Будущий Лорд вампиров

      Ну и высотища! Тут нужно как минимум быть балериной или иметь хорошую растяжку. Ладно, где наша не пропадала! Оттолкнувшись со всей силы, подтянулась за седло и… оказалась лежащей на нем, на животе.       Это, конечно, не то, что я хотела, но, думаю, для первого раза и так сойдет. Только я собиралась хоть как-то улучшить свое положение, как коняга, махнув хвостом – причем задевая жесткими волосами мою щеку – медленным шагом двинулась по дороге.       - Стой, - пискнула я животному, но та, видимо, моей придушенной просьбы не поняла. – Тпруууу! – громче крикнула ей я, но лошадь продолжала идти как ни в чем не бывало.       Глупое животное!       Я от досады скрипнула зубами, чувствуя, что мой желудок такого «массажа» просто не переживет. И как мне теперь принять сидячее положение? И кобылку-то остановить не могу, она меня не хочет слушать. Хорошо хоть дорогу вижу, по которой та переставляет свои четыре копыта.       Чуть опершись руками о бок лошади, приподняла свое тело, отмечая, что начинаю соскальзывать с седла. Пришлось свеситься обратно и наблюдать за проплывающими мимо кустами цветущей пушицы и смешанными кустами лилового и голубого горноцвета. Над ними порхали лунные мотыльки, похожие на прекрасных фей, танцующих волшебный чарующий танец, и светлячки, весело мигая зелено-желтыми брюшками, словно звезды на ночном темно-синем небе.       И долго мне так ехать?       Радовало только одно – лошадка шла по дороге и пока не собиралась с нее сворачивать. Надеюсь, я выдержу путь до Рорикстеда. Если конечно мой транспорт идет именно туда, а то ведь может и в другую сторону повернуть. Животное же, и что у нее в голове, неизвестно.       Неожиданно где-то в поле завыл волк. Моя лошадка всхрапнула и, немного нервно вскинув голову, запрядала ушами, ловя волчий вой и, видимо, прикидывая, есть опасность от этих хищников или нет. Я же застонала вполголоса. Только этих клыкастых хищников не хватало для полного счастья. Они же очень любят нападать на одиноких путников.       Вой повторился вновь, но теперь ему вторило несколько голосов, и это было как будто… ближе? Потом все стихло, а мой четвероногий транспорт неожиданно ускорил шаг, переходя на мелкую трусцу – меня затрясло в седле, словно по мне бьет электрический разряд, и, боясь прикусить язык, мне пришлось стиснуть зубы.       Вдруг моя лошадь перешла на быстрый бег, а затем понеслась галопом, я крепче схватилась за седло, боясь свалиться. Да и слазить сейчас с коня мне, если честно, перехотелось: одно дело, когда вокруг безопасно, и другое, когда за тобой гонятся голодные степные волки.       Лошадь храпела, иногда тоненько повизгивая от страха. Я бы сама сейчас завизжала от испуга, но продолжала молча свисать поперек со спины и молится про себя, чтобы прыткие и резвые хищники нас не догнали. Мои длинные волосы, сплетенные в косу, иногда хлестали меня по лицу, оставляя неприятный зудящий след.       И тут я услышала хриплый рык, смешанный с дыханием зверей, догонявших нас, видимо, с молниеносной скоростью. И вот теперь я жутко испугалась до кончиков волос, не только на голове, но по всему телу. Если они догонят, то разорвут на части, а я не хочу так умирать. Я вообще не хочу умирать!       Лошадь вильнула, и ее копыта глухо застучали по мягкой почве, застланной кое-где пожухлой прошлогодней листвой с деревьев и кустов, и мелкими веточками, иногда хрустящими под ногами перепуганного животного. Мимо моего взгляда мелькали огромные валуны, камни, наполовину врытые в землю, пригорки и… снег?       Превозмогая тряску, немного опершись, приподнялась, повернув голову в ту сторону, куда скакала перепуганная лошадь.       Горы.       Моя лошадь неслась в сторону заснеженных высоких гор. Дурная скотина, она же не горный козел чтобы по ним скакать. Это тупик!       Внезапно перед моим лицом мелькнула черная морда волка; оскаленная пасть, белоснежные клыки и горящие золотистым огнем глаза заставили меня взвизгнуть, а лошадь - взбрыкнуть задом, да настолько высоко, что я почувствовала, как, оторвавшись от спины скотинки, полетела над землей аки птица, только бескрылая.       Пока мое бренное и несчастное тело парило в воздухе, я успела раз десять за это время умереть, это точно. Чувствуя скорую встречу с землей-матушкой, насколько могла, вжала голову в плечи и попыталась немного сгруппироваться – конечно, у меня ничего не получилось и я с громким «Ох!» смачно приложилась о твердую поверхность земли. Хорошо хоть камней на моем пути не оказалось, а то точно размозжила бы себе голову о них…       А вообще мне повезло - подо мной оказалась кучка рыхлого снега, и, катясь словно колобок, прорыв траншею в нем и набрав в рот белоснежной массы, я приложилась обо что-то головой. Мозг взорвался мириадами разноцветных осколков и ужасной болью на затылке. После этого я отключилась.

***

      Пришла в себя от холода, распространившегося по всему моему телу. И от ужасной боли во всех конечностях, особенно в голове. Попыталась открыть глаза, но ничего не вышло, только веки заболели, пришлось сосредоточиться на ощущениях и успокоить нервишки, что закопошились в грудной клетке, словно черви, стоило только вспомнить о степных волках, гнавшихся за мной… вернее, за моей лошадью.       Итак, я чувствую холод, чувствую все свое многострадальное тело, что, похоже, решило собрать в Скайриме все шишки и ушибы, дабы мне жизнь медом не казалась тут. Отсюда вывод – я жива. И меня не съели эти ужасные звери.       Теперь настал черед открывать глаза. Перед моим взором предстало ночное, почти беззвездное и безлунное из-за туч небо Скайрима. Холодный ветер, стелющийся по земле, забирался под одежду, пробирая до самых мелких косточек.       Так, нужно вставать, иначе так воспаление легких недолго подхватить, а антибиотиков в этом мире нет.       Только я попыталась принять сидячее положение, как тело пронзило тупой болью, будто по мне прокатился каток и раскатал меня в лепешку. Тоненькую такую лепешку. Полежав с минуту, кряхтя, вновь сделала попытку, и в этот раз, с огромным трудом, но я все же села, зарываясь пальцами в холодный снег. Пейзаж тут же немного поплыл, и в попытке остановить головокружение, ухватилась обеими руками за голову.       - Мамочки, - хрип, вырвавшийся из моего горла, заставил меня испуганно замолчать - голос оказался слишком скрипучим и сиплым, будто не мои слова вырвались наружу, а старуха их произнесла.       Как только местность перестала ходить кругами, огляделась: я сидела в снегу, в окружении густых безлиственных кустов, да вдобавок каким-то чудом оказалась в чем-то типа оврага. Вот почему меня хищники не обнаружили, просто не увидели или были слишком увлечены моим четвероногим транспортом, и на что-то другое, а вернее кого-то, было лень отвлекаться.       Упершись руками в землю, уже с четверенек поднялась в полный рост. Меня заметно так шатало из стороны в сторону, будто я беспробудная пьяница, либо некормленая, и меня мотыляет от бессилия. Но скорее всего я бы подумала про первое, если бы увидела себя со стороны.       И тут, сквозь слабое сияние звезд, мой взгляд разглядел темный полусгнивший ствол дерева. Скорее всего, с ним моя головушка и повстречалась – на свою беду.       Ощупав осторожно затылок, обнаружила шишку. Радовало только одно - она была небольшой, но даже такая шишка явно гарантировала мне легкое сотрясение мозга, так как меня немножко подташнивало. Конечно, лучше бы отлежаться хоть пару часиков, но… не на голой же земле.       Нужно выбираться на дорогу.       Отыскав за спиной перевернутый и немного порванный плащ, расправив его полы, укутала дрожащее тело. Это мало поможет, но все же лучше, чем совсем ничего. Хорошо, что плащ без завязок, на пуговичках, а то ведь узел мог и затянуться на моей шее, и тогда я бы точно не очнулась.       Настроив свой сломанный навигатор в голове, поковыляла, словно черепаха, в противоположную сторону от гор, молясь Маре с Азурой, чтобы по пути никого не встретить. Ни хищников, ни людей, вообще никого. На сегодня мой лимит приключений, я надеюсь, был исчерпан.       Как же я ошибалась.       Я не знаю, сколько шагала до дороги, но мне показалось, что вечность. Мое тело болело, причем абсолютно каждая его клеточка: голова чуток кружилась и приступы тошноты не собирались оставлять меня в покое, а сиплое дыхание с хрипами вырывалось из грудной клетки, принося страдание моим легким, что тоже болели при каждом вдохе. Скорее всего, от очень сильного ушиба.       А сколько раз я останавливалась передохнуть, даже не пыталась сосчитать. Мои силы были практически на исходе, но собачий холод и страх перед другими хищниками заставлял переставлять ослабшие ноги.       В конце концов я выбралась на главный тракт и от облегчения чуть не разревелась. Мамочки, как хочется домой. В тепло и уют квартиры, к любящим родителям и брату. Надеюсь, у них все хорошо. Надеюсь, мое исчезновение переживут. А я буду надеяться выбраться отсюда, а если нет, то… А если нет – буду размышлять, что мне делать дальше.       - Человеческая женщина заблудилась? – немного шипящий с мурлыкающими оттенками голос, раздавшийся сбоку, заставил меня от неожиданности взвизгнуть; тело дернулось в попытке убежать, но ноги, не выдержав такой напряженной нагрузки, подкосились, и я рухнула на землю, тяжело дыша.       Мыслей в голове совершенно не оказалось. Мозг просто-напросто не хотел работать и выдвигать идеи и версии насчет того, кто был обладатель этого голоса.       - Великий Зенитар! К‘Сор не хотел пугать человека.       Чьи-то мягкие руки приподняли меня за плечи, помогая обрести вертикальное положение и твердость под ногами. Эти нежные, аккуратные прикосновения словно сорвали пружину в моей груди, и слезы хлынули потоком по щекам. Плечи задрожали от рвущихся всхлипов, и я постыдным образом разревелась в голос.       - Эй… Эй! – я услышала сильное беспокойство в голосе незнакомца и какую-то суету вокруг меня. Жаль, из-за скудного освещения не могу понять, кто передо мной, вдобавок этот кто-то в капюшоне, прячущем лицо. – Если нужно, К‘Сор покажет лицо. Покажет. К‘Сор не сделает тебе ничего плохого. Только не плачь.       Мое подсознание автоматически отметило его странную манеру разговора и сильный акцент. Кто же передо мной? До моего слуха долетело какое-то чирканье, напоминающее, как трут камень или лезвие о камень.       Резкий свет резанул меня по глазам, заставляя зажмуриться от ослепительной вспышки. Немного постояв с закрытыми веками, чуть приоткрыла их. Поняв, что глаза резать больше не будет из-за резкого включения света, распахнула полностью.       И обомлела. Рядом со мной стоял каджит – серо-белый в полосочку, во всяком случае, мордочка его была в полосках, словно у тигра. Темно-зеленые глаза горели ярко в отбрасываемом фонарном свете, который каджит держал в руке, облаченной в тряпочную перчатку коричневого цвета.       Я застыла, рассматривая это чудо кошачьей породы. Даже плакать от неожиданности перестала. Так близко этих пушистых созданий мне еще видеть не приходилось.       - Вот видишь, К'Сор совсем не страшный, - с напускной веселостью отозвался кот, как только заметил, что я смотрю на него с большим любопытством.       Утерев соленую влагу с глаз и щек, всхлипнув в последний раз, сипло выдохнула:       - Привет.       На мои слова К'Сор улыбнулся. Если бы я не знала, что каджиты так улыбаются, приняла бы это за угрожающий оскал. Было немного жутковато смотреть на мелкие острые зубы и небольшие клыки, тускло блестящие в отсветах пламени фонаря.       - К'Сору очень любопытно, что делает юная леди среди пустынной дороги ночью совершенно одна? Это очень опасно - путешествовать девушке без сопровождающих. – Мурлыкающий, чуть распевный бархатный голос прокатился удовольствием по моим ушам.       - Я в Рорикстед иду… а тут волки… лошадь понесла и я вывалилась из седла, - мой тихий голос с нотками волнения и остаточного страха был еле слышен из-за сильных порывов ветра, под которым мое тело напоминало один сплошной кусок льда.       - О, волки – это плохо. – Закивал головой каджит в знак согласия и, всучив мне в руки фонарь, развернулся и зашагал куда-то в темноту, на ходу бросив: - Идем с К'Сором. У К'Сора тут разбит лагерь.       Придерживая одной рукой плащ на груди, другой сжимая фонарь, светивший бледно-желтым светом вокруг меня, я шла по его приглашению в лагерь; в круг этого света попадал белый кончик хвоста К'Сора, привлекающий мое внимание. Не оставаться же мне на дороге ночью. Лучше принять радушное предложение представителя кошачьих, чем оказаться в зубах каких-нибудь хищников.       Спустя непродолжительное время каджит привел меня в свой лагерь: небольшая палатка, котелок над потухшим костром. Вот и вся стоянка кота. Ан, нет. Вон на камушке виднеются тушки пары убиенных кроликов.       Скинув лук и стрелы со спины на землю, каджит направился к палатке, покрытой сверху парочкой волчьих шкур.       - У леди в Рорикстеде родные? – поинтересовался серый кот, скрываясь в палатке и копошась в ней.       - Знакомые, - я стояла у палатки и нервно оглядывалась в поисках чего-нибудь, чем можно было разжечь костер, а то с одним фонарем до ужаса было тревожно.       Наконец, полог палатки распахнулся, и каджит выбрался наружу, неся какой-то коричневый сверток подмышкой.       Резко тряхнув кистями рук, К'Сор развернул сверток: это оказался спальный, грубо сшитый мешок. Расстелив его на холодной земле, кот выудил из кармана трут и кремень – вот, оказывается, чем он разжигал огонь – и, чиркнув пару раз, разжег костер.       Сразу стало как-то уютнее и спокойней.       Не заставляя себя долго ждать, я села на раскатанную постель, кутаясь в тонкий плащ. Страх отступил, и тело расслабилось, кровь циркулировала нормально и пальцы на ногах потеплели. Нервы, что дрожали от напряжения, успокоились, а мысли пришли в порядок. Вздохнув глубоко, медленно выдохнула, сразу почувствовав себя намного лучше. Вот если бы еще и поспать…       - Нинель, - протянув руку для рукопожатия, я решила представиться представителю рода кошачьего, а то как-то невежливо получается. Его имя-то уже знаю.       Пушистик улыбнулся, живо протягивая свою руку в ответ.       - К'Сор. Охотник.       - Очень приятно познакомится, - я улыбнулась в ответ. - К'Сор, можно мне в этот спальный мешок завернуться? – я с мольбой посмотрела на кота, чувствуя, как глаза постепенно начинают слипаться от тепла, излучаемого огнем костра.       - К'Сор хотел накормить юную леди, - обескураженно и с какой-то обидой оповестил меня зверочеловек.       - Давай завтра… вернее, сегодня, только когда я посплю. Я очень, очень устала, К'Сор. – Взмолилась я, с мольбой смотря в темно-зеленые глаза каджита.       - Хорошо. Только К'Сор хочет, чтобы леди спала в палатке. Там теплее.       Кивнув в знак согласия, подхватила спальник и полезла в палатку. Опомнившись, выглянула из-за полога, смотря на немного сгорбившуюся фигуру зверочеловека в плаще, сидящего прямо на земле у костра, и быстро проговорила:       - К'Сор, зови меня просто Нинель. Юная леди и так далее оставь, хорошо?       С секунду подумав, кот кивнул.       - К'Сор понял, Нинель.       Скрывшись в палатке, полностью удовлетворенная ответом, пыхтя, словно паровоз, ужом вползла в спальный мешок. Поворочавшись там как червяк, приминая себе место, застыла, оглядывая себя; м-да, окуклиться только не хватало. Глядишь, и крылья как у бабочки отрастут…       Что-то мои мысли не в ту сторону меня понесли. Так, все, спать-спать-спать!       Азура - Даэдрическая принцесса (одна из немногих добрых Принцев). Она больше других дэдрических принцев заботится о своих последователях. Её сфера заря и закат, магия междуцарствие сумерек.       Зенитар - бог ремесленничества и торговли.