***
Зуко провел Катару сквозь городские тени — вдоль по одной улице, через каменную стену и за угол — чтобы сделать круг и наблюдать, как всё ещё трясущийся стражник поспешно выбежал из переулка и, постоянно нервно оглядываясь по сторонам, припустил к району рынка. Они молча следовали за ним, пока он не заколотил кулаком в заднюю дверь чайной. Владельцу понадобилось долгое время, чтобы подняться и подойти к двери, и даже тогда он отворил лишь узкую щелочку. Но в тот же миг, как дверь приоткрылась, стражник кинул маленький мешочек денег на ступеньку, развернулся на каблуках и убежал в ночь. Тощий хозяин чайной нагнулся, чтобы поднять свои деньги, и когда понял, что это такое, на его лице вспыхнула улыбка облегчения. Он оглядел темный город, словно ища, кого поблагодарить. Вдвойне укрытый в тенях и под маской, Зуко тоже улыбнулся. Это была самая лучшая часть. Он взглянул на Катару, чтобы удостовериться, что она тоже видела это, и с благодарностью заметил, как её глаза прищурились от скрытой фукумэном улыбки. Секунду спустя Зуко проследил, как владелец чайной вернулся в дом, и Катара дернула его за рукав. — Ладно, — сказала она, — это было здорово, но серьезно, нам уже можно идти в кровать? От её слов на него накатила волна жара, но он быстро оправился и, кивнув головой, бегом повел её через тени. Часть его ставила под вопрос мудрость того, что он разрешил Катаре помогать ему. Стоило признать, что покорительница воды могла позаботиться о себе, когда дело доходило до игры в запугивание. И то, что её голос четко доносил его намерения, делало задачу куда более простой, чем раньше… …но слушать с крыши, как она заманивала того мужчину в темноту, странным образом… приводило в ярость. Что не имело смысла, на самом-то деле — он сам предложил, чтобы она «заманила дозорного в переулок своим… виляющим бедрами голосом». Зуко очень хорошо знал, какую реакцию это вызовет у большинства мужчин. О, как же хорошо он это знал… И всё же, даже зная, чего ждать, он удивился своему иррациональному порыву досрочно спрыгнуть в тот переулок. Вот почему присутствие покорительницы воды могло стать опасным: один глупый порыв мог убить их обоих. Может, он просто устал. Большинство проблем, испытываемых Зуко в последнее время, можно было так или иначе списать на утомление. Сегодня он выспится. Утром всё обретет смысл. Наконец, он провел её в дворцовый комплекс через одну из тайных дверей, за чем последовала долгая пробежка по темным туннелям, образовывавшим изогнутый лабиринт под садами. Когда они добрались до коридора, в который выходила дверь её покоев, Зуко пальцем указал ей дорогу и развернулся, чтобы уйти. Но Катара поймала его за плечо, и когда он посмотрел на неё, она придвинулась так близко, что могла шептать прямо в дзукин, закрывавший его ухо. Он чувствовал, как её дыхание согревало ткань. У него дернулся глаз. — Я не хотела показаться неблагодарной… если так прозвучало. Спасибо, что разрешил мне пойти, Зуко. Когда она отстранилась, он долго и пристально посмотрел на неё. Её глаза слабо сияли в темном коридоре, и он не был уверен, но ему казалось, что она улыбалась под своим фукумэном. Он захотел её поцеловать. Просто сдернуть маску с её подбородка и прижиматься губами к её губам, пока она не поймет, что не было никакой необходимости благодарить его. Пока она не увидит, как он был счастлив, что больше не один, что она может разделить с ним эту изматывающую работу, которая, кажется, в последнее время являлась единственным, ради чего билось его сердце… Стоп… поцеловать её? Резко кивнув головой, покоритель огня повернулся и бросился бежать по коридору и вверх по лестнице, ведущей к его комнате. Сон всё исправит. Завтра всё обретет смысл.***
Катара проскользнула в покои так тихо, как только могла, очень осторожно прикрыла дверь и повернулась лицом к темной общей комнате. Гостиная не пустовала. Ступая на цыпочках мимо дивана, Катара испытала шок — тихо посапывающая Суюки прикорнула на голой костлявой Соккиной груди. По большей части они были прикрыты одеялом — покорительница воды возблагодарила Юи за эту милость — но было совершенно очевидно, что разбросанные по полу детали пижам не были надеты. Как можно тише издав рвотный звук, Катара пересекла комнату и скользнула в спальню, которую делила… очевидно, только с Тоф. Хотя она как можно тише закрыла дверь, покорительница земли немедленно села на кровати. — Дынный Лорд восстанет вновь. Бегите, смертные, или рок настигнет вас. Провозгласив это, девочка шлепнулась обратно в кровать и продолжила издавать низкие, рокочущие звуки, которым полагалось исходить из гораздо более крупного тела… или от горного обвала. Катара моргнула и пошла переодеваться, прятать свою одежду и смывать пот с кожи. Наконец, она заползла под одеяло и позволила телу расслабиться. Проваливаясь в приятный сон, в её мозгу мелькнула мысль. Из тех, что приходят, а потом смываются потоком сновидений. «Я могла бы заниматься этим вечно».***
Её пальцы лежали на его лице, на его шраме, и во сне он мог их чувствовать. Такое впечатление, что она играла на струне, протянутой вдоль его позвоночника; что по его коже пробегало электричество, что она покоряла самую его суть. Он начал нагреваться. Зуко почти никогда не помнил свои сны, и это было не так уж плохо. Однако этим утром, когда солнце проглянуло сквозь листья огромных растений, установленных после коронации, ему захотелось вспомнить, что именно в том сне было таким эротичным… …потому что его рука уже нашла путь в его штаны от пижамы и сомкнулась вокруг эрекции, когда он проснулся. Со стоном он убрал руку и выполз из своей чересчур большой кровати. Затем он проплелся весь долгий путь до смежной со спальней ванной. Хозяин Огня Зуко не кончал на свои простыни. Никогда. Он закрыл дверь и прижался к ней спиной, позволив рукам проползти через гладкие, мускулистые грудь и живот вниз по бедрам. Его пальцы крыльями бабочки прошлись по шраму в виде звезды на животе, и, ища вдохновения, он вызвал фрагменты воспоминаний: Мэй целовала его шею, её руки скользили там, где он прикасался к себе, её руки сжимали… Зуко застонал сквозь стиснутые зубы от раздражения. Мысли о Мэй, даже о хороших временах, всё ещё немного саднили. Он принялся искать что-то ещё, и быстрее, чем готов был признаться самому себе, подумал о Катаре. И о том шоколадном соусе. Его рука немедленно нырнула в штаны и крепко сжалась на затвердевшем члене. Он видел её в своем воображении: её щеки цвета кофе латте немного порозовели, её глаза закрылись в миг блаженного первого ощущения вкуса… Он сдернул штаны вниз на бедра, вытащил член и принялся ритмично сжимать и гладить, немного изгибая на конце, как он любил. …её губы раскрылись, пропуская её палец, а потом слегка примялись вокруг ногтя, пока она обсасывала и облизывала последние капли шоколада. Зуко тяжело дышал, одна его рука энергично трудилась, в то время как вторая схватила висящее неподалеку полотенце. Он был так близко, надо совсем чуть-чуть… И тут совершенно новый образ ворвался в его мысли. Катара в своем маскировочном костюме стояла перед ним в его нынешнем виде. Одна её рука вместо его собственной яростно сжимала его пенис, а раскрытая ладонь второй легла ему на живот, прижимая к двери. Её синие глаза слегка прищурились, словно от скрытой под фукумэном улыбки, и она прошептала возле его подбородка. «Не заставляй меня ждать». — А! — Зуко откинул голову назад и кончил в полотенце. Долгое время он мог только тяжело дышать и стараться собрать мысли в кучку. Затем он услышал, как в его комнату кто-то вошел. — Хозяин Огня Зуко, — раздался голос Лин сквозь дверь у него за спиной. Зуко потер лицо одной рукой. Во имя Агни… — Да? — он старался говорить вежливо, но не мог скрыть напряжения в голосе. Разумеется, Лин продолжила, как ни в чем ни бывало. — Ваш дядя, отставной генерал Айро, только что прибыл из Ба Синг Се. Он изъявил желание встретиться с вами сегодня, если позволит ваше расписание. Зуко осмотрел себя: обмякший член всё ещё свисал над поясом штанов, а голые пальцы ног были почти полностью скрыты сползшей вниз тканью. Было что-то очень неправильное в том, что ему приходилось принимать решения в подобном состоянии. — Полчаса. Накройте частный завтрак. С женьшеневым чаем. — Да, Хозяин Огня Зуко. — И, Лин… — Зуко нахмурился и закрыл глаза. — Да, Хозяин Огня Зуко? — Не в моем кабинете. Примечание переводчика: *фукумэн — кусок материи, которым ниндзя завязывали нижнюю часть лица, чтобы скрыть личность. Примечание автора: **Автор считает, что вполне логично допустить, что покорение крови работает не только строго в ночь полнолуния, но и в две-три ночи до и после полнолуния, когда луна почти полная. Особенно если покоритель воды обладает большой силой. Поэтому автор расширяет действие магии крови Катары до пяти-шести ночей в месяц.