял и хлопнул его по плечу, подведя к низкому столику с куда большей силой, чем требовалось для такого обыденного действия. — К чему спешка? Сядь и расслабься с нами, Зуко! Мы с папой как раз говорили о вдовьих крачках… да, папа? Зуко заметил, как уголок губ Хакоды дернулся вверх. — Точно. Сокка положил руку на плечи покорителя огня, подтаскивая ближе к столу. — А ты знаешь о вдовьих крачках, Зуко? — Нет. — Ну, тогда у тебя есть шанс узнать нечто новенькое! — Практически толчком юноша из Племени Воды усадил Зуко на пол возле стола, а потом плюхнулся рядом. — Понимаешь, вдовьи крачки не такие, как прочие крачки, они живут маленькими семейными группами. Самцы — отцы, братья и товарищи — кормят самок, пока те высиживают яйца. Они присматривают друг за другом, понимаешь? — Конечно, — Зуко пытался перекусить зубами торчащий изо рта кусок мяса. На самом деле он не знал. За все его годы на море у него были куда более важные поводы для переживания, чем птичьи повадки. По правде говоря, даже сейчас у него были куда более важные поводы для переживания, и, вероятно, так будет и впредь… — Когда наступает сезон размножения, молодые самцы гуляют подальше от своих семей, пытаясь соблазнить самок из других групп, чтобы создать новую колонию. Иногда срабатывает, иногда — нет, но обычно никто не страдает, — Сокка пожал плечами. — Обычно. — Но иногда, — Хакода сложил мощные руки на груди, — находится самец, который слишком много о себе думает. Как правило, очень яркий, но молодой и глупый. Он нарезает круги, спаривается направо и налево, и заводит куда больше самок, чем могут с комфортом жить в его новой семье. Зуко моргнул и перестал жевать. Что-то во взгляде старшего мужчины заставило его думать, что на самом деле эта история вовсе не о птицах. Хакода продолжил. — Самки умные, они знают, когда корабль идет ко дну. Поэтому когда они понимают, что их партнер не сможет прокормить их всех, они возвращаются к своим семьям и откладывают яйца там, где, как они знают, безопасно. Сокка двинул локтем Зуко в бок. — А вот и лучшая часть. — Самцы из той стаи, куда вернулась самка — давай назовем их «родичами жены» — по понятным причинам расстроены, потому что внезапно пришлось кормить несколько дополнительных ртов. Поэтому они собираются и преследуют этого глупого молодого самца, от которого столько хлопот, — глаза Хакоды прищурились, — и делают так, чтобы он никогда больше не причинял бед. Зуко сидел совершенно неподвижно, глядя в холодные глаза вождя. У него за спиной, чуть вправо, нож вновь заскользил по камню. — Кстати, как дела у Мэй? — в голосе Сокки крылся режущий край, который пугал куда сильнее, чем внезапный вопрос. Покоритель огня подавился вяленым тюленьим мясом.***
— Мастер Катара, пожалуйста, прекратите… вы порвете шов! — Вы уверены, что не сможете сделать хоть чуточку посвободнее? Не думаю, что смогу покорять в нем… да и вообще нагнуться… Портниха Юн заговорила у неё за спиной, и в её голосе явно чувствовалось накопленное за день напряжение. — Оно не для покорения, Мастер Катара. Платье так же не для сидения, лежания, бега или плаванья. Оно для танцев, легких закусок и поцелуев, но без распускания рук. Лин прочистила горло из своего угла. — Не… не то чтобы кто-то говорил, что вы станете делать все эти вещи, Мастер Катара. Покорительница воды вновь попыталась поднять руки, но они не поднимались выше чем на сорок пять градусов. Она также не могла скрестить руки на груди из страха разорвать спину платья, и она не могла сделать полный шаг, не говоря уже о том, чтобы слезть с ящика, на который водрузила её Юн. Катара была заперта в подогнанной по фигуре клетке из шелка. — У вас такой очаровательный силуэт, Мастер Катара. И такие изящные плечи! Сегодня вечером у вас не будет отбоя от желающих с вами потанцевать! Катара нахмурилась и постаралась посмотреть на портниху через плечо, но высокий воротник платья держал жестко. — Какой танец? Прыжок пингвина? Я не могу… сделать хоть что-нибудь! — Таким прелестным леди нет в этом никакой необходимости. Мужчины будут падать на колени только ради того, чтобы поймать ваш взгляд. — А когда я споткнусь о них и не смогу самостоятельно подняться с пола? Портниха шумно вздохнула. — Большинство леди просто позволили бы своим поклонникам помочь им в подобной ситуации, но я вижу, что это не доставит удовольствия Мастеру Катаре. Я сделаю несколько минимальных изменений, поскольку иначе вы останетесь недовольны. Катара выдавила сахарную улыбку при звуке рвущихся ниток. — О, благодарю, портниха Юн. Вы так добры. Крупная женщина что-то буркнула себе под нос, но покорительница воды — теперь она могла как следует вдохнуть — не слушала. И она не слышала, как покашляла Лин, и Юн изменила тон. Пусть Катара чувствовала себя очень умной за то, как отплатила Зуко за утренний побег, сейчас она жалела, что согласилась на вторую примерку. Разумеется, платье было прекрасным… но это была красота ядовитой лягушки: прекрасная на вид, но близкий контакт не желателен. Ей стало интересно, как Зуко общался с Соккой и её отцом, и надеялась, что сможет скоро сбежать, чтобы узнать. Неподвижность и ожидание медленно сводили её с ума, она только и могла, что думать… и мысли её не успокаивали. Как он мог пойти без неё? В действительности Катара знала, что дело не в предательстве. Она знала, что у Зуко были хорошие причины поступать так, как он планировал поступить, и она знала, что он не планировал заменить её на Мэй. Она была почти уверена, что он знал, что делал, и что его доверие к дворянке, вероятно, обосновано. И всё же, зная все убедительные причины и факты, зная, что Зуко вернется к ней, Катара не могла погасить кипящие внутри страх и гнев. Как он мог пойти без неё?***
Зуко держал мокрую палочку вяленого мяса в одной руке и прокашливался после второй. По комнате пронеслось несколько тихих смешков, пока Сокка хлопал его по спине, но в этих звуках не было истинного веселья. Такое впечатление, будто мужчины племени посмеивались, чтобы дать ему понять, что они здесь. Как будто он мог забыть. Лицо Зуко пылало. Они думали… Сокка думал… Слезящимися глазами он просверлил взглядом Хакоду. — Мэй не беременна! — прохрипел он, скинув руку Сокки. Второй юноша хлопнул его по спине ещё разок и отошел. — Повезло тебе, покоритель огня, — вождь всё ещё хмурился, и Зуко поразило то, что его называли не по имени или титулу. Ему стало интересно, сколько раз Хакода произносил эти слова пленникам из Народа Огня во время войны. Ему стало интересно, почему именно его отнесли к той же самой категории. — Теперь, когда ты втянул мою дочь в свою жизнь, такие сюрпризы сильно разочаровали бы её. И, соответственно, разочаровали бы её семью. Никогда не тешься мыслью, будто быть Хозяином Огня достаточно, чтобы избавить тебя от ответственности мужчины и мужа. Хакода опустил руки и упер их в бедра, слегка приподнял подбородок, и Зуко поразило понимание того, что этот человек любил Катару так же яростно, как она любила отца. Так, как и полагается хорошему отцу. В этот миг он выглядел как тот отец, который — как думал Зуко — был у него в детстве… Но Озай презирал его. И сидевший перед ним мужчина теперь тоже презирал его, считал его очередным покорителем огня, не достойным имени. — Считай, что тебе повезло, — сказал Хакода. «Повезло…» Слова вылетели изо рта Зуко прежде, чем он полностью обдумал их. — Удача — для слабых. Глаза Хакоды чуть прищурились. Где-то в комнате кто-то попытался задавить смех, но не смог, и вскоре к нему присоединились остальные развеселившиеся мужчины племени. Зуко крепко зажмурился, как только сообразил контекст того, что он сказал, и как это могли воспринять. Его здоровая щека горела огнем, только усиливая его унижение. Когда он снова поднял голову, то не смотрел в глаза сидящему перед ним мужчине. Вместо этого он повернулся к Сокке, который улыбался, как идиот. К отвращению Зуко, эта усмешка не дрогнула под его сердитым взглядом. — В моей гостиной через десять минут. Хватит с меня игр. Затем, даже не заметив, что до сих пор сжимал покрытый слюнями кусок вяленого мяса, Хозяин Огня вылетел из комнаты. Смех преследовал его по пятам.***
У Сокки был такой же вид, как у Катары, когда она узнала эту часть плана Зуко. Воин стоял у окна, закрыв ладонью глаза и хмурясь. Наконец он с сомнением посмотрел на покорителя огня. — Думаю, я не могу сказать «нет», поскольку я в большом долгу перед тобой за свадьбу… Но чтоб ты знал: я тут ради тебя из кожи вон лезу. Есть вещи, которые просто… Зуко, игнорируя пожимание плеч воина Племени Воды, резко кивнул головой и распрямил сложенные на груди руки. — Хорошо. Приходи в мои покои перед балом. Не опаздывай. Нам надо будет приготовиться. — Ага, ага… за час. — Сокка поцарапал пол носком, вздохнул и надолго замолчал. Затем он бросил на покорителя огня задумчивый взгляд. — Итак, э… Ни даже с Мэй, да? Секунду Зуко задумчиво захлопал глазами. Когда Сокка приподнял бровь, а на его губах вновь появилась та инфернальная улыбочка, Хозяин Огня ощетинился и снова сложил руки на груди. — Не знаю, о чем ты. Юноша из Племени Воды внезапно посерьезнел, успокаивающе подняв перед собой раскрытые ладони. — Эй, нет позора в неопытности… — Я не неопытен! Заткнись! — АГА! Признание вины! — Сокка с широкой улыбкой указал на него пальцем, а затем предвкушающее потер ладони. — А теперь давай, расскажи своему будущему шурину все грязные детали, — но здесь энтузиазм Сокки немедленно испарился. — Если только ты не делал это с Катарой. Я даже не хочу… Зуко, распознав свой шанс, усмехнулся. — Было просто невероятно, Сокка. Твоя младшая сестра… — А-а-а-ла-а-ла-а!.. — Будущий вождь Южного Племени Воды закрыл уши руками и бросил на Хозяина Огня мрачный взгляд. Зуко упер руки в бока и с расползшимся по лицу самодовольным выражением ждал, наслаждаясь сладкой победой. Когда Сокка уверился, что пытка закончилась, то убрал руки и нахмурился. — Закрыли вопрос, — произнес он. — Согласен. Сокка мгновение помедлил, но потом всё же сложил руки на груди и выгнул бровь. — Итак, если я не могу спрашивать об этом, то позволь задать вопрос, почему ты посчитал хорошей идеей сказать папе, что у тебя слишком сильная воля для того, чтобы заводить детей вне супружеской постели? Зуко поморщился. — Я сказал не это. «Не совсем…» — Ну… папа сказал, что тебе повезло, что Мэй не беременна. Ты ответил — и я цитирую — «удача — для слабых». Полагаю, это можно понимать в нескольких смыслах, но когда ты покраснел и практически сбежал из комнаты, вложенное тобой значение стало гораздо яснее… — Я не имел в виду… Гр-ра! — Зуко стиснул кулаки и отошел на несколько шагов. Вихрем развернувшись к Сокке, покоритель огня резко взмахнул рукой, подчеркивая свои слова. — Каждый раз, как я делаю шаг вперед, Хакода отталкивает меня назад! Я просто хотел показать, что меня можно считать приличным человеком. Я не какой-то там покоритель огня, и я не какая-то там тупая птица! — Сокка моргнул. Зуко просительно вытянул перед собой руки. — Что я должен сделать, чтобы произвести впечатление на твоего отца? Отрезать себе руку? Отказаться от трона? Что я могу сделать, чтобы убедить его, что я не враг? Сокка ответил ироничным взглядом, высоко подняв бровь. — Не веди себя, как враг. Зуко оскалился и несколько раз глубоко вдохнул. Его здоровый глаз слегка подергивался. — И что это должно?.. — Просто подумай! — Сокка развел руками. — Хозяин Огня не всегда был Зуко, понимаешь? Сто лет твоих козлиных предков не проложили тропу к папиному сердцу. Покоритель огня слегка расслабился, но всё ещё хмурился. Сокка продолжил, указывая на собеседника пальцем. — Ты выглядишь, как Хозяин Огня, одет, как Хозяин Огня, и ведешь себя, как Хозяин Огня. Ты втянул Катару в скандальную помолвку, и каким-то образом у неё на щеке возник синяк. Затем по таинственным причинам выскакивает твоя бывшая подружка, — Сокка пожал плечами и потер шею. — Все эти дела даже мне не кажутся хорошими, а ведь я — твой друг. Я знаю, что ты приличный парень, но не могу не волноваться за мою сестру. Самую чуточку. Зуко сложил руки на груди и склонил голову, нахмурившись сильнее. Сокка продолжил, уперев одну руку в бок и энергично жестикулируя второй. — Но, понимаешь, для папы, который потерял маму, друзей и потратил годы жизни на войну с Народом Огня, мысль отдать дочь человеку из Народа Огня — не говоря уже о самом Хозяине Огня — вроде как кошмар. — Сокка задумчиво нахмурился, обхватив подбородок большим и указательным пальцами. — И всё же… думаю, ты действительно нравился ему до того, как связался с Катарой… — Мне от этого не легче, Сокка, — Зуко чеканил каждое слово, хмуро разглядывая пол под ногами. Затем он перевел взгляд на второго молодого человека. — Я не откажусь от Катары, и я не могу перестать быть Хозяином Огня. Сокка пожал плечами. — Возьми выходной. Покоритель огня долго смотрел на воина, а потом медленно отвернулся. Фыркнув, Зуко плюхнулся на обращенный к окну диван и потер виски, хмуро разглядывая сад. Небо всё ещё было затянуто тучами, и размытый солнечный диск освещал западный горизонт. До наступления темноты оставалось несколько часов, но не много. Сегодня Зуко пропустил все свои встречи. Пусть это были по большей части мелкие дела, требующие простого заверения с его стороны, но внезапное понимание того, что сегодня и был его выходной, нагоняло уныние. Зуко являлся Хозяином Огня, исполнял он свои обязанности, или нет. Сокка плюхнулся с ним рядом и водрузил ботинки на низкий столик. — Почему для тебя это так важно? Папино мнение не изменит решения Катары. Зуко моргнул и повернулся к Сокке, оглядев его ясные синие глаза и волчий хвост. Юноша из Племени Воды ответил ему невозмутимым взглядом. — Я… — Зуко снова вернулся к хмурому разглядыванию сада, уперев локти в колени. Было куда проще подобрать слова, не видя реакции Сокки. — Думаю, я вроде как надеялся, что мой тесть будет относиться ко мне лучше, чем… «…а тебе, Зуко, тебе повезло, что ты родился…» После долгой тишины Зуко почувствовал на плече руку Сокки, скорее как вес на мантии, чем настоящее прикосновение. — Эй, не волнуйся. Папа изменит мнение. Ты нравишься Катаре. Ты нравишься мне. Папе ты тоже понравишься. Зуко фыркнул и ответил косым взглядом. — Ты хочешь сказать, он будет терпеть меня, когда устанет от противостояния. Сокка широко улыбнулся. — Не то чтобы тебя было весело злить, Зуко… ну, может, совсем чуть-чуть, но дело не в этом. — Сокка продолжил, несмотря на злой взгляд покорителя огня. — Суть в том, чтобы испытать, чего ты стоишь… и, думаю, испытать тебя, как лидера. Думай об этом как о традиции Южного Племени Воды. На Южном полюсе жизнь трудна, у племени нет места для того, кто не может нести свою ношу, — Сокка пожал плечами. — Возможно, он чуть более строг к тебе, чем был бы по отношению к другому мужчине. Это означает, что у тебя больше возможностей доказать свою ценность и верность. Зуко нахмурился. Его терзали подозрения, что Сокка выдумал всё это для того, чтобы утешить его. Покоритель огня прищурил глаза. — Если он испытывает меня кулачной потасовкой и вызовом моей чести, то как он испытывал Аанга? Воин бросил ему заговорщицкий взгляд. — Ты никогда не расскажешь об этом Катаре, но… папа пригласил Аанга разделывать тюленя во время прошлогодней большой охоты. — Сокка сопроводил свои объяснения жестами рук. — Папе нравится Аанг. На самом деле он не пытался оттолкнуть его, но, как я говорил, жизнь на Южном полюсе трудна, и папа просто хотел посмотреть, насколько далеко готов зайти Аанг, чтобы прокормить любимую женщину. Думаю, вид того несчастного мертвого животного заставил его задуматься. Зуко искоса посмотрел на воина племени, вопросительно изогнув бровь. — Ты думаешь, вождь Хакода впечатлится, если я убью какое-то животное? Сокка рассмеялся и покачал головой. — Ты несколько взрословат для испытания охотой, так легко ты не отделаешься. — После недолгой тишины воин ткнул покорителя огня кулаком в плечо. — Но, эй! Смотря оптимистически, у тебя есть шанс добиться успеха там, где оплошал Аватар. Это же подбодрит тебя, так? Хмурость Зуко переросла в гримасу. — Аанг — тринадцатилетний монах. Не слишком много чести в том, чтобы быть лучшим потенциальным мужем, чем тринадцатилетний монах. Сокка отмахнулся и закинул локоть на спинку дивана. — Я скажу так: довольствуйся теми победами, что имеешь.