Будущий Лорд вампиров

      — Что, и в этот раз отказали? — Анориат даже не взглянул на брата и не дернулся, когда вслед за ним в открытую дверь ворвался стылый ветер с мелкими колкими снежинками.       — Да. А ты все хмуришься. — Скинув верхнюю, чуть ли не заиндевевшую верхнюю одежду, Элриндир прошел к горевшему очагу и, протянув замерзшие руки к огню, расслабленно выдохнул. На дворе лето, а в этом краю вечная зима. Редко когда наступает оттепель, и тогда Винтерхолд ненадолго посещает весна: в такие дни ребятишки не надевают варежек, а люди теплые плащи.       — Я не хмурюсь, а злюсь, — откликнулся младшенький, соизволив, наконец, оторвать взгляд от окна, за которым ни скампа не видно. Это если смотреть обычным зрением, чем Анориат и занимался. Вампирское зрение ему использовать не хотелось.       — Тогда ты очень тихо злишься. — Бородатый босмер повел плечами, а затем вздрогнул всем телом, чувствуя, как холодные мурашки, пройдясь галопом по всему телу, исчезли, оставляя после себя приятное тепло. Наконец-то он отогрелся. По идее, хорошо бы принять горячую ванну, но ему было лень возиться с водой и подогревом.       — Ты желаешь видеть меня в состоянии бешенства с кровью на губах и по локоть окровавленных руках? — с какой-то мрачной улыбкой поинтересовался Анориат: алые глаза, уловив свет пламени, блеснули кровавыми камнями. И Элриндир бы обязательно испугался, если бы этот взгляд принадлежал другому вампиру, но то был его младший брат, которому он всецело доверял, пусть тот и вампир. Угрозы для себя от Ана он не чувствовал.       — Нет. Но ты мог хотя бы что-нибудь разбить… или сломать… или пойти за ней, — перечисляя варианты, лесной эльф прошел к креслу, стоявшему у окна, и легко опустился в него, вытянув длинные ноги.       — Если бы знал — где, — раздраженно отозвался вампир. Его злило то, что Нинель находилась неизвестно с кем, неизвестно где. И это после того, как он думал, что теперь будет с этой девушкой рядом всегда.       — А вот не нужно было лезть к Нинель целоваться, — буркнул Элриндир, подпирая голову кулаком: рыжие локоны отдавали золотом в свете свечей. Впрочем, он не сильно сердился на брата из-за этой выходки, прекрасно понимая его чувства. Но отчитать его все же стоит, чтобы, как говорится, не терять лицо старшего брата, да и тому будет только на пользу выволочка. Это им еще повезло в живых остаться.       — И откуда взялся этот даэдра, тролль его сожри! — Ан с жаром стукнул кулаком по стене. Он чувствовал себя бессильным против красноволосого даэдра, что просто играючись отбил его заклинание, когда ему самому пришлось позорно уворачиваться. И когда этот даэдра к Нинель успел прицепиться?       — Тролль им подавится, а вот он проглотит его и не заметит.       Анориат послал брату взгляд «не смешно» и отвернулся, вновь возвращая все свое внимание панораме за окном, пусть там даже ничего и не было видно. Только снег, танцующий порывистый танец с необузданным ветром.       — Завтра снова пойдешь?       — Да. Другого выхода нет. Помочь Нинель нужно. Да и Вайтран освободить от вампиров мы просто обязаны, если это в наших силах. Как думаешь, маги справятся? — этот вопрос задавался уже не раз.       — Справятся, — неизменно равнодушно отвечал Ан. — Но для начала уговори этих заносчивых выскочек.       — А может, ты испробуешь на них обольщение? — вскинулся Элриндир, вдруг подумав, что этот план не так и плох. Применит на архимаге очарование и тот подпишет нужный приказ своим адептам или кому там надо отдать распоряжение, чтобы маги выступили в Солитьюд под командование Туллия?       — Сколько шансов, что мое обольщение сработает? — хмыкнул вампир, тряхнув рыжей головой. Впрочем, он не спрашивал, а скорее размышлял вслух.       — Потренируешься на мне?       На этих словах молодой вампир встрепенулся, уставившись на брата немигающим взором.       — Не заставляй меня думать, что ты стукнулся головой где-то по дороге.       — Ну а что? — Элриндир сменил позу, пожимая плечами и не совсем понимая, чем его просьба так плоха. Да ради подписи магов он готов стать подопытным злокрысом.       — Нет, — отрезал Анориат.       — Почему? — недоуменно поинтересовался старший брат.       — Не хочу, — буркнул Анориат, нахмурившись.       — Слабая отговорка.       — Совсем страх потерял, — по-доброму усмехнулся Анориат, чуть прищурив глаза, а затем серьезно пояснил: — Могу повредить тебе мозг или навсегда оставить тебя подконтрольным мне. Такая отговорка устроит?       — Вполне.       Соскочив с подоконника, вампир снял плащ с оленьих рогов и, накинув его, направился к двери.       — Ты куда?       — Есть хочу.       — Надеюсь, ты не устроишь беспорядки в этом городе? Не хотелось бы смотреть, как за тобой стража гоняется с луками и факелами. Да и маги в стороне не останутся.       — Не волнуйся, братец. Я взбешен, но не до такой степени, чтобы себя разоблачить.       — Странный ты вампир. — Губы Элриндира разползлись в ухмылке.       — Странный ты брат, — парировал Анориат, ехидно скалясь.       Раздумывая, как вновь ему соединиться с Нинель, Анориат остановился на каменном выступе и вглядывался сквозь буран в оранжевый свет окон домов и в отсветы факелов в руках патрулирующей стражи. В такой час и погоду пищу будет встретить затруднительно.       Вампир стоял, кутаясь в плащ, пристально всматриваясь в улицы разросшегося городка, не только выискивая случайную жертву, но и размышляя о девушке, в которую влюбился безвозвратно. Как не было ему горько признавать, но его любовь оказалась безответной. Он думал, что постепенно добьется от Нинель взаимных чувств. Ведь не зря он видел ее заинтересованность в нем в те моменты, когда пытался соблазнить или в те дни, когда с ней просто общался. Или ему просто так казалось и он обманывал себя? Тешил несбыточными иллюзиями? И если бы не этот — Обливион его раздери! — даэдра, то он приступил к более решительным действиям. Да. Он не жалел о том поцелуе. Теперь он хоть знает вкус губ Нинель. И если он был единственным, то он хотя бы запомнит вкус мягких губ: сладких и мягких, могущих снести крышу подчистую.       Внизу среди домов показался мужчина, почти рядом с его наблюдательным постом. Не смотря по сторонам, он быстро куда-то шел. Анориат, прикинув, куда мужчина может свернуть, хмыкнул:       — Кто умеет ждать, обязательно дождется.       Мягко спрыгнув в сугроб, вампир направился в темный угол из домов поджидать жертву.

***

      Думала, остановок у нас уже не предвидится, но как оказалось, я была не права в своих рассуждениях. Остановку мы сделали. Правда, ненадолго и только затем, чтобы Каторина облачилась в свою оставленную шкурную одежду, на время обращения, под камнем. Плащ вернулся к К’Сору, и тут меня мой полосатый друг удивил: он поморщился. И вместо того, чтобы надеть плащ (вечером заметно похолодало) свернул его и засунул в сумку. Надо же, никогда не замечала такой неприязни каджитов к оборотням. Или это только у К’Сора какие-то свои заморочки на их счет? А может, запах не понравился? Надо будет как-нибудь поинтересоваться.       В итоге к логову оборотней мы вышли глубокой ночью. Рядом с входом в пещеру горело два факела на длинных ножках, разместившихся по бокам от деревянной широкой двери. К этому моменту я уже нещадно зевала, а веки хлопали через раз. Рука Велла, в этот раз державшая меня не за руку, а за талию, была такой горячей, да и сам он излучал умиротворяющее тепло, что хотелось сесть где-нибудь под деревом прижаться к нему и заснуть. А потому для меня стал полной неожиданностью свет, резанувший по глазам, и два высоких, плечистых парня, возникших на нашем пути.       — Каторина, кого это ты с собой привела? — пробасил кучерявый черноволосый мужчина.       — Даэдра! — выдохнул его товарищ, разглядев Велла.       — Хааки, живо предупреди главного о гостях, — в приказном порядке отдала распоряжение Каторина, не удосужившись ничего объяснить мужчинам.       Мужчина, к которому обратилась оборотниха, не споря, умчался стрелой, только пятки и засверкали.       — Все спокойно? Никого подозрительного не было? — обратилась черноволосая красавица к оставшемуся здоровяку.       — Ну, если не считать подозрительных личностей с тобой, то нет, — насмешливо ответил кучерявый мужчина.       А я задалась вопросом: кто такая Каторина, что ее слушаются безоговорочно? Ведь она совсем юна, а ведет себя так, словно взрослая женщина. Неужели в таком раннем возрасте смогла стать кем-то вроде командира?       — Попроси Ходлина с Ангнингом вас сменить. Давно уже дежурите.       — Хорошо.       Больше не говоря ни слова, Каторина повела нас в пещеру. Если честно, по игре я до сюда не доходила, а потому мое удивление от увиденного было вполне понятным. Пещера оказалась широкой, яркой и красивой. Небольшой темный туннельчик, освещаемый редко воткнутыми в держатели на стенах факелами, сменился широким гротом, запахом хвои и влажным воздухом от журчащего где-то водопада. Я словно попала в другой мир. Какая ирония: другой мир в другом мире. Ну и какая пещера без грибов? Они росли между камней, в углах, под деревьями, радуя нас своими яркими шляпками. На возвышенности стояло одинокое дерево, словно какой-то молчаливый страж. Подняв голову, я заметила в своде пещеры пролом: в нем светили звезды, сверкая, словно алмазная крошка. И повсюду светлячки: у кустов, над цветами, кружащие между деревьев. Их мерцающий желтоватый свет приносил еще больше сказочности этого места и нереальности. А днем, наверное, здесь еще ярче и красивее.       Ноги ступали по опавшей хвои, приглушая наши шаги, и только незыблемые звуки природы окружали нас.       — Какая красота! — прошептала я, вертя головой в разные стороны.       — Согласна, — вдруг откликнулась собеседница. Честно, не рассчитывала на ее ответ. Да я вообще не думала, что она с нами заговорит. Поэтому ее ответ стал для меня неожиданностью. — Наверное, самое лучшее место в Скайриме. Нам здесь нравится. Да и пещеру эту не так-то просто отыскать.       — Магия отвода глаз?       — Что-то вроде того. — Черноволосая голова качнулась в подтверждении своих слов.       Где-то сбоку раздался то ли рык, то ли выдох. Повернув голову и подняв глаза, я вдруг почувствовала, как ужас сковал горло, а ноги почти сделались ватными. И если бы не поддержка Велла, я рухнула бы прямо здесь же. Оборотни. В своей звериной ипостаси они заполонили практически всю пещеру: сидели на выступах скал, камней, узких тропках на возвышенностях. В звериной форме они навевали ужас и смотрелись устрашающе в этом девственно чистом уголке природы. Особенно их налитые злобой глаза и другие смертоносные атрибуты.       — Не давай им повода считать тебя добычей. Они чуют страх, — склонившись, шепнул на ухо Даэквелл. — Ну, и еще кое-что.       Интересно, что это «кое-что»?       — Л-легко сказать, — откликнулась я, почти заикаясь и сильнее прижимаясь к боку даэдра. Он сильный. Он защитит. И мне так намного легче.       — К’Сору не нравится здесь, — в голосе каджита прорезались испуганные нотки, а глаза его дико блестели.       Сейчас он мне напомнил дворового кота, окруженного стаей собак и решившего драться до последнего. До последней крупицы своей крови. Но оборотни - не собаки, у них огромные страшные когти, которые они пускают вход, как и острые клыки, но и каджит не дворовый кот и просто так им жизнь не отдаст, случись ежели что.       Я вздрогнула от собственных мрачных размышлений. Пальцы Велла сильнее сжали плечо, словно он мысленно говорил «я здесь, рядом». Благодарность к этому рогатому чуду затопило все мое существо, и я постаралась немного расслабиться.       — Как зовут вашего вожака? — обратился Велл к Каторине.       — Лорон, — не оборачиваясь, отозвалась наша проводница.       Все то время, что мы шли за Каториной по пещере на встречу с вожаком их бурой стаи, я старалась не смотреть по сторонам. Природа и оборотни создавали диссонирующее чувство прекрасного и кошмарного соответственно. Кровожадные взгляды оборотней прожигали спину, и только некоторые, наверное, молодняк, проявляли любопытство к чужакам.       Когда наша группа миновала небольшой водопад, впадающий в маленькое озерцо заросшими папоротниками и колокольчиками, а также оборотней, мы вошли в другую часть пещеры, не менее великолепную, что и начальная. И нас здесь уже встречали. С десяток мужчин, облаченных в звериные и кожаные одежды, так удачно вписывались в дикую природу, что вызвали невольный трепет восхищения от излучаемой ими силы.       — Каторина, как прошло патрулирование?       Зычный голос раскатился по пещере, теряясь под потолком и зарываясь в листья травы. А по моему телу промаршировал ворох мурашек. Из-за стола заставленного различной снедью поднялся мужчина… Нет, медведь, в клепанной броне с одноручным молотом. Зачарованным, судя по зеленым всполохам. Лысый череп украшала непонятная мне татуировка, а рисунки, размазанные по лицу, напоминали спецназовские. Светлая борода в некоторых местах была украшена мелкими косичками и деревянными бусинками.       Спустившись с плоского каменного подмостка, на котором было организованно что-то вроде обеденной зоны, этот медведообразный человек, расставив ноги по ширине плеч, упер кулачищи в бедра.       Судя по всему, это и есть Лорон. Вожак оборотней.       — Вот, привела гостей, — вместо отчета проинформировала Каторина главаря.       — Вижу-вижу. — Холодно-серые глаза впились в Велла. — Чем обязан таким вниманием, лорд?..       — Даэквелл.       И в голосе моего даэдра столько величия и холода, что можно всю эту пещеру заморозить. А я задумалась над обращением. Лорд? В гостях у вампиров к нему обращались «господин». Или Лорону просто так привычно обращаться, и это ничего не значащая формальность?       — Лорд Даэквелл. А я Лорон Кровавый Коготь. Вожак, главарь, командир… Как угодно зовите. А можно и просто по имени. — Вожак поманил нас за собой в уютный уголок поближе к костру: его бородато-лохматая свита так и осталась сидеть за столом, продолжая жевать, но при этом не спускать с нас внимательных взглядов.       Мы уселись на лавочки, при этом Велл демонстративно и бесцеремонно схапал меня за талию, усадив себе на колени. Я хотела было возмутиться (совсем распустился!), но наткнулась на насмешливый и понимающий взгляд Лорона и притихла. Побурчать насчет вольного поведения при посторонних на этого наглого аврорианца могу и потом. Наедине.       Каторина же застыла за правым плечом Лорона, флегматично разглядывая собственные ногти. Кажется, эту девушку вообще ничто не интересует. Такая отрешенная, но при этом высокомерная и явно знает себе цену.       — Так что вас привело, лорд Даэквелл, в мою скромную обитель? Спрашивать, как вы отыскали мое логово, не стану.       — Верно, слухами Нирн полнится. Но дело к тебе, Лорон не у меня, а вот у этой милой леди.       От его последних слов чуть не подавилась собственной слюной, еле кашель сдержала. Не женщина? Милая леди? Это явно не мой Велл. Второй раз мой слух ласкает его нежное обращение ко мне.       Серые с металлическим блеском глаза уперлись в меня цепко и выжидательно. Как я не люблю такого пристального внимания. Сразу в голове все путать начинается. Взволнованно вздохнула. И тут почувствовала нежное прикосновение к спине: теплая ладонь Велла в успокоительном жесте медленно прошлась по позвоночнику туда-сюда несколько раз. Мое волнение тут же улеглось, свернувшись довольной кошкой, закрыло глаза, позволяя мне обрести покой.       Обретя равновесие в душе, я поведала оборотню цель визита. Лорон слушал внимательно, порой удивленно вскидывая брови или наоборот, хмурясь. А к концу рассказа вожак оборотней совсем помрачнел лицом, а в уголках губ образовались складки.       — Вы хотите, чтобы мы присоединились к вампирам? — глухо переспросил Лорон, сверля меня неприязненным взглядом, когда я замолчала.       Хотелось поежиться, но я стойко терпела.       — Да, — ответила тихо, но уверенно, стараясь не опускать глаз.       — Ни за что, — отрезал оборотень.       — Эм, - начала я неловко, пытаясь сообразить, как же деликатнее уговорить его. - Я не прошу вас вести с ними дружбу. Только объединится на время. Лианону нужна ваша сила.       — Для нас лучше если вампиры перебьют друг друга. Такой вариант, девочка, тобой не рассматривался?       — Нет. — Покачала я головой. — Да и Лианон не такой вампир и я не желаю ему смерти.       — Ценишь жизнь поганого вампира до такой степени, что согласилась с его словами и с его… их кормежкой? Тебе обещали сохранить их жизни, а саму «пищу» спросили, хотят они такого или нет? — оперевшись локтями о колени, наклонившись вперед, мрачно поинтересовался Лорон. Хотя я могла сказать, что это было скорее обвинение, нежели вопрос.       — Спокойнее, волчара, — холодным тоном проговорил Даэквелл, смотря исподлобья на Лорона. В этот момент Велл сам был схож с волком: еще немного - и зарычит.       От замечания, сделанного вожаку, Каторина презрительно скривилась, а вот мохнатая компания за столом дернулась и как единый механизм вскочила с мест, но была остановлена громогласным:       — Сидеть! — от этого рыка не только я вздрогнула с оборотнями, но, кажется, и сами стены пещеры. — Лорд Даэквелл прав. Нельзя поддаваться агрессии. Прошу прощения, леди.       — Нинель. Просто Нинель.       Оборотень только дернул плечами, будто говоря, что ему все равно.       — В любом случае, вы зря пришли ко мне. Вы можете остаться на ночь. Каторина выделит вам спальное место.       Я хотела было возразить, но Лорон, поднявшись со скамьи, широким шагом удалился прочь от своих навязчивых «гостей». И как мне убедить его присоединится к Лианону? Неужели придется искать другую стаю? А ведь и те могут отказать.       — Идите за мной, — вежливо-отстраненно позвала за собой нас Каторина.       Подойдя к свисающим растениям со стены, девушка их раздвинула, тут же ныряя внутрь. За своеобразной занавеской обнаружился узкий проход, в который можно было протиснуться только по одному. Таким образом я оказалась сразу за Каториной, Велл за мной и замыкал процессию К’Сор.       — Извини за тот инцидент на поляне. Не хотела тебя пугать. Мне просто было любопытно.       Я чуть не споткнулась от откровенного признания девушки. Возможно, она не такая, как я себе ее представила, а безразличие ее лишь напускное?       — Да я уже и не помню, — нервно хихикнула. По правде говоря, тот случай еще не скоро выветрится из моей памяти. Но обижать девушку не хотелось.       Посмотрев на меня через плечо внимательным взглядом, Каторина словно в чем-то убедившись, кивнула. И вновь ее внимание вернулось к пути.       Через пару шагов, узкий проход сменился широкой пещерой с множеством ответвлений и входов, занавешенных грубыми тряпками, некоторые, правда, имели двери.       — Вот ваша «комната». — Каторина откинула цветастый полог в сторону, пропуская нас в неровно круглую пещерку. Внутри оказались две односпалки, две тумбы, пара стульев и один покосившийся комод. Не айс, но для уставшей меня все сойдет. — Больше свободных нет. Так что вам придется потесниться. Разбирайтесь между собой сами, где кому спать.       После она повернулась, собираясь уйти, но я успела ухватить ее за руку, воскликнув:       — Постой! А где у вас можно помыться и все такое? — как бы ни была уставшей, а свои дела сделать очень нужно.       — Вон, деревянная дверь в самом конце. — Каторина махнула рукой в указанную сторону.       После чего, выдернув руку из моих цепких пальчиков, направилась туда, откуда мы пришли.       — К’Сор, подай мой рюкзак.       — Я провожу, — проговорил Даэквелл, глядя куда-то мне за спину. Повернувшись, успела заметить исчезнувшую светловолосую голову за серой шторкой.       — Не против, — тихо отозвалась я. С Веллом будет спокойнее, а то мало ли что в голове у этих оборотней.       После быстрого приведения себя в порядок (Велл стоял за дверью как верный рыцарь дамы своего сердца, оберегая от посягательств на ее честь), мы вернулись обратно. К’Сор к тому времени разложился на облюбованной им кровати и лежал, закинув руки за голову и сверля потолок изумрудами глаз.       Поставив рюкзак в угол и скинув обувь, я быстро легла на другую кровать, вытянувшись стрункой, чувствуя, как мышцы приятно заныли.       — Женщина, подвинься, — властно «попросил» Даэквелл, уже во всю расплетая косу.       И я бы, возможно, покраснела, но сил не было ни на что. А нет, стоп, было — на возмущение.       — Пол свободен. — Хотела бодро заявить об этом, но получилось вяло и не совсем убедительно.       Золотистые глаза ярко блеснули в пламени свечей, а взгляд сузился.       — Надеюсь, милая, ты шутишь, иначе мне придется тебя наказать.       С другого конца «комнаты» донеслось тихое бурчание вперемежку с фырканьем. Даэдра в этот раз не обратил на каджита никакого внимания, продолжая сверлить меня внимательным взглядом.       — Учти, покусать себя больше не дам, — проворчала я, но все же подвинулась, освобождая крохотное место. Если свалится, не мои проблемы будут. Я-то у стены.       В ответ меня одарили лучезарной клыкастой улыбкой. Расплетя до конца волосы и сняв сапоги, Велл неторопливо забрался ко мне под одеяло, устроившись так, что я практически легла на него. Одной рукой меня обняли за талию, а другой гладили по голове, покоящейся на твердой груди. Как же все-таки хорошо в его объятиях. И тут мне бы настроиться на полуромантический лад (при К’Соре стыдно все-таки показывать чувства к даэдра), как меня прострелило. С меня аж сон слетел. Вот дырявая моя голова! Подскочив на постели, пахнущей васильком, под недовольное ворчание аврорианца я уставилась на каджита.       — К’Сор, я только сейчас вспомнила… Скажи, а Довакин в Стражах?       — Довакин была там, — отозвался полосатый друг, поворачивая усатую морду в мою сторону.       — А сейчас где?       — К’Сор слышал, что Довакин решила отдохнуть от всех дел и уехала из Скайрима.       — Блеск! — от переизбытка чувств, всплеснула руками.       — Дорогая, мы и без нее прекрасно обойдемся, — мурлыкнул Велл, поглаживая мое запястье большим пальцем.       Мой взгляд стал скептическим.       — Думаешь? Оборотни не согласны с нами сотрудничать, а если еще и маги откажутся? То кто поможет Лианону? Ты же его друг. Разве ты не переживаешь за него? — Кажется, во мне просыпается истерика.       — Не думай сейчас об этом. Давай спать.       Даэдра потянулся ко мне с намерением поцеловать, но я отшатнулась. За что схлопотала недовольный взгляд и сердито поджатые темные губы. Но я даже не обратила толком на это внимания, позволяя обиде захлестнуть меня практически с головой.       — Прекрасно, — недовольно пыхтя, улеглась обратно, повернувшись спиной к Даэквеллу, и постаралась как можно дальше отодвинуться от него. — Мне так все надоело. Хочу домой.       Хотелось плакать. Очень сильно.       — Если только ко мне домой, — самодовольно заявил Велл, придвигаясь ко мне ближе и сжимая плечо свободной рукой.       — Ты не понимаешь, — глотая горький ком, отозвалась я, сверля стену пещеры, обитую деревянными досками, взглядом.       — Нинель, — горячий шепот обжег ухо, а от низкого мягкого голоса мурашки устремились от затылка по позвоночнику вниз. Низ живота тут же потянуло приятной волнительной истомой.       И от этого я дернулась. Повернулась, не веря услышанному. Велл произнес мое имя. ИМЯ! Не думала уж когда-нибудь услышать из его уст. Но долго в обалденном состоянии пробыть не дали: мои губы тотчас накрыли губы Велла. Поцелуй получился сладкий, но короткий.       — Все будет хорошо. Доверься мне. Тебе не нужно делать все самой.       Я подозрительно уставилась на него.       — Меридия поможет?       — Она тут не причем. — Велл качнул красноволосой головой, отчего мягкие пряди скользнули на плечи и защекотали мне шею.       — Тогда…       — Шшшш, оставь все мне. А сейчас спи, — тихо проговорил даэдра, приложив палец к моим губам.       Признаюсь, плакать перехотелось, зато появился интерес: что собрался делать Велл? Но с расспросами я, естественно, не полезла. Отдохнуть и правда стоит; и так уже слишком много времени потеряли, утром могу и не встать.       Думала, что не усну, но стоило закрыть глаза, как мгновенно провалилась в крепкий сон, перед этим успев почувствовать, как Велл овил мою талию руками, прижимая к себе очень крепко.