Errors In My Head

«И чего бабы так с этим возятся?», – недоумевал Джоэль, натягивая кеды на уже успевшие покрыться мозолями, аккуратные ножки женского тела, – «Пнула шкаф — вот тебе и сегодняшний лук выпал; умыла морду — посвежела и помолодела лет на десять; собрала волосы в хвост — никто и не увидит, что их мыли четыре дня назад, а если еще и кепку надеть...», – с этой мыслью он водрузил любимый головной убор на его законное место, – «то можно забыть о расческе!» Самодовольно улыбнувшись, он глянул в зеркало на, как ему показалось, хорошенькую девушку. За спиной раздался раздраженный кашель, Циммерман отвел взгляд от своего отражения и увидел в зеркале Сонни, укутанного все в тот же халат: — Куда намылился, Казанова? – он усмехнулся, смерив Джоэля оценивающим взглядом. — За женским барахлом, конечно, – Циммерман пожал плечами, – Зачем мне ещё такая большая сумка? – он кивнул на тряпичную сумку-мешок для продуктов на своем плече. Воцарилось неловкое молчание. Сонни сверлил Джоэля взглядом, рассматривая каждую деталь его облика. Циммерман слегка поежился под этим взглядом и вопросительно приподнял бровь, искренне не понимая, что с ним не так. — В зеркале ты себя видел, так что обойдемся без глупых вопросов, – прервав напряженную тишину, деловито начал Сонни, – Идём. Он схватил Джоэля за руку и потянул в ванную. Тот, хоть и не понимал происходящего, но не сопротивлялся. — Снимай футболку, поворачивайся спиной и наклоняйся, – у женской копии Сонни командный голос был намного внушительнее, хоть и оставался, примерно, на той же высоте. — Может, ещё трусы спустить, чтоб тебе было удобнее? – Джоэль недовольно пробурчал, но всё же выполнил приказ Сонни. Мур, словно уже не раз делавший что-то похожее, окатил голову Циммермана водой, выдавил на ладошку шампунь и начал осторожно растирать его по волосам. Джоэль отплевывался от мыла, что-то недовольно бормоча, но Сонни не придал этому значения. Через полчаса, опробовав на голове друга все шампуни, кондиционеры, крема, бальзамы и масла, что были в ванной, Мур позволил ему разогнуться. — Все? Я могу идти? – Джоэль дернулся в сторону двери, но Сонни остановил его. — Сушка и укладка, – холодно заявил Мур. Еще через некоторое время — Джоэль уже потерял счет — работа с его волосами была завершена. — Я пахну смесью апельсина, моря, лаванды и клубники, – бурчал Джоэль, сидя на стуле, притащенном с кухни для простоты работы с его головой, – Я, кстати, даже на вкус теперь клубничный, – он усмехнулся, пожевывая свеже выпрямленную прядку. — А ну выплюнул! – в сердцах Сонни влепил Джоэлю столь крепкую пощечину, что у того даже зубы на секунду заныли. — За что?! – Циммерман, естественно, моментально выплюнул прядь. — Я почти два часа на все это убил и не позволю испортить. Именно поэтому, кстати, не было подзатыльника: волосы уже уложены, – он довольно усмехнулся, любуясь приглаженным каре с чёлкой, – Сейчас приступим к макияжу. Если вздумаешь его испортить, получишь уже по печени, понятно? В Сонни загорелся художественный интерес, некая одержимость своей работой, и Джоэль, чуть ссутулившись от дискомфорта, сидел смирно, побаиваясь мешать. Итак, вместо восьми утра, часы показывали половину двенадцатого, зато лицо и прическа Джоэля заметно преобразились. Если сравнивать «до» и «после», то Сонни магическим образом снял с друга визуальные десять лет и тяжкое похмелье. К сожалению, ушли они лишь визуально. — Как тебе? – Сонни докрашивал глаза друга. — По-моему, ты забетонировал мое лицо, – Циммерман пожал плечами, – Теперь мои веки на свету остаются чёрными изнутри. — Зато над тобой не висит табличка с неоновыми огнями «Кризис Среднего Возраста», – Мур усмехнулся, высунул кончик языка и продолжил, – Тебе смоки или стрелки? — Ты издеваешься? – взвыл Циммерман, едва ли не плача. — Значит, стрелки, переходящие в смоки... – выражение лица Сонни напоминало гротескных ученых-злодеев из старых комиксов и фильмов, – Закати глаза и не смей реветь, я почти закончил, – легким движением он подвел нижние веки Джоэля, – Все же я не зря был неформалом в подростковом возрасте, пригодилось. — Ах вот где ты этому научился, чертов эмобой, – Циммерман рассмеялся, за что нажим подводки, рисующей стрелку, увеличился в несколько раз, – Ау, ау! Прости, осознал, осознал! Больше не смеюсь над теми, кто рядом с моими глазами. — Теперь точно все, – Сонни довольно улыбался, глядя на отражение Джоэля в зеркале. — Круто, – тот, обессилев, вздохнул, – А где моя родинка? — Она мне не нравилась, и я её замазал. — А звездочка где? – помимо «легкого дневного» двухслойного макияжа на лице Циммермана сияла безысходность. — Её я тоже замазал. Это было проще, чем обводить, – Сонни пожал плечами. — Можно я уже надену футболку? – Джоэль медленно опустил взгляд на свое тело, что-то подсказывало ему, что он мерзнет. — Надевай, но через ноги, а то все сотрешь, – Мур тихо посмеивался, – А вообще надо было её сразу после помывки надеть, она б уже высохла от капель. — Гори в аду, – устало вздохнул Джоэль. Он накинул футболку — как нормальные люди, через голову — вмиг испортив весь макияж, надел кепку, смяв ей укладку, подхватил оставленную в прихожей сумку-мешок и, еще более растрепанный, чем до этого, вышел на улицу.