What If...

***

Когда Сонмин зашёл в тихое и темное общежитие, он не был удивлен, ведь он должен был быть здесь в 15:30, а сейчас уже давно за полночь. Мин пришёл на девять часов позже, так что он не надеялся, что кто-то будет ждать его. Он только тайно верил, что Кюхен всё ещё ждёт его в своей комнате, Мину необходимо было всё объяснить и извиниться, но в тоже время ему хотелось, чтобы тот видел уже десятый сон. Он вошел в гостиную, в голове тут же всплыли воспоминания прошлых лет. Радостный смех, нескончаемые разговоры, вечеринки и ночные собрания за просмотром очередного фильма. Он скучал по всему этому, целый месяц ему так не хватало любимых тонсэнов. Сделав глубокий вдох и собрав остатки мужества, Мин направился к комнате макнэ. Он без стука открыл дверь, понимая, что, если ещё немного помедлит, будет ждать секунды до приглашения, то сдастся, сбежит как трус, коим до сегодняшнего дня себя не считал. Когда он зашёл в комнату, его окутала кромешная темнота, более темная и давящая на сознание, чем в остальной части дома, где свет был слегка приглушен. Сонмин не мог ничего разглядеть, поэтому включил свет. Кюхен сидел на кровати с отсутствующим взглядом, слепо смотря на стену, зарывшись пальцами в свои волосы. На его щеках были свежие дорожки от слез. А плотно сжатые губы выделялись на бледном лице своим ало-синим оттенком. От такого зрелища сердце Сонмина на мгновение остановилось, он винил себя за все те несчастья, которые встретил младший. - Кюхен, мы можем поговорить? - тихо спросил Мин, едва шевеля губами, и, не услышав ответа, хотел было подойти ближе, но его остановил твердый и властный голос, от которого по телу пробежали мурашки. - Не подходи ко мне! Будет лучше, если ты сейчас же уйдёшь... Нам не о чем разговаривать, - не поворачивая голову в сторону Сонмина, жестким голосом сказал Кюхен, выставляя вперед руку, тем самым создавая между ними барьер. - Кю-а, я знаю... - "Кю" больше не существует, теперь для тебя я только "Кюхен", - закричал он, ударяя кулаком по кровати. "Кажется, я действительно ранил его, если он даже не позволяет мне называть его Кю" - этот факт действительно расстроил его, а сердце продолжало сжиматься. - Хорошо, Кю-хен, - Мин четко, по слогам произнёс его имя, немного грубо и язвительно, но всё же в голосе отчетливо слышались нотки нежности. - Позволь мне всё объяснить. Я надеюсь, что после того, как ты всё узнаешь, всё будет как раньше. От его слов Кюхену хотелось рассмеяться смехом сумасшедшего, но он лишь горько усмехнулся, - если ты думаешь, что между нами всё может быть как и прежде, то ты глубоко заблуждаешься. Разве могут твои жалкие объяснения и несколько слов извинений изменить мои чувства? повернуть время вспять? если ты действительно так считаешь, то прости, хён, ты идиот! А я такой же дурак, раз смог влюбиться в тебя, раз на мгновение поверил в искренность твоих чувств! - все эти слова Кюхен проговорил на одном дыхании, боясь остановиться хоть на секунду, чтобы лишний раз не думать над сказанным. Он так до сих пор и не посмотрел на парня, стоявшего в дверях. "Пожалуйста, прошу уйди! я не знаю, как долго буду ещё в состоянии сдерживать слёзы... Прошу, уйди!" - Кюхен, ты ведь знаешь, что рано или поздно нам всё равно придётся поговорить? мы ведь одна команда, работаем вместе, нам просто не избежать этого диалога. - Мин не хотел впутывать в этот разговор группу, но сейчас его мало что волновало кроме Кюхена, за улыбку которого он был готов отдать всё, что у него есть. - Ты ведь отлично понимаешь, - продолжил он, - если мы не поговорим сейчас, то Чонсу-хён заставит нас сделать это, в лучшем случае только в его присутствии, а в худшем - нам придётся объясняться перед всей группой. Поэтому выбирай, либо мы расставляем все точки над "i" здесь и сейчас, либо ждём, пока лидер не вынудит нас сделать это. - Сонмин знал, что его игра - это чистой воды шантаж, но он был в отчаянии, ему нужно было всё рассказать Кю. Он в душе начал ликовать, когда заметил, что его слова задели макнэ, он действительно задумался над дальнейшими действиями. Мин в надежде дотронуться, обнять его сделал пару шагов навстречу, протягивая к нему руки, как к теплому лучу солнца, но тут же боязливо отпустил, увидев красные глаза с полопанными капиллярами. "Он так долго плакал. Из-за меня". - Хорошо, - сдался Кю, опуская взгляд в пол, - я выслушаю тебя ради Чонсу-хена. Он и так слишком много волнуется о нас, не хочу доставлять ему ещё больше проблем. - После этих слов, Сонмин облегченно выдохнул, восстанавливая дыхание. - У тебя есть ровно десять минут, после этого ты должен будешь уйти. - Обещаю. Я знаю, что не имею права отнимать у тебя время, но я действительно не хочу всё оставлять так, как есть. Ты знаешь, я должен был быть здесь девять часов назад, я очень хотел прийти, потому что безумно скучал по вам, но струсил. Весь последний месяц я жил в страхе перед своими чувствами и действиями, армия изменила меня, - начал Сонмин. Обычные слушатели могли бы подумать, что Кюхен не прислушивался к словам друга, но хорошие наблюдатели заметили бы, как медленно он повернул голову влево, чтобы лучше слышать своего любимого, как сжались его руки и напряглась спина, как медленно, но резко стала подниматься грудь. - Я не знаю, с чего начать... - С самого начала. Скажи мне, что значило то письмо, которое ты написал? - Сонмин сделал один глубокий вдох и медленно начал подходить к кровати, после каждого слова разрезая тишину звуком шагов. - Я написал его под влиянием эмоций, моих истинных чувств. - Он сел рядом с Кюхеном и, взяв его руку в свою, прижал к щеке, стараясь согреть его холодные пальцы, прикрывая глаза, едва не мурлыкая от удовольствия. - Всё, что написано в нём, - чистая правда, то, что я прятал глубоко в душе, боясь признаться даже самому себе. - Мин начал покрывать ладошку Кюхена лёгкими, почти неощутимыми поцелуями, но в которых было гораздо больше чувств, нежели в пламенных и страстных. - До недавнего времени они меня особо не заботили, я научился жить с ними, - Сонмин со всей силы сжал руку Кю, опуская её на грудь, где билось его сердце, боясь, что он может вырваться. Мин хотел хотя бы так - через прикосновения - уменьшить его боль от своих следующих слов, - но сегодня вместо того, чтобы прийти сюда, сидеть вот так с тобой, ощущать, как пылают щёки от одного твоего присутствия рядом, я поехал к Йерим, чтобы сделать ей предложение. Время прекратило свой ход! От этих слов сердце сжалось, словно вот-вот должно остановиться. Кончики пальцев предательски дрожали, а Кю просто отказывался верить в услышанное. Казалось, весь мир потерял свои цвета и стал однообразным, серым. А единственный художник, сломав кисть, сейчас выкидывал краски вместе со словами. Мин нежно гладил ладонь макнэ, ждал ответа: жест, стон, слово - всё будет означать, что младший слышал последние слова. Кюхен вырвал руку, отодвигаясь к краю кровати, стараясь улыбнуться, пусть фальшиво, пусть натянуто, даже несмотря на то, что его некогда алые губы приобрели оттенок собственного фан-клуба. Но это оказалось тяжелее, чем он думал. - Ты предложил пожениться Йерим? Поздравляю, а теперь уходи! - спустя некоторое время ответил Кюхен. Его голос дрожал, пока он говорил эти слова, но это не проблема для певца, особенно с такими вокальными и актёрскими данными. - Уходи! УБИРАЙСЯ! Я не хочу тебя больше видеть, мне противно. Сначала ты говоришь, что всё то, что написано в письме, правда, даёшь надежду на счастливое будущее для нас, вместе, но спустя всего лишь миг сообщаешь, что собираешься пожениться. Как ты можешь? у тебя совсем нет сердца? - на последних словах голос повысился на несколько тональностей, а затем и вовсе стих. Он отвернулся, стараясь остановить слёзы, Кю не хотел показывать свою слабость человеку, которого так нежно и трепетно любил и который так сильно ранил его, растоптав и разрушив самые сильные чувства. - Кю, прошу, посмотри на меня... - Сонмин с силой сжал ладонь в кулак, до боли, до кровавых отметок. Он уже давно пожалел о том, что сделал, о своих словах. В этот момент Мин потерял надежду на счастливый конец. - Ты всё ещё здесь? после всего этого... - Макнэ передернуло, словно от удара током. - Ты не мог додуматься сообщить мне эту "хорошую" новость в присутствии других? Тогда бы, обещаю, я сделал вид, что рад за тебя или, по крайней мере, что мне всё равно. Зачем ты так? ты хоть знаешь, насколько твои слова ранили меня? представляешь, насколько больно видеть тебя? - Я знаю, Кюхен! - Нет, ты не заешь! Если бы ты хоть немного подумал, догадался бы, что эта ситуация убьёт меня. Разве ты не замечал все эти годы моего желания дотронуться до тебя, обнять, поцеловать тебя так, как хочу? что каждый раз, когда вижу тебя с какой-нибудь девушкой, моё сердце разрывается на кусочки? Из-за тебя я каждый день медленно умирал и в мгновение воскресал, стоило только увидеть твою улыбку. - Слезы не переставали течь по лицу, ухудшая видимость. - В последний раз прошу тебя, уходи! Не делай мне ещё больнее! - прошептал Кюхен, расстёгивая верхние пуговицы бледно-голубой рубашки, думая что так дышать будет легче.