Добро пожаловать в Ройстон Вейзи

«Он сказал, что мы геи. Все геи! Вот чёрт!» Задумчивый и угрюмый, словно провинившийся подросток, инспектор, крепко сжимая в кармане тот самый белоснежный платок, что оставил ему в виде подсказки старший Холмс, медленно брёл за стремительно гнавшимся к новым неприятностям консультирующим детективом. Мысли о платке медленно перетекли в ассоциации с традициями прошлых веков, когда дамы похожим способом пытались привлечь к себе внимание кавалеров. Нехитрая и наивная любовная игра. Романтика в самых светлых тонах. В белоснежных. Перед глазами снова и снова вставало то послание и вдавленный дорогим ботинком в землю хлопковый платок. Мысли кружились и мелькали в быстром танце, и тут же сбегали, гонимые, словно сухие листья осенним ветром, холодным разумом прочь. Затем сменялись ничтожными блёклыми попытками снова оценить сложившуюся ситуацию и найти, наконец, хоть какое-нибудь правдоподобное объяснение всему происходящему. Но ответов не было, как и облаков на ослепляющем синевой небе. Перед глазами картинка тоже не менялась, будто кто-то случайно нажал на паузу и выключил звук. Две знакомые фигуры, которые были словно вырезаны из чьего-то талантливого графического рисунка, и как аппликация, наклеены на грязно-жёлтый фон жалкого заброшенного поля, притягивали к себе взгляд, как магнитом, и от этого инспектор хмурился ещё больше. Он плавно переводил взгляд с одной прямой спины, затянутой чёрной дорогой тканью, на другую, и мысленно корил себя за то, что так и не смог высказать старшему Холмсу всё, что он о нём подумал, когда Джон известил всех о его странном поступке. Любому другому столь откровенно-нахальное поведение с рук бы не сошло – вспыльчивый инспектор, конечно, не стал бы прибегать к рукоприкладству, но пару едких и острых слов он бы с удовольствием выплюнул обидчику в лицо. А что сейчас? Он просто сбежал из кухни, разом позабыв родную речь. Не столько шокировала сама фраза, сколько человек, её произнёсший. Будь на месте Майкрофта Шерлок, было бы проще и понятнее. Эксцентричный детектив ради раскрытия дела может и не такое выкинуть. Слова – это лишь ничтожная капля в океане его безграничной беспринципной личности. Словами Шерлок только раздражал инспектора, а пугал и удивлял всегда действиями. Но это эксцентричный тщеславный детектив, выдумавший себе профессию и работающий ради собственного удовольствия, за восторги и восхищение в свой адрес. А что же его старший брат? Сильно ли он похож на Шерлока? Или их основное отличие - это наличие галстука у одного и его отсутствие у другого? Или же старший Холмс имеет больше общего с детективом-инспектором? Сколько такой знакомой и привычной для самого Лестрейда дерзости было в его словах, в его стальном голосе, в пронзительном самоуверенном взгляде. И хотелось тут же вступить с Майкрофтом в сражение, но инспектор, почему-то, самовольно сдался. Испугался сильного противника. «Подумать только, геи. И что на Холмса нашло? Лучше бы думал над способом возвращения домой и не потакал братским капризам». Опасность снова горячо дышала в спину и оставляла следы, но Лестрейду были не знакомы её тихие шаги, и он не знал, как ему лучше поступить. Он не мог в любую секунду связаться со Скотланд-Ярдом и потребовать подкрепления, у него не было уверенности в том, что они раскроют череду этих странных преступлений и смогут наказать убийцу. (если он, вообще, есть) И в этот раз даже удивительный гений Шерлок Холмс не вселял в него надежду. Он просто продолжал идти вперёд. И Лестрейд следовал за ним, продолжая отчаянно вглядываться в линию горизонта, где была только прозрачная неизвестность и угасающие призрачные огни их спасения. Никто не искал способов, чтобы вернуться в Лондон две тысячи десятого. Правда было не ясно, есть ли такой способ, но то, что выход должен быть, инспектор не сомневался. Во всяком деле главное – начать думать в нужном направлении. Лестрейд знал это по многолетней практике в Скотланд-Ярде, знали и Холмсы, и доктор Уотсон, и, наверно, даже Фил Проктор, но никто и слова не проронил на эту тему. Все были увлечены расследованием убийства жаб. Какая ирония! Он и сам на какое-то время поддался всеобщей одержимости: всё-таки не каждый день он находил соломенных куколок в гробах, и открывал тайники в детских комнатах. Неизвестность и загадки всегда притягивали Лестрейда. Именно этим он и занимался каждый день в Лондоне: пытался разгадать хитрые головоломки английских психопатов с тяжёлой судьбой. Только по-настоящему отчаянные люди были способны на убийства. Или просто напросто психи, что по сути, было одним и тем же. Но какое ему дело, что творится в этом чёртовом странном городе, где у людей напрочь отсутствуют понятия о морали и нравственности? Если кто-то убивает местных жителей и случайных гостей и разделывает их на куски, чтобы прокормить монстра (или «мутировавшего человека», как выразился Шерлок) из сувенирного магазинчика на окраине, владельцами которого являются каннибалы с полным списком сексуальных девиаций, то это их проблемы. Слишком много неопределённых, не складывающихся в одну картинку составляющих в этом деле, и пусть они таковыми и остаются. Может быть, здесь так принято. Холмсы сами часто повторяют, что «здесь другие правила и законы, инспектор». Повторяют, но продолжают как ни в чём не бывало искать улики и подсказки. Словно их кто-то гипнотизирует. Вместо того, чтобы пытаться любым способом вернуться домой, они все отправились на окраину города, потому что где-то здесь должно быть поле с соломенными чучелами. И всё только потому, что две маленькие девочки нарисовали это место на бумаге и оставили в качестве послания для Шерлока Холмса. Послание для них всех. Какой абсурд! Что за семейная страсть к разного вида сообщениям: смскам, запискам и рисункам на бумаге, посланиям, выведенным наконечником зонта-трости на земле? Радовало только одно – они покинули, наконец, пределы этого жуткого города, хранящего в себе, словно зарытый на острове клад с древними сокровищами, много тайн и опасностей. Но прежде Лестрейд даже перекусить не успел, как следует. Когда Шерлок после случайной находки тайника с конфетами, сообщил, что им немедленно надо отправляться на поле, так как именно там они получат все ответы, большинством голосов, четыре против одного, было принято решение поесть. Их поход мог затянуться на долгое время, а ели в последний раз все ещё в Лондоне, в далёком две тысяча десятом году. Кроме Фила, разумеется, который был местным. Но парень тоже поддержал идею немного перекусить. В кухне у миссис Дентон в деревянном шкафу нашлись спагетти, и Лестрейд, прежде чем их варить, даже попробовал их на вкус – неизвестно, из чего были сделаны эти продукты, если в морозильнике здесь хранили человеческие органы. Хотя Джон как-то упоминал, что однажды нашёл в своём холодильнике чью-то голову – это был очередной эксперимент Шерлока. Наверно, Лестрейд бы такого не выдержал и тут же выгнал соседа. Или бы съехал сам. Одно дело - терпеть неисчерпаемый поток холодного сарказма в свой адрес, другое – мириться с частями трупов в холодильнике. Неужели и в Ройстон Вейзи все органы тоже для экспериментов? Бред. Только в том случае, если здесь есть двойники Шерлока. Но пока им встречаются только копии старшего Холмса. Может, оно и к лучшему. Рядом с замороженным человеческим сердцем нашлась и обычная морская рыба. С победным «вот это то, что нам нужно» Лестрейд вытащил её из морозилки и бросил на стол. Майкрофт, лишь мелком на неё взглянув и некрасиво поморщившись, сделал вывод, что она не пригодна в пищу. Спорить и задавать вопросов никто не стал. Шерлок с Джоном, тем временем, поднялись на второй этаж, чтобы поговорить с Вэл, а остальные занялись приготовлением общего обеда. К сотворению кулинарных шедевров Лестрейд всегда относился прохладно и не разделял страсти супруги часами стоять у плиты. Зато результаты её «стояния» он всегда с удовольствием разогревал в микроволновке поздним вечером, когда возвращался с работы. Сейчас же голод настолько сильно завладел его разумом («лягушки и конфеты никуда не денутся»), что он сам решил заняться приготовлением спагетти. Не взваливать же всю готовку на напряжённые плечи Майкрофта? Хотя удивительно, что Холмс, вообще, остался на кухне. Его место в кресле в гостиной, но никак не у раковины, в которой он сейчас так тщательно мыл сырые овощи и листовой салат, предусмотрительно слегка подтянув вверх рукава пиджака. Инспектор скользнул взглядом по белоснежным накрахмаленным манжетам с красивыми, почти ювелирными запонками, и мысленно усмехнулся. «Он даже готовит в джентльменских аксессуарах» Сам же Грег предварительно снял пиджак, расстегнул две верхние пуговицы рубашки и закатал рукава – пусть он и собирается всего лишь варить спагетти, но зато так он удобнее и спокойнее чувствует себя на кухне. Если вообще, можно говорить о каком-либо спокойствии в данных обстоятельствах. Пока Лестрейд гипнотизировал взглядом образующиеся на поверхности воды пузырьки и думал о вечном, Майкрофт, словно искусный кулинар, нарезал свежие овощи для салата и теперь сканировал взглядом закрытые ящики и дверцы шкафов, словно те были не деревянными, а прозрачными. Спустя мгновение, он открыл навесной шкафчик у себя над головой и, слегка улыбнувшись, вытащил оттуда бутылку с оливковым маслом. Лестрейд поспешил снова перевести свой взгляд на кипящую воду, чтобы Холмс не заметил его пристального внимания. «Интересно, он всё делает столь же идеально? Одевается, язвит брату, режет овощи, ориентируется на незнакомой кухне…» - Есть много вещей, которые мне неподвластны. Например, лошади, инспектор. И крокет, - не отрываясь от быстрого перемешивания салата, спокойно ответил Майкрофт. - Что, простите? - Мне тяжело давалась в детстве верховая езда, и я плохо играю в крокет. - Подождите, но ведь я…я же только… - Вы громко думаете, инспектор, - улыбнулся Майкрофт и торжественно поставил на середину стола свежеприготовленный салат, - но я вас не виню. - Ха! Поверить не могу. Вы точно такой же, как Шерлок. - Я бы не стал нас сравнивать, - слегка наклонил голову и задумчиво прищурился, уже готовясь к следующему словесному шагу. - Это ещё почему? – Лестрейд смотрел открыто, но машинально скрестил руки на груди, как только Майкрофт повернулся к нему в вполоборота и насмешливо скривил губы. - В сравнении кроется истина. Лестрейд уже приготовился высказать вслух своё возмущение на столь самоуверенное заявление Холмса, но в эту секунду в кухню стремительно ворвался ураган-Шерлок. - Братец, ты превзошёл все мои ожидания. Впервые за столько лет, я не знаю, что сказать. - Ну так молчи, Шерлок, - на широкую довольную улыбку брата Майкрофт ответил лишь короткой усмешкой. - Что ты узнал, Шерлок? Говори. Грегори переглянулся с Филом, но парень лишь пожал плечами. Снова загадки. И как только Холмсам удаётся постоянно их разгадывать прямо у него под носом? - Лестрейд, мой брат выбрал самый глупый и примитивный способ, чтобы… - Шерлок сделал многозначительную паузу и снова взглянул на Майкрофта – тот был спокоен и расслаблен, но смотрел, как всегда, пристально и не моргая, словно боялся упустить даже ничтожные детали, и неспешно поправив рукава пиджака, закончил фразу. - Чтобы защитить тебя, Шерлок. - О, я не нуждаюсь в твоей защите, Майкрофт. - Мы оба знаем, что это не так. - Ты, - выделяя голосом, - знаешь. - Прошу тебя, не начинай. Детектив привычно ухмыльнулся и сел за стол, демонстративно закидывая ногу на ногу, и с отвращением заглянул в миску с салатом. Майкрофт выдохнул и, всё так же, не моргая, протянул брату чистую тарелку и вилку: удивительно, как быстро Шерлок сдался в этот раз. Неужели меняется? Или же Майкрофт снова упустил что-то важное? Спустя мгновение на пороге кухни появился Джон. Выглядел он, как после драки с несовершеннолетними подростками: ни одного синяка и царапины, но - расстёгнутая на груди рубашка, на щеках рваный румянец и заметно участившееся дыхание. Судя по крепко сжатым в кулак рукам и напряжённым плечам, доктор был не просто чем-то недоволен – его переполняла колючая злость. И разум старшего Холмса мгновенно вычислил её истоки. - Джон… - Майкрофт, вы… - У меня есть объяснения, доктор Уотсон, - нападение официальным холодным тоном, не терпящим возражения. - Майкрофт, вы не имели права говорить миссис Дентон, что нам всем нравятся мужчины! Это ложь! - Джон, послушайте, - Майкофт устало потёр виски и мгновенно покрывшийся испариной лоб. - Что? Что?! – недовольно воскликнул инспектор и выронил из рук ложку, которой помешивал в кастрюле спагетти. – Вы такое сказали, мистер Холмс? Фил глубоко, словно собираясь выслушивать очередную поучительную тираду, вздохнул, закатывая глаза, поднял с пола ложку и протянул её инспектору. Но Лестрейд её не заметил: всё его внимание было приковано к старшему Холмсу. Но тот лишь мельком на него взглянул и продолжил зрительный контакт с Джоном: разговор будет сложным. - Это была вынужденная мера предосторожности, доктор Уотсон. Я поступил согласно своим убеждениям и умозаключениям. Не вижу ничего страшного и обидного в сказанных мною словах. Я знаю, что вы человек широких взглядов и высоких моральных принципов, и знаю так же, что вы весьма толерантны и с уважением и пониманием относитесь ко всем современным социальным веяниям. В том числе и к гомосексуализму. - Майкрофт, я не гей! – словно выдох после долгой вынужденной задержки дыхания. - Вы не можете делать подобные заявления без нашего ведома! Я считаю, что это недопустимо. Мы находим в этом городе необъяснимые явления одно за одним… Мы не знаем, чем для нас может обернуться то, что вы сказали. - Абсолютно ничем, Джон. - Очень самоуверенно, Майкрофт. - Вы слишком остро реагируете, Джон. И вижу, - Майкрофт оценивающим взглядом скользнул по расстёгнутой рубашке доктора, - что вы сказали миссис Дентон правду. Тогда как Шерлок согласился, и просто ушёл, хлопнув дверью. - в голосе старшего Холмса послышалась привычная надменность. Он с явным удовольствием прожигал взглядом в Джоне дыры, через которые теперь постепенно утекал изначальный уверенный настрой и желание оставить за собой последнее слово. И Майкрофт снова с блеском вышел в победители: Джон, нервно облизнув губы, покинул кухню, качая головой и застёгивая на ходу рубашку - Инспектор, теперь ваша очередь меня обвинять. Вы ведь так этого хотите. Я вижу по вашим глазам. Скажите, что я был не прав, скажите, что у вас есть жена, которую вы любите, - голос Майкрофта стал немного тише, но оставался таким же холодным и твёрдым, как стальной нож, которым он искусно кромсал овощи минуту назад. - Да идите вы к чёрту, Холмс. Из-за вас у меня аппетит пропал. Вслед за Джоном и Лестрейдом кухню так же стремительно покинул и Шерлок. - Мистер Проктор, не желаете ли попробовать мой салат? – Майкрофт вежливо обратился к своему единственному собеседнику. - Спасибо, я попробую. Но не стоило так грубо с Грегом. - Грубо? Ну что вы, я просто избавил инспектора от лишних вопросов. - Скорее, избавили себя от объяснений. Майкрофт, ловко задетый за живое, поднял взгляд на Фила и неохотно растянул губы в улыбке. - Мистер Проктор, будьте так любезны, воздержитесь от лишних комментариев. Я хочу пообедать в спокойной обстановке. - Мистер Холмс, - слишком громко и резко, так, что Майкрофт непроизвольно вздрагивает, - вы можете указывать своему брату, доктору и даже Грегу, но не мне. Посмотрите, у меня ваше лицо. - Да, и я это неприятно, - с вызовом заглядывая в собственные глаза. - Не моя вина, - Фил нагло ухмыляется. - Это тайна, мистер Проктор, - почти змеиным шёпотом, слегка наклоняясь вперёд. - Вы страшный человек, Майкрофт Холмс, - подаваясь навстречу. - Только для врагов, - равнодушно. - А как же Грег? – с любопытством и приподнимая белёсые брови. - Ему будет нелегко, - моргая, и потирая лоб от резкой боли. - И что вы собираетесь делать? – настойчиво. - Что и всегда: продолжу наблюдать. Майкрофт всё-таки продемонстрировал Филу одну из своих фирменных улыбок: «я знаю, всё будет так, как я захочу». В конце концов, парень оказался гораздо умнее, чем он предположил: не стоит его упускать из виду. А немного дружелюбия и порция симпатии со стороны ещё одного человека из будущего заставят его гораздо реже думать о Лестрейде. Меньше головной боли для них обоих. Привычные во второй половине дня пустота и лёгкость в желудке смешивались с тяжёлыми, тянущими вниз, словно камень на дно, волнами недовольства и предчувствия чего-то плохого и непредсказуемого. Конечно, не стоило ждать ничего хорошего от похода неизвестно куда и неизвестно зачем, да ещё и в компании упрямцев, где каждый думал о чём-то своём, и не хотел делиться с остальными. Слишком много неопределённости. Доктор Уотсон после небольшого инцидента на кухне в доме Дентонов практически не разговаривал с Шерлоком и был заметно напряжён и рассержен, хотя и старался это скрыть. Но инспектор и без особых дедуктивных способностей прочитал его внутреннее состояние, как раскрытую книгу, по нахмуренным бровям и застывшему взгляду, устремлённому под ноги. Лестрейд не понимал, в чём провинился детектив: ведь это его брат, а не он выставил их всех в не лучшем свете перед миссис Дентон. На Майкрофта должен сердиться Джон, а не на Шерлока. Наверно, он снова чего-то не знает и не понимает. Видит, но не может увидеть. Слышит, но может услышать. Одни тайны вокруг. И за пять лет знакомства он так и не научился их отгадывать. Если раньше у него была одна занимательная загадка – Шерлок Холмс, то теперь, похоже, появилась и вторая, ещё более сложная, противоречивая и таинственная. Инспектор давал себе указания, не думать больше о Майкрофте, но тот будто специально провоцировал его на эмоции. Навязчивым бумерангом возвращался в мысли и заставлял сильнее стискивать зубы. Теперь он, похоже, затеял новую игру – подружился с Филом, от которого изначально мечтал избавиться всеми способами. Что-то явно задумал. «Сейчас заморочит парню голову, и тот превратится в такого же напыщенного самодовольного педанта. Прилагать особых усилий даже не придётся – лица у них итак одинаковые». Инспектор щурился от палящего солнца и старался рассмотреть идущих впереди Холмса и Фила. Кажется, они о чём-то разговаривали и абсолютно одинаково насмешливо улыбались, бросая короткие взгляды на Лестрейда. На локте Майкрофта призывно и плавно покачивался зонт, а Фил шёл рядом, расслабленно размахивая руками ему в унисон. Копия, другой человек или же сам Холмс старший? Кем считать Фила, Лестрейд до конца и не понял. Определённо, он не похож на двойников из паба: в нём гораздо больше сходства с Майкрофтом, чем могло показаться на первый взгляд. Не только внешность, но и что-то неуловимое во взгляде, в жестах, даже в его расхлябанной нелепой походке. Он так же держит спину, расправляет плечи. Хотя нет, наверно, всё дело именно в физиологии. Один рост, одно телосложение, одно лицо – вместе они выглядели особенно пугающе и необъяснимо притягательно, как ожившие манекены в витрине магазина. Невозможно поверить, что существует настолько сильное сходство, и невозможно оторвать от них взгляд. Смотришь и всё больше подмечаешь деталей, сравниваешь, анализируешь. Чувствуешь себя ювелиром, старающимся отличить подделку от настоящей драгоценности. Только в данном случае оба экземпляра истинные. Просто из разного времени. Но как кто-то мог допустить, чтобы в этом мире были только двойники старшего Холмса? Почему не Шерлока? Не Джона? Наверно, копии доктора Уотсона понравились бы ему гораздо больше. Наверно, среди них не было бы неудовлетворённых сумасшедших женщин, миловидных ведьм, брутальных длинноволосых гомофобов и меланхоличных геев. Наверно… Они бы уже вернулись домой, и Лестрейд смог бы , наконец, вздохнуть спокойно, а не опасаться, что из-за поворота на него набросится кто-то из местных. Или он не напорется на очередной расчленённый труп. Трупов хватало и в Лондоне, но там всё было по-другому. Другим был и сам Лестрейд. Он никогда не рефлексировал по пустякам и даже из самых сложных ситуаций старался найти выход. Сейчас же он чувствовал себя абсолютно беспомощным, хотя мысль о том, что он нашёл тайник в комнате близняшек, грела самолюбие. Он злился на себя и не понимал, почему его разум судорожно пытался найти ответы только на два вопроса: «О чём шептались Фил и Майкрофт?» и «Почему, чёрт возьми, стало так жарко?» - Утром в Ройстон Вейзи была ещё осень, - крикнул впереди идущим Лестрейд, снимая пиджак, и вытер тыльной стороной ладони пот со лба. – А теперь очень похоже на лето. На жаркое сухое лето где-нибудь в пустыне. - Я не понимаю, что происходит. Когда мы вышли от Дентонов, тоже было тепло, но сейчас стало просто невыносимо. Температура стремительно повышается, и это может плохо отразиться на самочувствии. - Уже на пятнадцать градусов, если быть точнее, Джон. Мистер Проктор, вы не объясните нам особенности вашего климата? Я с подобным сталкиваюсь впервые. - Всё итак понятно, Майкрофт. Погода менялась, когда мы переместились сюда в автомобилях. Меняется и сейчас, - Шерлок вытащил из кармана телефон. - Необходимо следить за мобильной связью – как только мы достигнем нужной точки пространства, связь появится. Здравствуй, две тысячи десятый год! - Нужной точки, Шерлок? – Джон вопросительно посмотрел на детектива. - Временной портал или что-то типа того? – инспектор задумчиво почесал макушку. - Но откуда в поле порталы? Вы как, вообще, сюда попали? – Фил усмехнулся и взглянул на Майкрофта: теперь парень доверял только ему и ждал ответов именно от него. - Шерлок объяснит, - ответил тот и тоже снял пиджак и изящно перекинул его через руку. Хотел по обыкновению достать из внутреннего кармана платок, чтобы вытереть испарину со лба, но вспомнил, что тот теперь покоился на дне кармана брюк инспектора, а значит, находился в зоне недосягаемости. Но призрачная довольная улыбка мелькнула на пересохших губах Холмса и тут же испарилась под горячими лучами солнца. Он знал, что Лестрейд оставил платок у себя, и теперь внимательнее всматривался в лицо инспектора, когда тот в очередной раз прятал руку в карман. Важны были даже небольшие изменения: появлявшаяся складка между бровями и морщинки в уголках глаз, поджатые губы, чуть более замедленный шаг – инспектор будто бы погружался в собственные мысли с головой, а потом его кто-то резко вытаскивал на поверхность. Он снова рассеянно оглядывался по сторонам и ускорял шаг. Никто ничего не замечал, но Майкрофт, словно хищная птица в высоком полёте, ловил острым взглядом каждую мелочь. Не спускал глаз с добычи и готовился к стремительному нападению. К ещё тщательно планируемому нападению. Но пока Лестрейд не вернул платок, Майкрофту пришлось вытереть лицо тыльной стороной ладони. - Мой братец плохо переносит жару, я расскажу, Фил, - Шерлок поднёс сложенные ладони к губам и прищурился. – Итак. Ровно в семь утра со мной связался Лестрейд и рассказал о серии убийств в Седжфилде. О деле инспектор узнал из папки, каким-то невероятным образом оказавшейся у него на столе. Но очевидно, что папку ему подбросили. В восемь утра мы с Джоном выехали в Седжфилд и ровно в одиннадцать пятьдесят пять мы были бы уже на месте последнего преступления, но…, - Шерлок сделал паузу и вытер пот со лба. – в результате аномального погодного явления физического временного характера, которое мне неведомо, наш автомобиль оказался на окраине этого города. - Более того, машина заглохла без видимых на то причин. Просто умерла. А когда мы въехали сюда, небо менялось каждую секунду: молнии, дождь, солнце. Фантастика! – Джон улыбнулся и развёл руки в стороны. – По-другому не объяснишь. - Это не фантастика, Джон. Я думаю, что мы попали сюда неслучайно. И не только мы, - Шерлок взглянул на Майкрофта, затем на Лестрейда. – Продолжаю. Инспектор выехал позже, из-за Андерсона – тот снова недоработал отчёт по экспертизам. И почему ты до сих пор его терпишь? Не понимаю. Он же идиот! - Шерлок! - А что касается моего братца, - невозмутимо продолжил детектив, - то я думаю, что он не устоял перед искушением, чтобы снова не вмешаться в мои дела, и устроил себе выходной с отговоркой «семья прежде всего». - Благодарю, Шерлок, - Майкрофт лениво улыбнулся. – Мистер Проктор, вам знакомы эти места? Далеко ещё нам идти? - Я здесь впервые, - Фил окинул взглядом местность. – Думаю, что посевы турнепса в той стороне, но не представляю, как они помогут вам вернуться обратно. Это обычное поле, здесь нет временных порталов. - В той стороне? Отлично, я тоже так думаю. Идёмте! – Шерлок снова рванул с места, оставляя всех позади. - У нас ни карты местности, ни Gps-навигатора. Хотя и то, и другое нам бы не помогло, но всё же. Мы, чёрт возьми, в открытом поле! Над головой чистое небо и палящее солнце, у Джона всего одна бутылка с водой, так как никто не позаботился о питье, кроме него; а Майкрофт и Фил будто в предобморочном состоянии. Шерлок, ты уверен, что нам просто необходимо найти место, нарисованное на бумаге десятилетними девочками? - Ооо, Лестрейд, - недовольно протянул детектив и обернулся. – Ты забыл пожаловаться, что мы в девяносто девятом году! - Я тебя когда-нибудь придушу собственными руками, обещаю! - Это будет самое короткое дело за всю твою карьеру, Лестрейд! - Я знаю. Но зато я буду спокоен! - *спустя полчаса* - Тошнота, слабость, голова кружится? В глазах не темнеет? Джон подошёл к Филу и дотронулся рукой до его прохладного и влажного от пота лба. - Нет, спасибо за заботу, доктор. - Лестрейд? - Я люблю, когда жарко, - инспектор улыбнулся и принялся расстёгивать рубашку, - но сейчас не отказался бы от холодного душа. - Голову прикрой. Боюсь, что солнце здесь такое же непредсказуемое, как и всё остальное. - Это уж точно. Джон устало вздохнул и тоже снял рубашку и повязал её на манер тюрбана. Он и сам чувствовал лёгкое головокружение и слабость, тяжесть во всём теле, словно у него внутри вместо крови находился жидкий металл, и с каждым мгновением он всё больше и больше накалялся и жёг кожу изнутри. Если воздух вокруг будет продолжать столь же стремительно нагреваться, превращаясь в горячий невидимый туман, то в ближайшее время им всем грозят солнечные удары и обезвоживание организмов. Никто не готовился к такому. Да и вряд ли можно, вообще, к такой жаре подготовиться. Грань слишком близка и опасна. Солнце нещадно обжигало кожу, и пот градом катился по лицу, застилая глаза, а цели похода даже не было видно: только бесконечное бледно-жёлтое поле с трещинами-тропинками и лазоревое небо над головой. Прекрасное, но такое чужое и опасное. Они будто ходили по кругу, возвращались к началу пути и снова топтали собственные следы. Снова и снова. И мысли о спасении медленно испарялись под лучами непредсказуемого солнца, уступая место другим важным вопросам. «Неужели Шерлок ошибся?» «И Майкрофт?» Нет, это просто невозможно. Это было бы уже слишком. Слишком странно. Джон с волнением заметил, что идущий впереди всех Шерлок резко остановился и согнулся почти пополам, обхватив руками голову, словно её кто-то внезапно сжал невидимыми тисками. Конечно, доктор догадался, что детектив, как и все они, мучился от коварных проделок здешнего злого солнца. А ведь он просил Шерлока прикрыть голову хотя бы пиджаком. Ткань, конечно, у него была плотная и неподходящего чёрного цвета, но хоть какая-то защита от прямых солнечных лучей. Но Холмс его не послушал и завязал пиджак на поясе. Джон только головой покачал и махнул рукой. «Пусть делает, что хочет». И вот теперь халатность к собственному организму сыграла с Шерлоком злую шутку: вероятно, ему тоже напекло голову. Джон хотел подойти к другу и помочь справится с недугом, но его опередил Майкрофт. Он придержал брата за руку и раскрыл над ними широким куполом свой неизменный зонт. «Тоже вариант», - невольно улыбнулся Джон, тут же вспоминая, как Шерлок в первую их встречу назвал брата главным врагом. Хороший враг, всем бы иметь таких заботливых и чутких врагов, готовых прийти в трудную минуту на помощь. Но выглядел старший Холмс тоже неважно, и Джон переживал, что в деловых переговорах с солнцем тот проиграет первым. Он успел уже снять не только пиджак, но и жилет, закатал до локтя рукава рубашки и развязал галстук, который, подобно красной ленте, висел теперь на его шее. Шерлок почти не обратил внимания на брата, а только молча, продолжая усиленно тереть виски и морщить лоб от боли, посмотрел ему в глаза: вымученная благодарность одним лишь взглядом. Холмсы молчали, но Джон понимал, что они сомневаются, что они вступили в сражения с собственным разумом. Силы постепенно их покидали, поэтому они старались найти хоть какое-нибудь решение. Он и сам начал сомневаться и задумываться, долго ли они ещё пройдут без еды и питья? И есть ли в этом смысл? Где такой ожидаемый временной портал? Когда они, наконец, вернуться в современный родной Лондон под хмурое серебряное небо? - Не северная Англия, а знойная Бразилия. Вспомнил, что с женой в конце года планировали поехать в Рио. Статуя Христа-Искупителя, пляж Ипонема, Рождество в белых прозрачных одеждах на берегу атлантического океана, тропическая жара… Да уж, теперь меня больше тянет на Аляску, - Лестрейд устало вытер лицо краем уже промокшей насквозь футболки. – В снег и холод. - А я бы предпочёл просто вернуться в Лондон, - ответил Джон и вытащил из кармана телефон. – Нет сети. По-прежнему нет. Как же мне это всё не нравится. - А я нигде и не был, кроме Ройстон Вейзи. Роб всегда хотел в Лондон поехать. - У вас ещё всё впереди, Фил. Лондон – красивый город, он тебе понравится. - Спасибо, Джон. Сколько они уже шли, умирая от жажды и жары? Полчаса, час, два? Внутренние часы молчали. Как и забившаяся в дальний угол интуиция. И природное, схожее со звериным, чутьё. Верной, не испугавшейся временных парадоксов, осталась только наблюдательность, но и она не помогала – чужое небо, незнакомое солнце, слишком горячий воздух, пугающая тишина. Не было ответов – одни вопросы. Неужели они ошиблись? Направление точно выбрали верное: на запад от дома Дентонов, куда и вели следы девочек. Были следы, значит, существовало и поле, засеянное турнепсом, и чучела соломенные. Но на горизонте картинка не менялась, и Майкрофт занервничал. Предположения Шерлока о временном портале оказались тоже неверными: погода оставалась прежней, если не считать того факта, что температура уже успела достигнуть отметки в сорок градусов, и сеть на телефоне не появлялась. Действительность всё больше становилась похожа на настоящий кошмар, и впервые в жизни ему захотелось просто остановиться. Не делать шаг назад, а остановиться. Только он в силах заставить Шерлока изменить своё решение. - Шерлок. - Мы не можем этого сделать. - Шерлок, я считаю, что мы должны попробовать. - Джон и Лестрейд не поймут. - Они уже несколько минут сверлят наши спины взглядами и мечтают о том, чтобы мы остановились и обернулись. - Я не могу. Я не могу ничего с этим поделать. Мне надо найти это место, - голос Шерлока звучал, как надрывающаяся скрипка: детектив нервничал и злился на самого себя. На свою одержимость, на невозможность самоконтроля, на тех, по чьей вине он оказался в этом месте. Кто играл с ними в игру без правил? Кто-то гораздо умнее Шерлока Холмса и его старшего брата. Майкрофт вздохнул, вытер влажную ладонь о подол расстёгнутой и уже довольно мятой рубашки и поменял руку, в которой держал зонт. Он и мысли не допускал, что ему придётся прятаться под ним не от дождя, а от палящего солнца. Осенняя погода предполагала тучи и ветер, а не тропическую жару, которую он не любил с детства. Ему нравились серые, словно сигаретный дым, облака, тонущие в объятьях тяжёлых мрачных туч; ласкающий лицо холодными руками ветер; круглые зеркала луж на дорогах и блестящий, словно жемчуг, чёрный асфальт; мокрые, разрисованными каплями дождя, одинокие деревянные скамейки в парке. Ведь тогда он щеголял в сшитом на заказ твидовом костюме-тройке, и никто не задавал ему глупых вопросов. «А зачем такому юному прелестному мальчику такой большой зонт?». Конечно, чтобы спрятаться под ним от дождя. Но чаще он просто носил его с собой, элегантно перекидывая через руку, и даже не открывал во время дождя. Твидовая ткань с жадностью впитывала в себя небесные слёзы, а зонт оставался наполовину сухим. Майкрофт любил дождь и ненавидел солнце, потому что от него его белая от природы кожа покрывалась мелкими веснушками. А разве могут украшать будущего джентльмена веснушки? Но с возрастом, конечно, старший Холмс с ними смирился. Сейчас сотни выступивших на носу и щеках мелких точек его волновали меньше всего. Шерлок держался из последних сил, и брат видел, как он всё чаще закрывал глаза и всё ниже опускал голову – жара испаряла последние надежды, плавила разум и забирала по капле жизнь. Но Шерлок упрямо шёл вперёд и не останавливался, словно находился под гипнозом. Их всех кто-то умело загипнотизировал и теперь вёл к какой-то своей цели. Почему Майкрофт этого не предвидел? Почему сразу согласился отправиться в поле? Что это: очередная ошибка или же чьё-то невидимое, но сильное влияние, которому он не в силах сопротивляться? И сколько часов он ещё выдержит в этой адской пытке, прежде чем потеряет сознание?… - Шерлок! Майкрофт! Фил потерял сознание! - раздался далеко за спиной взволнованный голос доктора Уотсона. Холмсы обернулись, отзеркаливая взгляды и движения друг друга. - Мы говорили, а потом он замолчал и упал. Чёртово солнце! Это всего лишь обморок, да? Он придёт в себя? - Конечно придёт, Лестрейд. Даже не сомневайся. Джон склонился над парнем, скользнул хмурым взглядом по бледным губам, прислушался к слабому дыханию, и потрогал у основания шеи пульс. Под пальцами знакомо и ожидаемо, часто, словно из последних сил, билась жизнь. Вот он, момент противостояния на тонкой грани. И доктор должен сделать всё возможное, чтобы Фил одержал победу в этой битве. -Да, это обморок из-за жары. Пульс слабый и частый. Необходимо дать ток крови к мозгу. Лестрейд, опусти его голову и немного приподними плечи. Да, вот так. Я ему дам воды – в прошлый раз помогло. - В прошлый раз? - как можно более спокойно, стараясь не выдать волнения и вернувшейся ноющей боли в висках, спросил Майкрофт. - Да, он уже второй раз сознание теряет. А ведь даже на головную боль не пожаловался. Вот что за парень, что за характер!? - У него гораздо больше общего с моим братом, чем я думал. Джон, нам лучше оставить его в покое и просто подождать. Шерлок привычно просканировал взглядом бледное, похожее на восковую маску, лицо парня. – Ты всё равно ничего не сможешь сделать. Это не обморок, - детектив прищурился и с трудом сохраняя равновесие снова выпрямился в полный рост. – Предлагаю ждать. - Шерлок, я не могу бездействовать. Он без сознания! – Джон снова взглянул на неподвижного Фила и похлопал его по белым щекам. Безрезультатно. Парень слабо дышал, но глаза не открывал, словно кто-то мягко и плотно удерживал его веки прозрачными ладонями и постепенно крал жизненный силы. Одной рукой Джон сильнее сжал запястье, чувствуя под пальцами пульс, а другой принялся растирать кожу на лице Фила. - Очнись, сейчас не время спать! Фил Проктор, ты должен открыть глаза. Инспектор по-отечески ласково смотрел на Фила и медленно гладил его по голове, зарываясь пальцами в жёсткие волосы. Сейчас, болезненно-бледный и без сознания, напоминавший восковую куклу, слепленную по юношеским фотографиям Майкрофта Холмса. тот выглядел особенно жалко, и чувство вины неприятно сжимало горло инспектора. Ведь это из-за него Фил пошёл с ними: он выбрал его в том злополучном пабе и рассказал ему про своё невероятное путешествие. Он всячески поддерживал Фила и не возражал, когда Шерлок сразу же согласился взять парня в свою группу по расследованию преступлений. А теперь Фил не двигался, почти не дышал и не открывал глаза, а он ничего не мог для него сделать. Совсем ничего. - Бедный парень. Что с ним, Джон? Почему он не приходит в себя? - Обморок может длиться до десяти минут, но Фил будто спит, и…, - Джон взглянул на Лестрейда и вздохнул, подбирая слова. - И? – инспектор не сводил взгляда с безжизненного лица парня. - Я не знаю, очнётся ли он. Ничего не помогает. Думаю, что Шерлок прав. Я не могу ему помочь. Будем ждать. - Это плохо. Чёрт, я ведь предчувствовал это! - Что вы чувствовали, инспектор? – Майкрофт вопросительно приподнял брови: если Лестрейд тоже ощущает эту невидимую связь, то им срочно надо поговорить об этом. - Как это что? Ведь ясно же, что ни к чему хорошему поиски этого поля не приведут. Мы позволили Шерлоку втянуть нас в неприятности. А ведь Фила, вообще, не должно с нами быть. Он…он местный. Он аномальный. Он копия. Чёрт, я вообще, начинаю сомневаться, человек ли он. Не бывает настолько идентичных людей. Даже близнецов можно отличить. А Фил. Господи, да он же копия Майкрофта Холмса! И он, чёрт возьми, не приходит в сознание! И кто виноват? Конечно, наш детектив, которому снова захотелось поразгадывать загадки с толпой благодарных зрителей. Ты ведь для этого Фила потащил? Чтобы удивлять его своими дедуктивными способностями, да? А он не может, Шерлок, сейчас удивляться. Он, чёрт возьми, без сознания лежит! Сорвать злость и обиду на детективе – не самое правильное сейчас решение, но Лестрейд ничего не смог с собой поделать: едкие слова и обвинения сами рвались наружу. В конце концов, в чём-то он всё-таки прав. - Ладно, инспектор, не преувеличивайте. Он человек. Это вы выбрали его в баре. Это вам было интересно узнать, есть ли у него помимо внешности сходства с Майкрофтом. Вы хотели увидеть, как он отреагирует на вашу заинтересованность, - Шерлок невозмутимо скрестил руки на груди и, словно кот в темноте, сверкнул глазами. Доктор Уотсон сильнее нахмурил брови, а Майкрофт поджал губы. Вызов принят, сейчас начнётся дуэль. Секунданты, несите оружие. - Что? Да я тогда ещё не был знаком с твоим братом. И не собирался! – инспектор повысил голос и приблизился к детективу. – Фил мне показался самым адекватным человеком в том баре, поэтому я к нему и сел. И ведь я не ошибся. - Хотели выпить в приятной компании. И не отрицайте, - Шерлок усмехнулся, а затем снова прижал ладони к вискам. – Чёрт! Моя голова сейчас взорвётся! Не будьте упрямым, инспектор, ваш интерес очевиден, - продолжил настаивать детектив, крепко зажмурившись. Лестрейд в долгу не остался. - Шерлок, мне лучше знать! Джон молча переводил взгляд с одного потерявшего контроль друга, на второго, и обратно, продолжая держать руку на пульсе Фила. Сейчас у него не было ни времени, ни желания, ни сил. чтобы вмешиваться в их глупый спор. Пусть сами разбираются. Хотят покричать и выпустить пар? Пожалуйста. Хотя здесь итак невыносимо жарко и кажется, что пылинки в воздухе вот-вот заискрят. Сейчас они не в Лондоне. Это там доктору приходилось постоянно вставать между гениальным детективом и инспектором полиции, когда будничные язвительные замечания Шерлока перерастали в острые холодные оскорбления. Все просто стискивали зубы и махали руками, но Лестрейд всегда отвечал. Защищал от нападок Холмса не только себя, но и своих подчинённых. Как дикий зверь вступал с Шерлоком в словесную битву за выживание. Дерзкий нрав и вспыльчивый характер мигом делали своё дело – спор на повышенных тонах тут же превращался в настоящее противостояние, в котором не всегда одерживал победу консультирующий детектив. «Но почему сейчас он направил свою злость на Лестрейда, а не на брата? И зачем инспектор так яростно реагирует, ещё больше распаляя восприимчивого к агрессии Шерлока? Ведь они спорить-то начали всего лишь из-за Фила и Майкрофта. Майкрофта? А он-то, вообще, почему волнует инспектора? Они даже не были знакомы». Джон вздохнул и перевёл взгляд на незаметно, словно тень, оказавшегося рядом с лежащим без чувств Филом Холмса старшего. Выглядел тот совсем плохо: частое сбивчивое дыхание, покрасневшая, уже сгоревшая на солнце кожа, осовелый и потухший взгляд. Словно покрытые матовой плёнкой глаза Майкрофта особенно сильно испугали Джона: он никогда не видел уверенного в себе и смотрящего на всех свысока брата Шерлока таким слабым. Им всем было непросто, но, похоже, что Майкрофта не только жара вымотала, но и что-то ещё. Конечно, он не расскажет. Но Джон и не собирался спрашивать. Он смотрел, как Холмс осторожно, словно на хрупкую статую, положил свою ладонь на лоб парня и закрыл глаза. - Вы что-то знаете? Чувствуете? Майкрофт молча кивнул и открыл глаза: его взгляд прояснился. Теперь он снова пристально и пугающе откровенно смотрел на Фила, стараясь выровнять дыхание. - Это сложно объяснить, Джон. Как и всё, здесь происходящее. - Я пойму, - поспешил с ответом доктор, прислушиваясь к дыханию Фила. – Кажется, он приходит в сознание. - Я тоже вам доверяю, Джон, но давайте это оставим в тайне, - Майкрофт едва заметно улыбнулся и, опираясь на зонт, поднялся с коленей и отошёл в сторону. Что ж, если он не хочет, чтобы все узнали о его новом таланте, Джон промолчит. Врачебная тайна. Всё так, как угодно клиенту. Но похоже, что Майкрофт и сам не ожидал, что поможет парню прийти в сознание: зонт в его руке мелко дрожал, словно пытался вырваться на свободу из крепких объятий белых пальцев. - Фил очнулся. - О, я же говорил, что стоит всего лишь немного подождать. - Шерлок! Лестрейд тут же присел рядом с парнем, потрепал его по макушке и улыбнулся. - Ты как? Встать сможешь? Фил чувствовал странную лёгкость во всём теле, словно вместо крови у него внутри курсировал по венам жидкий азот, но не мог пошевелиться - его будто прижали к земле невидимым грузом, и та, как магнит, притягивала его к себе. Воздух казался густым и тяжёлым, и с трудом проникал в лёгкие. При каждом вздохе грудь сдавливало внутри, словно тисками, и Фил старался часто не дышать. Он сжал пальцами на земле сухую траву и снова попытался открыть глаза. Яркий свет больно ударил по ним, разрезая веки, и Фил только сильнее зажмурился. Солнечные лучи неприятно жгли кожу, хотелось спрятать от них лицо, и парень попробовал повернуть голову. Снова открыл глаза, и поймал внимательный и заботливый взгляд напротив. И тут же узнал смотрящего на него человека и захотел немедленно к нему прикоснуться. Почувствовать тепло его кожи под своей ладонью, услышать такой родной и волнующий голос. Пусть он всё ему объяснит, пусть расскажет, что произошло, и почему так сложно дышать. Он не хочет думать сам, ему мучительно больно. Он хочет только осязать. - Роб, - ещё один неглубокий вдох , и грудь, словно проткнули иголками. Но он готов терпеть, лишь бы его услышали. Фил протянул руку и дотронулся до щеки инспектора, затем мягко скользнул ладонью к шее и приподнялся, притягивая к себе. - Фил, ты в порядке? Джон, он, кажется, бредит. - Помоги ему. Но не успел Лестрейд кивнуть в ответ на просьбу доктора, как парень снова, уже более уверенно и громко назвал его чужим именем и прижался к его губам своими, тут же увлекая в сухой горячий поцелуй. Грег, не ожидавший столь стремительного и неожиданного поступка, удивлённо распахнул глаза и, крепко схватив Фила за плечи, резко разорвал поцелуй и с вызовом посмотрел на парня. - Совсем на солнце перегрелся?! Или память отшибло от падения?! Я не Роберт! Осознание пришло мгновенно. Холодные змеи скользнули вдоль позвоночника и свернулись клубком у основания шеи. - Грег? – Фил отстранился и нахмурил тонкие брови. Затем обхватил руками голову и зажмурился. - Ничего не понимаю…я…я видел… - Всё в порядке, Фил, - Джон осторожно вмешался в щекотливый разговор и тут же перевёл внимание растерянного парня на себя. - У тебя был обморок из-за жары. Старайся глубоко не дышать, а то голова закружится. - Хорошо, я попробую. Спасибо, Джон. Парень неуверенно кивнул и снова взглянул на инспектора. Тот всё так же, словно ожидая ещё одного порыва, держал его за плечи и пристально, с нескрываемым недоумением смотрел в глаза и молча требовал ответов на свои вопросы. - Грег, я знаю, что не должен был. Я… - Принял меня за своего парня, я понял. Это было неожиданно, Фил, хотя ты не первый, кто на меня бросается в этом городе. Но думаю, что тебе лучше позвонить Роберту. Встать сможешь? - Да, конечно. - Обопрись. И больше никаких обмороков и поцелуев, ясно тебе? - Лестрейд улыбнулся, прикладывая указательный палец к губам. - Ясно. - Ваш поцелуй вызвал погодную аномалию – жара спадает. Это весьма любопытно. Напрасно ты так быстро прервал контакт. Кто знает, что бы произошло, - Шерлок привычно задумался, складывая вместе ладони, и предусмотрительно отошел в сторону, так как инспектор одарил его настолько пронзительным взглядом, что, казалось, будто детектив сейчас тут же обратится в пепел. - Молчи, Шерлок, - угрожающе процедил инспектор, помогая Филу встать на ноги. - Небо темнеет. Что это значит? - Это значит, что сейчас будет буря, доктор Уотсон. С жертвами, -Грегори решительно приближался к Шерлоку. - Не буря, а всего лишь дождь, инспектор. - О, Майкрофт, и вы туда же. Ваш брат надо мной открыто издевается, а вы говорите про дождь, - Лестрейд вдруг опомнился и взглянул на Фила. – Дело вовсе не в тебе, не хмурь брови. Я говорю в общих чертах, наверно… Чёрт, и почему я оправдываюсь? – вопрос в небо, окрасившееся фиолетовым и пурпурным, словно его изранили и избили невидимые силы. - Всё нормально, Грег, - Фил кивнул и слегка дотронулся рукой до его плеча. Майкрофт вздрогнул от резкой пульсирующей боли в затылке, и отвернулся, оглядываясь по сторонам. Он не допустит, чтобы кто-то заметил его беспокойство. Это только его боль и его наказание за неизвестную ошибку. А с личными проблемами он привык справляться в одиночку, без посторонней помощи и нежелательных свидетелей. Сейчас его брат увлечён новой загадкой, а Джона волнует небо, ставшее за считанные секунды густо-лиловым («действительно повлиял поцелуй?»): никто ничего не заметил. Но как долго он сможет скрывать своё недомогание, когда от каждого ощутимого толчка хотелось закрыть глаза и закричать в голос? Майкрофт плохо переносил физическую боль и с детства старался быть осторожным и внимательным, как крадущийся хищник: шрамы и ссадины украшают мужчину, но не джентльмена. Со временем он научился сдерживать свои эмоции от абсолютно разных видов боли: будничного головокружения, внутричерепного давления из-за переменчивой погоды, расстройств желудка – за питанием приходилось следить особенно тщательно, так как иногда не было времени даже на чашку чая; и научился хорошо в них разбираться. Как и во всём остальном, важном и необходимом в разных степенях Сейчас его мучила не обычная мигрень: боль, короткими сильными волнами вырывалась откуда-то из груди и стремилась разорваться, как воздушный шар, в голове. И вместо воздуха внутри шара прятались мысли и образы, воспоминания обо всех прикосновениях Лестрейда к двойникам. Неуловимые и туманные, лёгкие и сладкие, словно сахарная пудра. И от них ещё больше голова шла кругом. - Господи, дождь! Израненное небо не выдержало и обрушило на землю свои горькие слёзы. Но небесные страдания были встречены возгласами счастья и восторга. Капли падали на измученные жарой и долгим бессмысленным хождением по полю улыбающиеся лица, и чувствовали их радость. Но небо громко кричало от боли и не жалело слёз, так что вскоре голоса внизу стали громче, а замечания грубее. - Вот это ливень! Чёрт, я уже весь промок. - Аномалия, Джон! Твой телефон заработал? Шерлок почти ничего не видел от застилающего глаза дождя, но снова вытащил телефон в надежде обнаружить появление сети. Погода всё-таки сменилась – теперь они точно должны вернуться домой. Это было бы логично. И правильно. И так решил Шерлок Холмс. - Нет, Шерлок. Что будем делать? - Мы не можем здесь оставаться, неизвестно, когда закончится дождь. Детектив окинул взглядом промокшего даже под зонтом Майкрофта. - Ты же так его любишь, братец. - О, Шерлок, сейчас не время! Пораскинь своими гениальными мозгами, пока мы ещё стоим на ногах. Откуда этот ливень? И что нам ждать после него? Землетрясения? Смерчей? Может быть, конец всего живого? - Думаю, что холода, инспектор, - как всегда невозмутимо ответил Майкрофт, снова завязывая в виндзорский узел галстук и накидывая на плечи пиджак. - Очень обнадёживающе, мистер Холмс. Шерлок посмотрел на Джона, и тот готов был поклясться, что во взгляде друга увидел испуг. На мгновение. Потом детектив зажмурил глаза. - Всем молчать и не думать! Майкрофт, тебе в первую очередь! Долгие секунды в тишине, нарушаемые лишь шумом дождя и звуком разбивающихся о купол зонта капель, под которым стоял теперь не только Майкрофт: доктор Уотсон и Фил с удовольствием приняли его вежливое предложение, тогда как Лестрейд и Шерлок продолжали мокнуть, Но ни один из них будто бы не замечал стекающих по лицу и шее проворных холодных капель, не обращал внимания на промокшую до нитки одежду, на стремительно образующиеся лужи под ногами, в которых тонули их дорогие ботинки: всё их внимание было сосредоточено друг на друге. Инспектор не сводил взгляда с опущенных век Шерлока и ждал, когда же детектив распахнёт глаза и привычным ледяным тоном озвучит свои мысли. Любые. Пусть скажет что угодно, лишь бы не оставаться на месте, так как ждать помощи им точно не от кого. Наоборот, могут пожаловать нежданные гости. Наконец, Шерлок резко распахнул глаза, делая глубокий вдох ртом, и начал говорить. - Нам надо идти назад! - Что? С ума сошёл? Мы чёрт знает сколько времени ищем это поле, а ты теперь предлагаешь вернуться? Бросить расследование и вернуться? Я согласен! - Я сказал, что нам надо идти назад, я не говорю о расследовании, Лестрейд. Мы ходим по кругу, когда движемся вперёд. Если мы пойдём назад, то что-то изменится. Точнее, мы найдём нужное нам место. - Нет, Шерлок, мы пойдём по кругу в другом направлении, - Джон вздохнул, и даже не заметил, как вышел из-под зонта навстречу детективу. Небрежно накинутая на плечи клетчатая рубашка тут же насквозь промокла. – И это вряд ли что-то изменит. Но поскольку выбор у нас не велик, я тоже согласен. - Джон, если мы пойдём в обратную сторону, мы сможем изменить законы этого пространства. Вероятность очень велика. - Майкрофт, вы говорите, как фантастических фильмах. Старший Холмс проводил взглядом ещё одну прозрачную каплю, стекающую с зонта, мысленно желая ей мягкого приземления, и затем, запоздало реагируя на своё имя, посмотрел на Лестрейда. Тот старательно кутался в мокрый пиджак, стараясь спрятаться в его поднятом воротнике чуть ли не с головой. - Мне считать это за комплимент, инспектор? - Что, простите? Повторите ещё раз. - Лестрейд, не обращай внимания. Мой брат всегда такой, когда идёт дождь. Видимо, даже перемещение во времени не в силах это изменить. - Какой? Я, честно говоря, ничего и не заметил. - Шерлок, прекрати сейчас же. Иначе я расскажу, от чего меняешь своё поведение ты! – Майкрофт, снова полный сил, словно черпал их из каждой капли дождя, и готовый к новому сражению с родным братом, поглаживая большим пальцем ручку зонта, недобро прищурился и лукаво растянул губы в улыбке. – Хочешь? - Не смей! – Шерлок, нападая, вскинул руки. - Оу, сокровенные тайны братьев Холмс! Джон, ты слушаешь? Сейчас снова будет жарко, - Лестрейд, смеясь, сложил руки на груди. – Я готов внимать. - Это любопытно, - Джон кивнул в ответ. Братья снова общались одними лишь взглядами, поочерёдно вскидывали брови и кривили губы. Повторяли мимику друг друга и не моргали, стараясь не упустить даже самые мелкие детали. Играли на публику, но не замечали никого вокруг. Не противостояние, а всего лишь контакт взглядами, чтобы прийти к общему решению. Чтобы понять один феномен и найти ответ на главный сейчас вопрос. Семейные перепалки всего лишь повод, возможность задеть друг друга и вывести из тени собственных сомнений. Поделись со мной, я не знаю, я боюсь, я хочу узнать твоё мнение. Ты сейчас так нужен мне. Посмотри на меня. «Ты не сделаешь этого, братец!» «Почему же?» «Я тогда тоже не стану молчать!» «И что же ещё ты намерен про меня насплетничать, Шерлок?» «Мы оба знаем не только про дождь, Майкрофт» «Это несерьёзно» «Это странно» «Молчание» «Подозрительное молчание» «Я прослежу» «О, всегда ты» «Думай о другом, Шерлок. Поле» «Я знаю, Майкрофт» «У меня предчувствие» «Я должен тебе поверить?» «Смирись» «Оу…» Резкий разворот почти на сто восемьдесят градусов. - За мной, Джон! - Но Шерлок! - Скорее, цель уже близко. - Кажется, я что-то вижу впереди. Точнее, позади. Надеюсь, что там хотя бы теплее. - Конец уже близко, Джон. Шерлок, не обращая внимания на всё ещё частый и упрямый дождь, сунул руки в карманы брюк и окинул взглядом присутствующих. - Фил, пока мы будем идти, мне нужна информация о фермерах Ройстон Вейзи. С кем ты знаком, о ком слышал, кого видел. Любая информация. Сосредоточься, вспомни всех, кто хоть как-то связан с полем. - Я попы..попытаюсь вспомнить, - едва не стуча зубами, ответил парень, тут же задумываясь, и пригладил ладонью потемневшие мокрые волосы. Теперь он стал ещё больше похож на Майкрофта, что даже Шерлок задержал на нём взгляд чуть более обычного и еле слышно хмыкнул от удивления. - Лестрейд, твой пистолет ещё при тебе. Не доставай его, пока я не скажу. - Шерлок, чёрт возьми, я инспектор полиции! - Я знаю, Лестрейд. Майкрофт, а ты, будь добр, не вмешивайся в разговор, когда мы встретим наших близняшек. Твой голос меня раздражает! И ты совсем не умеешь общаться с детьми. - Как и ты, Шерлок. - Но этим девочкам я знаю, что сказать, Майкрофт. Старший Холмс вздохнул и, сдаваясь, медленно повернул голову в сторону и устремил взгляд в плачущее небо: это твоя игра, братец, я всего лишь прикрываю твою спину, так уж и быть. - Шерлок, а что же я? – воскликнул доктор Уотсон, догоняя спешащего к новым неприятностям детектива. - Джон, - Шерлок улыбнулся только прозрачными и едва различимыми за стеной дождя глазами. Но во взгляде читалась и тревога. – Ты всегда знаешь, что надо делать, - рука мягко опустилась на плечо, и вместо барабанной дроби дождя Джон почувствовал приятную тяжесть. Только вот рука у детектива была, словно лёд. Майкрофт говорил, что придёт холод, но только сейчас Джон заметил, как мелко дрожали губы Шерлока и как вздрагивал от пасмурной прохлады он сам. - Я знаю, - Джон кивнул. - Но ты тоже не вмешивайся в мой разговор с местными. Это меня будет отвлекать, - привычным тоном продолжил детектив, ускоряя шаг. - О, Шерлок, чёрт тебя возьми. Вскоре впереди показалась пашня с фигурами чучел. Словно бравые солдаты, они стояли на самой границе поля и незаметно покачивались на ветру, нанизанные на деревянные колья. Они будто приветствовали путников, кивая круглыми, набитыми соломой головами в широкополых шляпах и махая прибитыми к горизонтальной палке кистями рук, представлявших из себя торчащие из завязанных на запястьях рукавов пучки соломы. И намокшие под дождём конечности чучел теперь ещё больше походили на человеческие пальцы. Вышитые чёрными нитками глаза с интересом рассматривали путников, а размазанные, нарисованные краской рты, недовольно ухмылялись. Вот и долгожданное место, указанное девочками-близняшками на карте. Они пришли. И их уже там ждали не только соломенные чучела. Когда Шерлок с Джоном, а затем и остальные, подошли совсем близко, из-за широких огромных спин чучел вышли те самые девочки в чёрных платьях и в дождевиках с прозрачными капюшонами. - Здравствуй, Шерлок Холмс. Мы тебя ждём! – в один голос сказали близняшки и растянули кукольные пухлые губы в улыбках.