Дагор Дагорат

Ночь обещала быть долгой и обещание свое держала. Бестолковыми орками тяжко было управлять, в том смысле, что без этого самого управления они были ни на что не годны и полностью бесполезны, поэтому следить приходилось почти за каждым их шагом. Сложность заключалась и в том, что войско за отпущенное время успело разрастись до десятков тысяч единиц, и чтобы проследить за всем, нужно было вложить немало труда и внимания. Будь Майрон обычным смертным, он бы никогда не управился с подобным. Но он не был. - Возьми с собой рабочих и проверьте машины. Ты понял меня? - глухо рычал на темном наречии Гортхаур, склоняясь над низковатым тощим орком с огромными черными глазами, выпучившимися сейчас на своего господина. - У нас немного катапульт, потому я хочу, чтобы они все были в надлежащем... - Хозяин! - Взвизгнуло откуда-то снизу нечто, резанув по ушам своим звонким голосом. - Состоянии. - Закончил-таки фразу майа и обернулся к жавшемуся у его ног гоблину. - Хозяин! - Уже тише и спокойнее повторило оно, испуганно вжимая крупную голову с большими ушами в узкие плечи. - Там эльфы! - Ну так убейте их. - Меланхолично пожал плечами Гортхаур, отвлекаясь от гоблина, чтобы прихватить за шкирку лязгнувшего рядом зубами варга. Тот явно собирался перекусить одним из воинов, но майа благоразумно решил оставить его голод для врагов своих. Потому, легонько пожурив мохнатое создание и щелкнув по крупному влажном носу, отпустил. - Уже убили. - Снова донесся до него голос разведчика. - Прошлой ночью убили, еще как убили! - Так зачем ты тогда отвлекаешь меня?! - Саурон всерьез подумывал о том, что разведчика можно и пожертвовать голодному варгу. Так сказать, для поддержания аппетита. Упоминание о времени увлекло его на пару мгновений. Где он был и почему не вкурсе до сих пор? Ах да, он же был с Тано... В таком случае следовало порадоваться, что его орки смогли самостоятельно управиться с эльфийским отрядом. Интересно, этих тоже подослал Эонвэ? Или это первые крупицы сползающейся армии светлых, неосторожно забредшие на чужую территорию? - Ну так....- ушастый гоблин подковырнул носком латного ботинка черную землю под своими ногами, опуская взгляд, - не всех убили-то. Пеший отряд, обходивший дальние границы, вернулся с пленниками. Ну мы их туда, сюда... Развлеклись немножко...- Разведчик не стал вдаваться в подробности, хотя и хотел по началу. Но, наткнувшись на холодный и немного злой взгляд горящих багровым пламенем глаз, решил, что не стоит бездарно тратить время своего хозяина попусту. - Вы заняты были, не дозваться... - Я и сейчас занят. - Терпение Гортхаура истекало с каждой минутой сбивчивого лепета, и взгляд его становился все тяжелее, что нисколько не способствовало ясности мысли в голове гоблина и запинаться тот начинал чаще. - Эльфсы слабые, дохленькие, но один выжил, Вас поминал, вот... Саурон даже догадывался, в каком контексте выше упомянутый эльф поминал его имя. Но интерес уже взыграл в нем, хотя и боролся со здравым смыслом - некогда ему сейчас на всяких остроухих отвлекаться. С другой стороны, если он на часик оставит орков заниматься уже розданными приказами, то ничего страшного, наверное, и не случится. Недолго посомневавшись, майа тихо выдохнул, сгоняя с себя нервозность и злобу на недалекое создание в своих ногах, которое пока было полезно. - Веди, раз уж это так важно. Гоблин вскинулся и прытко направился в сторону казарм. До подземелья и темницы, видимо, не дотащили. Гортхаур тенью следовал за ним, ловко проскальзывая между толпами семенящими туда-сюда орками. Сами казармы были одноэтажной постройкой, грубой и едва живой - никто особо не тратил внимания и усилия на помещение, не имевшее как такового применения. Отстраивалось оно для варгов, чтобы тем было где передохнуть днем, так как в подземных туннелях четвероногому зверью было не комфортно. Правда, с ростом армии часть питомцев перестала влезать в помещение и пришлось пустить в замок или оставлять ночевать во дворе - благо, ночи теплые и жар кузниц подогревает воздух. В самом помещении тоже было суетно - орки собирались, перетаскивали во двор седла для варгов, оружие и прочее, мельтешили туда-сюда. Пространство освещалось лишь факелами, но их слабый свет едва ли мог дотянуться до стен и дальних углов, а так же до высокого потолка, удерживаемого на столбах-колоннах. Пол устлан сухой соломой, раскиданной весьма хаотично, и Гортхаур на миг задумывается о том, что одна искорка - и все здесь к чертям вспыхнет. Раньше он сюда не заходил, а потому подобные идеи его и не посещали, да и если до сих пор все целое и не подгоревшее - значит, беспокоиться не о чем. Эльф нашелся к самом дальнем углу. Запертый в просторную клетку, ранее явно принадлежавшую варгу, придвинутую вплотную к обшарпанным пустым стенам казарм. Свет почти не дотягивал до этого места, но зрачки майа быстро перестроились на ночное зрение и он с легким недовольством всматривался в остроухого, оторвавшего его своим существованием от насущных дел. Заметно потрепанный, со взъерошенными грязными светлыми локонами и бледной посеревшей кожей, в царапинах и синяках, что не скрывались никакой одеждой - пленник был облачен только в рваные до колена штаны. И голубые злые глаза, отчетливо проступающие на красивом, как у всех типичных эльфов, лице. Синева его глаз чуть поблекла, передернулось дымкой, и зрачок фокусировался с трудом. Саурон знал этот взгляд. Так выглядели те, кто готов был вот-вот отделить свое фэа от хроа и направиться прямиком на порог к Мандосу. Эльф устроился в дальнем углу своего убежища, подтянув колени к груди и обняв их руками, меланхолично и как-то устало взирая на суету вокруг. Его плечи были горделиво выпрямлены, не смотря на позу, и он не выглядел особо сломленным и напуганным. Может, уже смирился со своей участью, ведь если верить словам гоблина - эльф здесь не меньше суток. Если не считать царапины и синяки, и чуть-чуть пыли и грязи, кожа остроухого была чистой. Значит, до него орки и гоблины еще не добрались со своими "развлечениями", но, судя по взгляду, он был свидетелем одной или нескольких таких сцен. - Так, что тут у нас... - Гортхаур медленно опустился на корточки, так как клетка по высоте доставала ему только до груди, а пленник и вовсе устроился на ее дне, и, чтобы лучше рассмотреть добычу, пришлось сменить угол обзора. Эльф коротко вздрогнул, потревоженный голосом, отвлекшись от своих явно не веселых мыслей, и медленно перевел взгляд на своего "визитера". Зрачок его панически расширился, он рвано вдохнул, но лицом не дрогнул. Лишь кривовато усмехнулся. - Ты звал меня. - Тихо и пока без угрожающих ноток, Майрон не хотел пугать пленника. Ему было интересно. - Не думал, что ты действительно придешь. - Остроухий склоняет голову чуть на бок, почти смущенно опуская глаза, стыдясь своей откровенности. Но тут же поднимает взгляд вновь, упираясь им в своего мучителя. Он старается казаться непринужденным и даже величественным, и это неимоверно веселит Гортхаура. - Ты не помнишь меня. - Снова заговаривает эльф, а у майа словно щелкает в сознании. Он снова окидывает взглядом пленника, и теперь взгляд быстро находит знакомые детали. И хоть кожа потеряла свою мягкость, а волосы лоснящийся блеск, да и глаза выцвели, теперь он видит - перед ним никто иной, как Трандуил. - Помню. - Выдыхает он, растягивая губы в довольной улыбке. - Вот мы и поменялись местами. Пытать до тех пор, пока я не сорву голос, да? Пленник манерно приподнимает бровь и отворачивается, глубоко вздохнув, но не ответив. Саурон же поднимается на ноги и окликает все того же гоблина, так и не додумавшегося сбежать пока была возможность. - Достаньте этого зверька из клетки и выведите во двор. После он разворачивается на каблуках, бросив последний заинтересованный взгляд на неожиданного "гостя" и направляется на свежий воздух, чтобы проверить, как там обстоят дела с подготовкой похода. Толкотня постепенно утихает, часть войска уже проследовало к дальним границам, освободив пространство, а потому передвигаться становится немного проще. Майа останавливается почти в центре постепенно затихающей возни, оглядывается назад. Гоблин, конечно, со своей-то физиологией самостоятельно с пленным не совладал, потому тащили его два внушительных орка, удерживая за связанные спереди руки. Трандуила немного пошатывает при ходьбе, он молча морщится, ступая босыми ступнями по холодному камню, но старательно держит горделивую осанку и гордо вскинутый подбородок, кажется, уделяя этому больше внимания, чем следовало. Когда его наконец подводят совсем близко, эльф спотыкается о собственные ноги и едва позорно не падает на колени перед Жестоким, но тот вовремя хватает его за плечо и дергает на себя, заставляя прижаться к себе боком. Светлые волосы чуть колышет слабый ветер, и, кажется, эльф даже немного приходит в себя на свежем воздухе. - Смотри. - Шепчет ему в острое ушко Гортхаур, встряхивая за плечо и повторяя уже громогласно, так, что оборачиваются все в доступной близости, - Смотри! Сын Орофера вскидывает голову, устремляя взгляд вперед, в кромешную тьму, что рассеивается только светом факелов и отблесками глаз варгов. Гортхаур жестом приказывает своим слугам подчиниться и те, не совсем понимая что происходит, оставляют свои дела и склоняются перед господином. Трандуил напрягается, невольно отшатываясь назад, но Саурон держит его подле себя крепко, снова легонько встряхивая, словно шкодливого котенка. - Скажи мне да, и я сделаю тебя командующим моей армии. - Снова шепотом, чтобы никто посторонний не догадался о их странном разговоре. Эльф потрясенно вскидывает брови, с трудом удерживая меланхоличное выражение лица, но Саурон всей душой чувствует, что предложение польстило остроухому. - Что взамен? - Наконец, хрипло спрашивает бывший король давно канувшего в лету Лихолесья. - О, сущая мелочь. - Ласково вещает Гортхаур, растянув на губах довольную усмешку. - Просто скажи мне зачем и куда шел твой отряд, когда его схватили мои орки. - Нет. - Тут же тихо, но твердо, выдыхает эльф, чем вызывает немалое удивление у темного. Гортхаур был уверен, что перспектива власти и спасения затмит разум этому себялюбивому эльфу, что тот хотя бы не будет так категоричен. Но, видимо, многое изменилось с их последней встречи. Над двором повисает плотная тишина, оглушающая своей пустотой, и майа мрачнеет на глазах, теряя всю игривость и добродушность разом. Трандуил всем существом чувствует, как давит на него чужая воля, принуждая покориться, отступить. Но несломленная гордость не позволяет этого, и он стоит ровно, ежась от пронизывающего кожу ветерка. Надменным взглядом окидывает собеседника, словно не рваные штаны и грубая веревка на нем сейчас, а царские одежды и золотой венец. Он знает, что умрет. И от того его воля становится непреклонной. - Ты уверен? - Обманчиво спокойно уточняет Майрон, сузив кроваво-алые с золотыми всполохами глаза. - Уверен. - Трандуил чуть склоняет голову, прежде чем добавить со злой усмешкой: - Как и в том, что ты и твой презренный хозяин проиграете грядущую войну. Надеюсь, падение твое будет долгим и мучительным. - Последнее он буквально сплевывает на землю, не обращая внимания на сгустившуюся вокруг него тьму, яростно пережимающую грудь, мешающую вздоху. Ощущение это пропадает так же внезапно, как и появляется, и, проморгавшись, эльф видит только удаляющуюся спину своего врага. Гортхаур поднимается по ступеням, ведущим в замок, мучительно медленно, как будто в раздумьях, и на одной из них оборачивается к эльфу и притихшим в недоумении оркам. - Он ваш! - Звонко бросает он в толпу, и голос отдается эхом в этой звенящей тишине. - Столько, сколько выдержит. Но к утру он должен быть жив - его истерзанное тело послужит нам знаменем! Орочья толпа взрывается довольным улюлюканием и рыком, но Гортхаур уже не смотрит в их сторону, лишь мимолетно встречается глазами с оцепеневшим от ужаса эльфом, усмехаясь ему в лицо, а после скрываясь за тяжелыми воротами замка. Там, внутри, в дали от посторонних глаз, он прислонился спиной к закрывшимся за ним дверям и прислушался к шуму на улице, невольно погружаясь в свои мысли. Трандуил, этот надменный глупец, безумно напомнил ему Келебримбора... Славный был эльф, покуда был послушен воле темного майа и слепо следовал своей роли в этой игре. Но после он тоже вспомнил о гордости, о долге перед родом, и чем все кончилось? А ведь Гортхаур предлагал, ведь предлагал ему место подле себя! За Трандуила было обидно. Тогда, неисчислимое количество лет назад, будучи пленником в замке эльфов, Саурон успел привыкнуть к тогда еще королю и даже проникся его отчаянной местью. Но слаще всего была его безумная, непостоянная страсть... Если бы он согласился, Саурон бы научил его как управляться с орками и гоблинами, как подчинять туповатых троллей и как из этого сброда создать армию, что под умелым командованием брала даже самые неприступные замки. Он дал бы ему власть, коей тот хотел всю жизнь. И, возможно, заимел в его лице интересного партнера для бесед и постельных игр. Наверняка Тано не будет против, ведь это временно и просто приятное разнообразие. За дверями раздался отчаянный вскрик и несколько довольных грубых возгласов - очевидно, до эльфа добрался первый желающий порезвиться. Не долго думая, Гортхаур легкой тенью скользнул к первому попавшемуся окну, выходящему во двор, заинтересованный лишь самую малость, украдкой наблюдая за происходящим. Сына Орофера опустили на колени, придавив к земле, обступили со всех сторон, а один из слуг морготовых уже пристроился у узких бедер, обхватив их огромными грубыми лапищами, и рвано вколачивал внутрь неподготовленных мышц свой толстый член. Эльф крупно вздрагивал и изгибался, скребя по земле пальцами в попытке отползти, освободиться, но руки насильника держали крепко и позволяли лишь ненамного отстраниться. Толпа вокруг насмешливо улюлюкала и подначивала товарища, а самые нетерпеливые уже обнажили свою плоть и неспешно поглаживали ее, наслаждаясь зрелищем и дожидаясь своей очереди. Саурон брезгливо отвернулся - никогда не интересовался процессом совокупления у своих подчиненных, - и наткнулся взглядом на пытливый взгляд черных как сама бездна глаз. - Я думал, наше войско готовится к сражению, а не играет с пленниками. - Моргот недобро ухмыляется, переведя взгляд со своего ученика на происходящее во дворе. Сквозь окно то и дело доносилось рычание и болезненные стоны, быстро сменившиеся мычанием - очевидно, кто-то из толпы желающих догадался использовать влажный ротик жертвы по более интересному назначению. - Я думаю, что это не повредит расстановке сил, тем более, что основные приготовления закончены. - Важно отчитался Майрон, скрещивая руки на груди. Как обращаться со своей армией он знал лучше всяких Мелькоров, никогда не интересовавшихся этим вопросом и всегда сваливающих это дело на конкретного ученика. А потому и не любил, когда вдруг возникали необоснованные претензии к ее организации. - Так мы готовы? - Уточняет вала, приобняв ученика поперек спины, по-прежнему со странным интересом всматриваясь в диковатую оргию на улице. Эльф стонал уже почти чуть слышно, очевидно, устав или надорвав горло. Саурон искренне надеялся, что тот доживет до утра - ему страсть как нравилось пугать светленьких жутковатыми картинами и действами, наглядно демонстрируя к чему приводит неподчинение, и Трандуилу доверена великая честь стать одним из таковых знаков. - Мы готовы. - Уверенно отвечает ему Гортхаур, обхватывая подбородок вала пальцами, заставляя отвернуться от зрелища в окне и склониться к нему, требовательно прижимаясь к его губам своими, словно имел на это полное право и мог повелевать своим хозяином так же, как он повелевал им. Тано не отвечает какое-то время, дразня нетерпеливого Майрона безучастностью, но вскоре поддается настойчивости и скользит своим языком в приглашающе приоткрытый рот ученика, властно прижимая его к себе. Спустя пару мгновений он отстранился, выпуская Гортхаура из объятий, и снова исчез, словно и вовсе не появлялся у этого окна. Саурон лишь сыто облизнулся, вслушиваясь в отголоски своих ощущений, и растворился во мраке следом, отправляясь заканчивать последние приготовления к грядущему.