***
— Это было так хорошо, — выдохнула Катара ему в ухо. Они сидели на корточках рядом друг с другом в тени бронзового монумента в двух кварталах от дома губернатора и ждали, когда с площади уйдет патруль королевских солдат. Привыкнув к более густым теням бедных районов, Зуко не заметил их приближения и провел её через половину открытого пространства прежде, чем услышал лязг брони. Он полагал, что им просто повезло, что мемориал в память жертв столетней войны поставили всего несколько месяцев назад. …кстати о стояках… Её дыхание согревало его дзукин, и постанывание в её голосе — не говоря уже о её выборе слов — заставили серьезность их положения отступить на второй план. И потом был тот факт, что её бедро по всей длине прижималось к его ноге, её рука лежала у него на плече, её предплечье касалось его спины, и он думал, что чувствовал, как её грудь слегка терлась о его бицепс. Его сердце уже колотилось после бега, но теперь его кровь нашла себе новое направление… горячее, твердое и главным образом прижатое к внутренней стороне его бедра. — Ты думаешь, у нас получится… ещё раз? Я хочу сказать, сегодня? Зуко сглотнул. Неужели она дразнила его? Как она могла не знать, как это звучит? Повернув голову, он внимательно посмотрел на неё сквозь прорези в маске Синего Духа. Её глаза сияли, каким-то образом отражая горящий на другой стороне площади фонарь. Казалось, она переполнена напряженной энергией… неужели один лишь восторг от угроз Цзэнгу так её завел, или здесь было что-то ещё? С крошечной, хорошо скрытой улыбкой Зуко решил, что в отсутствие всего прочего, будет честно отплатить ей той же монетой. Он согнул шею, приблизил рот к её уху, сильнее прижался к её бедру своим и пошевелился. Подняв маску ровно настолько, чтобы открыть губы, он выдохнул на закрывавшую её ухо ткань и заговорил голосом, который был чуть громче шепота. — Как бы мне ни хотелось смотреть, как ты трудишься ночь напролет, — услышав её тихий прерывистый вдох, он снова усмехнулся, — я вымотался. Потому что, в отличие от некоторых, мне нельзя было прикинуться больным за обедом. — Эй! Мне правда было плохо, — не осталась в долгу она, крепко прижавшись покрытой материей щекой к его голой щеке и схватив пальцами его подбородок, чтобы притянуть его голову. — Мне до тошноты надоело пытаться деликатно велеть кучке земляных дворянчиков пойти убиться кирпичом. Зуко тихо захихикал. — Угу, Царство Земли не понимает тонкости. — Его голос затих, когда он уловил странный знакомый пьянящий запах. Он знал, что это такое… но запах был смешан с запахами мокрой бронзы, свежего дождя и… волос Катары. Он чувствовал аромат её травяного шампуня сквозь ткань её дзукина. Он сглотнул. Она пахла так… хорошо. Его член дернулся у его бедра. — Эм, думаю, они ушли, — её шепот был чуть более задыхающимся, чем следовало. Её пальцы по-прежнему лежали у него на подбородке, но прикосновение было легким, почти что нерешительным. Заметив изменения в её тоне, Зуко пришел в себя. — Разве нам не стоит… идти? Она говорила с неподдельной неловкостью. Хотя ему удалось подавить вздох раздражения, покоритель огня не удержался от прощального залпа. — Ага. Пора в кровать, — он отстранился и вернул маску на место, затем ещё раз осмотрел площадь, прежде чем побежать к улице на другой стороне.***
Прежде чем последовать за ним, Катара облокотилась на памятник и несколько раз глубоко вдохнула. Не то чтобы она собиралась так поступать. Сначала было просто хорошо находиться так близко к нему, чувствовать чистый запах его кожи сквозь его одежду, ощущать тепло, исходящее от его спины и бедра. Она обнаружила, что придвигается всё ближе и ближе… …а потом он придвинулся в ответ. Не сказать, что именно это заставило её пойти на попятный. На самом деле, она пошла ему навстречу, потершись своим лицом о его сквозь ткань фукумэна и наслаждаясь близким контактом. Нет, остановиться и задуматься её заставило то, что она почувствовала, когда дотронулась голыми пальцами до его лица. Вода в его крови взывала к ней, нашептывала её одурманенному дождем мозгу, и она прислушалась, отслеживая воду сквозь его тело… Катара была неопытной, но не наивным ребенком, она была целительницей. Она знала, как устроено тело. Она знала, что происходит, в теории, когда мужчина возбуждается. …и Зуко был очень возбужден. Реальность этого факта заставила её очнуться от навеянного дождем вожделения и понять, что она прижимается к парню в общественном месте в то время, как им полагалось прятаться от стражников. Тот факт, что этим парнем был Зуко, только добавлял дилемме новые слои. Как и тот факт, что Зуко, кажется, нравилось прижиматься к ней в общественном месте, в то время, как они прятались от стражников. Не почувствуй она его реакцию, то испытала бы искушение поверить, что он просто дразнил её, возможно, с намерением показать, как можно интерпретировать все её прижимания. Со вздохом и решимостью крепко подумать обо всем этом потом, Катара поднялась на ноги и поспешила вдогонку.***
На следующее утро Катара была очень рада, что Зуко отказался от ещё одной миссии — без этих дополнительных часов сна она могла бы заснуть во время тех трех часов, что заняла дипломатическая процессия. И, как сказала Суюки, она не хотела это пропустить. Она стояла в толпе дворян Народа Огня и других почетных гостей, выстроенных в линию на верхнем конце Королевской Плаза, и смотрела на то, что можно было приравнять к армии дипломатов, шествующих из гавани. Зрелище было воистину величественным, но Катара не могла удержаться и не вспомнить вторжение, более чем год назад, в День Черного Солнца. Она спрашивала себя, как чувствовали себя жители столицы, когда вышли сюда приветствовать людей, которые всего год назад хотели захватить их город. Очевидно, не слишком плохо. В дальнем конце Плаза по обе стороны широкого проспекта столпились бедняки, и, когда процессия началась, они выкрикивали приветствия достаточно громко, чтобы их было слышно в том месте, где стояла Катара, что было довольно большим расстоянием. Первым пожаловал улыбающийся Царь Земли, едущий в высоком паланкине с гордым штандартом Ба Синг Се. Разумеется, его сопровождал медведь Боско в своей лучшей шапочке. Вслед за паланкином (носильщики которого выглядели немного напряженными к тому времени, как достигли конца Плаза) шеренгами следовали дипломаты, дворяне и свита. Среди них шли знаменосцы с длинными полотнищами с изображениями каждого знатного дома Ба Синг Се и окружающих территорий. Никогда в жизни Катара не видела столько оттенков зеленого. Следом шествовал царь Буми, ковыляя по Плаза в своих кислотно-фиолетовых одеждах. Он махал рукой, широко улыбался и хохотал. За ним следовали аристократы Омашу с подчеркнуто прямыми лицами, которые ни разу не сбились с шага, несмотря на эксцентричную походку их царя. К своему веселью Катара поняла, что царь Буми останавливал свою процессию каждый раз, как замечал в толпе ребенка, и, с подмигиванием и хлопком в ладоши, создавал каменную игрушку из мостовой, по которой шел. После Омашу подошла маленькая, но горделивая процессия из Северного Племени Воды, возглавляемая вождем Арнуком и его советниками. К тому времени, как они достигли конца Плаза, все делегаты выглядели неудобно перегревшимися в своих формальных костюмах из белого меха. Приветствия стали чуть более оживленными, когда проходило Южное Племя Воды. Хакода возглавлял процессию, шагая с высоко поднятой головой и расправленными плечами… и облаченный в облегченный костюм, который, как он знал, был необходим в жарком климате Народа Огня. У Катары перехватило горло от гордости за своего отца. Следом за ним шли Бато, Пакку и остальные члены недавно воссозданного Южного совета. Затем — у Катары округлились глаза — появились знакомые, но совершенно неожиданные лица. Два делегата из Племени Туманного Болота. Высокий долговязый То и тучный Дью волочились в конце шествия, с энтузиазмом маша людям Народа Огня. В начале Плаза в открытых воротах своего дворца стоял Хозяин Огня, высокий и впечатляющий в положенной по должности мантии с широкими наплечниками. По правую сторону от него стоял Айро, ради такого случая воссоединившийся с красным цветом и взиравший на происходящее с выражением гордости на лице. Катара стояла слева от Зуко, в передних рядах. Между ними находилось много человек, включая Аанга, который наблюдал за шествием с практически неуемным интересом. Мальчик молча приветственно кивал каждому, кого он знал. Когда каждая из групп подходила к нему, Зуко приветствовал их лидера как равного на своей земле. В качестве проявления доброй воли Царь Земли спустился со своего паланкина, чтобы встать на одном уровне с гостеприимным хозяином. Царь Буми был, кажется, на волосок от того, чтобы хрюкающе рассмеяться, но всё же смог ответить на приветствие с вызывающим восхищение достоинством. Вождь Арнук был подобающе вежлив, но ему недоставало энтузиазма. Катара не винила его — вероятно, мужчина был на грани теплового удара. Когда перед Зуко остановился её отец, Катара навострила уши и порадовалась, что стояла достаточно близко, чтобы слышать слова. — Для Народа Огня большая честь принимать вас и ваших людей, вождь Хакода из Южного Племени Воды. — Южное Племя Воды столь же почтено гостеприимством вашего народа, Хозяин Огня Зуко, — серьезное лицо Хакоды прорезала полуулыбка после того, как он вернул формальный приветственный жест. — Которое, должен сказать, сильно улучшилось со времени моего последнего визита. На миг глаза Зуко расширились, прежде чем вновь приобрести мягкое выражение, которое он удерживал на протяжении всей церемонии. — Мой дядя сказал бы, что мирное время всех нас сделало куда лучшими гостеприимными хозяевами и гостями. — А что скажете вы, Хозяин Огня? Катара смотрела во все глаза. Её отец протянул руку в формальном жесте Южного Племени Воды, принятом между союзниками. Здесь, перед всеми свидетелями, он проверял решимость Зуко уважать традиции их народа. Взгляд Зуко метнулся к протянутой ему руке — он вообще знал, что это означает? — а затем вновь посмотрел в глаза Хакоде. — Эти улучшения, о которых вы говорите, — он протянул руку в похожем жесте, хотя было ясно, что он не знал, что делать дальше, — я рад, что вы их заметили. Хакода широко улыбнулся и сжал предплечье Хозяина Огня — движение, которое Зуко немедленно повторил. Катара с облегчением вздохнула и повернулась, чтобы что-то прошептать Сокке (который весь день не отлипал от неё, как банный лист), и обнаружила, что он отошел, и теперь рядом с ней стояли три ухажера из Царства Земли, стараясь вести себя, как ни в чем ни бывало. Она снова повернулась вперед и скривилась. В самом деле, неужели все в Царстве Земли выковыривают из-под ногтей грязь, когда пытаются вести себя непринужденно?