Старая история

Черный конверт. Это не просто задание ранга «А», но и смертный приговор для жнеца или иного существа, чье имя написано в письме, вложенном в конверт. Задания подобного уровня могут давать только жнецы высшего руководящего состава. Обычно они предпочитают либо передать задание кому-то рангом пониже, если уверены в успешности выполнения (или хотят избавиться от кого-то) либо же самостоятельно устранить угрозу. Высокопоставленные жнецы слишком горды, чтобы отправлять черный конверт кому-то, кто по рангу равен им, а уж тем более просить об исполнении задания. Не было сомнений в том, что это письмо прислал именно Артмаэль. Пусть его печать была несколько смазана, но можно было различить характерные знаки. В оригинале это были два скрещенных клинка на фоне упрощенного кельтского креста. Клеймо или печать оружейника, которую Артмаэль не только ставил на бумаги, но и оставлял подобную метку на оружии, созданном им. Поговаривают, что оружейник может призвать себе в руки любую косу смерти отмеченную его печатью. Но это были лишь слухи. Жнец сильнее сжал в руке комок черной бумаги. Неужели его друг решил пошутить? Ведь в письме было только одно имя. Да и то, написанное в спешке, немного корявым почерком, но можно было легко различить стиль письма Артмаэля. Его можно было узнать по характерной завитушке на заглавной букве, которую он выводил уже автоматически. Легендарный в душе надеялся на то, что его друг пошутил или же что он просто потерял печать, а кто-то решил воспользоваться этим и разыграть обоих. О Смерть, только бы это была просто шутка. Нелепый розыгрыш. Жнец готов был отдать все на свете, лишь бы это письмо оказалось просто шуткой или ошибкой. Но в глубине души он понимал, что ему придется исполнить приказ, нет, просьбу лучшего друга. Мужчина уверенно шагал по дороге. Не столь далеко уже была видна убогая, но пестрая вывеска, говорящая о том, что в город приехала ярмарка. - Нашел же ты место. – Проворчал мужчина, ловким движением сорвав плакат, проходя мимо. Этот жест был вызван легким раздражением и тревогой, что сковали душу древнего жнеца. Пестрый лист бумаги, призывающий людей посетить ярмарку и повеселиться, просто упал на слой дорожной пыли, как какой-то мусор. Жнецу было наплевать на старания художника, что старательно вырисовывал всю ночь эти треклятые афиши, с коряво выведенным словом «ярмОрка». Что же, жители деревень особой грамотностью не отличались, удивительно, что они вообще хоть что-то написали. Образование среди смертных было в довольно плачевном состоянии. Хотелось послать всех к черту, развернуться и уйти, утешая себя тем, что Артмаэль просто пошутил, но поняв глупость своей шутки, придет к Легендарному сам и извинится за то, что так нахально играл с его чувствами. Какая-то часть жнеца говорила, что все это не на самом деле. Что это только сон, да и вообще, все это происходит не с ним. Письмо в его руках и не письмо вовсе, а просто клочок черной бумаги, не более того. Вот только реальность злобно скалила клыки и приглашала жнеца взглянуть на ее уродливую морду. Как не отрицай, а от реального мира никуда не денешься, даже если спрячешься под сотней подушек в самом прочном форте на свете, эта тварь все равно тебя достанет, точно так же как и смерть. - Зачем мы пришли сюда? – Немного неуверенно спросил Джереми, он удивленно посмотрел на наставника, но тот молчал, лишь загадочная улыбка украсила его тонкие уста. - Учитель? – Парень не удержался и осторожно подергал мужчину за рукав плаща, словно пытался таким образом вырвать жнеца из пучины грез. Артмаэль действительно выглядел сейчас немного оторванным от реальности, словно вспомнил что-то хорошее и дорогое сердцу. Даже не хотелось вырывать его из власти приятных воспоминаний, но такая отрешенность пугала юного подмастерье. Пускай он и привык к тому, что учитель порой позволяет себе уйти в собственные мысли, но в последнее время это повторялось слишком часто. - Знаешь, когда-то я приводил на подобную ярмарку одного из своих потомков. Самого младшего. Сейчас ему уже более ста лет, и он стал директором отдела ликвидации. Если честно, я горжусь им. Ведь он этого добился сам, своими силами, а не помощью снобов, что зовут себя моими потомками и кичатся собственным чистокровием. – Тихо и немного грустно произнес Артмаэль. Он никогда никому не рассказывал о своей семье, но сейчас Джереми начал понимать, что у его учителя не один – два родственника, а гораздо больше. - Так уж вышло. – Продолжил оружейник, уверенно шагая вперед. – У моего сына были дети, и у его детей. Сколько лет прошло с того дня, когда мой единственный сын увидел этот мир? Более тысячи. Я и представить себе не мог, что стану предком для целого рода жнецов. Но все они… на меня не похожи. Радует лишь то, что они выбрали путь воина. Каждый из них избрал для себя стезю ликвидатора. Но их поведение, больше напоминает мне людей. Чистота крови и прочая ерунда. – Артмаэль взял в руки, с прилавка, какую-то немного кособокую деревянную куклу. - Учитель? – Джереми внимательно слушал наставника. Артмаэль говорил о семье, но юноша никогда не видел учителя с родственниками, словно он не хотел общаться с ними. - Единственный, кем я действительно горжусь мой… - Мужчина задумался. – Будем просто называть его внук. Как я уже говорил, он самый младший из моего рода и когда он был маленьким, я привел его на подобную ярмарку. До сих пор не могу забыть его искреннюю детскую улыбку, живой интерес к происходящему, блеск в глазах. Он действительно был счастлив. Прости, видимо я привел тебя сюда, чтобы оживить старые воспоминания. - Ничего. – Джереми пожал плечами, ему было немного странно созерцать виноватую улыбку на губах наставника. – Ничего страшного, учитель. В ностальгии не было ничего плохого, особенно для столь старого жнеца. Пусть Артмаэль выглядел весьма молодо, его лицо не покрывала сеть морщин, а тело не было дряблым и старым, он повидал больше, чем может себе представить молодое поколение. Хорошо, что среди рек крови, неисчислимых сражений и просто весьма жутких событий, находились воспоминания, которые заставляли этого жнеца улыбнуться. - Хотя, тогда его больше всего заинтересовало оружие, что продавали на ярмарке. Дешевые ножи, лезвия которых я могу сломать двумя пальцами. – Артмаэль задумчиво посмотрел на куклу и, положив ее обратно, пошагал к следующему торговцу. – Но мальчишке тогда сильно приглянулся один из ножей. Темная дубовая рукоять, гладкое длинное лезвие, с изъянами, разумеется. Но ему так хотелось иметь настоящее оружие, а не тренировочный меч, потому я купил ему нож как игрушку. Правда, его родители были против такого подарка, не потому что он мог пораниться, а из-за того, что ножик был довольно дешевым и не качественным. Даже пытались меня попрекать, как у потомка кузнеца может быть настолько паршивый нож. Но главное – он был искренне рад этому. Паршивый ножик был в его глазах настоящим клинком, грозным оружием. Не то, что тренировочный, тяжелый и неудобный для ребенка меч. В прочем, когда он стал совершеннолетним, я подарил ему настоящую косу смерти – меч, вместо учебных зубочисток, с которыми носятся ученики академии старших курсов. - Вот как. – Немного обескураженно произнес Джереми, он так и не понял, зачем наставник рассказывает ему это, но все же решил слушать до конца. - Теперь же, я его не видел более сотни лет. У директора больше обязанностей, чем у просто начальника. Ему приходится посещать все отделы ликвидации в Англии. Проверять работу начальников и так далее. - Дети быстро растут. – Неуверенно произнес юноша. - Именно. – Согласился жнец, подходя к какой-то старушке, что продавала яблоки в карамели. Взяв два, он заплатил женщине и протянул одно из яблок на палочке своему спутнику. Признаться, карамель показалась молодому жнецу слишком сладкой, с каким-то странным привкусом, словно в нее добавили немного муки. Яблоко же было кислым, словно его еще зеленым сорвали с ветки и окунули в карамель. Молодой жнец невольно поморщился, но стоило Артмаэлю взглянуть в его сторону, как Джереми улыбнулся, делая вид, что ему нравится угощение. - Можешь не притворяться. Знаю что это лакомство редкая дрянь. – Разочарованно произнес мужчина, легким движением руки запустив яблоко куда-то вдаль.- В моих воспоминаниях вкус был лучше. - Это ведь не та самая ярмарка, господин Артмаэль. – Джереми все же не стал выбрасывать угощение, пусть оно и казалось ему мерзким, но лучше съесть, чем разбрасываться продуктами. - И то верно. – Мужчина остановился и осмотрелся. Все выглядело немного унылым. Пусть люди веселились и смеялись, у него же на душе было не радостно. Он чувствовал, что жизнь проходит мимо него. Более того, глядя на этих молодых, старых и совсем юных существ, жизнь которых протекает слишком быстро, жнец осознал, насколько он стар. Во времена его юности мир казался более светлым, сейчас все было иначе. Нет, мир остался прежним, изменился только взгляд мужчины на него. - Смотрите, жонглеры. – Джереми улыбнулся наставнику и, взяв его за руку, потащил через толпу к импровизированной сцене, на которой пара ряженных как клоуны мужчин, жонглировали деревянными шарами, разукрашенными во все цвета радуги. Они с дежурной улыбкой перебрасывали мячики друг другу и еще успевали заигрывать с очаровательными зрительницами, порой подмигивая им или предлагая поймать шарик и бросить им обратно. Юный жнец, поначалу как зачарованный наблюдал за этим действом, но потом его интерес поубавился. То, что выглядит для людей удивительным и на грани человеческих возможностей и реакции, для жнецов – обыденно и слишком медленно. Может, стоит устроить ярмарку в департаменте? Было бы забавно посмотреть на жнецов – циркачей. - Думаю, здесь больше нет ничего интересного. – Задумчиво произнес Артмаэль. Осмотревшись, он понял, что на этом развлечения предложенные ярмаркой и заканчиваются. Ну, если не считать «уродцев», что сидели за отдельным заграждением, куда можно было пройти, уплатив небольшую сумму. На деле, даже жаль этих людей, которые по разным причинам не повезло родиться с различными физическими отклонениями (в прочем, тут по большей мере виновато смешение крови и прочие грешки родителей). И еще было небольшое театральное представление для детей. Кажется, разыгрывали одну из довольно старых и жестоких сказок. - Согласен. – Тихо подхватил Джереми. – Хотя, люди порой делают довольно интересные вещи. – Юный жнец намекнул на обилие разнообразной продукции, которую предлагали ремесленники и их помощники, так же нацепив на лица дежурные вежливые улыбки. - Пора возв… - Артмаэль застыл. Он что-то почувствовал. Люди, много людей. Нет, души. Великое множество душ окружало его. Но дело было не в этом. Что-то приближалось. - Учитель? – Тихо спросил Джереми, но Артмаэль жестом велел молчать. - Что-то приближается. И оно огромное. – Тихо произнес жнец, взглянув на обескураженного юнца, что даже людей толком почувствовать не мог, что уж говорить о неведомой твари? - Мы должны защитить людей. – Оружейник поспешил к окраине ярмарки, но нечто приближалось слишком быстро. Кровь. Легендарный невольно прикрыл нос рукой. Для его чувствительного обоняния столь большая концентрация аромата, была неприятной. Даже во рту начал ощущаться солоноватый привкус человеческой крови. Это место провоняло еще и запахом смерти, который был куда неприятней, даже для жнеца. Ярмарка походила на самое настоящее побоище. Вперемешку лежали окровавленные, изрубленные тела, как смертных, так и низших демонов. Кто-то устроил здесь самую настоящую мясорубку. Легендарному даже не хотелось смотреть пленки этих людей. Он и так видел, что с ними было, в последние минуты. Демоны посеяли панику. Кого-то из людей растерзали эти твари, кто-то погиб под ногами убегающих смертных, кого-то просто порезали на куски. Жуткое зрелище. Куда хуже было осознавать, что в огромном радиусе нет ни одного живого человека. Кто-то успел убежать, а для кого-то это место станет могилой. «Нужно вызвать чистильщиков». Подумалось мужчине, когда он посмотрел на очередную груду окровавленных тел, что лежала у театра для детей. Дети. Маленькие дети. У них впереди была долгая и возможно счастливая жизнь погибли по воле какого-то ублюдка, которому вздумалось утолить свою жажду крови здесь, на ярмарке. Мужчина разжал руку и на землю упал черный клочок бумаги, тот самый конверт и письмо, что было в нем. Вместо бесполезной бумажки, в руках жнеца появилась его верная коса смерти. Казалось бы, кого он собирается убивать среди горы трупов? Или быть может, хотел собрать все эти души? Нет, все было проще. Он еще не нашел Артмаэля. Его не было видно среди мертвых тел. Значит, жнец все еще жив, и возможно сражается с тварью, что словно выкосила несчастных смертных. А сбором душ пусть занимаются диспетчеры вместе с чистильщиками. Это все же их работа. - Кх… - Одно из окровавленных тел зашевелилось и тихо простонало от боли, что охватила израненную плоть. Легендарный подошел к бедняге, которому посчастливилось выжить. Увы, это был не его лучший друг. - Джереми? – Спросил жнец, схватив юнца за шиворот и вытащив из-под груды мертвых и изуродованных тел. - Легендарный, это вы? – Тихо спросил парень. Его очки были разбиты, потому бедняга практически ничего не видел. На груди несчастного красовалась диагональная глубокая рана. Еще бы совсем немного и она могла бы быть смертельной. - Да. Где Артмаэль? – Спросил жнец, его немного удивило то, что этот юнец вообще выжил в такой мясорубке. Благо, у паренька есть все шансы прожить дольше, если только его кто-то не добьет. К счастью, низших демонов тоже кто-то искромсал, так что из-за них не стоило волноваться. Да уж, не слабое здесь было побоище. Лавки и столы были сломаны или разрублены пополам, более того, они были украшены телами и кровью, как людей, так и демонов. Некогда интересные товары теперь были не более чем просто мусором. Не многие люди решатся вообще использовать то, что здесь уцелело. - Он… - Джереми закрыл глаза, так и не договорив. Бедняга отключился. В отличие от смертных, жнецы не умирают от болевого шока. Получив серьезные увечья, они могут просто уснуть. Во время сна, скорость их регенерации становится гораздо выше, что часто спасает жизни несчастных. - Бесполезный щенок. – Выругался Легендарный, и уверенно пошагал дальше, к загородке с уродцами. Забавно, что их всех укрыли за высоким забором. Ну как забором? Просто тряпки и простыни натянутые на колья, но из-за них нельзя было рассмотреть, что скрывается за «ограждением», правда некоторые хитрецы прорезали дырки в ткани, и смотрели на уродцев бесплатно. Подойдя к заграждению, жнец застыл. Он ощущал чью-то сильную энергетику, которую можно было сравнить со спокойной гладью огромного озера. Сильная аура и в то же время невероятно спокойная, можно даже сказать – умиротворенная. Мужчина не стал искать вход. На это не было времени. Кто-бы не скрывался за оградой, он его прикончит, если эта тварь посмела тронуть хоть волос на голове его друга. Жнец уверенно зашел за ограждение и застыл. Перед ним стоял Артмаэль. Он выглядел все таким же, как всегда. Вот только белые одежды оружейника украшала алая кровь. - Артмаэль, так ты… - Легендарный не мог сойти с места. Впервые что-то заставило его стоять неподвижно, как каменного истукана. Он не мог понять, что же словно парализовало его. Неужели это было осознание горькой истины? - Прости, кажется, я немного перестарался. – Тихо ответил жнец, легким жестом стирая со щеки несколько алых капель, которые только размазались, оставляя на бледной плоти розоватый след. - Перестарался?! Артмаэль, здесь полегло более сотни человек, меньше половины из которых – дети. Ты представляешь, что ты натворил? Нам нельзя убивать смертных ни под каким… - Легендарный замолчал просто глядя на своего друга. Только сейчас он заметил, что аура оружейника практически полностью окрасилась в черный цвет. Осталась лишь одна небольшая светлая область, которая так же скоро будет поглощена чернотой. - Я утратил контроль над собой, и своими действиями. – Жнец тяжело вздохнул и опустил голову. – Огромных усилий мне стоило остановиться, и отправить письмо. - Значит ты… - Я перешел свой предел, дружище. Прости. – Артмаэль крепче сжал рукоять угольно – черной косы смерти. Только сейчас Легендарный увидел, что подле клеток с мертвыми уродцами лежит несколько раненных жнецов, которые видимо прибыли сюда, чтобы разобраться с Артмаэлем, но проиграли. Кажется, они все еще были живы. - Я ни за что в это не поверю, внешне ты практически не изменился. – Легендарный почувствовал, что его сердце забилось быстрее. Давно он не ощущал такого волнения, словно стажер перед заключительным экзаменом. - Старался продержаться до твоего прихода, брат. – Оружейник медленно опустился на одно колено и склонил голову. – Прошу, сделай для меня последнее одолжение. - Ты с ума сошел? Я никогда не сделаю этого. – Жнец сделал шаг назад, но уперся спиной об один из столбов заграждения. Это заставило его невольно вздрогнуть. Нет, он не посмеет сделать этого, он не убьет Артмаэля. Должен быть другой выход. - Послушай. Ты видишь, что я сделал. Еще немного, и я не смогу сдерживать себя. Я стану одним из них. – Артмаэль поднял взгляд на собеседника. В зелено-золотых глазах жнеца читалась мольба смешанная с отчаяньем и болью. – Ты, и сам понимаешь это. Потому, пока не поздно… - Нет. Артмаэль, мы все исправим. Я найду Смерть, он поможет тебе. Черт подери, он же может все! – Невыносимо было смотреть в эти глаза, так больно и неприятно видеть Артмаэля таким. - Скажи мне, когда ты видел Смерть в последний раз? – Тихо отозвался жнец, чувствуя жар, что практически полностью охватил его тело. В его груди словно горело самое настоящее адское пламя, что отравляло кровь и плоть оружейника. - Я… - Легендарный не хотел смириться с мыслью, что он должен оборвать жизнь своего лучшего друга. Черт подери, он не мог поверить в то, что потеряет настолько близкое для него существо, с которым они столько всего пережили и еще переживут. Нужно только найти способ выиграть еще немного времени. Он обязательно найдет Смерть, даже если для этого придется обойти все пять миров. Ведь кому-кому, а Отцу всех жнецов, есть дело до его детей, он не позволит… - Вот видишь, его давно никто не видел. – Артмаэль опустил голову. Тело жнеца свела судорога, что отозвалась болью в каждой клеточке его плоти, мужчина сжал зубы от старания сдержать превращение. Сквозь окровавленную перчатку показались черные когти, что без труда прорезали белую ткань. – Поспеши, я не хочу превратиться в одну из этих тварей. – Попросил оружейник, до крови прикусывая нижнюю губу. - Артмаэль. Прости. – Тихо произнес Легендарный подходя к другу. Впервые его руки дрожали, в горле пересохло, а душу сковывало неприятное, холодное чувство. Сердце словно зажали в тески. Мужчина не мог поверить в то, что должен убить лучшего друга, пускай это была просьбы самого Артмаэля, но сделать это было слишком тяжело. Он сомневался в правильности этого решения, хотел бросить косу смерти и просто обнять оружейника и уйти на тот свет вместе с ним. Только бы не убивать его. Только бы не жить с осознанием того, что ты убил своего лучшего друга и напарника. - Встретимся, на том свете. – Тихо прошептал оружейник, закрывая глаза. - Непременно, брат. – Легендарный прикусил нижнюю губу и занес оружие для удара. Резкий взмах. Одна точная атака должна была мигом оборвать жизнь оружейника. Но вместо звука разрезаемой плоти и костей послышался звон металла. Артмаэль резким выпадом выбил оружие, что так не твердо сжимал его друг в руках. Легендарный упал на землю, на его груди красовалась диагональная рана. Он не ожидал такой подлости. Его коса смерти упала в паре метров от него. Под черной тканью медленно расползалось кровавое пятно. - Кх… - Жнец коснулся рукой раны. Он ожидал добивающего удара, но его не последовало. Артмаэль просто исчез. - Твою ж смерть. – Тихо прошептал жнец, глядя на безмятежную небесную лазурь, по которой медленно проплывали белые облака.