Ошейник для Лисицы 2

«Я даже не успел ему всё объяснить!» — последнее, что пронеслось у меня в голове перед потрясающим ощущением парения и невесомости. Первое, что я почувствовал, — как мои лапы оторвались от земли, а потом всё тело охватило удивительно родное тепло, которое и понесло меня к небесам. Не знаю, что затеял Фаэрт, но это было потрясающе! Лучше всяких полётов, лучше любых отвесных скал над бесконечными лесами — я просто летел небесной промокашкой над своим огромным миром. Казалось, будто я стал богом — был разом везде: высоко и низко, быстро и медленно, в тепле и холоде — душа была свободна, но между тем её неумолимо тянуло в одну сторону. Но в голове было пусто, сопротивляться было нечем, да и не хотелось особо. Вот если бы это всё длилось чуть подольше, я бы тигра в обе щёки расцеловал. И стоило его замку показаться на горизонте, как мою свободную душу буквально силой запихнули в маленькую, неуклюжую и ограниченную оболочку, которая к тому же дико болела. И сразу же у меня зазвенело в ушах, а глаза застила белая пелена, как после телепортации. Я оторвался от пола и отряхнулся от налетевшей пыли. Сразу же обнаружил в огромном зале, в который я переместился, двоих тигров, сидящего у самого огромного кальяна, который я только видел в своей жизни. И они его умудрялись курить! Не знаю, какими лёгкими надо обладать, чтобы просто потянуть такую массу воздуха, но тигры спокойно делали это. Смотрелось это комично: один из них, брав огромный длиннющий шланг себе в пасть, на несколько секунд напрягался до лёгкого безумия, выпучивал глаза, дрожал всем телом, и результатом таких усилий был один-единственный «бульк» в колбе кальяна. В этот момент тигр становился подобным плюшевой кукле, и я был абсолютно уверен, что, толкнув любого в плечо, можно было его обрушить не меньше чем на два часа. Но стоило мне приподняться на лапах, как в ушах зазвенело вчетверо громче, а голова чуть не раскололась пополам: казалось, там вот-вот взорвётся бочка с порохом. Я тут же прижался обратно к полу. — Э-э-эй, вот и он! — протянул один из тигров. Из-за белой пелены я не мог различить, кто это был. — Что вы со мной сделали, ироды? — прошептал я, надеясь на то, что мой голос не расколет мою голову пополам. — Да я решил тебя помягче телепортировать, Ракш сказал, что ты это не очень любишь… — Я это ненавижу! — Я попытался встать рывком, но череп продолжал реагировать на изменение его положения в пространстве. — Эй, да что с тобой? — поинтересовался кошак. — Что? Сам попробуй! — бурчал я, с трудом вставая на четвереньки. — Да ладно, тебе же должно было быть по крайней мере не неприятно… — оправдывался бог, не выпуская из лапы свою трубочку. — Поначалу было! Очень даже хорошо… Но теперь раз в десять хуже… — Прости… — сказал он, но я лениво отмахнулся лапой. Ощущение было как после недельного запоя. — Ренар, давай сюда, покури — и всё пройдёт! — заверил мня другой полосатый. Похоже, Ракшас неплохо спелся с Фаэртом. — Я не курю… — Тут вообще никто не курит! — заверил меня бог всех кошек. — Давай! — Да пошли вы в баню… — прошипел я, понимая, насколько больно мне было, когда я пытался хоть как-то сосредоточиться. — В баню — так в баню… — посетовал Фаэрт, приготовившись совершить ещё что-то магическое, но я снова остановил его: — Нет! Никаких больше телепортаций! Всё! Теперь я доверяю только своим лапам! Уроды… — Последнее я прошипел совсем тихо, но они всё равно услышали. — Сам такой! — крикнул мне Ракшас, а божество тихо затаило на меня обиду. Пока я поднимался выше уровня плинтуса, два тигра успели прокурить весь немалый зал и уйти в астрал. В частности, когда моя голова перестала раскалываться на северное и южное полушарие, Фаэрт уже не реагировал на внешние раздражители, а Ракшас так вообще свернулся клубочком и ничего не делал. Очевидно, он медленно отъезжал в страну деревянных брёвен, которые ничего не делают — просто лежат вот так же и всё понимают. Ещё через полчаса, когда я уже нашёл себе воды и еды, я снова принялся шарить по замку Тикрита. Горки артефактов всегда были привлекательны для любого вора… Уже в зале я нашёл довольно интересную штуку: плоский прямоугольный камешек, довольно лёгкий и гладкий, приятный на ощупь. Подняв его, я потряс его в лапе, пытаясь понять, что эта штука делает. Внезапно она засветилась у меня в лапе и показала странную картинку: голубое надкусанное яблоко и небольшую полоску со стрелкой внизу изображения. Стрелка заманчиво переливалась всеми цветами радуги, и я, не удержавшись, коснулся её. Она мигнула. Я потыкал ещё, пока наконец не догадался передвинуть её пальцем в конец полоски. Камешек пискнул что-то и показал на себе кучу непонятных маленьких значков с какими-то странными надписями. Это для меня оказалось куда сложнее, и я решил осмотреть его поподробнее. На обратной стороне не обнаружил ничего нового, кроме цифр. Нашёл на нём какие-то мелкие кнопочки, пару дырок, но всё это для меня было страшно сложно. Наверное, очень сложный артефакт. Внезапно он затрясся у меня в лапах, и я хотел было его отбросить, решив, что он на меня разозлился — ведь у некоторых артефактов были души! — но он лишь вибрировал, а потом запел что-то непонятным голосом на непонятном языке. Я уже хотел отбросить камень подальше, но он произвёл впечатляющий эффект на Фаэрта: Тикрит сразу же завозился, стал недовольно морщиться и шевелить ушами. И, как только я поднёс артефакт к его уху, он сразу же проснулся, недовольно посмотрел на меня и начал отфыркиваться: — Убери от меня эту штуку. Убери. — Казалось, тигр вот-вот зашипит на меня, как настоящий кот. — Что, неприятно? — Нет, она надоела мне. Матерится много. — Что-что? Как это? — спросил я, разглядывая странный артефакт. — Найди у него… зелёный квадратик, нажми на него пальцем. — И что? — И приложи к уху, — проворчал тигр. Я нашёл на его обратной стороне два квадратика — зелёный и красный — и ткнул подушечкой пальца в зелёный. Подождав немного, я приложил его верхним концом к уху. — Алё? Ну отвечай уже, деньги капают! — завопила мне в ухо эта штука. — Алё? — переспросил я, удивляясь такой разговорчивости артефакта. — Э? Ты кто такой? — спросила у меня штука возмущённым голосом. — Я? Я Ренар, — усмехнувшись, ответил я артефакту. Тот замолк, а потом разразился целой тирадой не самых лестных слов, из которых я разобрал только некоторые: — Ты, урод, поддонок и тупая башка! Верни трубу хозяину, или я тебя по сигналу вычислю, найду и уши-то пообрываю! Я удивлённо отнял трубку от уха, улыбаясь такому эффекту. Камешек продолжал материться. — Ну как тебе? — спросил тигр. — А ещё он что-нибудь умеет? — спросил я, кладя его на место. Только через минуту он замолчал и погас. — Не-а, — ответил тигр, поднимаясь со своего места. — Ты что такой злой был, а? — Потому что голова была расколотым надвое чугунным шаром. На этом наш разговор, казалось бы, закончился. Я на всякий случай отложил артефакт, хотя долго думал прикарманить его. Богу он явно был не особо нужен, а мне пригодится, чтобы друзей удивлять. Я рассказал Фаэрту всю ситуацию с армией Арена, но бог остался недоволен, сказал, что нужно ещё. В ответ на удивлённый взгляд пояснил, что в Феланоксе было примерно десять тысяч жителей — довольно крупный город для пустынных земель, — а значит, все, кто остался в стенах «Цитадели», как назвал её Селкер, и будут её армией. При этом бог предупредил меня, что каждый из них будет прекрасно обучен и вооружён: ради своей безопасности Демон не пожалеет никаких сил. Но за ужином выяснилась ещё одна удручающая новость: вся армия будет бесполезной, если Демон решит повернуть её против нас. Погрустнев, тигр тихо сказал в свою тарелку: — Старообрядчиков надо звать. Только они нас по большому счёту ненавидят. — Кто кого ненавидит? — еле выговорил я. Бог в плане блюд был крайне консервативен: много мелочи, которая была очень вкусной. — Старообрядчики, — повторил Фаэрт. — Древний как мир клан магов, которые всё ещё верят в заклинания и ритуалы. — Ого! И вы знакомы? — Ещё как знакомы, — проворчал кошак. — Когда они почувствовали во мне другую силу, то решили, что я демон, и пошли на меня войной. — И кто выиграл? — спросил я. Тигр поднял на меня глаза, будто отвечая на мой вопрос своим только присутствием. Но бог явно был не столь хитёр: — Если бы не шакал, не было бы меня. А так… так они могут одолеть даже бога. — Значит, они нужны нам в борьбе против, — я уже было хотел сказать Флёр, но вовремя опомнился, — Демона… — Так или иначе — нужны. Но я к ним не пойду. Да и Селкер тоже: они все его штучки давно наизусть знают. Я скривил брови, глядя на сидящего передо мной накачанного тигра. Когда он сидел передо мной и мирно кушал свой бульончик, он совершенно не походил на бога. Бог в моём представлении был высоким чёрным шакалом в обязательно потрёпанной мантии. Строгий, прямой как бревно, и вообще неуязвимый. К несчастью, мне уже удалось посмотреть на первого бога в действии, к несчастью, его одолели. Но посмотреть на тигра… Он почему-то не был похож на могучее существо со строгим прямым взглядом и стальными убеждениями, что он тут — главный. Он был даже чем-то… свой. Как говорят некоторые бандиты и разбойники, «в доску». Да и не дал бы мне тот же шакал просто так покушать с ним за одним столом. — Знаю, знаю… Не получается у меня, — ответил тигр, и только сейчас я осознал, что по моей голове будто кто-то водит пёрышком. Я схватился за уши и потянул их вниз, будто пытаясь закрыться от него. Фаэрт захохотал: — Думай — не думай, всё равно всё вижу, всё слышу. Даже мысли твоего друга — лиса. — Какого из них? — Крепкий такой, высокий. В белом плаще. Жалеет сейчас, что не нашёл какую-то флейту. Причём сильно так жалеет… — Арен… а почему не нашёл флейту? — А я почём знаю? Я что, мысли… ах, да. Я вопросительно поднял бровь, ожидая ответа. — Не знаю я! Лень, — напоследок буркнул тигр и встал из-за стола. — Так что сейчас-то? — я последовал за ним. — К старообрядчикам пойдёшь? — спросил Фаэрт. — Не сейчас. — Тогда думай, где взять ещё одну армию. А от магов всё равно не убежать, тебе с ними договариваться, а не мне. — Как скажешь. И где взять ещё воинов, я знаю… Тигр повернулся ко мне, прищуриваясь: — Должна, говоришь? — Ещё как… — с лёгкой улыбкой ответил я. — Ну тогда… — Нет! — сразу остановил его я. — Найду другой способ попутешествовать. — И какой? — ехидно спросил тигр. — Пошли на крышу. Вздохнув, я отправился вслед за Фаэртом. Решение, конечно, спонтанное, но вполне резонное. Самый быстрый способ путешествовать почти без магии… Бог, прочитав мои мысли, поёжился. — Больно же будет… — Перенесу. Не впервой. Я нащупал в кармане набор пробирок, которые дала мне в путь Хелен. Некоторые побились, пропитав жилетку всеми цветами радуги, некоторые были холодными, какие-то нагрелись. Я нащупал самую нормальную, целую и самую безопасную из всех. Делала она немного… Наконец мы поднялись с ним на самую высокую часть дворца. Выше было некуда — дворец и так возвышался над многовековыми деревьями на несколько сотен футов. Найти нужную мне отвесную стену не составило труда. Вообще Хелен говорила, что принимать зелье надо на земле и, после того как оно возымеет своё действие, бегать кругами. Выглядело это более чем глупо, поэтому я встал на краю и откупорил пробирку. Склянка с надписью «ПОЛЁТ» полетела вниз. Я отошёл на шаг от края и упал на колени. Всё тело пробрала сильная дрожь. Лапы дёрнулись, как от судорог, и я схватился за плечи. Бог попытался чуть облегчить мою боль, но от такого я всё равно выгнулся и заорал во всё горло. Ужасная, дикая, режущая боль раздирала мои лопатки, заставляя биться в судорогах. Схватившись когтями за бока, я сильно оттянул кожу, растягивая спину. Тигр посмотрел на это с отвращением и отвернулся, хотя я был абсолютно уверен, что за свою далеко не короткую жизнь он видел вещи похуже. Лопатки разодрало совсем — из них стали появляться первые кости. Первый поток боли отошёл на задний план, теперь его места заняла другая, жгучая и сильная боль, которая переполняла мои новые части тела. Кожа под лопатками быстро срослась, выпуская из себя чёрную плотную кожу с большим чётким рисунком на ней. Новые кости всё удлинялись, размах увеличивался… и вся спина будто горела. Был только один способ потушить этот невидимый огонь, который обжигал мои крылья, — и я спрыгнул вниз с крыши. Мимо меня понеслись огромные окна, сучья, кроны деревьев и множественные карнизы дворца Фаэрта. Но боль уходила… Зажмурившись, я вызвал в своей памяти навыки управления полётом и взмахнул крыльями, останавливая падение. В лесу это было очень тяжело, но деревья стояли на огромном расстоянии друг от друга, поэтому я без труда сманеврировал, ловко обходя пару стволов, стоящих друг за другом. Боль прошла. И осталось только одно… — И-и-и-иху-у-у-у! — протяжно закричал я, кружа над спящим городом кошек. И как только Мирумас не испытывал восторга полёта? Да, это было не в первый раз, но такие ощущения… каждый раз новые. Я взмыл над огромным лесом и завис в воздухе, осматриваясь. Вон замок бога, совсем далеко, на самом горизонте виднелось какое-то озеро. Но любоваться пейзажем мне не позволило воспоминание об Эмерлине… Мы всего один раз летали так с ней. Сами по себе. Спасибо Хелен и Альтеру: волшебница наварила нам этого зелья, использовав когти с кончиков крыльев Альтера, а там ему было очень больно состригать их. Хотя Эмерлине понравился сам полёт и всё, что было после него, она сказала, что не выдержит ещё раз этой боли, которая появлялась при отращивании крыльев. Меня звал свой долг. Сложив крылья, я круто спикировал к стоящему на крыше тигру. Фаэрт смотрел на меня с лёгкой улыбкой, крутя хвостом. — Дорогу не покажешь? — перекрикивая шум ветра, создаваемый моими крыльями, спросил я. Тигр повернулся и показал пальцем строго на запад. Я козырнул ему. — Спасибо! Ещё увидимся! И, ещё раз взмахнув своими крыльями, я набрал высоту и скорость, двигаясь в указанном направлении. Теперь крылья были не развлечением, а важным средством передвижения — по идее только для этого их и надо было использовать, но такой шанс выпадал очень нечасто. Спустившись ближе к лесу, я поймал удивительно тёплый воздушный поток, как это называл Мирумас, и раскрыл крылья, позволяя ему нести меня в нужном направлении. Наверное, боги постарались, если даже ветру со мной по пути. Я уже сбился со счёта и даже не мог сказать, сколько я лечу. Подо мной проносились реки, города и озёра, но прибрежного города Халин я не пролетал. Я уже готов был признать, что сбился с курса, но неожиданно увидел прибрежный город — за ним было море. Так как полёт сродни быстрой ходьбе по затрате сил, я решил приземлиться и отдохнуть, а заодно узнать, где находится Халин. В каждом городе, даже в самой захудалой деревне, обязательно есть площадка, которую называют «насестом». По всему миру летает множество морфных голубей, разносящих письма. Птицы отличались одной особенностью, по сравнению с крылатыми животными вроде летучих мышей, — у них совершенно не было лап. Вместо этого они успешно пользовались своими крыльями. Каково же было удивление матёрых почтовых голубей, когда им буквально на голову скатился крылатый лис-неумеха и, матерясь, попытался подняться. Голуби, подбежав ко мне, помогли подняться, даже стали заботливо отряхивать. — Куда ж ты прёшь, скотина рыжая? — заорал один из них, оттаскивая меня с посадочной площадки. — Голову береги! Я еле успел пригнуться, как надо мной пронеслось крыло другого почтового голубя. Почтальон приземлился вполне удачно, а главный посмотрел на меня с любопытством. — Ты сколько уже летаешь, рыжий? — Три часа максимум… Пусти. — Я попытался выкрутиться из его охвата, но голубь и не думал меня отпускать. — Чего ты здесь забыл? Лети себе дальше… — как-то хмуро сказал он. — Дальше? Извините, но я очень сильно устал… — Ты в этом городе не найдёшь ни одного места, лис. Всё занято. — Почему это? Разве уже и путнику нельзя пристроиться где-нибудь на ночлег? — Я всё-таки выкрутился и отошёл от почтальона на пару шагов: он был как-то не миролюбиво настроен. Но, как только он посмотрел на меня повнимательнее, он опустил клюв. — В городе чёрт знает что творится… Все бегут из Халина, а мы — ближайший город, до которого можно добраться по морю. Но и тут ситуация не лучше. — А что у вас случилось? — спросил я и вдруг я нечаянно добавил: — Может, я чем-нибудь помочь смогу? Птах посмотрел на меня с нескрываемым презрением и развернулся. Пока никто не приземлялся и не взлетал, с площадки можно было осмотреть весь город, постепенно погружающийся в ночь. — Смутное время, — произнёс он в воздух. Решив, что разговор на этом окончен, я всё-таки пошёл вниз узнать, что творится в городе. И стоило мне только спуститься на улицу, как всё встало на свои места. Повсюду царила разруха, оставшаяся от былой роскоши: разрушенные до основания здания, забитые досками всевозможные лавочки. Повсюду царил настоящий хаос, и находиться в таком городе было слишком опасно. Но, чтобы лететь через море, надо было набраться сил. Я нерешительно пошёл по тёмным улицам неизвестного мне города. Я поставил себе одну цель — добраться до центра, может быть, там удастся найти более-менее безопасное убежище. Но ещё один вопрос встал передо мной — как за него заплатить. В жилетке завалялась горстка каких-то монет, которую я то и дело прижимал к своей груди, чтобы не звенела. Почти у каждой подворотни, в каждом переулке стояли нищие с протянутой лапой, а иногда, собравшись вместе, разводили прямо на городских улицах костры, жарили себе пойманных неразумных крыс и птиц… Естественно, не было и речи о том, что я своровал бы что-нибудь у бродяг — более-менее богатых жителей города я попросту не видел. Повсюду сновали воры, которые готовы были обчистить кого угодно. Поёрзав, я попытался сложить свои крылья плащом, как это делает Мирумас, чтобы не выдавать своего относительно богатого для этих мест вида. Пару раз за мной неумело увязывался какой-то воришка, но я останавливал его тем, что просто поворачивался к нему. Двадцать минут кошмаров — я смог выйти на некое подобие городской площади, посреди которой тоже горел костёр и грелись бродяги. Тут же нашлась и гостиница с зарешёченными окнами и с огромной обитой сталью дверью. Ночь уже вступила в свои права, и я решительно направился к гостинице. На мой настойчивый стук в двери открылось маленькое окошко и чьи-то глаза довольно дерзко спросили меня: — Кто такой? Чуть привстав у двери, я ответил. — Путник, обычный путник, ночлег ищу. — Путник? В такое время? Не смеши! — отвечали мне с той стороны. — А в какое время я должен был явиться? — резонно спросил я. — До того, как Ренар ограбил наше государство! Казалось, сердце остановилось, но, почувствовав очередной удар, я уверенно ответил: — Слушай, этого уже не вернуть! Открывай давай, я же платить буду! Глаза в окошке опустились и тщательно оглядели меня. — Покажи деньги. Я доверчиво раскрыл плащ из своих крыльев и показал содержимое внутреннего кармана жилетки. Зверь за дверью хмыкнул. — Маловато. Ну ладно… Раздался звук отпираемой задвижки, и дверь приоткрылась. — Заходи, быстро! — прошипел хозяин, и я бочком скользнул внутрь. Дверь за мной сразу же закрыли, и я позволил себе обернуться, чтобы рассмотреть охранника. Им оказался молодой накачанный лис, сжимающий в лапах арбалет. Когда он закрыл дверь на все засовы, он заглянул за окно, проверяя улицу. — Хорошенькое время ты выбрал для визита… — Так получилось. — Я наконец вдохнул поглубже, осматривая помещение. Всё уютно, по-домашнему: коврик, небольшая стойка для гостей, пара кресел и маленькая, но, очевидно, тяжёлая люстра. Когда-то тут была преуспевающая гостиница… — Если хочешь оставаться — оставайся. За одну ночь тебе придётся отдать всё, что у тебя есть. — Всё?! — Такой наглости лиса я был неслабо удивлён. — Ты уверен? — на всякий случай спросил я. — Обычно я беру больше, — прошептал лис, не отрываясь от улицы, — тебе повезло, я сегодня добрый. — Ничего себе добрый… — Плати или выметайся на улицу! — Тут его арбалет направился на меня. Я сразу поднял лапы, хотя из-за крыльев это было очень неудобно. — Эй, эй, брат, полегче! — Я полез в жилетку и вытащил горсть монет, среди которых мелькали и золотые. — Я заплачу! — Я тебе не брат! — прорычал рыжий, вытягивая лапу и не снимая с меня прицела. — Давай сюда! Я быстро высыпал монеты в его лапу, и хозяин опустил оружие. Брезгливо пересчитывая мои деньги, он пошёл наверх. — Первая комната наверху, справа. Чтоб утром я тебя тут не видел. Но перед тем, как он ушёл, я успел задать один вопрос: — Эй, лис! Почему ты говоришь, что мы… не братья? Я думал, лисы выручают друг друга. Уже на лестнице он развернулся: — Если бы у меня были крылья, я бы давно улетел отсюда. Как можно дальше из этой дыры. И первым делом — я бы накостылял одному лису за то, что лишил всех нас спокойной жизни! — Какому? — спросил я, хотя отлично знал ответ. — Ренару. Он исчез в темноте второго этажа, а вслед за ним пошёл и я. В комнатушку я ввалился уже почти ничего не ощущая; я почему-то дико хотел спать. Плюхнулся на кровать, закрыв голову подушкой, попытался сосредоточиться… Все эти звери, попрошайки, беженцы, воры… Они стали никем из-за меня. Что я наделал… Этой ночью мне снова снилась Эмерлина. Снова тот самый сюжет: всё лучшее, что мы пережили, а потом её слова… последнее слово… Наутро я быстро проснулся и обнаружил на подоконнике лёгкий завтрак из пары бутербродов со странным мясом. Есть хотелось, спасибо лису, но было, конечно, мало. Денег не оставалось, а указание хозяина я намеревался выполнить как можно быстрее. Окно на втором этаже было закрыто решёткой, поэтому пришлось подняться на чердак, вскрыть замок и выбраться на крышу. Оттуда я и стартовал. Чувство вины не уходило ни на секунду и магическим способом придавало мне сил для полёта — я развернулся в сторону моря и полетел в Халин. Теперь мне точно надо было встретиться с моей старой знакомой-пираткой. Я люто завидовал Мирумасу и его терпению: лететь над морем было удивительно скучно. Настоящий крылатый лис обладал неимоверной выдержкой и летал над морями часто, но мне нужно было что-то другое, а не вечная морская гладь. Я пытался поднажать, но то и дело выдыхался. Хорошо, что сознание уже настроилось на новые части тела — я спокойно ловил воздушные течения и там спокойно отдыхал, планируя на расправленных крыльях. Но даже с высоты птичьего полёта было очень скучно, когда от горизонта до горизонта ничего, кроме воды, не видно. Но только в полёте я вспомнил кое-что, что вспоминать вообще не должен был. Что потерял Эмерлину, когда хотел извиниться перед жителями города. Попросить прощения за то, что ограбил их и всё их государство, возможно, даже любимое. Сейчас этого не хотелось, как и останавливаться где-то в городе, собирать толпу, которая, скорее всего, закидает меня помидорами и горящими стрелами. Но когда на горизонте показался Халин — у меня от стыда ёкнуло сердце… Город горел. Он был не просто разрушен. Множество зданий, плотно расположенных в городе, горели, и никто ничего не предпринимал. Задолго до начала портовой зоны я увидел несколько тел, плавающих в воде. Испугавшись такого положения дел, я быстро набрал высоту и скорость, повернув сразу к королевскому дворцу. По дороге с воздуха было видно весь тот ужас, который охватил великий некогда город. Казалось, скоро весь мир полетит в тартарары — и всё из-за меня. Подо мной проносились те самые узкие улочки, по которым я когда-то бродил, закрывшись с глазами под капюшоном, широкие улицы, на которых горели дикие костры. По мере приближения к дворцу увеличивалось количество городских охранников, вооружённых до зубов и крайне агрессивно настроенных. Несколько раз рядом со мной пролетали боевые стрелы, но все были мимо. Я набрал высоту и начал кружить над замком, высматривая окно побольше. Мною заинтересовались несколько охранников, некоторые забрались на крышу и стали целиться в меня из арбалетов и луков. Поняв, что времени у меня не так много, я быстро зашёл на последний круг и взял на приметку огромный разноцветный витраж, похожий на мой. Охранники, увидев, что я собираюсь ворваться в замок, принялись стрелять по мне, но ни одна из стрел не коснулась меня — сложив крылья, я чёрной кометой разбил витраж, врываясь в огромный королевский зал. Раскрыв крылья, я приземлился на мраморный пол, на ходу складывая крылья и выхватывая метательные ножи. Со всех сторон ко мне уже бежали стражники, и лишь несколько секунд спустя я снова взлетел под потолок. Крики, мат и несколько летящих в меня стрел — всё это отвлекло меня мало. Развернувшись, я увидел знакомую мне кобру, сидящую на довольно большом и красивом троне. Взмахнув крыльями посильнее, я рванул к ней, сметая на ходу незадачливых охранников. Кобра, перепугавшись, зашипела и выхватила свой кинжал, который находился в потайном отделении её трона. Но я не собирался её убивать, а просто приземлился перед ней, не закрывая крыльев, сразу поклонился, крикнув ей: — Отзови их! Но кобра была столь напугана, что только невразумительно шипела на меня, поэтому пришлось встать со своего места и без должного уважения схватить её за запястье, сжимая его настолько, что она выронила своё оружие. — Я сказал, отзови охранников… — тихо и чётко повторил я, понимая, что охранники вот-вот настигнут меня и, скорее всего, сразу убьют. — Или ты уже не узнаёшь меня? — я дёрнул её за загрудки. Глаза Шанди округлились, и она закрыла пасть, пробуя своим языком воздух. Она с трудом выговорила: — Ре… Ренар… — Да, чёрт возьми! — Я быстро поменялся с ней местами, и стражники наткнулись на свою королеву, которая тут же сделала гневный взгляд, строго рявкнув на зверей: — Вс-с-се вон отс-с-сюда! Все! Охранники немедленно остановились и поубирали оружие. Змея смотрела на них до тех пор, пока все не ушли. Я стоял за её спиной, строго смотря на её капюшон с огромной шикарной мантией. — Ш-ш-што ты здес-с-сь забыл, Ренар? Тебе мало твоей доли?! — разгневанно зашипела кобра, как только хвост последнего стражника скрылся за дверью. — Тебе вс-с-сё одному досталос-с-сь! — Что ты задумала, Шанди? Осуществить переворот с помощью этого золота? — А ты не видиш-ш-шь, да? С-с-советую тебе не язвить ос-с-собо, я могу с-с-стражей и назад позвать. И тебя вздёрнут на площ-щ-щади — поверь, народ этого давно хочет… — Ты уверена, что это из-за меня? А не из-за твоего хренового правления? Ты хоть видела, что происходит на улицах твоего города, а? Твоей страны? — Я начал наседать на неё, увидев в глазах кобры страх и удивление. — Разруха! Нищета! Процветает преступность! — Кто бы говорил про прес-с-ступность… — Я краду только то, что можно восстановить… А ты совершила ошибку, наняв меня. — Это ты с-с-соверш-шил ош-ш-шибку, с-с-соглас-сивш-ш-шись на это! Я прищурился, смотря в бездонные зелёные глаза кобры. Змея будто пыталась меня загипнотизировать — появлялась необычная слабость в теле, воля гасла, как костёр, в который не подбросили дров. Но я не поддался её внушениям и вовремя сказал: — Тогда ты поможешь мне исправить её… Змея тут же отвернулась от меня, буквально хохоча. — С-с-с чего ты взял, ш-ш-што я буду помогать тебе, лис-с-с? — Ты должна мне, Шанди. Очень многое… Гораздо больше, чем тем пиратам, которым ты не заплатила… Кобра уверенно повернулась ко мне и спросила: — Откуда ты знаеш-ш-шь? Возникали проблемы? — Они убили мою жену, — прошептал я. — И я убью тебя, если ты мне не поможешь — мне уже нечего терять. — И, чтобы доказать серьёзность своих намерений, я достал из своего браслета два метательных ножа. — Убили? Эмерлину?! — Это не на шутку удивило Шанди. — Надеюс-с-сь, ты разорвал этих подонков на кус-с-ски? — Да. Но не всех, Шанди. Один остался. — Я показал на неё, сжимая в кулаке два ножа. Змея нахмурилась и сжала зубы. — Тогда говори, ш-ш-што тебе нужно. — Всё просто. Собирай свою армию — и веди всех в Феланокс. На самом краю пустыни, что лежит перед ним, есть город — в нём все и собираются. Там ещё будет Клан Лис и армия моего королевства — постарайтесь не передраться. — Мы больш-ш-ше вам не враги. Будь с-с-спокоен, Ренар, ес-с-сли тебе это нужно, я приведу с-с-своих воинов. — Очень хорошо, Шанди. — Я развернулся и пошёл к разбитому витражу. — Я буду ждать там. И не забывай, что ты мне должна — одну жизнь. И я её у тебя заберу, когда будет время. — Ты убьёш-ш-шь меня? — зачем-то переспросила Шанди, наблюдая за тем, как я раскладываю крылья. — Нет. Я верну всё на свои места, кобра. Не успев выслушать её ответ, я взмахнул крыльями, отталкиваясь от пола, взмыл к потолку и, сделав небольшой разгоночный круг, вылетел в тот же витраж, вызвав большое недоумение у охранников. Обратная дорога прошла для меня не интереснее прогулки по парку. В одну ночь я долетел до приморского города и там довольно быстро выяснил, куда лететь к старообрядчикам. Решив не напрягать покровителя всех кошачьих, повернул с намеченного курса и снова полетел над бесконечными лесами нашего мира, высматривая под лапами большой посёлок с чёрными маленькими домами — именно так мне описали клан магов под названием «Клан Чёрного Ветра», или просто Чёрный Ветер. Меня немного воодушевило такое название, даже захотелось узнать о его происхождении. Пролетая над очередным поселением, я опознал все перечисленные признаки. Я стал кружить над кланом, внимательно рассматривая его устройство. Никаких заборов не было — вся деревушка была в сплошном лесу. Никаких полей — похоже, провизию они привозили откуда-то из другого места. И посреди клана — большое открытое пространство, что-то вроде площади или главного двора, а у самого основного дома стояли две огромные бочки. Больше ничего примечательного: деревянные простые домики, выкрашенные в чёрный цвет, закрытые колодцы — всё чёрное как смола. Но, постепенно снижаясь, я различил и зверей, обитающих в этом клане, — обязательной деталью одежды было что-нибудь чёрное; в основном все носили плащи, но иногда встречались оригиналы в одних трусах или водной кепке — естественно, самцы. Самок вообще было мало, наверное, именно из-за этого на всей площади поселения царило какое-то неуловимое, витающее в воздухе уныние. Но потом я вспомнил, что все звери тут — маги, а значит, скорее всего, бессмертны. Нормально задуматься об этом мне не дали, потому что заметили — всё-таки лис с огромными чёрными крыльями был хорошо заметен на фоне голубого неба. Несмотря на утро, теплее с ночи не становилось, даже, наоборот, собирались тучи, загораживая собой солнце. Звери внизу останавливались, смотря на меня, но в отличие от всех остальных зрителей не тыкали в меня пальцем и не орали что-то невразумительное, как это обычно бывало. Я начал по спирали опускаться к площади, и все постепенно стекались туда. Пока я опускался, новость о прибытии кого-то в клан дошла и до лидера; из главного дома вышел очень странный волк. Он был весь белого цвета, довольно опрятно одетый в кожаные штаны и куртку. Он поднялся на площадку перед бочками и оглянулся, вызвав этим самым большое удивление: его глаза были закрыты чёрной плотной повязкой. Я несколько раз взмахнул крыльями на месте и, разгоняя пыль, приземлился на центр площади. Не знаю чем — вроде бы я магом не был, — но каким-то шестым чувством я ощущал, как меня внимательно разглядывают десятки глаз и залезают мне в голову, чтобы прочитать мои мысли. Понимая это, я старательно не думал, смотря на слепого волка, гордо стоя перед ним, сложив крылья открытым плащом. Наконец он поднял лапы, и все ощущения прошли. — Я предводитель Клана Чёрного Ветра, лис. Я чувствую, как за тобой следит кто-то, кто гораздо сильнее нас всех, но я не чувствую в тебе магии! Тебя послали испытать нас? — Я пришёл попросить помощи, — тихо сказал я, глядя на волка. Казалось, он видит куда больше, чем если бы видел без повязки. — Помощи? — спросил он. — Нас редко просят о помощи. Цена наших… услуг весьма велика. — Я думал, вас, магов, не интересуют земные богатства вроде золота, — попытался схитрить я, но альбинос раскусил меня. — Я знаю, что они очень интересуют тебя, лис… — Он наклонил голову, будто смотря на меня, и улыбался. — Ведь твоё имя надолго записано в великую историю, не так ли? — Я бы хотел запомнить его, чтобы писать на заборах, — пробурчал я, а волк засмеялся. — В этом я тебе не помощник… Но неужели тебе хочется ещё? — Если ты знаешь, как меня зовут, то ты знаешь, для чего я здесь. Демон времени… — Не говори дальше, лис! — перебил он меня. — Мы все всё знаем… И мы отказываем тебе. Я строго посмотрел на волка, оценивая его силы… Но не думал сдаваться. — А если попрошу не я? Если позову на помощь? — Проси своей помощи у кого хочешь — Клан Чёрного Ветра не поможет тебе. Я отвернулся от предводителя, смотря на толпу магов, окруживших меня. Разношёрстные звери, все разные и с разными умениями, возможностями. Они смотрели все совершенно серьёзно. Я закрыл глаза. — Зовёшь к богам, лис? Неужели ты настолько наивен, что думаешь, будто они собираются помогать простому смертному? — он засмеялся, а потом смех затих — быстро, как будто его выключили. Рядом со мной раздался строгий, басистый голос шакала. — Он знает, что делает. — Ещё как знает… — Скрежет металла и знакомый, почти мяукающий голос тигра. Я улыбнулся такой удаче, разворачиваясь к предводителю, открывая глаза. Выражения на мордах у всего клана кардинально сменилось — испуг, удивление и какое-то странное уважение. Теперь они знали, что за лис может позвать богов усилием мысли… — Ваша помощь нужна, — начал шакал, — только вы можете помочь нам одолеть само время. — Только вместе мы сможем исправить ошибку… — Зачем мы вам? Неужели два бога не могут с чем-то справиться, а? — нагловато спросил волк. — Мы можем справиться с тобой, если не… — закричал Фаэрт. — А можем и отплатить вам. Волк удивлённо снял повязку со своих глаз, разглядывая меня. — Не думал, что он может такое… — Я тоже не думал… — признался я. Стоило повернуться и посмотреть на шакала, как тот смерил меня холодным презрительным взглядом. — Тогда мы согласны, — принял решение волк. — Мы будем готовы через три дня. После этих слов я слабо помню происходящее — только ощущение эйфории: у меня получилось собрать почти самую мощную армию в мире. И всё зачем? Идти войной на ту, которую когда-то ценил как лучшего друга, помощника, спасителя. Я знал, что это была не Флёр и она сейчас борется со своим проклятием. Я ещё не знал, как с ним буду бороться я, но, пока клан магов был согласен, мне предложили стать тем, кем я бы никогда не стал. Не магом. Гораздо хуже.