***
Уговорить Талису оказалось не трудно. Она боялась вновь довериться кому-либо, но Мэри рассказала ей о себе. О том, что долгие месяцы сама мечтала то отомстить, то покончить с собой. Рассказала, как долго соскребала грязь с кожи, как просыпалась ночью, вновь и вновь чувствуя в себе мужскую плоть. Говорила о том, о чем не могла рассказать даже Титубе. Они обе, и Мэри, и Талиса чувствовали друг в друге родную душу, себя саму. Будто бы одна была прошлым, другая - будущим. Сложнее было изменить внешность Талисы, не применяя сверхъестественных сил. Тварь из леса ведьмаком не была, но могла почувствовать магию и затаиться. И все же и это удалось. Титубины склянки, пудра да румяна из борделя, новая прическа... Едва ли разыщешь девушку, которая не смогла бы добавить иль, наоборот, заглушить свою прелесть. - Еще немного румян, - пробормотала Мэри, высыпая из небольшой склянки рассыпчатый порошок и втирая его Талисе в щеки. Титуба стояла чуть в стороне и глядела на происходящее со странным выражением лица, пока Мэри не выдержала: - Что не так? - А если вы не справитесь? - Справимся! – уверенно выдохнула девушка, случайно при этом мазнув румянами Талису по носу. - Стой спокойно, сейчас вытру, - произнесла она мгновением позже и действительно затерла неестественный блеск кончиком юбки. Поколдовала еще немного над скулами и, наконец, приподнялась и осмотрела свою работу. – Готово! Зеркал – дорогой европейской игрушки, которыми полнился особняк Сибли, в доме Пикардов не было, оттого свое отражение Талиса смогла разглядеть лишь миске с водой. Но и этого вполне хватило! - Отлично! - Талиса покрутилась вокруг миски, тряхнула волосами и рассмеялась. - Меня впрямь не узнать. - В этом же и весь смысл, - будто бы справедливо заметила Титуба, но вся радость Талисы мигом испарилась. Девушка хотела было что-то сказать, но смешалась и не произнесла ни звука. Впрочем, на разговоры и не было времени. Пока Талису гримировали, на небо успела взойти луна. Пора было отправляться. - Мэри, - Титуба прошла в соседнюю комнату и позвала свою госпожу. Волкот пожала плечами, отвечая на немой вопрос Талисы, но все же вышла за двери. - Что не так? Мы ведь спешим. Решили же, что я должна прибыть на шабаш к самому началу, чтобы инкуб не связал меня с явившейся с опозданием Талисой. - Такого раньше никто не делал? Никто не противился правилам, - Титуба помолчала, затем веско добавила. – Никогда. - Все бывает впервые. Я... – Мэри запнулась. – Мы справимся. - Вы, - Титуба, не мигая смотрела на Мэри. – Вы справитесь. А эта девчонка… Обещайте, если она упадет, вы не станете ее поднимать. Ваших сил для защиты обеих не хватит. Ее жизнь - ничто. - Что за ерунду ты болтаешь?! – опешила Волкот. – Мы выберемся. Обе выберемся. Иначе и быть не может! Титуба ничего не ответила, вновь глядя на Мэри странным взглядом, в котором смешались любовь, нежность и удивительная для ее возраста мудрость, будто в один миг будущее предстало перед ней как на ладони. Или Мэри так только казалось…Длинная дорога в тьму, Беспросветность дар в ночи…
Начала Титуба, но Талиса внезапно прервала ее, схватив Мэри за руку. - Может, не надо. Месть не стоит… - Стоит! – Мэри заговорила быстро, глотая слова. – Есть заклятие, оно простое, я уже говорила. Десять слов, и инкуб исчезнет из нашего мира, вернутся в тот, откуда сбежал. Верь мне. Титуба давай!Длинная дорога в тьму, Беспросветность дар в ночи…
Все то же, что и прежде, заклятие. Мэри не вслушивалась в слова служанки, не говорила ни слова и лишь вздрогнула, когда боль от перемещения пронзила ее тело. Появившись на поляне, девушка приветствовала ведьм, улыбнулась даже инкубу, стоящему, как всегда чуть в стороне и следящему, не появится ли новая жертва. И она не заставила себя ждать! - А-а! Монстры, вы все монстры! Спасите! Талиса кидалась из одного конца поляны в другой и непрестанно вопила. Инкуб, не иначе предвидя беду, стоял, не шевелясь и будто бы вовсе не обращая на девушку внимания. «Чего же ты ждешь?!» – едва не воскликнула Мэри, нервы которой были натянуты до предела. Но внезапно Талиса поскользнулась, то ли нарочно, то ли случайно, и полетела на землю. Платье на ней натянулось, декольте увеличилось, едва не обнажив груди до сосков. Глаза инкуба вспыхнули. На лице отразилось похоть, и он выступил вперед, начиная играть привычную роль рыцаря. - Да что это вы все накинулись на бедную девушку?.. Мэри кралась за ними, словно тень. Она уже давно привыкла к лесу и не боялась ночных созданий. А обыкновенные животные и сами ее сторонились. Опасалась девушка лишь того, что инкуб ее заметит, оттого и не приближалась очень близко. Вот и знакомое дерево… Мэри заблаговременно поняла, что сейчас все начнется, но спасать Талису не стала, лишь приготовилась к атаке, вытащив из длинных юбок склянку с разъедавшей кожу настойкой и вспоминая слова проклятия. Вернее всего было напасть на инкуба, когда он будет занят Талисой. Жертва отвлечет его, а у Мэри появится лишний шанс. Если бы Волкот планировала избавиться от насильника так, как она обещала Талисе, этого не потребовалось. Но… Но… Нет, Мэри не лгала Талисе: инкуба можно было просто изгнать из мира людей. Но это было бы слишком легко. В этом случае тварь не испытала бы и сотой доли тех мучений, которых Мэри ему уготовила, о которых девушка украдкой от Титубы мечтала, и которые видела перед глазами всякий раз, как инкуб являлся ей в снах. Изувеченное тело, лицо, не способное на усмешку, копошащиеся во внутренностях насильника гады… Она сделает все, чтобы увидеть это наяву! Вскрик Талисы донесся до Мэри в тот миг, когда Волкот начала читать заклинание, но она практически не обратила на него внимания, сосредотачиваясь над заклятием:Вы помните ли то, что видели мы летом? Мой ангел, помните ли вы Ту лошадь дохлую под ярким белым светом, Среди рыжеющей травы? Но вспомните: и вы, заразу источая, Вы трупом ляжете гнилым, Вы, солнце глаз моих, звезда моя живая, Вы, лучезарный серафим. И вас, и вас коснется тленье, И вы сгниете до костей, Одетый в цветы под скорбные моленья, Добыча гробовых гостей*****
- А-а! – инкуб закричал. На сей раз не от радости. Его кожа сгнивала прямо на теле. Он оттолкнул Талису и взмахнул невесть откуда появившейся плетью в сторону Мэри. Девушка отклонилась и метнула в инкуба настойку, желая увеличить и без того нечеловеческую боль твари. Не попала. Инкуб переместился, возникая в шаге от нее. Такого Мэри не ожидала, а оттого успела лишь со всей силы ударить его по колену. Что-то хрустнуло, и инкуб завалился на одну ногу. Но не сдался. Схватился за юбки Мэри, пытаясь опрокинуть девушку на землю. Волкот резко дернула. Раз, другой… Ткань поддалась, разрываясь на куски. Инкуб с Мэри отлетели в разные стороны. Краем глаз, стараясь не терять инкуба из виду, девушка заметила приближающихся теней. Впрочем, это ее не остановило! И вас, и вас коснется тленье, И вы сгниете до костей… - Мэри, ты же сказала, тебе понадобится всего пару слов, - Талиса попыталась схватить ее за руку. - И позволить ему легко отделаться, - Волкот хохотнула. – Ни за что! Мэри оттолкнула Талису прямо в гущу уже успевших появиться теней, прокричав: «отвлеки их!» и начала забрасывать инкуба всеми известными ей заклятиями. - Земля к земле, прах к… Откуда-то издали донесся вскрик Талисы. Люди-тени окружили блондинку и… Но что было дальше Мэри не разглядела, сосредотачиваясь на бывшем «ангеле».Черви, змеи да гады ползучие… И вас, и вас коснется тленье… Волей своей заклинаю…
Она выкрикивала куски разных, несвязанных между собой заклятий. Вновь и вновь… Вновь и… Отталкивала Талису в сторону. - Да пошла ты… И вновь… - Да пошла… Инкуб больше не перемещался. Лишь раз попытался зацепить ее плетью, но почти сразу упал. Его тело истончалось и уже выглядело как труп, пролежавший на солнце минимум неделю. А Мэри, вспомнив-таки заклятие, все повторяла:И вас, и вас коснется тленье, И вы сгниете до костей И вы сгниете до костей…
Инкуб затих, подыхая окончательно, и Мэри, наконец, замолчала. На ее лице начала появляться улыбка: они отомстили! Сумели! Она расхохоталась, напоминая пьяную. - Получилось! У нас все получилось, Талиса! В ответ до нее не долетело ни звука. Мэри огляделась и таки заметила девушку, лежащую возле того самого дерева. - Талиса? Бывшая приманка была бледна как полотно, а мгновением позже Мэри заметила кровоточащие полумесяцы у нее на запястьях. - Кто это сделал? – Мэри бросилась к Талисе, пытаясь зажать раны и остановить кровь. – Есть зелья… - Я сама сделала… Не трогай меня! - ее губы едва шевелились. – Дай мне уйти. - Зачем? Зачем, идиотка, мать, твою?! Мы ведь отомстили… - Чтобы не стать тобой.***
Очередное заклятие, Титуба с вопросительным взглядом и кровь, покрывшая тело и одежду и разъедавшая их будто кислота. - Приготовь таз с водой, - приказала Мэри, ничего не объясняя, и присела на краешек кровати, наблюдая, как служанка выполняет ее приказ. Вода послушно полилась в подставленную емкость. Мэри вздрогнула, услышав журчание, сжала губы в тонкую нить, а затем поднесла ладонь к лицу и сжала средним и безымянным пальцами переносицу, отчего на ее лице отпечатались капли крови. - Госпожа, - наконец позвала Мэри Титуба. Волкот, словно сомнамбула, приблизилась к индианке. Случайно бросив взгляд в таз, где, как в зеркале, отразилось ее лицо, покрытое кровью, она в раздражении ударила ладонью по воде, разрушая созданный текущей стихией образ. Затем закрыла глаза и долго молчала. - Госпожа, - вновь повторила служанка, не выдержав молчания и не понимая, что происходит с Волкот. - Эта дура покончила с собой, - наконец начав смывать с рук кровь, с раздражением проговорила Мэри. – Перед ней был весь мир, а она не придумала ничего лучше, чем отправится в ад. Значит, туда ей и дорога! Сноски * Произведение Ш. Бодлера «Падаль»