ЛОНДОН: ТУДА И ОБРАТНО.

1. Нет, будильник – вовсе не изобретение времен святой инквизиции. Это порождение ада, посланное людям за грехи ночного бдения и особенно - распития спиртных напитков! - Мы же выпили всего ничего, - Мария, потирая виски, добралась до ванной и, увидев себя в зеркало, отшатнулась. – Боже мой! Сегодня хочешь не хочешь – придется что-то делать с лицом. У меня круги под глазами как у очкового медведя! Варька что-то сонно пробормотала в ответ и повернулась на другой бок… На завтрак они пришли в числе самых последних, поэтому сосисок им не досталось. Зато было вдоволь традиционной английской овсянки. - Я хочу произнести молитву, - заявила Мари, откладывая ложку. Варька удивленно уставилась на нее, но потом послушно положила на место бутерброд с сыром, который уже подносила ко рту. - Дорогое Мироздание! – с легкой ухмылкой произнесла Мари. – Пусть сегодня с нами не случится никаких косяков и казусов! Пусть голуби и собаки… а также все прочие звери и птицы, насекомые, рептилии, грабители и маньяки-насильники держатся от нас на почтительном расстоянии. Пусть светит солнце и не будет дождя… Я ничего не упустила? - Пусть встреча с Пембертоном и Ширсмитом принесет мне море позитива, - добавила Варька. – И пусть мои конкуренты останутся с носом! - Да пребудет с нами Сила! Аминь, - закончила Мари. – Все, теперь можно завтракать. 2. На этот раз Варька решила не искушать судьбу и оделась более скромно. Легкие брюки цвета мокрого асфальта, рубашка в красно-белую клеточку с коротким рукавом, и на всякий случай – летний пиджак в тон брюкам. Еще в Москве, собираясь в дорогу, она отказалась от идеи брать с собой обувь на каблуке – красивую, но ужасно неудобную. Поэтому сейчас извлекла со дна чемодана новенькие красные мокасины на плоской подошве. Пусть не так изящно, зато удобно. Мария же долго и задумчиво изучала содержимое своего чемодана, а потом вздохнула и снова натянула джинсы. Только по случаю жаркой погоды сменила джемпер на синюю футболку с логотипом студии RWS. - Что так прозаично? – подколола ее Варька. – А как же идея сразить всех наповал своим внешним видом? - Я передумала. Поняла, что фраза «встречают по одежке» здесь не актуальна, - отозвалась она. – И потом… не хочу, чтобы кое-кто решил, будто я нарядилась специально для него. Варька прикусила язык и едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. Определенно, ее подруга вела себя несколько непривычно, что не вписывалось в устоявшийся образ благоразумной и хладнокровной женщины. Это выглядело ужасно забавно. - Возвращаю тебе блокнот, - Мари положила на тумбочку молескин и вынула из чемодана свою записную книжку. Обычную, дешевую, с какими-то мультяшками на обложке. - Почему ты не купишь себе «Philip Laurence» или журналистский вариант от той же «Moleskine»? – поинтересовалась Варька. – А то как-то не солидно демонстрировать англичанам детский блокнотик за двадцать рублей… - По двум причинам, - Мария щелкнула авторучкой. – Первая: не люблю понтоваться, а все эти фирменные дорогущие канцтовары - чаще всего банальный выпендреж. Многие из тех, у кого денег больше, чем мозгов, носят в кармане Паркер с золотым пером и ходят с ежедневниками от Лоуренса, но пишут в них всякую чушь, делая в каждом слове по грамматической ошибке! Слишком много внимания форме, и мало – содержанию. И вторая причина… кто тут у нас на обложке? Симба? Мне нравится Симба. И обычные листы в клеточку. А если кто-то считает мой рабочий блокнот несолидным и детским, то это его личное мнение и личные трудности. Не мои. - Но молескин – это история! – попыталась возразить Варька. – Им пользовались Ван Гог, Пикассо, Матисс и Хемингуэй… - Полагаешь, именно это сделало их великими? – усмехнулась Мария. – А я думала, трудолюбие и талант… Звонок на мобильный прервал их спор. Внизу уже ждала машина. - Мари, Варья, доброе утро! - улыбнувшись, поздоровался Марк, когда девушки заняли свои места на заднем сидении. – Как отдохнули? - Прекрасно, - ответила за двоих Мария. А Варька вдруг хлопнула себя по лбу: - Футболка!.. Я забыла футболку! - Какую? А-а, ту… Ничего страшного, я переживу, - успокоил ее Гэтисс. - Поехали, Джеймс! Мари многозначительно посмотрела на подругу. Но та настолько вошла в роль честной и рассеянной девушки, что даже придраться было практически не к чему... 3. - Твою мать! – взлохмаченный и полуодетый Рис Ширсмит упал в кресло перед зеркалом, освещенным яркими лампочками. - Через полчаса начало, а он еще где-то шляется! Гример – немолодая полная женщина лет пятидесяти – продолжила наносить на его лицо яркую и немного вульгарную раскраску. - Рис, не шевели губами, иначе получится криво, - взмолилась она. - Да и хер с ним, с этим гримом! – рявкнул Рис, но тут же осекся, - Прости меня, Памела, я сегодня не в духе. - Тебе надо меньше нервничать, - вздохнула женщина, аккуратно обводя карандашом линию его губ. – О, Стив наконец-то пришел! Дверь распахнулась, и в гримерной появился Стивен Пембертон. - Явился! Не прошло и гребаного года, - проворчал Рис. – Скоро на сцену, а ты до сих пор не в образе! Что случилось? Стив плюхнулся в соседнее кресло и стал примерять ядовито-зеленую шляпу с павлиньими перьями. - Проспал, как обычно, - ответил он. И добавил: - Кстати, звонил Марк. Помнишь… - Да, я помню, кто такой Марк, - перебил его Рис. - Помнишь, мы собирались выпустить коллекцию фигурок «Лиги»? - Ну да. Ты ведь уже уладил этот вопрос с ребятами из «Маккиннон». - Рис подвигал губами, чтобы помада легла равномерно, и Памела принялась рисовать ему брови. - Понимаешь… У Марка на этот счет другая идея. Он пригласил сюда художницу из России. - Иди ты! - в голосе Риса появились ворчливые нотки. - На кой она нам сдалась? Марк окончательно свихнулся на своём Советском Союзе? - Вообще-то Советский союз распался в девяносто первом году, - поджал губы Стивен. - Но дело не в этом. Марк утверждает, что девушка здорово лепит и может составить конкуренцию нашим парням. - Ха-ха! Гэтисс точно рехнулся. Может, он просто сменил ориентацию? – Рис захихикал. – На старости лет вернулся в стан гетеросексуалов и завел себе русскую любовницу. Отличный пиар-ход! - Рис, ты придурок… - вздохнул Стивен. - А-а, отстань! Сегодня у меня ужасный день. Если бы с тобой произошло столько дерьма, сколько со мной, ты бы уже на стену полез! - Опять поссорились с Джейн? - догадался Стивен. Рис был женат уже давно, они с женой прошли через многое, растили двоих детей. Но в последнее время что-то у них не ладилось. Видимо, начался очередной кризис, и супруги оказались к нему не готовы. - Да ну ее к чёрту! – рявкнул Рис, стукнув кулаком по столу. – Делает, что хочет, уезжает порой на целый день и не говорит, куда... Наверное, завела кого-нибудь на стороне. Стерва... - Сочувствую… – Стивен не знал, что и сказать. Его собственный брак длился еще дольше, чем у Риса, но Элисон, в отличие от Джейн, была сущим ангелом. - Ладно, так что там с любовницей Марка? - Да не любовница она, Рис, - устало вздохнул Стивен.– Девушка привезла свои эскизы и макеты. По словам Марка, работы стоящие, и нам следует взглянуть. Да ты же помнишь ту скульптурку, которой он хвастался год назад? - Припоминаю, - Рис задумчиво прищурился. – Кажется, это было что-то забавное. - В общем, он просил меня договориться о встрече с парнями из «Mackinnon & Saunders», и я позвонил Дэйву. Сегодня поедем к ним после спектакля. - Спасибо, что предупредил! – фыркнул Рис, натягивая огненно-рыжий парик. – И вообще, твою мать, начни уже одеваться! У нас осталось двадцать минут! - Fuck off, - отмахнулся Стивен. И вытащил из коробки огромные накладные усы… 4. В этот день на съемочной площадке из продюсерской группы были только Стивен Моффат и его жена. - А где миссис Верчу? – вежливо поинтересовалась Мария. - Сегодня суббота. Выходные мама проводит с внуками, - улыбнулась Сью. – Да и мы со Стивом здесь ненадолго: поедем смотреть одну забегаловку в городе, где завтра будем снимать эпизод. Художник говорит, что там нужно подкрасить стены… Она перевела взгляд на Марка Гэтисса и Варвару и, не удержавшись, фыркнула: - Надо же… Это ведь она не нарочно, правда? Мария обернулась. Сперва она не поняла, что имела в виду Сью, но потом присмотрелась и усмехнулась. На Марке сегодня тоже были темно-серые брюки, клетчатая рубашка с коротким рукавом и красные мокасины. И теперь стоящая рядом с ним Варька казалась его маленьким симпатичным клоном. «Классическая иллюстрация поговорки про сходство мыслей у дураков», подумала Мари. «Но говорить об этом не стоит: англичане юмора не поймут и обидятся». - Разумеется, не нарочно, - сказала она вслух. – Просто забавное совпадение. 5. Через час Марк уехал и увез с собой Варьку. Как ни странно, без подруги Мария почувствовала себя неуютно, словно осталась на поле боя с неприкрытыми тылами. Она понимала, что по жизни чаще всего Варька нуждалась в ней - но и она нуждалась в Варьке! Это милое, обаятельное и очень искреннее существо ухитрялось всех вокруг расположить к себе и согреть своим душевным теплом. Пусть она была слишком чувствительной, слишком восторженной и порой инфантильной, пусть постоянно влипала в различные истории – но, по крайней мере, с ней никогда не было скучно. Пока шел съемочный процесс, и режиссер каждые десять минут кричал: «Action!», Мари держалась в стороне, наблюдая и по ходу делая записи. В перерыве к ней подошла Сью: - Слушай, там парни интересуются… что, мол, за незнакомое лицо на площадке. Думаю, будет лучше, если я тебя им представлю. - Какие парни? – уточнила Мария. Хотя ответ уже напрашивался сам собой. - Мартин, Саймон, Джон, Бенедикт… Все, кто занят в этом эпизоде. Мари внутренне напряглась. Но сегодня она уже была готова ко всему, поэтому мило улыбнулась: - Да, конечно. Отличная идея. Пусть не думают, что я работаю на ФСБ и собираю компромат на Hartswood Films… То, что сказал ей внутренний голос, она ни за что не стала бы озвучивать. По причине нецензурного содержания. 6. Дневной спектакль недавно закончился, в фойе театра толпился народ. Марк и Варя вошли через stage door и поднялись на второй этаж, к гримерным, возле которых почти сразу столкнулись с вульгарно одетой женщиной, раскрашенной, как портовая шлюха. - Мааарк, дорогуша! – томно проворковала она, повиснув у Гэтисса на шее, и звонко чмокнула его в щеку. - Ой, прости, мой сладкий, я тебя испачкала! Красотка смачно плюнула на ладонь, собираясь стереть следы помады с его щеки, но Гэтисс ловко увернулся от этой заботы и вытащил из кармана платок. Женщина рассмеялась: - Все никак не выйду из роли… Здарова, Маркелло! - уже совершенно другим голосом проговорила она, протягивая для пожатия руку. Но Марк тактично всучил ей платочек: - Ладонь сначала вытри! Рис, неужели ты думаешь, что за столько лет я не выучил все твои приколы?! Да, это был Рис Ширсмит собственной персоной. Он повернулся к Варьке и, не дожидаясь пока Марк ее представит, жеманно протянул, хлопая накладными ресницами: - Кто это у нас тут такой маленький притаился? Девочка, подойди ближе, не бойся дядю… то есть, тетю! Варька поспешно спрятала руки за спину. - Рис, это Варвара Янковская, скульптор. Прекрати валять дурака! - Hokey-Cokey! - раздался знакомый боевой клич. Из гримерки выглянул полноватый мужчина в странном полосатом костюме. Овальное лицо, волосы с проседью, круглые щеки, характерная ямочка на подбородке. Стивен Пембертон. Варька замерла, не веря в свое счастье. Лига джентльменов практически в полном составе! И, можно сказать, в своем репертуаре... Пембертон беззастенчиво оглядел ее с ног до головы, потом посмотрел на Гэтисса и хмыкнул: - Мини-Мы и Доктор Зло. Отличная пародия! - Что-о? - нахмурился Марк, но осекся, только сейчас заметив, как они с Варькой похоже одеты. – Ладно, кончай разводить перфомансы! Приводите себя в порядок, и поедем к Маккиннонам. 7. Гримерная, которую Ширсмит и Пембертон делили на двоих, оказалась просторнее, чем те, что Варьке доводилось видеть в московских театрах, но по сути ничем от них не отличалась. Зеркала, столики, груда косметики, диванчик, вешалки на стене, множество каких-то вещей, фантиков, хлама. На стенах - фотографии, афиши... В общем, типичный творческий беспорядок. - Варвара, как тебе наш старый добрый Лондон? Где успела побывать? - затянул светскую беседу Рис, аккуратно снимая с лица макияж ватным тампоном. - Это потрясающий город. Я была в музее Шерлока Холмса, в Тауэре... – Варька задумчиво наморщила лоб. Неужели они так мало успели увидеть? Конечно, для нее дом Марка был самой главной достопримечательностью, но как же Национальная галерея? И музей восковых фигур… - Что, и все? – удивленно приподнял бровь Стив Пембертон. – Марк, ты бы хоть составил для девушки культурную программу! В конце концов, сводил бы ее в театр… - На наше шоу, - добавил Рис. – Или в паб. Стив, ты никогда не мечтал напиться в компании хорошенькой русской девушки? Несмотря на общее восторженное настроение, Варька почувствовала себя не очень уютно в компании постоянно хохмящих и довольно развязных взрослых мужчин. - Извините, - немного смущенно сказала она. – Вам нужно переодеться и все такое… Я подожду в коридоре. И вышла. Рис Ширсмит проводил ее взглядом и откинулся в кресле: - Какая прелесть… Нет, правда, какое трепетное создание! Признавайся, Маркелло, где ты ее выкопал? Я тоже такую хочу! 8. В три часа дня Стивен Моффат и Сью уехали по своим делам. На съемочный процесс это почти никак не повлияло – разве что перерывы стали немного длиннее и чаще. «Подчиненные везде одинаковы», с усмешкой подумала Мари, сидя в тенечке возле парадной лестницы и перелистывая свои записи. «Стоит начальству покинуть рабочее место – они тут же перестают вджобывать и впадают в дзен… Хотя сегодня суббота, вроде бы выходной. Стоит ли придираться?» Судя по всему, режиссеру осталось доснять здесь последние сцены – как Шерлок и доктор Ватсон выходят из особняка, идут по дорожке и что-то весьма эмоционально обсуждают. Мари ужасно хотелось хоть краем глаза заглянуть в сценарий и понять, в чем, собственно, суть эпизода, но обещание, данное Моффату, сдерживало ее любопытство. Поэтому она просто сидела и наблюдала за тем, как Бенедикт и Мартин парятся на солнцепеке в своих пиджаках. Знакомство с ними прошло на удивление гладко. По крайней мере, его официальная часть. Сью объяснила, кто такая Мария Роше, откуда она и для чего примкнула к съемочной группе. Потом по очереди представила актеров. Джона и Саймона Мари видела впервые; вполне симпатичные дядьки, один, кажется, играл хозяина особняка, второй - то ли его сына, то ли следователя… бог знает, она не умела считывать информацию по костюмам. Мартин оказался одного с ней роста (или немного ниже?), он выглядел уставшим, или не выспавшимся, но улыбался искренне и… да, прекрасно знал, куда нужно смотреть (а потом сказал бы, что всего лишь разглядывал логотип русской студии). Бенедикт… Он был очень мил и сдержан. Пожал ее руку и даже не спросил, почему в жаркий день у нее такие холодные пальцы. Хорошо, что он не Шерлок, тот сразу сделал бы соответствующие выводы. Вблизи Бен не казался таким уж красавцем. Недавнее похудение после роли в «Стар Треке» плохо отразилось на его коже, глаза казались слишком маленькими и чересчур широко посаженными, очертания губ – неестественными. Но при этом было в нем что-то неуловимое и притягательное… какой-то секретный ингредиент, не поддающийся логическому осмыслению. Не зря же в прошлом году «Mister Cucumber» был признан самым сексуальным мужчиной в мире. «Мир сошел с ума. И, похоже, я вместе с ним…» Ее размышления прервали чьи-то приближающиеся шаги. Мари оторвалась от созерцания блокнота и нарисованных в нем сердечек, подняла голову и увидела Мартина Фримена. Он шел прямо к ней с двумя пластиковыми стаканчиками в руках. - Привет! – весело сказал он. – Хочешь кофе? Не дожидаясь ответа, он протянул ей один стаканчик и отхлебнул из второго. Мари улыбнулась: - Не откажусь. Спасибо! – и сделала глоток. К счастью, опасаясь, что напиток горячий, она отхлебнула совсем чуть-чуть… Кофе оказался отвратительно-горьким на вкус, словно в него положили пять ложек соли. С горкой. Первым желанием было поскорее проглотить эту дрянь, вторым – срочно бежать к трейлеру, чтобы прополоскать рот… Мартин с ухмылкой наблюдал за ней, ожидая ее реакции. И Мари готова была поклясться, что ждал не только он. «Ах, вы, сукины дети…» Она мысленно сосчитала до пяти, взяла себя в руки и аккуратно выплюнула кофе обратно в стакан. А потом, мило улыбаясь, подняла его повыше и перевернула. Темно-бурый напиток выплеснулся на траву прямо под ноги Мартину, и на его светлых брюках осталась целая россыпь брызг. - Вообще-то это были штаны доктора Ватсона, - глубокомысленно заметил он, сразу перестав ухмыляться. - Бедняга. Еще одна жертва глупой шутки, - вздохнула Мари. Они посмотрели друг на друга… и расхохотались. - Если что, это не я придумал! - сквозь смех начал оправдываться Мартин. – Честное слово! Да ты не переживай, у нас тут постоянно какие-то розыгрыши… То листы сценария склеют, то костюмы поменяют, то подложат в гамбургер кусок полиэтилена с пупырышками. Представляешь лицо Камбербэтча: он вонзает зубы в бутерброд и слышит – чпок! чпок!.. Он скорчил такую физиономию, и так забавно выпучил глаза, что, глядя на него, Мари хохотала до слез. - Думаю, - немного успокоившись, сказала она, - придется посвятить розыгрышам отдельную главу в моей книге. Ведь это все тоже относится к организации съемочного процесса, так ведь? - Не вопрос, - с готовностью отозвался Фримен. – Давай я позову Бенедикта, и мы тебе столько случаев интересных расскажем! - Эмм… А это обязательно? – слегка замялась Мария. – В смысле, я могу пока побеседовать только с тобой… ты же прекрасный рассказчик. Просто я не уверена, что… успею записывать сразу за двумя. Через двадцать минут Мартин вернулся на место съемки. - Пошутили, - мрачно усмехнулся он. – Было так весело, что пришлось поменять штаны. Его партнер по эпизоду, Бенедикт Камбербэтч, негромко рассмеялся. - Ну, и? – спросил он. - Не, она не чокнутая, - совершенно серьезно ответил Мартин. – Вполне адекватная, с чувством юмора. Вредная, да… но не злопамятная. И не дура, насколько я понял… Кстати, а то, что ты ей нравишься, можно считать признаком сумасшествия или нет? 9. Поскольку все четверо изрядно проголодались, первым делом они заехали на ланч в «Bertorelli’s», небольшой итальянский ресторанчик, а потом отправились в лондонский офис «Mackinnon & Saunders». В субботу ближе к вечеру в здании бизнес-центра почти никого не было. Только одинокий охранник лениво прогуливался по коридорам, да секретарь скучала у себя на ресепшн. - Поднимайтесь на третий этаж, вас ждут в зале для совещаний, - сказала она. Варька крепче прижала к себе сумку. Коленки у нее предательски задрожали. На третьем этаже на стене она увидела огромный плакат с героями мультика «Труп невесты» ее любимого режиссера Тима Бёртона. И сразу вспомнила документальный ролик о создании этого мультфильма… «Mackinnon & Saunders» занимались дизайном и изготовлением персонажей, и Бёртон назвал их работу «прекрасной», а кукол – «реальными, фактурными и практически живыми». Кроме того, насколько ей было известно, «Mackinnon & Saunders» неоднократно номинировались на «Оскар», получили несколько премий «Эмми», BAFTA и призов Венецианского фестиваля. Это была одна из лучших в мире компаний-изготовителей кукол для кино, телевидения и рекламы. Если бы Марк уточнил тогда в письме, с кем именно Варьке предстоит тягаться, она бы сразу же отказалась. Не посмела бы даже думать о возможной конкуренции с мировым лидером. Потому, что в море шоу-бизнеса одинокие пловцы не сражаются с атомными авианосцами, это просто смешно! Смешно и глупо… В зале совещаний их встретили двое мужчин. Пожилой, седоволосый, назвавшийся Дэйвом, и симпатичный шатен лет тридцати, которого Дэйв называл «мистер Маккиннон». Варька растерянно огляделась. Здесь на стенах висели красочные плакаты, дипломы и сертификаты в золотых рамках, в стеклянных шкафчиках стояли «Бафты» и другие награды, названия которых она даже не знала. А еще тут были куклы - оригиналы или копии персонажей известных фильмов. Безупречные, восхитительные, изготовленные с помощью самых современных технологий… Господи, куда она полезла со своей ручной лепкой и рисованными эскизами?! - Очень приятно, - сдержанно сказал Дэйв, когда Марк представил художницу из России. А его молодой коллега только кивнул и предложил без лишних церемоний: - Ну, леди и джентльмены, проекты на стол! Посмотрим, что у нас получилось. У Варьки руки тряслись, пока она извлекала из сумки фигурки и эскизы. Видимо, это не укрылось от сидящего рядом Марка, потому что он наклонился к ней и негромко сказал: - Не волнуйся. Все хорошо. Дэйв положил на стол папку с распечатками набросков в 3D-проекции, принес несколько коробок с куклами. Рис и Стив тут же склонились над ними, стали рассматривать и ощупывать, всячески выражая свое одобрение. Варькины скульптурки тоже пошли по кругу, но, похоже, особых восторгов не вызвали. Дэйв молча повертел в руках Таббс и Микки, и так же молча передал их коллеге. Тот хмыкнул – насмешливо, как показалось Варе. Плечи ее поникли, в глазах защипало. Чтобы отвлечься, она пододвинула к себе одну из коробок и вынула фигурку тети Вэл… и какую фигурку! В траурном наряде, в шляпе с вуалью, она сидела на табуретке, широко расставив ноги, и самозабвенно касалась смычком струн виолончели. Голова ее была высоко поднята, глаза закрыты – казалось, она застыла лишь на мгновение в своем страстном порыве и сейчас оживет… Остальные скульптурки Варька смотреть не стала. Ей и так было все понятно. Самобытное искусство из России не могло конкурировать с этими шедеврами. Это как поделки времен неолита сравнивать с творениями Родена. - Мисс Янковская, расскажите нам о своих работах, - прищурившись, попросил Дэйв. Варька поднялась с убитым видом. Она чувствовала себя хуже, чем в институте на защите диплома. Кое-как собравшись с духом, девушка заговорила. О том, как мистер Гэтисс предложил ей заняться этим проектом. О том, почему она выбрала этот материал, этот стиль... Рис и Стив почти не слушали ее. Они уже вовсю разыгрывали на столе какой-то скетч с участием Папы Лазару и Полин. - Все замечательно, - проговорил Дэйв, когда Варька, наконец, замолчала. – Но, по правде говоря, ваши работы слишком уж... дилетантские. Не обижайтесь, это мнение мастера, проработавшего над созданием кукол большую часть своей жизни. Эта серия планировалась как эксклюзивная, соответственно, и качество должно быть на высочайшем уровне. А ваши игрушки… слишком статичны и примитивны. Они лишены какой-то искры, в них не чувствуется жизни. Нам нужны живые персонажи, а не античные статуи для Летнего сада. Тут, понимаете, другая специфика... У Варьки упало сердце. Еще немного - и она готова была грохнуться в обморок. "…другая специфика. Кажется, ты не понимаешь - мы кафедра не скульптуры, а керамики! В работе должна быть камерность и декоративность, а ты опять принесла проект монументальной скульптуры. Ты не понимаешь поставленной задачи?" - всплыло в ее памяти. Дежа вю. Как в институте. Только теперь ее критиковали не старые добрые ворчливые преподы, а опытные и безжалостные английские мастера. Дэйв еще что-то говорил, но Варькино сознание, словно защищаясь, перестало воспринимать чужую речь. Ей отчаянно захотелось убежать, все равно куда, лишь бы подальше от своего позора… - Простите, я на секундочку... - пролепетала она и быстро выскользнула за дверь. 10. В коридоре, к счастью, никого не было. Девушка, пошатываясь, добрела до лестницы, села прямо на ступеньки и зарыдала в голос. Слезы душили ее. Такой убийственной критики в адрес своих работ она не получала еще никогда. Ее стычки с деканом казались на этом фоне жалкими и несерьезными. Корпорация монстров Маккиннона скинула ее с того крошечного пьедестала, на который она с таким трудом успела вскарабкаться. И Варька остро ощущала, как ее хрупкое счастье выскальзывает из рук и разбивается вдребезги… Никакого сотрудничества не будет. Она уедет домой проигравшей. А Марк? Марк… Больше всего ей было страшно потерять эту только-только зародившуюся дружбу. Этот человек вдохнул в нее надежду, дал ей силы для борьбы. Он в нее верил, а она... подвела его. Ей еще никогда не было так стыдно. Теплые ладони обхватили ее плечи, подняли со ступенек, погладили по голове. - Иди сюда, бедный ребенок, - мягко проговорил Марк, обнимая ее. – Ну, ну… не плачь. Все хорошо. Успокойся. Варька знала, что от слез у нее потечет косметика, распухнут глаза, и она превратится в уродину, но ей было плевать. Она уткнулась носом в пиджак Марка и ревела, ревела, ревела... - Ничего не хорошо! – всхлипывала она. – Я бездарь… я никудышный скульптор! Мне надо сидеть в своем подвале и натирать до блеска бронзовых мужиков… Вот и весь мой талант! А вы… вы внушили мне ложные надежды… привезли туда, где меня просто размазали по стенке… Зачем? Что я вам плохого сделала?! За что вы со мной так? Я вас боготворила, я вами восхищалась, а вы… вы… В порыве чувств Варька даже не поняла, что заговорила по-русски. Марк подождал, пока она немного успокоится, а потом протянул ей пачку бумажных платков. - Послушай меня, Варья, – тихо сказал он. - В жизни будут случаться и взлеты, и падения. Уж поверь мне. Если ты будешь так реагировать на каждый провал, твоих нервов не хватит. Понимаешь, жизнь дает нам уроки для того, чтобы мы двигались вперед. Не опускай руки. Ты думаешь, у меня все шло гладко? Я жил напротив психушки, в которой работали мои папа и мама: он слесарем, а она сиделкой. Я был занудой и ботаником, помешанным на «Докторе Кто». Я рано понял, что я другой ориентации, и боролся с людским непониманием... И даже когда я стал работать в кино, неприятностей хватало. Такова жизнь. Но любимые люди поддерживают нас и помогают пережить несчастья. Это самое главное! Любовь, а потом уже - карьера и все остальное. Варька почувствовала, что опять готова зареветь. - Я не верю в любовь... - прошептала она. - Ну-у, какие глупости! Не верит она... Я видел твои глаза - ты любишь свое ремесло. И мне невыразимо приятно, что мое творчество так тебя вдохновляет. А если речь о мужчине… Знаешь, я встретил Йена тринадцать лет назад, когда мне было уже за тридцать. Ты тоже встретишь свою единственную любовь, вот увидишь. Хочешь, я поближе познакомлю тебя с Камбербэтчем? Он славный парень, и кстати, холостяк… Или вот молодой Маккиннон – между прочим, тоже Йен. Художник, скульптор, наследник империи «Маккиннон энд Сандерс». Насколько я знаю, не женат… Или, может, тебе больше нравятся девушки? Варька не ответила, только шмыгнула носом. - Вот что, - Марк решительно снял пиджак, на котором остались мокрые разводы и подтолкнул девушку в сторону дамской комнаты. – Иди умойся, приведи себя в порядок и возвращайся к нам. А я пока что-нибудь придумаю. 12. Варька долго плескала себе в лицо холодной водой. Потом, с трудом отыскав на телефоне нужные кнопки, набрала номер подруги. - Я хочу умереть, - просипела она в трубку. – Или напиться до чертиков… Они меня растоптали, опустили ниже плинтуса. И я испачкала Марку пиджак… Маш, забери меня отсюда, пожалуйста! - Возьму такси, - коротко ответила Мария. – Только скинь адрес. Варька убрала телефон и уставилась в зеркало. Да-а, пожалуй, так долго рыдать не стоило… Лицо ее стало опухшим, от макияжа не осталось и следа, глаза покраснели. Ужасное зрелище! Увидев ее такую красивую, Маккиннон-младший сбежит прочь, перепрыгивая через столы. - Сам виноват! – проворчала она. – Довел девушку до истерики… Она снова умылась, вытерла лицо бумажным платком и пригладила всклокоченные волосы. Возвращаться в зал совещаний ей совершенно не хотелось. При одной только мысли об этом тело сковывал страх. Но ведь там остались ее работы… Фигурки ее любимых героев, в которые она вложила душу, и которые здешние мастера обозвали дилетантскими. Варькина обида медленно, но верно превращалась в профессиональную злость. К чёрту страх! И к чёрту эту корпорацию зазнавшихся снобов! Она примет поражение достойно и уйдет отсюда с гордо поднятой головой. Пусть знают, что русские не сдаются! 13. Пока ее не было, явно что-то произошло. Потому, что Рис и Стив сидели странно притихшие, пожилой мастер недовольно хмурился, а Йен Маккиннон придирчиво изучал эскизы. Зато Марк выглядел очень довольным. - Садись, Варья, - сказал он, подвигая ей стул. – Мы тут еще раз внимательно изучили все предоставленные материалы и единогласно пришли к выводу, что в твоих работах есть одно неоспоримое достоинство, которого, к сожалению, лишены изделия «Маккиннон энд Сандерс»… А именно – портретное сходство. При всем совершенстве исполнения, работы Дэйва не слишком похожи на персонажей «Лиги Джентльменов», что не удивительно, если учесть, что их создатели не видели ни одной серии этого шоу. - Как же так? – вырвалось у изумленной Варьки. - Моя команда делала их по фотографиям и раскадровкам, - пожал плечами мастер. – Детали были прекрасно видны, мимика и движения угадывались. Зачем еще тратить время на просмотр? - Не спорю, вы уделили много внимания эффектным, динамичным позам, костюмам, деталям, - продолжал Марк, - но лица героев получились уж слишком… совершенными. Я бы даже сказал, приукрашенными. И потому непохожими. Рис, Стив, вы согласны? Пембертон и Ширсмит обменялись взглядами и кивнули. - Вы просто смотрели на картинки и не видели истории этих персонажей. Их сути, которая порой безобразна и отвратительна. А вот мисс Янковской удалось показать эту суть в своих самобытных работах. Вылепленные ею физиономии гораздо ближе к оригиналам, и я вижу в них то, что не смогли передать вы… Ярко выраженное безумие! - Хорошо, - помолчав немного, проговорил Маккиннон-младший. – И что теперь? - Теперь нужно как-то решить возникшую проблему! – театрально развел руками Гэтисс. – Если вы хотите получить этот контракт, вам нужно придумать, как исправить свои недочеты. Йен и его коллега обменялись парой негромких фраз, после чего Дэйв объявил: - Мы все обсудим и примем решение в понедельник. Встреча была окончена. Варька сложила свои работы в сумку и уже собралась уходить, как вдруг Маккиннон-младший окликнул ее: - Мисс Янковская, скажите, пожалуйста, это правда, что вы делали все эскизы и макеты одна, без чьей-либо помощи… и не в мастерской, а у себя в квартире? - Да, - холодно ответила Варька. – В своей десятиметровой комнате, на своем старом письменном столе. И обжигала в обыкновенной духовке. Показалось ей, или нет, но во взгляде наследника корпорации мелькнуло что-то похожее на восхищение… Они спустились вниз, на ресепшн, и Рис со Стивом вызвали такси – сегодня вечером им предстояло отыграть еще одно скетч-шоу. До начала оставалось меньше часа, поэтому они быстро попрощались и уехали, выразив надежду, что еще непременно увидятся в самое ближайшее время. Сразу после этого к бизнес-центру подъехала Мари. Увидев подругу, Варька кинулась ей на шею, обняла и...не издала ни звука. Мари обеспокоенно посмотрела на Марка. - Что тут произошло? – сдержанно спросила она. - Думаю, она сама все объяснит, - Марк посмотрел на часы. – Если хотите, я могу проводить вас до отеля… - Не стоит, - Мари покачала головой. – Такси еще здесь; поезжайте домой, мистер Гэтисс. А мы немного прогуляемся… Правда, Варь? Лицо Марка стало печальным. - Как пожелаете... Всего доброго, Мари. До встречи, Варья. 14. Марк сел в такси и уехал, а подруги отправились пешком к ближайшей станции метро. Но потом передумали и завернули в ближайший паб под названием «Красный Лев». - Вы русские? – уточнил бармен, прислушавшись к их акценту. – Тогда учтите, что наше заведение закрывается ровно в одиннадцать вечера. А метро – в одиннадцать тридцать. - Похоже, русских тут хорошо знают, - усмехнулась Мари. – Но, как обычно, не с самой хорошей стороны … Она заказала себе полпинты сидра Strоngbow и порцию картошки фри. Убитая горем Варька попросила сразу две пинты темного пива Guinness, куриные крылышки и два куска шоколадного торта. - Ты лопнешь, - вздохнула Мари, увидев ее заказ. Варька отхлебнула пива, мрачно поглядела по сторонам и фыркнула: - Еще чего! …В половину одиннадцатого, когда Мари наконец-то удалось вытащить Варьку из паба и заставить ее двигаться в сторону метро, на оба телефона пришли одинаковые сообщения: «Надеюсь, у вас все в порядке. Йен и Бансен передают привет. МГ» - Что мне написать ему в ответ? – спросила Мария. - Напиши, что я хочу выйти замуж за Бансена! – хихикнула Варька. – И «Спокойной ночи», «целую», «пока!».. Мари скептически оглядела подвыпившую подругу, ухмыльнулась и… отправила смс.