Ошейник для Лисицы 2

Всё-таки у Флёр были от меня секреты. Она утаила от меня название пустыни и сказала его только на третью ночь, когда я грелся у костра, уже жалея о том, что начал экстренно линять. Пустыня, как оказалось, называлась Великой. Трое суток песка, палящего солнца над головой и редких кактусов. Днём идём, изнывая от жары и жажды, ночью с трудом согреваемся, закутавшись в плащи, либо, если повезёт, разведя костёр. Я никогда бы не подумал, что в пустыне может быть холодно, если бы не попал туда ночью. В тёмное время суток температура опускалась до осенней, если мерить по нашему королевству. Даже Флёр в такие моменты жаловалась на всю землю, что всё так сложно. Вечно строгая и натренированная лисица днём куталась в белые тряпки и жару переносила совершенно спокойно, но к вечеру начинала с непривычки жаловаться на холод. Но, слава богу, которого я видел уже много раз, ничего в дороге с нами не приключилось, и, как предсказывала Флёр, наутро четвёртого дня мы вышли на финишную прямую. Наши верблюды, забравшись на высокую дюну, остановились как вкопанные, а я открыл пасть от изумления. Перед нами лежал огромный, красивый и богатый город, в центре которого высилась традиционная для пустынь пирамида из белого известняка. И, несмотря на солнце, в городе было огромное количество зелени, всё цвело и пахло свежестью, а всё потому, что сразу за городом начиналось море, раскинувшееся до самого горизонта. Вдалеке были видны несколько кораблей под белыми парусами, а чуть в стороне от города — огромный порт. Но ещё кое-что мне не давало покоя, будто я помнил, что был здесь. — Я бы пожила здесь. — Подошедшая Флёр отвлекла меня от созерцания Феланокса. — Город богатый, устроиться в нём просто. Но никто из лис в нём долго не живёт… — Почему это? — У нас, Ренар, шерсть не та, чтобы жить здесь, — пояснила мне Флёр и показала пальцем в направлении пирамиды. — Не будем терять времени. Я кивнул и чуть толкнул своего верблюда задними лапами. Обычно это заставляло его идти вперёд, но сейчас он заупрямился и пошёл вниз только после третьего пинка. Копытный опасливо ступил на противоположный склон, который был куда круче подъёма. Верблюд Флёр вёл себя так же, а третий, водовоз, вообще не пошёл никуда. Пришлось нам с Флёр спешиться; лисица сняла сапоги и спрыгнула на песок, а мне ничего снимать не надо было, поэтому я сразу спрыгнул на склон дюны. Пожалеть об этом я смог сразу же, как скатился кубарем к основанию, и кое-как затормозил своё падение. Песок оказался необычайно скользким на этот раз, оттого я быстро потерял опору и свалился с лап. По дороге от вершины к низу я потерял всю одежду, которая прикрывала меня от солнечных лучей, оттого мне стало крайне жарко. Сев на песке, я посмотрел наверх, и понял что Флёр там уже не было. Забежать обратно я не смог, поэтому решил подождать Флёр у подножия. Так и приветствовал меня город Феланокс — обидным падением и песком, забившимся в шерсть. Ходить теперь было неприятно, отряхивание не помогало, да и шуточки Флёр в мою сторону чести не делали. Отвлёкшись от этого, я снова стал разглядывать город. Со стороны пустыни всех путников приветствовала огромная аллея, высаженная пальмами — растение, которого здесь было больше всего. Точно между ними шла идеально ровная, вымощенная белым кирпичом дорога, упирающаяся в ворота Феланокса. Лишь пройдя этот путь, я увидел, что у ворот стоит хорошо вооружённая стража — снова два кота, но на этот раз одеты они были так, что сливались с огромной стеной, окружавшей город. Примерно за пятьдесят шагов от них Флёр сняла с себя всё тряпьё, надела сапоги и пошла сама, блистая на солнце железными частями своего чёрного костюма и своими арбалетами. Стражники снова пропустили нас без вопросов, и мне представилась возможность изучить этот город ещё и изнутри. Он сразу напомнил мне Тайный Город — жизнь, даже днём, в жару, била ключом. Торговцы, ремесленники и простые горожане, спешащие по своим делам, — здесь чувствовалась государственность и организованность. Сразу же нам предложили оставить своих верблюдов на местной «стоянке», как называли это торгаши, и сразу после — гостиницу. Местные звери, казалось, пытались сделать всё, чтобы вытянуть из нас все деньги, что им неплохо удавалось. Провести нас пытались много, но всё решалось строгим взглядом в глаза наглеца и тычком арбалета в живот. По мере приближения к пирамиде Флёр заметно нервничала. — Слушай, нет. — Она остановила меня и взялась за ошейник. — Давай утром. Ещё рано… — Рано что? — удивлённо спросил я. — Рано… Я ещё не готова… — Флёр, но ведь всё должен буду сделать я! — Нет, — отрезала она и развернулась. — Без меня у тебя ничего не выйдет. — А если попробую? — Скорее всего, тебя разорвёт на части, — холодно заявила Флёр и пошла в ближайшую гостиницу. — Ого! А там что, магия? — Это один из величайших артефактов в мире, Ренар. Там не только магия. Пришлось нам снова остановиться, причём перед самой целью. Флёр, сняв для себя номер, сразу же заперлась там и велела мне гулять. Я, естественно, обрадовался такой возможности лично познакомиться с городом и его обитателями. Быстро узнав, где в городе находился рынок, я пошёл туда и решил подрезать парочку кошельков — чисто для поддержания формы. Как и весь город, рынок был очень богатым, хорошо организованным и цивилизованным. Торговые ряды располагались чёткой сеткой, на больших открытых площадях висели карты и проходили аукционы, зачастую с очень дорогими лотами. Что я заметил — никакой работорговли, несмотря на то, что находились два разных города в одном государстве. Побродив по рынку и купив для вида что-то зажаренное на палочке, я начал потихоньку обворовывать прохожих. Пристроился пару раз в очереди, спокойно залез в чужой карман и выудил оттуда пригоршню монеток. Ещё один попался мне, когда я тихо обворовал его у ларька с леденцами: бедняга так засмотрелся на сладости, что не заметил вообще ничего. Подрезал кошелёк и у огромного мула, шагающего с важным видом по центральной аллее, но вдруг увидел ещё одного интересного клиента. У прилавка табачной лавки стоял высокий тигр и нервно крутил хвостом, перебирая в лапе какие-то мелкие монетки. Скандал был в самом разгаре: продавец не желал отступить перед клиентом, тигр упрямился из последних сил, не желая отдавать последнее. Стоило заметить, что он нёс на спине довольно солидный ранец странной формы, а от продавца отбивался шутками и честным видом везучего неудачника. Хихикнув про себя, я подошёл к нему и незаметно опустил лапу в карман его плаща. Глаза чуть меня не выдали, потому что я чуть не выпучил их прямо перед продавцом: в кармане у тигра было немало денег, так что прибеднялся он театрально. Я сразу же вытащил немного, но стоило монеткам перекочевать в мою жилетку, как тигр повернулся на звук и сам выпучил глаза. — Макс? — очумело спросил он, но тут же потряс ушами, отгоняя видение. — Что? Э-э-э… — Я растерялся, отступив на пару шагов. — Вы ошиблись… Я не Макс… Но полосатый уже вовсю разглядывал меня своим пристальными жёлтыми глазами. Потом он легонько улыбнулся. — Нет. Ты Макс, я не могу ошибаться. И то, что ты вырвал свою серьгу, не делает тебя кем-то другим. И тут же его манера речи выдала его с потрохами. Я поднял уши и с трудом поверил своим глазам. — Ракшас? Это ты, что ли?! — громко спросил я, отходя ещё на шаг. — А кто ещё, по-твоему! Думаешь, я единственного в мире лисо-енота не узнаю, что ли?! Ха-ха! — Он рассмеялся, и мы сразу же с ним обнялись. Я не думал, что когда-нибудь ещё встречу его, но не очень-то этого и хотел. Ведь как-никак я предал его и бросил… — Слушай, ну ты был крут! — начал он. — Я видел всё, что происходило потом! Ящерки, прыгающие в воду охранники… Как ты всё так спланировал? От радости тигр кричал довольно громко, и все окружающие звери сразу же заинтересовались прыгающими в воду охранниками. Я деликатно покашлял в кулак, взял тира за плечо и отвёл подальше от ларька — продавец уже смотрел на нас как на прокажённых. — Давай-ка потише, Ракш… Об этом я… не хочу вспоминать. — Как это? Что-то пошло не так? У тебя же всё получилось! — Полосатый всё же понизил голос, и толпа потеряла к нам всякий интерес. — Да, всё, но потом… потом я очень сильно испугался и в результате всего этого потерял… — Сказать это было довольно сложно, но я проглотил ком в горле и продолжил: — Эмерлину… Это моя жена. — О, Макс… Я понимаю… — Да и меня зовут не Макс, я Ренар… — Да-да, я так и понял! Без серьги тебя тяжело узнать. — Я вырвал её, когда умерла она. Серьга было моим обручальным кольцом. — Мак… Ренар, я понимаю. Ты давно уже без неё? — сочувственно спросил он, уводя меня с рынка. — Почти два месяца. — Да… Тяжело, наверное, привыкнуть. — Я не привыкаю, Ракшас. Я пришёл сюда, чтобы всё исправить, и мне в этом помо… Закончить я не успел: тигр встал как вкопанный и посмотрел на меня, потом на пирамиду. — Ты пришёл сюда за сердцем, да? — совсем тихо спросил он. — Ты тоже знаешь о нём? — О нём знают очень многие, поверь мне. Чёрт, не думал, что встречу смельчака, который осмелится туда сунуться. — Смельчака? — Пришло моё время пугаться. — А чего там надо бояться такого? — Много чего… Я пока не видел ни одного, кто вернулся оттуда. Может, у них всё получилось… А может, и нет… — Вот так да… Ну ладно, по крайней мере я знаю лисицу, у которой действительно всё получилось, и она пойдёт туда со мной во второй раз. — Рискованно, — заключил Ракшас. — Мне нечего терять. А ты сам как? И какими судьбами в Феланоксе? — А, Ренар-Ренар… — Он махнул лапой. — Я думал, мы с тобой получше познакомились на корабле. — Ну вроде как неплохо… — Ну и сам подумай: когда ты меня… мягко скажем, выбросил, я остался без оплаты, доплыл кое-как до берега. А там нашёл себе ещё работёнку, поплавал, побыл шеф-поваром в какой-то забегаловке, но ты лишил меня самого главного! Я усмехнулся, догадавшись чего. Удивительно, что он не выбил мне зубы за такую тяжёлую долю. — Кальян, Ренар! Мой любимый походный кальян, и ты его уничтожил! — прокричал он мне на ухо, что я покорно стерпел. — Извини. Сколько тебе должны были заплатить? — Около тысячи, но не в этом суть. Это был мой любимый кальян! — И ты приплыл сюда купить себе новый любимый кальян? — Расправив уши, я нагло посмотрел на морду тигра и понял, что попал в точку. — Хм… Ну вообще да. Тот тоже был неплох, но я думаю, что это не так важно, важнее — новые друзья! — Он ткнул меня кулаком в плечо. — Правда, а? — Ты не представляешь, насколько ты прав, Ракшаc, — поддержал его я. — И знаешь… в честь нашей дружбы и такой неожиданной встречи — пойдём выберем тебе новый кальян. Я всё-таки ограбил целое королевство, так что плачу я. — Неслыханная щедрость со стороны великого жадины! — посетовал он. — Но всё равно пойдём. — Я не жадина. Да и… Подожди минутку, только не пали меня! — попросил я тигра и побежал в толпу, выискивая зверя побогаче. Уже через несколько минут я вернулся к нему с огромным кошельком, который я свистнул у одного слона. Огромный, неповоротливый зверь не заметил бы и шила, воткнутого в его бедро, поэтому всё прошло как нельзя лучше. Вместе с тигром мы отправились в город, где выбрали ему новенький кальян, который можно было носить в рюкзаке и курить на ходу. Тигр от увиденного пришёл в полный, неописуемый восторг и сразу же, как только мы вышли из магазина, профессионально раскурил его и всю дорогу до гостиницы дымил, как печка. В таверне я снова оплатит тигру шикарный ужин, который он раскритиковал в пух и прах, так как сам был поваром. Тут же ему предложили поработать на эту таверну; предложение было немедленно отвергнуто, а нам принесли бутылочку вина и пару фужеров. Вот тут-то я поставил зазнавшегося тигра на место, вспомнив все свои навыки по дегустации вина. Отпив десятую часть бокала, я рассказал тигру о том, из какого винограда это вино сделано, как приготовлено и все добавки, которые в него намешали. Хитро прищурившись, Ракшас смело догадался о винограднике у меня во владениях и попросился в Клан. Пожав плечами, я сказал, что решать это не мне. Несмотря на то, что вино было не самым крепким, хорошая компания и приятная обстановка способствовали быстрому охмелению. Мы с Ракшасом переходили на всё более и более откровенные темы, несмотря на окружающих. Развязав язык полосатому другу, я узнал, что он мне завидует и считает лисиц очень неплохими партнёршами, как он сказал, «по жизни». И только мы уже закончили говорить об этом, как он сразу открыл рот и уставился мне за спину: — Не-е-е, я определённо завидую лисам. — Не завидуй. Большинство из нас — хитрые, подлые и бесчестные гады. Хе-хе-хе… — Разглядывая отражение в своём бокале, я засмеялся, радуясь неудачной шутке. — Зато самки у вас… — Он подпёр край морды лапой, разглядывая кого-то за моей спиной. — А ты же теперь вдовец, да? — Ну да… — Хватит грустить! — Он сразу же воспрянул духом. — Давай ты соблазнишь вон ту лисичку и мы устроим с ней… — Ракшас, заткнись. На других и смотреть не буду. — Да ладно тебе! Ты хотя бы повернись, посмотри на неё… пышечка… — любовно произнёс он. Казалось, ещё чуть-чуть — и будет капать слюной. — Не буду смотреть. Сам иди и скажи ей, что ты хочешь с ней… — Я запнулся и в отражении бокала увидел, о какой лисице говорил тигр. Ну конечно, Флёр! — Сделать… — А вот ща встану! — пригрозил мне пьяненький тигр. — И расскажу. — А я умру от смеха. На твоих похоронах… — предупредил я его, разглядывая Флёр. Она была немного необычной сейчас: окончательно распустила волосы, юбку надела как-то совсем низко, а пара верхних пуговиц на её топике были расстёгнуты, обнажая верхнюю часть её груди с молочно-белой полосой шерсти. Но тигр вдруг встал и решительно зашагал в её направлении. — Ракшас, не-е-е-ет… — пьяно протянул я, но найти в себе силы на то, чтобы остановить его, я не нашёл. Развернувшись, я смог кое-как наблюдать за стремительным развитием событий в пабе. Подойдя к лисе, тигр нагло что-то заявил ей, смотря в глаза… Такого сильного удара я ещё никогда не видел. Удивительно, как она не снесла ему голову, но факт оставался Фактом — тигр отлетел в мою сторону и проломил спиной соседний стол. Куда она его ударила, я не видел, но он держался за челюсть, и глаз его налился кровью. — С локтя… Это ж надо так… — посетовал он, забираясь на своё место обратно. Хорошо, что соседский столик пустовал. — Флёр! — позвал её я. — Иди сюда! — Я начал махать ей. Немного удивившись, глава Клана громко прошла к нам и быстро сообразила себе стул. Как только Ракшас забрался на своё место, я представил его Флёр. — Ракшас, знакомься, это Флёр, глава Клана Лис Полной Луны. — Из-за некоторого количества алкоголя в крови я представил её полностью. — Вот. Если ты хотел в Клан, то прошу… Можешь поговорить с ней об этом. Хоть прямо сейчас! — Я рассмеялся. — Если я услышу хоть слово про хвост, то я тебе обещаю — вырву все зубы ржавыми клещами. — Флёр не угрожала, нет. Просто информировала. Ракшас некоторое время молчал, но хмель брал своё. Просидев с минуту, тупо уставившись на её грудь, тигр рухнул мордой в стол и блаженно заворчал. — Флёр, это Ракшас, — начал я, — мы с ним встретились, когда я… Ну, ты знаешь, там, на корабле, — я подмигнул ей, намекая на плавающую казну. Говорить напрямую не хотелось. — А-а-а… — торжественно потянула лиса. — На корабле, да. Я поняла. И как вас угораздило? — Он был енотом! — заявил тигр, не отрывая своего носа от столешницы. — Очень неплохим, кстати! — Ено-о-отом… — снова протянула она, явно издеваясь. — Флёр, не прикидывайся дурочкой… — попросил я. — А меня только что просили прикинуться кое-кем другим. И вообще, Ренар, не думала, что у нас будут посторонние. — Мне уйти? — сразу же спросил Ракшас, поднимаясь над столом. Флёр быстро прижала его затылок к столу. — Лежи уж. С тобой мы ещё разберёмся… — А я всё равно знаю, куда вы идёте… — глумливо заявил Ракшас и засмеялся. В этот момент я подумал, что сейчас так же, как и тигр, отлечу на пару шагов и сломанный столик станет ещё и многострадальным. — Это радует, — спокойно ответила лиса, — надеюсь, у тебя хватит мозгов не идти с нами? Тигр неуверенно помотал головой. — Не хватит или не пойдёшь? — уточнила Флёр. — Не пойду с вами. Ты бяка… — заявил Тигр. — Я?! Ты чё, совсем голову потерял? Тебе ещё одним ударом мозги вбить на место, полосатый? — поинтересовалась Флёр. Тигр поднялся и посмотрел Флёр. Я был уверен, что это невозможно, но так и было — на глаза тигра навернулись слёзы. — Я всегда мечтал переспать с лисой. Вы такие нежные, такие страстные, такие… любвеобильные. Говорят, вы думаете не только о себе, но и партнёре, в отличие от кошек. А всё дамы, с которыми я спал, были такими… Гадинами! — Ракшас всхлипнул и сделал ещё более жалостливый тон. — А лисицы… они другие… Я выпил ещё бокал, причём залпом, наблюдая за потрясающей актёрской игрой тигра. Я был уверен, что Флёр слезами не пронять, но Ракшас сам не думал отступать. — Флёр… Ты даже не представляешь, насколько ты красива и обаятельна… Вот Ренар подтвердит, да, дружище? — Он пихнул меня острым локтем в бок. — А? — Я очнулся от мечтаний и предсказаний исхода этого поединка. — Да-да, он прав. — Ренар, ты чего? — спросила лисица. — Я ничего. Просто вспоминаю, какой ты была прекрасной, когда я впервые тебя увидел тогда, на палубе. — Вот видишь, Флёр… — продолжал тигр. — Ты прекрасна, спору нет… Но зачем в тебе вся эта строгость, власть… Вот тут тигр попал в десятку. Флёр сразу понурила взгляд, застеснялась… — Это всё из-за ошейника… — попыталась оправдаться она. — Ну так давай снимем его, — предложил Ракшас. — Нет! — сразу же встряла Флёр. — Снимать его нельзя. Так положено! — Ну хорошо, хорошо… — Тигр хитро улыбнулся. — Можно ведь надеть ошейник и на меня… Флёр подняла взгляд и внимательно осмотрела битую морду тигра, явно о чём-то думая. Ракшас сидел молча и ждал её ответа, а я сидел и тихо выпадал в осадок… — Ошейник, говоришь? — переспросила Флёр, положив лапы на стол. — Ради тебя надену ещё что-нибудь этакое… У него получилось. Я так и не понял как, но прямо при мне тигр развёл мою подругу на ночь вместе. Победы ещё не было, но Флёр улыбнулась так, как ещё никогда не улыбалась. Возможно, этот оскал видел Арен, когда она хотела от него чего-то особенного, но я-то уж точно такого не видел. Но даже после победы некоторые совершают ошибки: Ракшас попытался улыбнуться так же. — Пока, Ракшас… — сказал я ему, наблюдая, как Флёр, продолжая хищно скалиться, сгребла тигра за шкирку и силой утащила его куда-то наверх, очевидно в номер. Полосатый, волочась за ней, как половая тряпка, помахал мне лапой на прощание. — Вау, — тихо сказал лис-фенек за соседним столом. — И как это у него получилось… Сам того не понимая, я допил остатки вина и закусил всё массивным куском какого-то синего сыра… О меня споткнулись. Ещё бы о меня не споткнулись, когда я свернулся клубочком на самом проходе в коридоре у нашего с Флёр номера. Как оказалось, он был общим. Но не в этом суть. Суть в том, что о меня споткнулись. — Ух, мамочки… — пробормотал споткнувшийся, уползая от двери нашего номера, как дикий зверь, на четырёх лапах. — Да чтоб я… Да чтоб никогда… — Доброе утро, Ракшас… — сонно приветствовал я его, подняв голову. — Как всё прошло? — Изыди, рыжая бестия! — закричал он и пополз интенсивнее. Уже через две минуты он пропал из виду. Ещё через пару минут я позволил себе развалиться на ковре в позе морской звезды и посмотреть на открытую дверь нашего номера. В проёме как раз появилась Флёр, застёгивая последние пуговички сверху, но ещё без сапог. — Коша-а-ак… — довольно потянула она. — Шипастый, гад. — Какой-какой? — переспросил я её, понимая, что каждое слово причиняет боль моей голове. — О, Ренарчик! — Она пошевелила лапой мой хвост. — Ты ещё жив? — Если бы я был мёртв, то было бы намного лучше… — Поверь, не всё так плохо… — Она положила мне на живот банку, в которой плавало несколько солёных огурчиков. — Что?! Опять закусывать?! — От похмелья и раннего утра голова работала плохо. — Рассольчику попей, рыжая бестия. — Она хихикнула и удалилась в номер приводить себя в порядок. Кое-как придав себе вертикальное положение, я залпом выпил всё, в чём плавали огурцы, и их сами съел. На вкус они были просто ужасными, хотелось чего-нибудь более питательного, но после первичной проверки я обнаружил, что у меня пропал кошелёк. Хорошо, что деньги там были не мои. Но у Флёр было побольше опыта в похмельных делах, и уже через минуту я смог подняться и даже пройти пару шагов в номер, где уселся на кровать и тупо уставился на довольную лисицу, которая расчёсывалась перед походом к пирамиде. — Флёр, а почему ошейник нельзя снимать? — спросил я. — Придёшь туда — узнаешь. Кстати, возможно, это вообще не поможет и придётся потратить пару недель на поиски нужного пути. — Обнадёживает… Флёр долго стояла перед зеркалом, расчёсывая волосы и шерсть на животе. Несколько раз, послюнявив палец, она оттирала с шерсти какие-то пятна, один раз даже обозвала Ракшаса «нечистоплотным». Всё это было очень интересно, но, пока отходило веселье, у меня снова к груди подкатывало осознание смерти Эмерлины… — Всё, я готова. — Флёр повернулась ко мне, но я уже плакал, сидя на кровати и положив лапы на колени. Слёзы просто катились из моих глаз, когда я вспоминал всё, что мы с ней пережили. — Её нет… — сказал я, но Флёр уже всё поняла. Она и сама отбросила своё хорошее настроение и села рядом. — Рен… — Её всё равно нет… Флёр решила не спорить дальше. Она не стала уговаривать, мямлить и бить меня. Она просто встала и подала мне лапу, чтобы я встал с кровати. Встав, я твёрдо посмотрел ей в глаза и увидел только уверенность в успехе. Мы с ней вышли на центральную улицу, освещаемую лучами восходящего солнца. Флёр в своём традиционном наряде, налегке — только куча стрел для арбалетов и совсем немножко денег. Я в своей обычной жилетке, набитой золотом. И всё. Наконец наше путешествие подходило к концу и все наши приключения должны были кончиться. Мы подходили к стене, окружающей пирамиду. И тут меня как громом поразило: мой сон! У ворот в заборе стояли два огромных обелиска, украшенных огромными изображениями шакала. Уж теперь-то я знал, кто это такой! Пирамида, а может, и не только она, была построена как храм для поклонения Селкеру. Чёрный шакал, как и во сне, смотрел на меня со всех своих изображений, даже разглядывал, рассматривал. Это ощущалось чуть ли не кожей… — Вот так да… — промямлил я, глядя на огромные ворота. Но Флёр не выражала особого восторга по этому поводу. Она упёрлась в них плечом и велела: — Толкни. — Чего? — не понял я. — Толкни ворота. — Куда? И зачем? — Я продолжал не понимать её. — Как будто хочешь их выбить! Давай, не медли! Не особо надеясь на успех, я сделал разбег в два шага и с прыжка стукнулся о каменную плиту плечом. Эффект превзошёл все мои ожидания: огромная каменная створка, стоявшая на этом месте не одну сотню лет, рассыпалась на маленькие гранитные глыбы, как будто между ними и не было никакой связи. Проход был открыт, и мы вошли внутрь. Я не стал задавать вопросов, потому что понимал — не ответит. Как и во сне, перед нами оказался огромный бассейн в форме креста. Но в отличие от видения сейчас всё было куда менее радужно: огромная чаша была пуста, а в место белого мрамора, облицовывающего её, местами остался только чёрный от грязи или мха. Всё остальное давно отвалилось и осыпалось. — Вот и пришли… Где-то здесь он и будет обитать… — Кто?! — сразу же вскрикнул я. Опять секреты! — Страж. Не бойся, я его беру на себя. Пойдём ближе… Но держись рядом. Старательно обходя края бассейна, мы отправились к подножию пирамиды. Пока мы шли, Флёр несколько раз брала меня за лапу, сжимала её. Один арбалет был наготове постоянно, другой от волнения она то раскрывала, то убирала обратно. И стоило нам подойти к огромным воротам в пирамиду, как слева от нас раздался довольно громкий дикий рёв. Я сразу же отпрыгнул, а Флёр наставила оба арбалета на звук. — Назовите пароль, чужие… — прорычал неизвестный зверь. — Я не знаю пароля, — коротко ответила Флёр, взводя оружие. — Тогда вам нельзя идти… — сказал голос, а я истерично крутил головой в поисках источника звука. — Боюсь, нам надо… — Флёр уже приготовилась к бою, и только сейчас я заметил говорящего: на крутом склоне пирамиды, уцепившись когтями в известняк, сидел огромный эв-леопард. — Боюсь, я не позволю вам… — Флёр, сверху! — успел крикнуть я, но леопард уже прыгнул на неё и повалил на спину. Испуг и удивление мелькнули в её глазах; леопард уже заносил лапу, чтобы нанести ей смертельный удар, но я, собрав всю силу и мужество в кулак, разогнался и что есть сил оттолкнул леопарда в сторону. Толкнуть такого зверя было равносильно боданию со стенкой, но этот удар оказался решающим — он отвлёкся на меня, и Флёр успела изогнуться под ним, сгруппироваться и что есть силы пырнуть его острыми каблуками в грудь. Взвизгнув, леопард вскочил с неё и отпрыгнул в сторону. Флёр поднялась рывком, а огромный леопард, встав на четыре лапы, зарычал на неё. — Эв! — крикнула она и сразу же повернулась ко мне. — Ренар, спасайся! Но эв бросился на неё и полетел вместе с ней вниз, в чашу бассейна, сопровождаемый криком Флёр. Я бросился к краю бассейна и лёг у края, смотря на разворачивающуюся внизу битву. Под дикий рык леопарда Флёр ещё в воздухе успела наставить в его лоб арбалет, но времени полёта не хватило, чтобы взвести арбалет и выстрелить. Они вдвоём упали на дно чаши, при этом Флёр упала на спину, а леопард, как всякий кошак, приземлился на четыре лапы. Вышло так, что он упал совсем близко от неё, хотя лиса, покачиваясь, встала почти сразу. Как только она поднялась, эв принял её за достойного противника и стал медленно отходить в сторону. Флёр взвела оба арбалета и направила их на стража, двигаясь в другую сторону. Как два свирепых охотника, они начали кружить по дну, то и дело оскаливаясь и рыча друг на друга. Лисица держала арбалеты наготове, но почему-то не стреляла. Это начинало меня раздражать и волновать: неужели она хочет подраться с огромным зверем по-честному? Подумать об этом я не успел: огромный кошак прыгнул на лисицу, оттолкнувшись от земли всеми четырьмя лапами, но Флёр, проявив неслыханную ловкость, бросилась под него. Огромные лапы попытались схватить её, но лиса со всей своей силой развернулась и с локтя ударила леопарда точно под рёбра. Пятнистый был не очень упитан, и поэтому сильный удар возымел свой эффект — леопард пропустил свой выпад и на землю упал уже скорчившись от недостатка воздуха. Но эв и был эвом — быстро отдышался и сразу же бросился на Флёр во второй раз. На этот раз он не стал прыгать, и выпад удался на славу: встав на четыре лапы совсем близко от лисы, он наотмашь дважды ударил её по плечам и груди. От второго удара Флёр буквально отлетела на пару шагов и зажала плечо, дико рыча на леопарда. Когда она отпустила лапу, я увидел, что на её плече красовались три огромные царапины. Другая лапа Флёр уже почти не шевелилась, и ей было явно очень больно поднимать арбалет снова. Но, несмотря на это, она вдруг закричала и сама бросилась на леопарда и наконец-то начала стрелять. Две стрелы были огромному эву как иголки, но, как только она подошла к нему вплотную, они сцепились в адской драке. Сколько раз Флёр получила от него чувствительные удары, сколько стрел Флёр оказалось в его теле — не счесть. Две минуты, три… Я отчётливо видел, что Флёр была жива, но ей надо было перезарядить арбалеты, а леопард даже не думал отпускать её. В страхе за её жизнь я подобрал с края бассейна довольно большой обломок плитки и бросил его в леопарда. Мне повезло, и плитка ударила его точно по темечку, попав своей острой частью. Взвизгнув, леопард отпустил лисицу и гневно посмотрел на меня. Флёр тем временем успела мастерски перезарядиться и встав в трёх шагах от стены, громко свистнула в четыре пальца. Нагло улыбнувшись, лисица поманила леопарда пальцами и расставила лапы, будто готовилась встретить его стрелами. Леопард сразу же отвлёкся от более далёкой цели и рванул на Флёр с другого конца чаши. Расстояние между ними сокращалось с каждой секундой, леопард начинал вставать на две лапы, но Флёр тоже придумала что-то новое. Развернувшись, она побежала на стену позади себя и, не сбавляя скорости, забежала прямо на неё. Два или три шага по вертикальной поверхности — она оказалась наравне со стоящим эвом и тут же развернулась, в полёте сложила арбалеты вместе, удваивая их силу, и выстрелила. Я не разглядел, куда полетела стрела и куда попала, но леопард только дёрнул головой и со всего разбегу врезался в стену, вызвав небольшой обвал. Край бассейна обрушился, но Флёр уже успела откатиться в сторону, и её не задело. А потом леопард с огромным грохотом рухнул на пол со стрелой точно в его глазу. Лисица молча встала и кое-как проковыляла к телу убитого стража. Наставив на него арбалет, она сделала ещё пару выстрелов — опять же в глаза. Когда было ясно, что он не поднимется, она воспользовалась обвалом, чтобы подняться обратно ко мне. Я пребывал в полном недоразумении: обычная, на первый взгляд, лисица смогла убить огромного эва, да притом по ловкости превосходящего её в сотни раз! Это было что-то из ряда вон выходящего и уникального. Случаев, когда эвы были побеждены обычными зверями, не было вообще, но сейчас Флёр своим примером доказала, что возможно абсолютно всё. Когда она забралась на поверхность, то тут же рухнула на спину и стала лизать раны, до которых она могла дотянуться. Я немедленно подбежал к Флёр, но было ясно, что та была буквально еле жива: огромный зверь не только исполосовал почти всё её тело, но и пытался придушить несколько раз. У неё явно было сломано одно или несколько рёбер. — Флёр… ты… — начал я, но она отрицательно захрипела. — Помоги лучше… — Она подставила мне разорванное когтями плечо. — Помочь? — не понял я. — Ренар, ты же лис… помоги зализать… Старый метод, но оттого не менее действенный. Вспомнив всю свою собачью натуру, я начал вылизывать раны Флёр, пока она сама отдыхала, лёжа на песке. Вдруг ко мне в голову пришла одна мысль, и я не спеша её озвучил: — Флёр, а с ним нельзя было просто… договориться? — Не-а. В прошлый раз я на это трое суток потратила. Он ужасный зануда, — вяло ответила она и осталась лежать, отдыхая перед самым последним броском. Прошло несколько часов, прежде чем Флёр смогла более-менее уверенно встать. — Флёр, если… — начал я, как только она направилась ко входу в пирамиду, — если тебе плохо, может, я пойду один? Лисица остановилась и поглядела на меня. — Не выйдет. Для этого тебе надо надеть ошейник. — Так какие проблемы, Флёр? Я готов! — сразу же встрял я и подбежал к ней. — Шипы шипами, но это же ненадолго? — Нет… Понимаешь, тут другое. Возьми меня за лапу. — Она сняла перчатку и протянула мне лапу. — Зачем? — на всякий случай спросил я, но ухватил её за запястье. — Внутри магия настолько сильная, что тебя размажет по полу быстрее, чем ты скажешь слово «маг». Ошейник нас от неё прикроет. Более того, ловушки. И в конце самое страшное… Ренар, запомни: всё, абсолютно всё в этой пирамиде — иллюзия. Ловушки и все, кто придут… только магия. Магия настолько абсолютная, что убивает сразу же. Но пока ты со мной, а я в ошейнике, то нам ничего не грозит. — Почему ошейник должен быть на тебе? — Потому что он мой! — уверенно сказала Флёр. — Надо не просто иметь защиту от магии, Ренар… Надо быть ею. Она сделала пару шагов и потянула меня к золотым воротам. Никто не тронул их за многие века существования пирамиды, и они покорно раскрылись перед нами. Тот же самый коридор, но, как только мы вошли внутрь, меня будто что-то толкнуло в грудь и попыталось вытолкнуть из пирамиды. Это ощущение не проходило, идти тяжелее стало даже Флёр. — Держи лапу! — прокричала она мне, будто мы шли против сильного ветра. — Не верь ничему! Идти с каждым шагом становилось всё труднее. Меня выталкивало всё сильнее и сильнее, как вдруг из стены и сверху, с потолка, посыпалась каменная крошка. Казалось, она должна была сразу залететь в глаза, но она пылью легла на пол — встречный поток чувствовали только мы с Флёр. Ещё пара десятков шагов — теперь ветер уже не усиливался, но вместо этого из стен начали выскакивать копья, с потолка падали огромные каменные глыбы. Всё как и предсказывала лисица: копья призраками пролетали сквозь моё тело, не нанося ни малейшего вреда, а глыбы рассыпались в невесомую пыль, как только касались кончиков моих ушей. Флёр шла чуть впереди меня, как вдруг упала и тут же вскрикнула от боли: она задела сломанное ребро. Я помог ей подняться, и она снова встала впереди, помогая мне идти. Наконец тронный зал и огромный маленькая бездонная купальня посередине. С водой, но всё такая же бездонная. Как только мы прошли её, выталкивающее чувство ушло. Как будто ветер стих и теперь мы чувствовали только спёртый воздух вокруг себя. Флёр уверенно тянула меня дальше, за трон, но вдруг я остановился как вкопанный. У стены, опёршись на огромную мраморную колонну, стояла она… — Эмерлина… — потянул я и сразу же потянулся к ней, потащив за собой Флёр. — Ренар, стой! — сразу же запротестовала живая лисица. — Это обман! — Она не может быть обманом, Флёр… — зачарованно протянул я. Она стояла и улыбалась мне, такая живая и довольная жизнью, но Флёр не верила в это. Она обошла меня и остановила, закряхтев от боли. — Ренар, как же ты не понимаешь… Это мой отец, а не Эмерлина. Там же все мои братья стоят… — Она расплакалась. — Не подходи к ним… — Она покрепче сжала мою лапу. — Братья? — Я посмотрел ей за плечо. Нет, только одна лисица. Но она говорила о семерых… — Вот именно! Там каждый видит что-то самое дорогое… Давай возьмём сердце, Ренар… — Я… Но… — Мы потом вернёмся, — хитро пообещала мне Флёр. Опустив глаза, я отвернулся, пойдя за трон. Я уже видел сердце демона — маленький чёрный шарик, лежащий на идеально ровной подставке из белого мрамора. Подойти к нему было делом всего-то двух шагов. Когда мы оказались совсем близко от него, Флёр чуть не отпустила мою лапу, поднесла лапу к нему. — Он даёт огромную силу, Ренар. Больше, чем сила любого бога, любого мага… — зачарованно проговорила она, водя лапой над ним. — Я помню её… Но теперь — твоя очередь. Она подтолкнула меня к шарику, и я занёс над ним лапу, думая, что всё будет просто. Но как только я приблизился к нему — вся уверенность пропала. Огромная сила — огромная ответственность. Если с ним что-то пойдёт не так, то даже не знаю, что будет потом… — Не смей! — прогремел чей-то громоподобный голос, и меня снова оттолкнуло от пьедестала. Невидимый ветер усилился в тысячи раз; меня отбросило от подставки. Всё, что я увидел, — позади меня стоял шакал с золотым посохом. — Опять ты! — закричала Флёр, уцепившись всеми лапами за колонну. Я не удержался и лишь кое-как смог ухватиться за её сапог. Видимо, только это спасло меня от убийственной магии. — Я сказал, не смей! — Он взмахнул своим посохом, и ветер усилился. — Так надо, ты! — она закричала на шакала, который стоял неподвижно. — Я лучше знаю, что вам надо… — проговорил он, но вдруг ветер прекратился. — Флёр Филонская… — тихо произнесла лисица. — Нет! — закричал шакал и бросился к нам. — Я помогаю другу… — продолжала так же непонятно отвечать кому-то Флёр. — Отбери у неё жемчужину! — кричал мне Селкер, но я только смотрел на лисицу. В кулаке она сжимала чёрный шарик. — У меня нет… В этот момент неведомая сила без всяких сопротивлений смела меня от постамента, а шакал остановился как вкопанный буквально в двух шагах от лисицы. — Вы не нужны мне. После этих слов нас вместе с Селкером смело сильнейшей магией. Даже бог не смог противостоять ей, хотя некоторое время пытался, выставив свой посох перед собой. Но потом его, как и меня, словно тряпичную куклу, выкинуло из пирамиды.