Апрель

Наступило утро следующего дня, после того, когда состоялся разговор участников Deep Purple о том, куда им идти. Ритчи проснулся с одной стороны--весьма довольным, так как Ян, похоже, на его стороне. Остаётся переманить Пейса и Гловера и тогда Лорду не останется ничего, кроме того, чтобы прекратить играться с оркестром. А с другой стороны--гойделёнок не любит его, так как любит его мрачный гитарист. Хорошее и плохое в одном флаконе. Блэкмор сел на кровати, почесал растрёпанные волосы и поглядел в потолок. --Надо что-то придумать--медленно произнёс он--что-то придумать. Гитариста ждали великие дела: 1. переманить в музыкальном плане Яна на свою сторону. 2. отвадить Лорда от экспериментов с академической музыкой и подчинить своей воле в том, что касается дальнейшего музыкального пути группы. 3. не допустить погубления своей карьеры. 4. попасть в клинику, где лечат таких, как он, но так, чтобы никто из согруппников не заметил ничего такого подозрительного--и это главное. И всё так сложно, особенно последнее. Ритчи встал с кровати, почесал спину и подошёл к окну: на улице пасмурно, может, будет дождь. И так грустно на душе: влюбился в певца, органист помешался на забавах с оркестром, никто просто так не даст отправиться в эту самую клинику, где ему скажут как быть и покажут, что делать. А над улицей--серое облачное небо. И цвет настроения--серый. --Может, что-то устроить из ряда вон выходящее?--сказал сам себе Ритчи--только что? Притвориться больным? Нет, не пойдёт:сразу заподозрят неладное: не может же он так всё время болеть из-за концерта? Вариант не подходит. Изобразить нервный срыв? Можно, конечно, но как добиться при этом того, чтобы тебя отправили к доктору Лонгу в больницу? Если изображать срыв или что-то похожее, то только так, чтобы никто не сказал: "Блэкмор, скотина, работать ни хрена не хочет, изображает из себя кисейную барышню, измученную игрой в группе". Какой бы придумать третий вариант? Ритчи оперся на подоконник и прислонился лбом к оконному стеклу. Что же так погано всё в его жизни, аж до такой степени, что ни одной умной мысли в голову не приходит? Ну и дурной же у меня ум и нрав! Стоп, голубчик, дурной нрав? И Блэкмору вспомнился эпизод из прошлого Deep Purple. Это было во время их американских гастролей, когда ещё в группе не было Яна и Роджера. Ритчи сидел после концерта в номере, положив руки на колени, сгорбившись слегка, и зло смотрел исподлобья на Джона, стоявшего перед ним. --Ну, вот, зачем ты сегодня устроил всё это перед выступлением?--спрашивал его органист--сказал Йену, что он стучит по барабанам, как по кастрюлям, ритм не держит, пытался полезть в драку с певцом, заявил, что организаторы концертов ничего правильно устроить не могут, вещами швырялся. Что, вообще, с тобой происходит? Блэкмор молчал, продолжая зло смотреть на Лорда. --Дурнонравие твоё всё это, дурнонравие с обострением--отвечал будто за него Джон--опять не сдержал, не подавил нравственно и умственно свою злобу и вспыльчивость. Ты, Ричард Хью, отличный музыкант, но почему же ты такой человек? --Уродился такой--мрачно произнёс Ритчи. --Ох, Ричард-Ричард--покачал головой органист--научился бы ты сдерживать свой дурной нрав и анализировать поведение и желания--тогда не устраивал бы скандалы перед выступлениями. Блэкмор чуть не подпрыгнул от радости: вот оно что--дурнонравие, его застарелая нравственная болезнь! Если изобразить её обострение, потом устроить скандал с нервным срывом и его нехорошими последствиями--то такой вариант может оказаться самым правильным. Ставим на дурнонравие с обострением--и клиника доктора Лонга у Ритчи в руках! --Теперь я понял, как надо делать--улыбнулся себе гитарист--надо вести себя как можно дурнее. Как бы скандальчик устроить? После завтрака Блэкмор сел играть на своей прекрасной белой гитаре. Играл долго, потом решил выбраться на улицу. Зашёл в магазин, купил батон, потом с ним же отправился зачем-то в пивную. А после забористого вечера с попыткой поскандалить и ввязаться в драку, растрёпанный и поцарапанный, отправился (почему-то довольный) в свою квартирку. --Отличный сегодня вечерок, репетиция моего суперплана--валяясь на кровати довольно произнёс Ритчи--и поругался с пабниками и поцарапали меня и морду кому-то пытался набить. Теперь нужно поругаться с Джоном или Йеном. А ночь уже вступала в свои права. Мрачный гитарист разделся, забрался под одеяло и, свернувшись клубочком, заснул. Рассвет заглядывал в грязновато-серые лондонские окна, на улице стало светло, хоть и погода была пасмурной. Где-то вовсю зеленела трава. Май уже скоро. Блэкмор проснулся, потянулся, почесал растрёпанную голову и сел на край кровати. --Ну, какими разборками будем удивлять сегодня ребят?--спросил он довольно сам себя. И отправился завтракать, чем Бог послал, а потом--чистить зубы и умываться. После того, как гитарист закончил столь интересные занятия, зазвонил телефон. --Доброе утро, Ритчи--раздался в трубке голос Лорда--для тебя новость. --Что ещё за новость?--спросил его злым голосом Блэкмор--гадость? Или решил меня выгнать? Менеджер думает о том, чтобы сделать из нас придаток к оркестру? --Ну что ты так, уже с утра недоволен--упрекнул его Джон--зачем сразу думать о плохом? --А чего у тебя там хорошего?--поинтересовался Ритчи. --Хорошее в том, что нас просят дать интервью для музыкального журнала--ответил спокойно Лорд--хорошего журнала. --И что мне делать?--Ритчи насторожился--куда ехать и что говорить? --Нас ждут на улице................--Лорд был спокоен как удав--приехать нужно в презентабельном виде: там могут быть фотографы. После столь неожиданного разговора с Лордом Ритчи решил, что пора приводить в исполнение свой план. Опыт издевательства над журналистами у него уже был. Одеться он решил снова в чёрное. Нечего их пёстрыми нарядами радовать! Ритчи спустился в грязную лондонскую подзёмку. Стоял на платформе, глядя по сторонам. Подошёл поезд, Ритчи зашёл в вагон, посмотрел, где есть свободные места. Сел и взглянул на сиденье напротив. Взгляд его тёмных глаз остановился на весьма занимательных лицах. Напротив сидели трое весьма примечательного вида. Такого, что явно напрашиваются в коллеги по цеху. Да ещё у двоих в руках были какие-то книжки. Ритчи поглядел чуть пристальнее. Посередине сидел смуглый молодой мужчина с густыми, длинными вьющимися волосами, чёрными, словно уголь. Красивый по-своему: скуластое лицо с приятными, правильными чертами, глаза такие тёмные и бархатные, словно звёздная тропическая ночь. Даже неровные зубы (точнее четыре штуки лишних) не уродовали его. Тонкое и гибкое тело его было облачено в узкие бархатные брюки тёмно-вишнёвого, почти черного цвета. А сверху модный пуловер с психоделическими узорчиками, подчёркивающий хорошо сложенное тело. --"Перс что ли или араб"--подумал Ритчи--"а, хрен его поймёшь, может и подданный британский". И тут перс-или-араб бросил на гитариста такой взгляд, будто хотел сказать: "Знаете, любезнейший, а я Вас где-то видел, скорее всего, когда был на том самом концерте, где на одной сцене Вы и группа играли с оркестром". Блэкмору стало неуютно и он перевёл взгляд вправо. Рядом с брюнетом сидел высокий и худой белокожий шатен в джинсах и синей куртке. Длинноногий, тонкокостый, с медово-янтарными глазами и видом таким, что только у потенциальных аспирантов физмата бывает. Лицо его с тонкими и правильными чертами было приятно. Нарушали столь благолепную картину не совсем красивый длинный нос с горбинкой (хотя и это не уродовало) и просто невероятная грива вьющихся таким мелким бесом кудрей, что становилась похожей на большой, растрёпанный шар. Рядом с кудрявым стоял кофр с гитарой (самопальной такой), а в руках была сумка, из которой шатен достал книгу и принялся читать, поглядывая на брюнета и Ритчи украдкой. Мрачному гитаристу это не понравилось и он посмотрел вправо. Взгляд его зацепился за белокожее, светловолосое и голубоглазое существо потрясающей красоты в облегающих джинсиках, сапогах на каблуках, весенней куртке и пёстрой рубашке. Копна светлых, слегка вьющихся волос, бездонные небесно-голубые большие глаза очаровательного разреза, нежные, ангелоподобные черты лица--Ритчи невольно залюбовался этим созданием сошедшим из, наверное, Амана в лондонскую подзёмку, заставившим его в это мгновение позабыть про свой план, Джона, Роджера, Йена и, даже, прелестного гойделя Яна. --"Какая красивая девушка тут едет"--подумал он--или не девушка". Блэкмор присмотрелся к нему внимательнее:девушка или юноша: похоже, это он, или она--сразу не понять". Возможно, это юноша, хотя, уж больно женственный вид. Или, всё-таки, девушка. И тут прелестное ангелоподобное существо бросило на Ричарда Хью такой злобный взгляд, будто хотело сказать: "Если продолжишь пялиться на меня, то встану и заряжу тебе прямо в табло при всех, урод вонючий". --"Нет, это всё-таки не она--подумал испугавшийся Блэкмор--это парень, нет это...а-а-а-АНДРОГИН, в метро, понимаешь"! Ритчи снова перевёл взгляд на смуглого и кудрявого. Теперь они читали какие-то книги. Блэкмор посмотрел настолько внимательно, насколько можно: так, у брюнета книжечка с названием "Японская шелкография". А что это у кудрявого? Ничего себе названьице: "Квантовая физика элементарных частиц высокой энергии". Это что, искусствоведческий и физмат идут на рок-сцену? (И ещё как идут: через несколько лет их рапсодия будет звучать из каждого утюга). Ритчи слегка передёрнуло от такой мысли. А перс-или-араб и шатен с физмата продолжали увлекательное чтение. Белокурый эльфёнок-андрогин смотрел то на них, то в потолок. Сэр Ричард Мрачный ненадолго опустил свой взор, занявшись разглядыванием своих ботинок. А физмат и искусствоведческий продолжали читать свои весьма умные книжки. Поезд ехал, ехал, ехал: одна станция, за ней другая. Ритчи поднял голову и увидел, что все трое смотрят на него так, как будто хотят сказать, что уже видели его и напомнить, где, конкретно. Белокурый красавец толкнул черноглазого локтем в бок. Искусствовед персидский поглядел на него, что-то сказал, улыбнувшись. Женоподобный чего-то шепнул ему на ухо. Курчавый убрал книгу в сумку и взял в руки кофр. Поезд подходил к очередной станции. Весёлая троица поднялась и направилась к дверям. Брюнет, проходя мимо Ритчи, посмотрел на него своими тёмно-ночными глазами так, как будто хотел сказать: "Рад буду снова увидеть Вас с группой и оркестром в Альберт-Холле". Ритчи же продолжал сидеть, переваривая увиденное: ему давно не попадались столь колоритные экземпляры, особенно прехорошенькие юноши, которых почти не отличить от девушек, да и такие принцы персидские не каждый день встречаются; и столь курчавые с физмата--тоже. И книг с такими названиями он каждый день не видел. Поезд подъехал к нужной станции. Блэкмор вышел из вагона и направился к тому дому, где предстояло давать интервью. "Надо будет рассказать об этом ребятам, особенно Яну. Доложить о новых тенденциях в мире рок-музыки"--думал он. Наконец, Ритчи добрался до малопримечательного снаружи дома. Позвонил в дверь. Ему открыл британскоподданный, сидевший за столом. --К кому и куда идёте, сэр?--спросил он. --В редакцию журнала................--ответил Ритчи. --Проходите прямо, а потом направо и до конца--произнёс человек за столом. Ритчи отправился в эту самую редакцию по светлому коридору. До шёл до нужной двери, открыл её и увидел, что в комнате, где ждут интервьеров на диване сидит красавец Ян, вытянув длинные ноги, обтянутые вельветовыми брюками. Белая рубашка слегка растёгнута сверху, кудри уложены красиво. На припухлых губах довольная улыбка, голубые глаза блестят как весеннее солнце. И эти милые ямочки на щёчках, которые так хочется потрепать. Но Блэкмор гнал столь пошлые желания. --Добрый день, Ритчи--Ян встал с дивана и протянул ему руку--смотрю, ты как и я пришёл раньше остальных. Не заплутал здесь? --Не хотел опаздывать--ответил ему Блэкмор--плутать, слава Богу, не пришлось. --А я поплутал маленько, спасибо маленькой английской девочке: объяснила мне, как найти эту улицу и дом--Ян похлопал рукой по дивану--садись, Ритчи. Блэкмор застыл на мгновение: прелестный полукельт предлагает ему сесть рядом, невероятное искушение, соблазн под боком. Если не сесть, то ещё обидеться может. Ритчи опустился на диван рядом с Гилланом. --Ну, рассказывай, чего придумал,какие мысли глубокие пришли--завёл разговор гойделёнок. Ритчи сидел рядом с ним будто окаменевший, боясь выдать, всё что творится у него на душе, не дай Бог, ещё и внешне что-то проявится. --Слушай, а тебе хочется всё время играть с оркестром?--неожиданно спросил он, посмотрев в лицо согруппнику. --Не особо--ответил красавец-певец--для меня это эксперимент, на котором не следует останавливаться. --А с чего это ты так?--притворно поинтересовался мрачный гитарист--вроде бы концерт публика приняла нормально. --Принять-то приняла, но что дальше будет? На одном concerto grosso популярности и любви народной не заработаешь. Да и для меня там места мало. Сам видел, что партия у меня маленькая. Красоту и мощь моего голоса и умение им владеть особо не покажешь. Поэтому лучше переключиться на рок. Вот тогда бы я показал, что могу. --Лорд всё мечтает о новых работах с оркестром--произнёс мрачно Ритчи--меня это напрягает. --Понимаю--Ян слегка потянулся--меня тоже.Хотя он сам говорил, что рок поворачивается в сторону классики и джаза. Только что это даст лично нам? --Не сколько нам, сколько Лорду--ответил Ритчи--он сможет тогда предаваться своей любви к академической традиции и оркестрам. Самовыражаться ему хочется бесконечно и безгранично. --Каждому музыканту хочется--Гиллан заправил вьющуюся прядь за ухо, чтобы не мешала--и тебе тоже. --Ладно, не отрицаю. Но не так, как Джону. Мне хочется, чтобы главными были группа и моя гитара. --Ну а я хочу, чтобы главным стал мой голос. А то на концерте я мало пел. --А я мало играл. Тут послышались голоса в коридоре. Ритчи мгновенно встал с дивана и пересел на стул у противоположной стены. В комнату, открыв дверь, вошли Роджер, Йен и Джон. --Здравствуйте, Ритчи и Ян--органист подошёл к дивану и обменялся рукопожатием с Гилланом, потом, подойдя к стулу--с Блэкмором. --Ну что, Ян, готов?--поинтересовался басист у согруппника--Ритчи, ты бы пересел на диван, а то стул предназначен для того, кто будет интервью у на с брать. Мрачный гитарист пробурчал про себя, едва шевеля тонкими губами что-то нелестное для Гловера, но на диван вернулся, сев рядом с Йеном. Роджер занял место рядом с певцом. Слева от красавца-гойделя устроился Джон. Скрипнула дверь, и в комнату зашла женщина неприметного и невзрачного вида. --Здравствуйте, уважаемые участники группы Deep Purple--произнесла она--меня зовут Сара Уэй, и сегодня мне предстоит брать у вас интервью для журнала................. --Здравствуйте, госпожа Уэй--Лорд поднялся с дивана и протянул ей руку--меня зовут Джон Лорд, я играю в группе на органе и пишу песни. --Блэкмор, Ричард Блэкмор, Ричард Хью Блэкмор--пробурчал за ним мрачный гитарист--играю на гитаре, песни пишу. --Меня зовут Ян Гиллан--красавец-гойдель улыбнулся слегка и посверкал небесно-голубыми глазами невзрачной мисс--я пою и пишу песни. --Йен Пейс, Роджер Гловер--хором представилась ритм-секция--играем на барабанах и бас-гитаре. --Тогда, господа--мисс Сара Уэй заняла стул напротив группы--приступим к нашему интервью. Расскажите о вашей группе до того, как был сыгран концерт для оркестра и вас самих. За дело принялся Джон. --Мы образовались в Хартфорде в 1968 году--начал он--играли сперва что придётся. Потом экспериментировали с психоделом, традиционной эстрадой, роком, академической музыкой, перепевали чужие песни. Одна из таких перепевок стала популярна в Америке, куда мы съездили с концертами. А ещё там нас ждало участие в программе Playboy after Dark. И тут Ритчи почуял, что пришло и его время...действовать. --Ага, ага--глумливо произнёс он--на нас тогда была ещё дурацкая одёжка, а ты, Джонатан Дуглас ещё и остался без свидания с хорошенькой девушкой. А всё потому, что ты заявил, что не станешь стричь свою гриву даже если её родители заявят, что такой патлатый-волосатый их дочери не нужен и на свиданку с тобой не отпустят. --Простите--раздался голос невзрачной барышни--а в чём же заключалось дело, мистер Блэкмор? --Ну в том, что помимо выступления нас с ещё прежними певцом и басистом--Ритчи скрестил руки на груди и посмотрел на собеседницу исподлобья--там ещё устраивали свидания хорошенькой девушкой. Ну она должна была выбрать кого-то из нас, чтобы провести вечер в приличном месте, а там--как сложится. А наш Лорд благородный отказался ради неё расстаться со своими длинными волосами. Вот так вот. Даже ради любви причёской не решил пожертвовать. Джон сидел будто окаменевший: гитарист устраивает из банального интервью "опусти-согруппника-шоу". --Простите, а где же ваши прежние певец и басист?--глуповато поинтересовалась мисс Уэй. --Расстались мы с ними--ответил Ритчи--они больше не соответствовали нашим планам насчёт дальнейшего развития группы. У певца был голос как раз для баллад, а мы тянемся к новым горизонтам, куда они не входят. Да и басист не тот стал, что нам нужен. --А где же Вы нашли новых? --Где и все: объявление в Melody Maker дали. Вот они по нему пришли на прослушивание и оказались теми, кого мы искали. --Тогда разрешите спросить вашего певца. Мистер Гиллан, скажите, что Вы делали до Deep Purple? --Как что: пел в других группах--произнёс спокойно красавец-кельт--я с юности этим занимаюсь. С прежней группой мы даже один раз снялись для телевидения: песню спели. --Скажите, а как Вам в новой группе? --Отлично, лучше не бывает. И песни пою, и на сцене мастерство своё показываю, и концерт целый для группы и оркестра сыграли. --Тогда, мистер Лорд--обратилась серая Сара к Джону--скажите, что Вы делали до того, как стали членом Deep Purple? --Вёл обычную жизнь будущего музыканта в группе. В детстве посещал музыкальную школу, потом учился в консерватории, играл в клубах, был церковным органистом, аккомпанировал мальчуковой группе, играл в ансамбле Арта Вуда--перечислял спокойно Лорд--а потом была основана Deep Purple. --Мистер Блэкмор, а что же делали Вы?--невзрачная обратилась теперь с тем же вопросом к мрачному гитаристу. --Ой, что делал, что делал--закивал, слегка завывая, Ритчи--такое делал, что и представить страшно. Такое вытворял, что приличному человеку и услышать страшно. Аж с 11 лет! Ведь именно в таком возрасте я увидел её--гитару! Блэкмор замолчал на несколько мгновений, с довольным видом поглядел на согруппников, будто застывших от таких речей гитариста и продолжил: --И стал играть везде, всегда и повсеместно. Как приду из школы, как засяду за гитару--и идут уроки вон туда вот--и указал на ширинку брюк. --А когда не играл, то хулиганил, пакостил, дрался, приходил в школу с несделанными уроками. И дотянул таким макаром до 16 лет, когда пошёл работать в одно серьёзное место, но там долго не продержался: ну не умею я помогать рембригаде. И окончательно решил полностью отдаться музыке. И стал играть в разных группах. Заметил меня Лорд Сатч и взял в свой ансамбль. Играл я с ним, по ка не решил, что надо бы поехать мне в Гамбург. Там я играл в клубах, как Beatles. --Скажите, встречались ли Вы с участниками сей знаменитой группы? --В этом мне не повезло. Но я в том же самом переделе побывал и того же самого хлеба покушал. Зато как играю, как играю сейчас. Ребята подтвердят. Был я и сессионным музыкантом. Бывало, сядешь в мягкое креслице, включишь радиолушку и начинает играть песенка, где слышу свою гитару. Прям приятно становится. А в 1968 я встретил нашего Джона с Йеном создали мы группу, которой я придумал название яркое--Deep Purple. И тут Йен слегка ткнул Блэкмора в бок локтем, дескать, прекрати забирать всё время себе, дай и другим поговорить. Ритчи обиженно замолчал, поняв, что следует дать поговорить и остальным. --Итак, мистер Лорд--продолжила Сара невзрачная--скажите, а кто у Вас числится в любимых композиторах, певцах и группах? --Ну--произнёс Джон, выдержав положенную паузу--сразу могу назвать Баха, Ли Льюиса,Beatles, Vanilla Fudge, барочную музыку... --А кого любите Вы, мистер Блэкмор? --Я?--Ритчи тут же бросился в омут интервью--да я такое люблю: и рок-н-ролл, и старинную музыку и ариетки из опереток, и средневековые напевы, Паганини тоже жалую--он и для гитары музыку писал. Вообще, Хендрикс--это сила, Хендрикс--это класс, а кто его не любит, тот...Джимми Хендрикс--мой кумирище! --Значит, Вы из рок-гитаристов больше всего любите Хендрикса. А Вы хотели бы стать как он? --Да таким высококлассным гитаристом любой из моих коллег быть хочет. Конечно, хочу, но только с английским уклоном. --Мистер Блэкмор, позвольте оставить Вас на минуту и задать несколько вопросов вашему певцу. Ричти слегка улыбнулся, так как Ян имел полное право говорить сколько угодно: он же не Роджер и не Йен--они могут и перебиться. --Мистер Гиллан--обратилась к нему невзрачная Сара--скажите, вы из Шотландии? --Ну я, вообще-то, шотландец, но родился и вырос в Хаунслоу. пусть Вас моя фамилия не смущает. --Давно ли Вы занимаетесь музыкой и пением? Кто же вдохновил Вас на то, чтобы идти в рок-группу? --С пятнадцати пою в разных группах. Даже на гастроли ездил по разным странам. С прежней группой выступали в Ливане и не без успеха. А потом пришёл в Deep Purple. --Как же Вы оказались в группе? --Крайне банальным образом: увидел объявление о том, что группа подыскивает певца и басиста, ну я пришёл на прослушивание и Роджера привёл. --Расскажите про Ваши гастроли с группой. Были ли вне Британии? -- Прошлой осенью ездили в Данию с концертами. Публика в восторге, особенно девушки. Собираемся окончательно покорить и свою, родную, британскую. --А что Вы думаете о "Большом Концерте для Группы и Оркестра? --Отличный концерт. Только я пел мало. Но ничего, ещё таких песен запишем, что все услышат мой прелестный и громкий голос. И бесценный во многих отношениях опыт работы с целым оркестром. Теперь настала очередь быть довольным Джону: надо же, Гиллан так хорошо отозвался о его опусе во время интервью. Но мисс Уэй решила обделить органиста вниманием и переключилась на басиста. --Мистер Гловер--принялась она за Роджера--давно ли Вы играете в группах? --С юности--ответил скромник-басист. --А когда началась Ваша карьера как музыканта. --С детских лет. Меня папа с мамой отдали учиться музыке. После уроков то и дело отправлялся учиться играть. --Скажите, а почему Вы решили взяться за бас-гитару? --Всё очень просто: надоело играть на шести струнах, две снял и стал басистом. Чему вполне доволен. --Спасибо, мистер Гловер--Сара непривлекательная обратила свой взор на Пейси. Теперь подошла очередь скучавшего барабанщика. --Мистер Пейс, расскажите нам о том, как Вы пришли в мир рок-музыки--произнесла она. --Так я из семьи музыканта--ответил оживившийся и повеселевший Йен--мой папа играет в джазовом оркестре. С детства меня учили играть на скрипке, пока я мальчишкой не понял, что моя стихия--барабаны. --А когда же Вы познали первый успех как музыкант? --В пятнадцать лет. Я своей игрой заставил двух алкашей подняться на ноги и отплясывать до упаду. В шестнадцать начал играть и ездить с группами, как Джордж Харрисон. А потом меня нашли ребята. Вот и играю весело и громко в Deep Purple. --Спасибо, мистер Пейс--мисс Уэй взглянула на Джона--вернёмся к мистеру Лорду и его произведению с названием "Большой Концерт для Группы и Оркестра". Что же такое вдохновило Вас на оригинальное произведение для двух несовместимых направлений, происходящих от совершенно разных корней? --Однажды я послушал пластинку Bernstein plays Bruebeck, Bruebeck plays Bernstein--ответил Джон--и решил, что надо сочинить концерт для группы и целого оркестра. Чем и занялся, совмещая с игрой в группе и гастролями по родной стране и не только. --Считаете ли Вы, что Ваш опус даст начало новому направлению или моде на сведение групп с оркестрами? --Всё возможно. Я всё чаще слышу академические мотивы в рок-музыке, вижу, что она становится всё более усложнённой уже со времени выхода битловского "Клуба Одиноких Сердец Имени Сержанта Пеппера". Я буду рад, если джаз и классика органично вольются в рок. --Не думаю, что такое возможно--вмешался нагло Ритчи--мы играем музыку для простых англичан, валлийцев, шотландцев и северных ирландцев. Ну не будут они толпами ходить на такой концерт, а "тилихентов в шлябах" на все группы не напасёшься. Рок--музыка простых парней, точнее способ разговора. Рок поиграется в эксперименты и вернётся к простоте и силе. Нам нужны энергия и громкость. Вполне достаточно моей гитары, твоего органа, баса Роджера, барабанов Йена и прекрасного голоса Яна. И любовь народная нам обеспечена. И тут органист так посмотрел на Ричарда Мрачного, будто хотел начистить ему табло при всех, и пофиг, что потом о столь прискорбном факте расскажут все таблоиды. Но Ритчи уже затянуло: ему "как воздух был потребен" скандал во время интервью. Но тут Сара Уэй сама почуяла неладное и решила дать слово Джону. --Мистер Лорд, расскажите о том, как Вы создавали Ваше произведение для группы и оркестра. Был ли у Вас подобный опыт до него? --Ну, если можно назвать таковым написание одной песни для группы с участием оркестра--то был. А столь большой опус я сочинял впервые. Ведь я писал музыку лишь для небольшого количества инструментов. И тут у меня будет целый оркестр, такая вот махина! Времени дали полгода, а ведь ещё надо сочинять песни для группы, с концертами ездить. Задача ещё та. Но я с ней справился. --Скажите, а какие мысли подтолкнули Вас к написанию концерта? Был ли он произведением искренним душевным или шедшим исключительно от холодного рассудка? Джон посмотрел на интервьюершу слегка округлившимися глазами: таких вопросов ещё не было, но надо было отвечать. --Скажу не лукавя: да, желание сочинить такое шло от души, оно было искренним, а не рассудочным, для получения популярности или попадания в новомодную тему рок-музыки, становящейся сложной. Я поступил так отнюдь не рассчитывая попасть в число тех, кто идёт в ногу с этой тенденцией. У меня любовь к академической музыке такая же, как и к рок-н-роллу и джазу. --Вы были готовы к тому, что публика Ваше творение не примет? --Думал об этом, но надеялся на лучшее. Людям понравилось. Да и моя душенька была довольна. Наверное, я ещё в юности мечтал о том, чтобы соединить рок и классику, даже сам того не замечая. --Мистер Лорд, Вы боялись негативных отзывов о концерте в прессе? --Ну, как Вам сказать--Джон слегка потёр переносицу длинным худым пальцем--с одной стороны--да, опасался, что напишут сотни разгромных рецензий, а с другой--меня они мало интересовали, хотя хороший отзыв всем приятен. --А каким Вы видите будущее Deep Purple?--поинтересовалась Сара невзрачная? --Сам пока не знаю--ответил Лорд--возможно, мы продолжим свои эксперименты по соединению двух традиций. Но, также возможен и другой вариант развития событий: откладываем оркестр и академическую традицию и идём путём рок-музыки, делая своё звучание громче и агрессивнее. --Вот-вот, я за второй вариант--подал голос Ритчи-- чем группа сама по себе хуже оркестра. Она и так мини-оркестр. Мы можем сочинять песни не хуже, моей гитары, твоего органа, барабанов Йена, баса Роджера и отличного голоса Яна хватит, чтобы завоевать любовь общенародную. Нужно стать злее и мощнее, вывести моё гитарное мастерство и певческий дар Яна на передний план. Джон бросил на Блэкмора такой взгляд, что гитарист тут же умолк, испугавшись, как бы согруппник ему глаза не выцарапал. Но у мисс Уэй были свои планы. --Большое спасибо вам за интервью--произнесла она--было очень приятно поговорить с вами о музыке и группе. После того, как невзрачная оставила их, Лорд накинулся на Блэкмора. --Ритчи, ты что такое тут устраиваешь?--ругался органист--совсем спятил? Что про нас подумают? До тебе никак не допрёт, что она может написать про то, что гитарист Deep Purple--невежа и хулиган! Зачем ещё разглашать, когда не следует подробности нашей личной жизни? Нам такая реклама нафиг не сдалась! --Нам любая реклама не помешает--ответил Блэкмор, глядя куда-то вдаль--и такая тоже. Всякой группе нужна любовь ширнармасс. --Но не всякой нужно дурное поведение гитариста в качестве рекламы--парировал Джон--вот так и доигратся можно до того, что нас будут помнить не как музыкантов, а как дебоширов. --А кому нужна чисто музыкантская группа?--поинтересовался с издёвкой Ритчи--любят же не только за музыку, но и за то, что ты представляешь из себя как личность. --С чего это нужно любить невеж и нахалов?--органист уже злился вовсю. --То же могу спросить про паинек--издевался над ним Блэкмор--вон, смотри Rolling Stones--то водка, то наркота, то грязный секс с кем попадя, то дебоши и битьё стёкол, а народ их любит. --Ну мы же не они, мы Deep Purple, зачем нам кому-то тупо подражать в частной жизни. Я, лично, хочу чтобы помнили нашу музыку, а не то, что мы выпили, скурили и с кем переспали. --Тогда нас не будут считать рок-группой. Тебе, Джон, именно этого хочется? --Мне хочется, чтобы помнили нашу музыку. --А мне--чтобы и музыку, и нас. Может, тебе не нужна любовь народная? --Что, вообще, ты тут городишь, Ричард Хью?--напустился на него органист--чего ты сегодня решил устроить то, за что нас по головке пресса не погладит? --Слушайте, вы, оба--раздался голос Роджера, которому решительно разборки между согруппниками были не по нраву--прекратите, зачем вам эта перебранка? У меня от неё голова заболела! --У тебя она ещё больше заболит, когда ты поймёшь, что Лорд оторвался от широких народных масс--язвительно произнёс Блэкмор. --Ты на что намекаешь?--Джон вплотную подошёл к гитаристу, с таким видом, будто в это мгновение даст ему в морду со всей злости. --А на то, что ты, благородный наш, со своими экспериментами с оркестром стал страшно далёк от народа--ответил ему Ритчи. --Людям нравится моя музыка--прошипел Лорд--да и ты сам был не против моего концерта для группы и оркестра. --Кучка эстетов--не весь народ. Им, да, нравится, но простой британец твои эксперименты в мусорку выбросит. Да и чем группа сама по себе хуже, чем с оркестром? --Я тебя не понимаю--пробормотал Джон. --Сейчас поймёшь--Блэкмор ехидно улыбнулся--мы сами по себе не хуже мистера Арнольда с его оркестровой громадиной. Сами по себе мини-оркестр. Твоего органа, моей гитары, баса Роджера, барабанов Йена и отличного голоса Яна хватит за глаза, чтобы весь мир был у наших ног. --Меня не радует твоя тяга к примитивизации музыки в то время, как рок идёт к усложнению мелодий и ритмов--Джон строго посмотрел на гитариста--нам нужно брать структуры джаза и академической музыки, людям начинает надоедать излишняя простота рок-н-ролла, им хочется более умной музыки, не только для ног. Нам нужно встать на этот путь. --Мы можем играть отличную музыку и без оркестра--Ритчи прожигал злым взглядом органиста--мне, знаешь, не хочется остаток дней провести с ним. Твои замыслы мало дают группе возможностей для раскрытия этого самого...потенциала. --И что же ты предлагаешь для его раскрытия?--поинтересовался Джон. --Очень простое средство: самим стать маленьким оркестром. Злым, огненным и агрессивным. Мы пятеро заменим сотню. Наших инструментов будет достаточно, чтобы играть красивые, интересные и неглупые песни, которые всем понравятся, а не только высоколобым эстетам. Изрядно поеденный Ричардом Мрачным Джон молчал, преподчтя выслушать его весьма умные речи о том, что теперь группы--это мини-оркестры. --Вообще--продолжал Блэкмор, гордо смотря на согруппников--у нас есть прекрасный певец, но его возможности концерт для группы и оркестра раскрывает слабо и мало. Ему негде развернуться во всю мощь как рок-певцу. --Спасибо тебе, Ритч--Ян мило посмотрел на гитариста, немного смутив последнего--да, партия у меня маленькая, а показать на что я способен--очень хочется. Но Джон может написать такое произведение, где я буду петь гораздо больше и громче. Хотя рок я тоже люблю и согласен с тобой: надо нам играть музыку, в которой есть место и классике, и рок-н-роллу и психоделу и новым, более громким и злым направлениям. Ритчи сперва очень обрадовался, но быстро испугался: уж не заподозрит ли Лорд чего-то ненужного: злой гитарист вдруг начал толкать речи о том, что певцу надо показать всю красоту и мощь голоса, а концерт ему этой возможности не предоставил. Что-то тут не так... --Предлагаю выйти на улицу и там договорить и договориться--раздался голос молчавшего до этого Йена. Что и сделали. Потом все пятеро стояли у входа в грязное и дурно пахнущее лондонское метро, смотрели друг на друга, думая, что теперь сказать про будущее группы. Первым подал голос сэр Ричард Мрачный. --Вы лучше послушайте, кого я сегодня видел в этом самом задрипанном метро--произнёс он--как только услышите, сразу задумаетесь. --О чём задумаемся?--спросил скромник-басист. --А о том--ответил Блэкмор--куда нам идти как группе, что играть и про что петь. --Ну, рассказывай, Ричард Хью--холодно произнёс Джонатан Дуглас--а мы тебя послушаем и подумаем, что нам делать. --Ну так вот--начал свой рассказ Ритчи--еду я сегодня на интервью в этом самом метро, сел в вагоне, посмотрел: напротив сидят по виду своему желающие тоже стать рок-звёздами: один чернявый такой, смуглый, как перс или араб, рядом с ним--курчавый такой, аж на пуделя похож, с гитарным кофром рядом. А рядом с ними--такое голубоглазое, белокурое и белокожее существо: посмотришь--невероятно прелестная девушка, прям ангел небесный. Но стоит взглянуть ещё раз: о, ужас--это юноша-андрогин, которого сдуру принимают за девушку. Но это ещё не всё: они при мне достали книжки и читать принялись. Чернявый--про японскую графику и шёлк. А похожий на пуделя, таким названием только пугать: "Квантовые частицы с высокими физическими энергиями". --И что ты этим хочешь сказать?--поинтересовался барабанщик. --А ничего--Ритчи слегка тряхнул отросшими волосами--в рок-музыку идут искусствоведческий и физмат. Тут Джон прав: скоро будет популярен рок, рассчитанный на студентов-отличников. Но их же на всех не напасёшься. Но их тоже нужно иметь в виду. Что я решил: андрогин--это, явно, певец, курчавый--гитарист, а чернявый, небось, пианист-органист. У нас появились соперники--вот что. Но нам есть, что сказать: красавец-певец с великолепным голосом--только дай ему волю. Вот я зарекомендовал себя как хороший гитарист с опытом. Ты, Йен, отлично играешь на ударной установке. Басом у нас заведует Роджер, хорошо так заведует. Ну и Джон наш замечательный с органом и идеями. Осталось только содержание песен. И тут на арену выходит наш Ян: книги помогут ему написать стихи про эволюцию и межзвёздное пространство. Если уж искусствоведы и физики идут в рок-музыку, то и писать нужно про великих живописцев и высокие энергии. Если мы соединим в своих песнях академическую и рок-н-ролльную традиции и добавим силы и громкости, то всех оставим позади, будь они хоть трижды отличники с дипломами и почётными грамотами. --С тобой понятно--махнул рукой уставший Лорд--нам нужно сочинять музыку, от которой будут как удавы по стекловате тащиться и студенты-отличники и гопота из Хэкни. --А почему бы нет--Ритчи слегка улыбнулся--вот так и завоёвывают любовь народную. --Вы как хотите--вмешался в их разговор Гловер--а я иду к себе. --Мы тоже--хором заявили Ян и Йен. --Ну и я тогда пойду обдумывать твои слова про любовь широких народных масс. Увидимся завтра или послезавтра--Джон протянул руку Ритчи. Блэкмор ехал довольный: начало его плану положено, Джона он сегодня позлил. Интересно, а что напишут про них? Поезд подошёл к той станции, когда нужно было выходить мрачному гитаристу. Выйдя из вагона и выбравшись из грязной лондонской подзёмки, Блэкмор поднял голову и посмотрел в темнеющее вечернее небо. В воздухе ещё чувствовался холодок, но скоро его заменит тепло. Ритчи снова улыбнулся и пошёл быстрым шагом домой. Возле оного он остановился, слегка потянулся, зевнул, прикрыв рукой рот, посмотрел на закатное небо. А потом высунул язык и как бы ощупал и лизнул им холодеющий-теплеющий воздух. А потом открыл дверь и отправился в свою квартирку. Пришёл, снял весеннюю куртку, ботинки и, надев потрёпанные тапочки, отправился готовить ужин. А поужинав решил достать что-то вроде проигрывателя и послушать пластинку с записями известного среди меломанов цыганского гитариста игравшего с изувеченной рукой. Слушал себе слушал, улыбаясь довольно. А потом решил и сам подыграть. Так и провёл время до ночи. Назавтра было намечено продолжение плана с вариациями и импровизациями.