Честный лжец. (Ошибки природы, "часть" вторая, дополнительная)

— Наконец-то! — раздался крик, от которого Олег вздрогнул. За эти два дня он совершенно забыл о существовании других людей, которые явно стремились об этом напомнить. — Какими судьбами? — спросил он, медленно доставая ключи. Никита удивлённо на него взглянул. — Как это «какими»?! Ты-то куда пропал, а?! Телефоны отключены, вчера целый день дома не было, сегодня опять где-то шаришься! — А ты не подумал, что у меня могут быть дела? — Какие ещё дела?! — Действительно, какие? — спросил Аркаша. — Мы тут тебя уже часа полтора ждём. Я предлагал уйти, но этот… И ты чего это замок поменял? — Окончательно расстался с Олей, но она не вернула ключ, который в тот раз стащила. Сменил сразу же, как она ушла. — А не мог просто ключ у неё попросить? — Она стала уверять, что потеряла его. — Тогда просто дай мне запасной. — К сожалению, у меня был только один экземпляр. — Тогда потом выдашь, ладно? Олег ничего не ответил, но внимательно посмотрел на своих друзей. — Так чего вы пришли? — Он правда отупел или лишь прикидывается? — возмутился Никита. — Мы, между прочим, на чай к тебе! — У меня ужасный бардак, к тому же нет чая, — произнёс Олег, прекрасно понимая, что от друзей ему отделаться не удастся. — После его комнаты… — Никита кивнул на Аркашу, который пытался отобрать у Олега ключ. — Да открой ты уже эту дверь! — Всегда успею. — …мне уже никакой бардак не страшен! — закончил блондин. Аркаша вздохнул. — Кажется, расставшись с Олей, он нашёл уже себе кого-то, кто сейчас спит в его комнате… Ладно, вот твои подарки, не будем мешать твоей идиллии. — Кого это ты себе уже нашёл? — удивился Никита. Аркаша криво усмехнулся. — Наше, что ли, дело? Он уже взрослый, может спать с тем, с кем хочет. — Кажется, кто-то сейчас обидится, — усмехнулся Олег, смотря на Никиту. — Хорошо, я впущу вас на кухню, но не в спальню. Не будем мешать тому, кто сейчас спит в моей постели, хорошо? Только я поставлю чайник, а также уложу этого «кто» спать, хорошо? — Хорошо, — кивнул Аркаша, — не впервой мне так чай пить. Лицо Никиты вытянулось. — Что-то я… — Тебе, кстати, тоже. — Но… — Внимательнее надо быть. Блондин совершенно по-детски надул губы, из-за чего рыжий рассмеялся и потрепал ему волосы. Тёма с любопытством выглядывал из зала. Конечно же, он слышал эти голоса, и по его взгляду было понятно, что построил уже множество предположений. Олег вздохнул. — Ко мне пришли приятели… — произнёс он. Мальчик кивнул. — Мне переодеться или спрятаться в комнате? — Последнее, — ответил рыжий, поразившись догадливости своего брата. — Тогда можно я возьму Мишу и Настю? — он показал на клетку с морскими свинками. Олег кивнул. — Извини… — И перекусить им. — Конечно. — Я буду тихо. — Извини… Тёма ничего не ответил, лишь только очень тихо, почти бесшумно забрал с кухни всё необходимое, а также перенёс клетку. Олег, испытывая смешанные чувства, убрал все признаки присутствия кого-либо чужого в его квартире и поставил чайник. Он совершенно точно не хотел показывать Тёму кому-либо, а особенно тем, кого так хорошо знал. Слишком многое придётся объяснять, вдаваться в подробности, чего совершенно не хотелось. Тем более, так и сам Тёма может о многом догадаться… Нет, это определённо точно будет лишним. Лучше делать вид, что всё так же, как и всегда. — Ты очень долго, — заметил Аркаша. — Зато на этот раз чайник поставил. Ну, так где ты вчера пропадал? Да и сегодня? — Был у Ильи Сергеевича. — На тебя это не похоже, так часто там бывать, — заметил Аркаша. — Так что давай, сознавайся, где был? — Повторяю: у Ильи Сергеевича. — А вчера? — Честно? В Новосибирске. — Что ты там делал? — удивился Никита. Аркаша молча смотрел на друга. Олег пожал плечами. — Встретился с Кириллом, с которым тебя в тот раз искали, — честно ответил рыжий. Конечно же, того, что он почти сразу с ним распрощался, даже не дослушав поздравления, говорить не стал. — У него, оказывается, очень хорошая память. Я упоминал, когда у меня день рождения, и он запомнил. — Хм, ясно. Ну, а вот что мы к чаю принесли, — произнёс Аркаша, не дав что-то сказать Никите. Тот, казалось, тут же забыл об этом, принявшись вытаскивать из пакета сладкий пирог. — Тётя Женя приготовила, расстроилась, что ты не зашёл! — Да, надо будет позвонить и извиниться. — Скажи, что работа была, вот и всё. — Да так и собирался. — Кстати, тебя даже сестра этого, — Аркаша кивнул на Никиту, который с вожделением смотрел на пирог, — поздравить хотела. Звонила вчера нам, спрашивала, где ты. — Надо же, — удивился Олег. — Помнит ещё одноклассников… Никита фыркнул. И, не выдержав, спросил: — Так кто там у тебя? Аркаша бросил быстрый взгляд на друга и заговорил о хоккее, но от него отмахнулись. — Тебе правда так интересно? — Конечно же! — Тогда назло тебе не скажу. — Эй! Олег рассмеялся, а чайник ужасно засвистел. Никита тут же вскочил и выключил его, после чего принялся наливать в кружки кипяток. — Расскажи, — воскликнул он, — или оболью тебя кипятком! — Знаешь ли, в новый год работы хватает, так что больничный мне не помешает. — Ну тебя! Аркаша рассмеялся. — Давайте лучше пирог есть. Конечно же, не весь, оставим кусочек Олежкиной пассии. — Какие же вы доставучие. — Какие уж есть. — Ну, а что за подарки-то? — Обычные… Угораздило же тебя под новый год родиться! — возмутился Никита. — Где мы столько денег найдём, чтобы сразу два подарка?! — Знаете же, что и одного хватит. — Поэтому в этом году мы скинулись и купили тебе фотоаппарат. А так как до тридцать первого есть ещё время, придумаем что-нибудь ещё. — А зачем мне фотоаппарат? — поинтересовался Олег, прожёвывая кусок пирога. Никита что-то ответил, даже не потрудившись перестать в этот момент жевать, Аркаша пожал плечами. — Вдруг захочешь фотографировать. — Ну, тогда вдруг спасибо. — Вдруг пожалуйста. Он, кстати, в той коробке, которая в коридоре осталась. — Потом гляну. — Кстати, это была моя идея, — произнёс Никита, справившись с куском и отрезая себе следующий. — Я вспомнил, как ты около года назад жаловался, что у тебя нет фотоаппарата, а у Аркаши слишком старый. Было же такое? — Кажется, было… На день рождения тёти Жени, когда вы ей сценку показывали. Только это было два года назад. — Да всё равно. Вот и… — Понятно. Правда, подарок хороший… Если только фотик не дерьмовый взяли. — А ты иди и проверь. — Потом, сейчас слишком вкусный пирог. — Твой любимый, — усмехнулся Аркаша. — Мама знает, что готовить. — Это уж точно. И да, правда, спасибо. Как бы… бывали у меня мысли, что можно было то или это запечатлеть… Теперь хотя бы будет на что. Никита довольно улыбнулся, Аркаша лишь пожал плечами. Они разговорились о зиме и хоккее, а также о Новосибирске и работе Олега. Просидели они недолго, и в основном из-за Аркаши, который вдруг стал собираться домой. Олег благодарно улыбнулся ему; Никита, возмущаясь, мыл посуду. Аркаша встал рядом с Олегом, рассматривающим подарок. Фотоаппарат оказался хорошим, по крайней мере, Олег искренне был доволен. — Послушай, — тихо произнёс парень, смотря на рыжего. — Я отлично понимаю, что вы мне рассказали далеко не всё. Что там, в Новосибирске, ещё произошло? — Не больше того, что ты уже услышал. Никита потерялся, и я всю ночь шатался по городу в его поисках. — Нет, было что-то ещё… Взять хотя бы то, что он бросил курить… — Я тоже заметил, но причину этого не знаю. — …Сам не расскажешь, что там произошло? У тебя произошло? — Нет, потому что ничего не было. — Значит, сейчас в твоей комнате тот самый Кирилл, да? Олег не смотрел на Аркашу, который также не смотрел на него. Конечно же, он понимал больше, чем Никита, этот взбалмошный мальчишка. И обмануть его было намного сложнее, особенно Олегу. Но сейчас он никакого другого выхода не видел. — Да. — Я так и знал. — Заметно. — Ладно, тогда мы пошли… Мы же пошли? — Сейчас, только блюдце осталось! — Вот ведь черепаха! — Эй! — возмутился Никита, чем вызвал смех своих друзей. Больше не было произнесено ни слова между Аркашей и Олегом, лишь Никита тараторил. Ещё раз поблагодарив, Олег закрыл за ними дверь. И вздохнул, понимая, что не такой уж и лёгкий ему предстоит вечер. Да, закрытие в комнате — не самый лучший способ сблизиться с ребёнком… Тёма спокойно спал у стенки, а рядом с ним ползали Миша и Настя, чёрная пушистая и пятнистая гладкошерстная морские свинки. Олег некоторое время стоял у кровати и смотрел на эту картину, не в силах сдержать улыбки. Но стоило ему поймать грызунов, дабы посадить их в клетку, как мальчик пошевелился. А когда его укрыли покрывалом, резко раскрыл глаза и уставился на Олега. — Прости, я не хотел будить. — Ничего, — тихонько ответил мальчик, после чего сел и потянулся, зевая. — Я Мишу гладил, но уснул… Ой, а где он и Настя?! — Я их уже в клетку посадил. Они, кстати, сгрызли всё, что ты на блюдце оставил. — И правда… Крошек-то сколько… — Ничего. Чай будешь? — Ну… — Со сладким пирогом. Глаза Тёмы загорелись, Олег широко улыбнулся. — Тогда иди и умойся, а то ещё за столом уснёшь. — Не усну уже. — Но руки вымыть надо. — Хорошо. Мальчик поднялся и медленно направился из комнаты, а Олег принялся поправлять постель, что ещё несколько дней была его, а теперь уже принадлежала Тёме. Ребёнок внимательно осматривал оставшуюся половину пирога, иногда переводя взгляд на Олега, листающего какую-то книгу. Тот, кажется, что-то учил, по крайней мере, повторял. «Наверное, скоро экзамены», — решил Тёма, подумав так же, что он мешает полноценно к ним готовиться. — А откуда пирог? — всё же спросил он, когда Олег наливал чай. — Друзья принесли? — Да. Мама одного из них приготовила. — Они часто так делают? — Ну, пару раз бывало. — Наверное, они слишком быстро ушли… — У них и свои дела есть, так что нормально всё. — Тоже экзамены? — Ещё нет. Тём, прости, что я… — Ну, вам явно было бы тяжело объяснить, откуда у вас ребёнок. Я понимаю. Вы же такой молодой, а уже усыновили, а это… Даже я не понимаю, поэтому… Олег вздохнул. Всё же братец у него действительно соображалистый, хотя многое видит несколько в ином свете. — Это действительно было бы сложно, вызывало бы множество вопросов… — Я это понимаю. — Не обижаешься? — Нет. Я же играл с Мишей и Настей. Олег некоторое время помолчал, смотря, как Тёма уплетает пирог, но словно не видя этого. Он усмехнулся своим мыслям и почти случайно произнёс: — Новый адрес никому, пожалуй, не дам. — А вы… мы переезжаем? — Немного позже. В школу пойдёшь из нового дома. — А почему? — Так будет удобнее. — Не понимаю… — Потом поймёшь. И да, прекращай «выкать», понятно? — Хорошо… — И называй меня по имени. — Хорошо… Они долгое время молчали, Тёма всё же доел кусок пирога и какое-то время сидел, смотря на читающего Олега. Казалось, тот этого или не замечает, или ему безразлично чьё-либо излишнее внимание. — Кстати, я хотел спросить: что тебе подарить на Новый год? Мальчик лишь удивлённо взглянул на Олега, явно не зная, что можно ответить. — Игрушки, — продолжал рыжий, — я тебе и так куплю, завтра же пойдём по магазинам, так что это не подходит… Что бы ты хотел? — Я не знаю… — Подумай об этом. — Хорошо… Можно ещё пирога? — Конечно. — А почему его принесли? — Потому что я сам за ним не пришёл. — Что это значит? — У меня вчера день рождения был, меня ждали у одного моего друга, пирог вот испекли. А вчера, как ты знаешь, я был занят, поэтому мне его сегодня принесли. — День рождения? — мальчик смотрел на Олега большими от удивления глазами. — А почему вы… ты ничего не сказал? — К слову не пришлось. — Но… я же не поздравил… — Можешь сделать это сейчас, если хочешь. А если нет, — Олег пожал плечами. — Не так уж это и важно. Всего лишь… — С… с днём рождения… — промямлил Тёма, смотря куда-то в пол. — Я… Я не знал и подарить ничего не могу… — Ничего не нужно, — улыбнулся парень. — Можешь считать, что сам являешься подарком. — Но… — Всё хорошо. — С днём рождения… Олег улыбнулся и отложил книгу, поднимаясь. — А я придумал подарок. Обними меня. — А? — Ну же! — он встал перед мальчиком, который смотрел на него ещё больше удивлённо. И поднялся, с какой-то опаской смотря на рыжего. Но всё же сделал несколько небольших шагов и, прижавшись щекой к бедру парня, обхватил его руками. Олег коротко рассмеялся и присел, сжав мальчика в объятиях. Как же давно ему этого хотелось! — Спасибо, — произнёс он, улыбаясь. Улыбаясь так, как не улыбался, быть может, никогда. По крайней мере, давно. — Тёма… Спасибо. — О… Олег, — произнёс мальчик, жмурясь. Непривычно, очень непривычно для него всё это. Тихий дом, в котором он один провёл всё утро. Грызуны и большая серая птица. И странный добрый парень, который почему-то выбрал его. Тёплый странный добрый парень, если точнее. С большими тёплыми ладонями, что гладят его спину и путают его волосы. С добрыми зелёными косоватыми глазами, что сейчас закрыты. С грубоватым хрипловатым спокойным голосом. «Мой старший брат, — подумал мальчик, — теперь это — мой старший брат, а не странный парень…» — Кстати, — произнёс мальчик, стараясь потихонечку выпутаться из объятий. Олег, как только почувствовал это, разжал руки, но всё так же сидел на коленях, смотря на Тёму. — Ну? — Я… Пока вас… тебя не было, я…. В шкафу… нашёл эту, как она… такая деревянная… — Гитара? — вдруг догадался рыжий. Мальчик кивнул. — Ты умеешь играть? — Надеюсь, ещё да. Около года в руки её не брал… Сыграть что-нибудь? — Если хочешь… — Почему бы и нет, — решил Олег, поднимаясь. — Пирог ещё будешь? — Не сейчас. — Тогда я тут всё уберу и осмотрю гитару, если она в порядке — сыграю. Пока вытаскивай её. — Хорошо. Олег усмехнулся. Кажется, всё идёт намного лучше, чем он сам предполагал. Лишь сутки прошли с тех пор, как Тёма переступил порог этой квартиры, но он уже говорит с ним, причём очень даже связно и спокойно. Значит, всё может сложиться так, как и мечтал когда-то Олег… только определённей. — Ну, что бы сыграть… — протянул рыжий, закончив настраивать гитару, у которой перед тем сменил струну. Он и не думал, что у него найдутся запасные. — А что умеешь? — Не слишком-то и помню, если честно, — он немного помолчал, после чего несколько раз провёл по струнам рукой, не забывая зажимать аккорды. Минут десять он разыгрывался, вспоминая уроки обращения с этим инструментом, а после заиграл мелодию, которую, как ему казалось, помнил лучше остальных. — Знакомо… — произнёс Тёма, чуть хмурясь и словно пытаясь вспомнить. — Может быть, — кивнул Олег. — Его уже нет в живых, но это ничего не значит, пока жива его музыка, жив и он сам в сердцах людей… — он прокашлялся и тихонько затянул: — Я сижу и смотрю в чужое небо из чужого окна… М-да, нет у меня голоса! Струны неприятно звякнули, рыжий вздохнул и откинулся на спинку дивана. Тёма покачал головой. — Нет-нет, хорошо выходит. Я помню… Семья, в которой я тогда жил… Андрей Львович, папа, часто слушал такую музыку и подпевал. Выходило страшно. А у тебя хорошо выходит. Давай, пой! Олег улыбнулся. — Ну, раз ты так говоришь… Правда, в аккордах я явно буду путаться, поэтому… Надо бы разыграться снова, что ли… Давно не брал в руки гитару! Так… Как там было… Я сначала просто проиграю, ладно? Мальчик кивнул, а Олег принялся всё больше и больше вдаваться в воспоминания, как больше года назад, в один из осенних вечеров, играл для Аркаши, который вдруг заявил, что давно не слушал Цоя. Сейчас казалось, что это было целую вечность назад. Олег пел и играл до самого позднего вечера, а Тёма всё слушал, иногда смеявшись, а иногда всхлипывая, смотря уж какая была песня и какой была мелодия гитары. Ему и не нужны были слова, он всё понимал и так, вникал в музыку, чувствовал её. И Олегу очень сильно захотелось научить его играть. И когда-нибудь он это сделает, сам, без всяких там музыкальных школ. — Всё, давай спать! — резковато произнёс Олег, прервав свою игру. Тёма быстро-быстро завертел головой, но был вынужден, под взглядом парня, всё же пойти умываться. Уснул он быстро, как только голова его коснулась подушки. Олег лишь улыбнулся, смотря на маленькую спящую фигурку, и вернулся к своим книжкам. Всё-таки Тёма был прав, не так уж и много времени осталось до экзаменов.