Апрель

В эту ночь Ритчи ничего не снилось. Вообще. Видимо, прошлый сон про возможное будущее вымотал его. Проснулся он довольно рано, хотя уже рассвело. Блэкмор потянулся, зевнул, откинул одеяло, поднялся с кровати и выглянул в окно: ничего интересного: много серых домов, мало деревьев. Правда, на тех, что есть уже распустились мягкие листочки. Скоро май с зеленью и травами, потом буйное лето. Сегодня снова к доктору Зойдбергу, причём с гитарой. --"Что бы такое устроить, чтобы попасть в больницу, где мне скажут, как лечиться, но при этом так, чтобы группа Ян, Джон, Йен и Роджер ничего не заподозрили"?--думал про себя Ритчи, глядя в окно. После того, как гитарист позавтракал и умылся, зазвонил телефон. Ритчи поднял трубку и услышал голос барабанщика: --Алло, Ритч, это ты? --Ну я--ответил недовольно Блэкмор--Йен, чего звонишь? --Тебя Джон вечером хочет у себя видеть--ответил Пейс. И тут Ритчи кое-что пришло в голову. --Что ему от меня надо?--зло спросил он. --Ничего особенного--ответил согруппник--хочет нам прочитать рецензии на концерт для группы и оркестра и поговорить про всякое, что нас касается. --А я думал, что Лорд хочет пьянку с проститутками устроить, типа, так жить скучно, пора начинать спиваться и снаркоманиваться. Вместо с мистером Арнольдом и целым оркестром. --Ты чего это болтаешь? --А ничего. Мне не нравится то, что Джон хочет превратить группу в гибрид оркестровый и вместо нормальной рок-музыки играть сплошные concerto grosso. --И что такого? --А ничего, ровным счётом, ничего. Только популярности нам не видать, ты первым дашь стрекача, так, что пятки засверкают, если Джон решит продолжать свои эксперименты с оркестром. --А кто меня знает... --Да я тебя насквозь вижу: тебе славы и денег тоже хочется. --А кому не хочется? --Поэтому говорю, что тебе, Йен быстро наскучат эксперименты Джона и его игры с оркестром. Ты же любишь рок-н-ролл и джаз. --Ну люблю, и что? --А то, говорю тебе, что ты первый сбежишь, тебе надоест второстепенная роль. Ты же не можешь не стучать, как угорелый и свою технику демонстрировать. Да и девок тебе не будет, кроме задрипанных оркестранток. --Ладно, хрен с тобой, Ритчи--прошипел в трубку Йен--приходи сегодня к Джону вечерком, там всё обсудим и рецензии почитаем. Блэкмор положил трубку, бросил на злобный взгляд на телефон, ушёл в комнату, сел на диван и стал думать, что ему делать, как в группе остаться и в больницу попасть к этому непонятному доктору, который занимается амбисексулами. К Лорду, конечно, надо зайти, но как бы его отвадить от оркестра? Ритчи не хотел всю жизнь играть то, что нравится Джону: он же рок-гитарист, а не классический. Да и чего их органисту даст продолжение concerto grosso, кроме удовлетворения личных амбиций? Хрен, да не хрена! Но, пора собираться в клинику! Ритчи переоделся, взял с собой гитару и отправился к доктору Зойдбергу. Возле кабинета не было никого, кроме мужчины средних лет в тёмно-синем пиджаке, странно посмотревшего на Блэкмора, будто на нарушителя общественного порядка и нравственных норм. Но, через несколько минут он направился к другому кабинету, оставив Ритчи дожидаться времени приёма у доктора Зойдберга в одиночестве. Чему и был рад. Когда подошло время, Блэкмор поднялся со стула, постучал в дверь, и,услышав: "Войдите", открыл её. --Здравствуйте, доктор--произнёс он--я пришёл к Вам, как был должен и гитару принёс. --Это хорошо, мистер Блэкмор--ответил доктор Зойдберг--садитесь, пожалуйста, гитару можете поставить рядом. Итак, продолжим. Вы уже знаете, какой сексопатологический диагноз у Вас. --Ну да, амбисексуал я, которому нужен конкретный человек. --И не только, опросник выявил у Вас немало нехорошего из того, что могло привести к столь невесёлому итогу. --И что же такое он выявил у меня?--полюбопытствовал Ритчи. --Во-первых--Вы не склонны к добродетели, но склонны к самореализации и удовлетворению своих "хочу", возможно, через нарушение законов и правил. Трудитесь Вы только не той ниве, что Вам, лично, нравится. Для Вас--это музыка, игра в группе. Вы больше думаете о ней, да о себе. Вам мало интересны другие люди. Закона Вы боитесь, но не слишком. Для Вас главное--не попасться. --Да, думал так, не отрицаю. --И хорошо, что не отрицаете. Это значит, что Вы способны признать свою "плохость". --Я себя ангелом во плоти не считаю, знаю, что типчик я препротивнейший,злой, безжалостный, распутный и пьющий. В чём и признался в письменном виде. --Вы ещё признались в том, что учились плохо, дело это не любили. Вас еженедельно отводили к директору. Это плохой признак: Вы слабо вписываетесь в общество, равнодушны к знаниям, не имеющим отношения к удовлетворению Ваших желаний. Авторитетов, за исключением знаменитых гитаристов, для Вас нет. Тяги к знаниям, за исключением рок-музыкантских,--тоже. Вы были троечником, двоечником, колышником--знания не вызывали у Вас положительного отклика, Вы считали их и учёбу ненужными, учителей не слушались, опыт старших для Вас не имел значения. Развитие собственного ума Вас не интересовало, польза от такого занятия была Вам непонятна и неинтересна, не вызывала отклика, удовольствия не доставляла. То есть то, что требует интеллектуальных усилий, но не доставляет наслаждения здесь и сейчас Вам неинтересно. Нужно, чтобы Вы "ловили этот самый кайф" сразу же. --Всякий так хочет--пробормотал Ритчи. --Не всякое желание дозволено. --Если попасться за удовлетворением недозволенных желаний и стремлений, то можно и оказаться в кутузке. Это я понимаю, хоть и формально. А они ох как меня...по-всякому с 14 лет. --Вы написали, что с удовольствием участвовали в драках, хулиганских выходках, нарушали порядок. --Да, и мне это нравилось, особенно если выходил победителем. --А если Вы проигрывали? --Не нравилось, злился, да ещё как. --Смиряться и терпеть, отказываться от всякого-разного Вы не умеете? --Не умею и не хочу. --А вот это плохой признак: Вы неуживчивы. --Ну да, уже знаете, что не люблю людей, стараюсь избегать их общества, несмотря на то, что в группе играю. --Ну, ведь при такой профессии Вы должны уметь ладить с остальными участниками ансамбля. --Ну я....это...стараюсь пока что...сдерживать свою злобу...Но ведь она выбратся может. И тогда никто меня в группы брать не станет. Поэтому стараюсь себя...это...не распускать. --Придётся сказать Вам, что Вы, мистер Блэкмор, не совсем похожи на музыкально одарённых детей. Вы написали, что стали интересоваться музыкой в 11 лет, в 12 учились играть вовсю на гитаре. Одарённые музыкально дети уже в 5-7 лет проявляют интерес к музыке. Вы же интересовались чердаками, подвалами, прогулами, поджогами помоек, прогулами, драками. Но не учёбой, помощью родителям, учителям, одноклассникам, добродетельными поступками, полезным чтением, важными и нужными занятиями. Книги Вы читали простые, даже примитивные, сложное искусство и литература вызывает у Вас отторжение. Но тут возникает вопрос: как же Вы так фанатично занимались гитарой, осовоили немецкий, при том, что по национальности--англичанин до мозга костей? Значит, у Вас действительно приличный интеллект, Вы не олигофрен. Но Вы его недостаточно развиваете, не прилагаете к этому должных усилий--Вас всё это не доставляет удовольствия. Только запретная любовь к певцу заставила Вас читать книги. --Ну да, она самая. А немецкий я выучил не по учебникам, это всё общение с бывшей женой-немкой и немцами-весси. Вот так всё просто. --Не совсем просто. Я прекрасно знаю, что чистокровному англичанину весьма тяжело учить чужой язык, так как Вильгельм Завоеватель испортил вам всю грамматическую, морфологическую и синтаксическую структуру. И лексику тоже. Поэтому сложно освоить и понять строение чужого языка, в котором есть то, чего нет у нас. Олигофрену английской национальности это сделать невозможно. Вы можете спокойно общаться с другими немцами, но никаких Шиллеров и Гёте не читали, так как Вам не интересны умные и сложные книги. --Не интересны, моя жизнь и без них весела и сложна: записи, гастроли, внутригрупповые разборки, весь этот шоу-биз. Зачем мне какие-то философские дебри? --Размышлять Вы не любите. --Действовать надо, пока не сожрали, а не размышлять. --Очень по-английски. Но, перейдём к другим вещам. Авторитетов для Вас нет. --Есть, Джеймс Маршал Хендрикс. Вот быть стать его английским аналогом. И на нём всё заканчивается. Люди для меня, кроме Яна,--ресурс, который надо использовать для осуществления своих замыслов и достижения целей. --Вы не чувствуете людей, не сопереживаете им. У Вас нет такой способности. По научному--эмпатии. Вы живёте только своим миром. --Это так, только своим и для себя и удовольствия от того, что играю на гитаре. А ещё лучше--играть то, что хочу и нравится. --А если ваше удовлетворение "хочу и нравится", даже музыкальных приносит вред людям? Вы думали о таком варианте развития событий? --Нет, не думал. Я мало думаю о последствиях того, что играю на гитаре рок. --А Вы не могли бы сыграть мне, показать мастерство и талант музыканта?--вдруг поинтересовался доктор Зойдберг. Ритчи даже отвечать не стал: открыл кофр, достал "фендерушку", настроил её и стал играть, показывая всё, что умел: риффы, мелодии, приёмы, импровизации. Алексис Пол слушал внимательно. А когда Блэкмор закончил играть, то произнёс глубокомысленно: --Вы играете хорошо, точно, умеете импровизировать, чувствуете наиболее сильные, "лобовые" эмоции в музыке. Да, у Вас мощная, дикая манера, "огненная", но огонь этот приземлён, играете Вы суховато, нежности и тонкости не хватает, хотя Вы не скатываетесь в пошлость и примитив. Но чувств Вам не хватает, тяготеете к остинатности,в игре чувствуется злость. --Вам ненравится как я играю?--Ритчи почувствовал себя в то мгновение обиженным--хотите сказать, что я музыкант никудышный? --Вы хороший музыкант, техничный, точный, умеющий играть то, что любите, но у Вас мало чувства, Вы--приземлённый, но не небесный. --Признаю, чувств у меня мало--Блэкмор вздохнул и отложил гитару в сторону--разве что злости и упрямства хоть половниками ешь. --Давайте лучше поговорим о Вашей приватной жизни--предложил доктор Зойдберг--Вы в анкете написали немало нехорошего о ней. --А чего конкретно?--спросил недовольный Ритчи. --Вы рано начали половую жизнь без брака, долга, обязательств, чувств. Вступали в случайные половые контакты, покупали женщин, женились вынужденно, развелись, о сыне почти не вспоминаете. Женщин меняли, как перчатки, не понимали и не чувствовали их. Относились к ним как к приспособлениям для секса, об их дальнейшей судьбе не думали. --Ну я же рок-музыкант! --У рок-музыканта тоже должны быть нравственные понятия. Он тоже должен уметь думать о последствиях своих действий, в том числе и половых. И думать о том, как его поведение повлияет на людей. --Я не думаю о последствиях, кроме опасных для жизни и здоровья или тех, что ведут в участок и под суд. --Значит у Вас слабо развита нравственность и правосознание. К построению связей между собой и людьми Вы слабо способны. Вы сами говорили, что не особо других любите. Из Ваших ответов следует, что Вы так же относитесь к женщинам, если не видите в них разовый секс-объект. Вы испытывали к ним плотское влечение, искали повседневную выгоду в отношениях, искали спасения от скуки и бессмыслицы. Но Вы их не понимали, не чувствовали, не сопереживали им, сын от жены-немки был Вам нужен постольку поскольку. Отношения с женщинами больше напоминали обезличенные. Душевных, умственных, духовных связей с ними у Вас не было, Вы боитесь подобных вещей: как это, ещё впускай в свою душу другую. В отношениях с женщинами у Вас не было по-настоящему человеческого. Не было общего в плане душевном, интеллектуальном, даже интересов и целей не было. Одно плотское и грубо-бытовушное, даже, скорее, первое. Возможно, чисто биологические отношения Вас, в глубине души, не удовлетворяли полностью. Но неспособность к духовным связям с женщинами, отсутствие общего во многих планах и привели Вас к тому,что теперь может погубить всю жизнь и карьеру рок-музыканта. --Доктор, я так понимаю, Вы про мою любовь к певцу?--спросил Ритчи. --И не только про неё. Про Ваш нрав, замкнутость на одном лишь себе и своих проектах. --А что же привело меня к такой жизни и к тому, что я влюбился в певца из группы? --Из Ваших ответов и рассказов напрашивается странный вывод: Вы неспособны образовывать духовные и душевные, а также интеллектуальные связи с женщинами. Можно довольствоваться и просто плотско-бытовушными, но Вам их стало мало, при том, что Вы, мистер Блэкмор, могли сей факт не осознавать. Но то, что Вы отбросили, то есть душу, не проведёшь, скрываемое вылезло наружу. Вам, хотя Вы это старались не замечать, было мало чистой плотскости, но женщин Вы не чувствуете и не понимаете, хотя испытывали к ним примитивно-плотское влечение. Их внутренний мир, ум, душа Вам непонятны и не интересуют Вас. --Ну...это так...промычал Ритчи, опустив голову--я не думал, что у женщин там в душе. --Здесь и один из ключей к разгадке: непонимание лиц другого пола, отсутствие общего, схожего. Вы не особо интересуетесь судьбой сына от бывшей жены. --Почти никак не интересуюсь. --У Вас нет с бывшей женой-немкой, почти ничего общего, кроме сына. С остальными женщинами--тоже. Вот и отгадка: Вы нашли общее с певцом, так как играете в одной группе, Вас заинтересовал его внутренний мир. --Ну да, ну да, раньше такого не было, с женщинами тоже--Блэкмор угрюмо смотрел на доктора. --Всё понятно: Вы можете строить внеплотские связи только с лицами своего пола. И влюбились в певца, так как он заинтересовал Вас не только как красивое существо, но и как личность. И общее дело и цели у вас есть: вы играете в одной группе. Неспособность к построению человеческих, душевных, интеллектуальных связей с женщинами, непонимание, отсутствие общего с ними и привело Вас к тому, что на их месте теперь певец. Ритчи сидел неподвижно, смотря на доктора Зойдберга и не понимая, что же такое было сказано. Значит, он может любить как человека одного Яна? Или он в своём непонимании женщин дошёл до того, что влюбился в согруппника? --Простите, доктор, но до моего ума никак всё полностью не дойдёт--произнёс он. --Я Вам объясню: мистер Блэкмор, Вы не можете и не хотите хоть на мгновение поставить себя на место женщины, видеть её глазами, чувствовать и мыслить так, как она. А вот с певцом у Вас много общего: играете в одной группе, ведёте сходный образ жизни, любите рок-музыку. Он интересен Вам как человек, личность. Вы пытались понять его, почувствовать? --Нууу...как...сказать...пытался, вот, это...пришёл из клуба и стал думать, а в какой бы хотел пойти Ян. Ну и решил, что в тот, где чисто и убрано, нет пьяных вдрабадан, наркош, слабоумных гомиков, но потом подумал, а что же я думаю за Яна и решаю за него, какой клуб ему понравится? Так же нельзя! Вдруг ему нравятся гадюшники. --Это уже что-то значит: Вы можете проявлять к нему хоть какую-то человечность. А было ли ещё что-то похожее. --Ну да, было, заступился за Яна перед органистом. Ну я уже рассказывал... Ещё пледиком его накрыл, чтобы не замёрз, когда в Данию с концертами ездили. Ну, мне ещё не нравилось, что его отдали мегерище учиться петь не-по-рокерски. А ещё я Вам рассказывал, что стал под его влиянием книжки читать умные. --Сей факт свидетельствует о том, что вступать в связи выше примитивно-сексуальных Вы можете только с мужчинами, с которыми есть общее, прежде всего дело. В Вашем случае--рок-группа. --Теперь понятно--мрачно произнёс Ритчи--я мог полюбить по-настоящему только согруппника. А делать-то что? --Вам предстоит учиться жить по-новому, с этим чувством--ответил доктор Зойдберг--и тут два варианта: стать его рабом, снизиться до животного, а там и УК светит. Или возвыситься, не дать себе опуститься до ужаснейшего. Не быть рабом своего чувства, а управлять им. Сделать его высоким, чистым, не доходящим до грубой животности. Сублимировать, как говорят фрейдисты. Любовь к певцу должна вести Вас к нравственному и интеллектуальному развитию, а не к деградации. В этом направлении Вам и следует идти. --А как же быть с подбором лечения в клинике?--спросил припугнутый Ритчи. --Не бойтесь, Вас обследуют и подберут схему лечения. Запрос уже отправлен. Вы можете идти. Приходите через несколько дней, чтобы узнать, когда Вас примут в клинике доктора Лонга. До свидания, мистер Блэкмор. Ритчи, взяв кофр с гитарой, вышел из кабинета, прошёл по коридору, на выходе к гардеробу взглянул на часы на стене. До вечера ещё можно погулять по Лондону. А этот самый вечер приближался, хотя на улице было светло и солнце ещё не село. В квартире у Джона уже собралась отличная компания, состоящая из Яна, Роджера и Йена. Сам хозяин апартаментов сидел возле пианино. За столом--Йен и Роджер. На диване расположился Ян. --Чего-то расщедрился NME--Лорд глядел на лежащий на столе музыкальный журнал--про талант мой понаписал, необычность замысла, академическая музыка встречается с роком в необыкновенном концерте. --Мне бы дал почитать--произнёс Роджер--я тоже внёс свой вклад в успех концерта. --Можешь читать-не-перечитать--Джон встал, подошёл к столу и, взяв журнал, вручил его басисту--и наслаждаться похвалами. --А вот лучше скажите--раздался с дивана голос Гиллана, сидевшего заложив руки за голову--почему мне сегодня такое приснилось... --Что именно?--поинтересовался Йен--замок, а там десяток баб и всех сексуально удовлетворять по высшему разряду? --Ну и пошло-примитивные мысли у тебя, Пейси--такое предположение явно огорчило певца--там ещё круче было. Представь, что потрясающей красоты голубоглазая блондинка в золотой шапочке с крыльями затравила тебя гигантскими рыжими кошками невероятной пушистости? --Ян, а кошки тут причём?--спросил Гловер--ты вчера не нажирался вискарём-сивухой? -- Он не имеет ко сну никакого отношения--ответил Лорд--наш Гиллаша, небось, "Эдды" на ночь перечитал, раз на него скандинавская богиня кошатин своих натравила. Скажи, Янище, ты кис-мурыс вчера не бил, не гонял, ничем в них не кидал, владельцы зверушек тебе по одному месту не настучали? --Боже упаси!--Ян замахал руками--только такой концерт отыграли, ещё по КОАПП из-за котовладельцев пойти! Я со времени репетиций concerto grosso кош-блош не видел, разве сегодня одного брыськнул! Вот ещё чего: бить их, гонять, камнями кидать: обойдутся! --А упарывался чем?--подал голос очкарик Пейси. --Ничем из того, о чём ты подумал--Ян бросил на барабанщика строгий взгляд--надо умственно развиваться тебе, а то мыслишь шаблонно. --Я тебя не понимаю, при чём тут моё умственное развитие?--поинтересовался Йен. --А при том, что я упарываюсь не тем, о чём ты думаешь. Вот, сегодня с утра послушал BBC, потом почитал Times, затем полистал про космическую эру книжечку--вот тебе и упарывалка. Йен недоумевающе посмотрел на согруппника, потом решил подумать о своём, барабанщицком. --Про музыку бы больше читал--посоветовал Лорд певцу. И тут раздался звонок в дверь. Джон встал и пошёл открывать. За дверью он увидел Блэкмора с кофром за спиной. --Здравствуй, Ричард, заходи, тут все собрались--поприветствовал его органист. Ритчи тут же обрадовался, решив, что Ян тут. Он зашёл в комнату и увидел красавца-гойделя, сидящего на диване, вытянув красивые длинные ноги. --О, Ритчик наш пришёл, да не один, с гитарой--произнёс лапа своим великолепным голосом--заходи, мы тут тебя ждали. Ян встал, подошёл в гитаристу и протянул свою красивую руку, глядя голубыми, яркими глазами в глаза Блэкмору. Ритчи, робея протянул мозолистую ладонь певцу, застыв под его взглядом и улыбкой соблазнителя. Гиллан слегка стиснул руку согруппника, а потом, снова обжигая взглядом солнечных, голубых глаз, похлопал гитариста по спине, отчего последний застыл, точно его током ударило. --"Нет, Ян, не смотри на меня так, а то я подумаю, что являюсь чемпионом по обниманию, как налечу с криком: "Ура, наш дорогой Ян пришёл"!, как обниму"--пронеслось в голове Блэкмора, пока ладонь Яна касалась его худого, жилистого тела. --Милости прошу, Ричард Хью, к Джонову столу и шалашу--Гиллан указал рукой на стул рядом с Пейси--садись, не бойся. Ритчи послушно исполнил его просьбу. Джон подошёл к ним и сел рядом с гитаристом. --У меня сегодня, несмотря ни на что, настроение всё ещё на уровне--Ян снова занял диван--и было бы весьма неплохо, если Джон или Йен нам рецензию прочтут. --Эх, придётся отдать им журнал--вздохнул Роджер--берите, читайте. Лорд принялся торжественно зачитывать рецензию на "Большой Концерт для Группы и Оркестра". --"Необычное соединение академической музыки и рока подаренное молодым, одарённым композитором Джонатаном Дугласом Лордом, выпускником консерватории...Рок-музыканты, уже успевшие проявить себя на поприще прогрессива играют с оркестром, не вызывая нареканий у публики...Отличная сыгранность группы и оркестра, при условии, что они принадлежат к несовместимым ранее направлениям...Влияние Рахманинова, Тёмкина, Сибелиуса...Гром аплодисментов..." --"Эх, нужно что-то сделать, чтобы они решили, что меня лечить нужно. Тут может помочь мой дрянной нрав и склонность его проявлять. Вот, если сейчас начать злиться или намекнуть на будущее всех этих экспериментов с оркестром. Чтобы мне такое сделать?"--думал Ритчи, слушая вполуха. И, пока Джон читал рецензию вслух, решил. --Чего-то расхвалились господа журналисты--раздался голос барабанщика--такая прям милота прёт от NME-шных, что небось Rolling Stone камня на камне от Джонова концерта не оставит. --Ну похвалили, приятно, а дальше что?--спросил Блэкмор. --Ты имеешь в виду, будет ли продолжение концерта?--Лорд оторвался от журнала--или речь идёт о новых рецензиях и любви публики? --Не об этом, Джон--Ритчи скосил на него мрачный взгляд--знать хочется, что дальше дальше делать будем и куда пойдёт группа: в игры с оркестром, прогрессив или сделаем что-то новое? --О чём ты говоришь? --О том. Если мы будем продолжать сочинять музыку для группы и оркестра, то большая часть поклонников от нас уйдёт. Нас же не за это полюбили. Ну понравился твой эксперимент с оркестром лондонцам, а где-нибудь в Манчестере что скажут? Кому в нашей драной английской провинции понадобится концерт для группы и целого оркестра? --Слушай, Ричард, ты что, считаешь всех нелондонцев чем-то навроде тупых гопов?--послышался голос не слишком довольного Гловера--я сам из Уэльса, но валлийцев дебилами не считаю. --Я их и не обзывал--ответил Блэкмор согруппнику--просто у них вкусы отличаются от лондонских, и оркестр с группой им не нужен. Лорду нравится свои замыслы воплощать в жизнь, а вот понравятся ли они простой публике--вопрос остаётся открытым. --Ричард Хью, попрошу свои мысли и вкусы на всё Соединённое королевство не экстраполировать--произнёс с укоризной с дивана Гиллан. --А что это значит?--новое слово напугало Ритчи. --Не переноси мысли про уэльсцев на всех британцев--объяснил Ян. --А я что?--притворно развёл руками гитарист--ничего такого не делаю, просто говорю, что не всем по кайфу слушать концерт, специально сочинённый для группы и оркестра, простые британцы хотят послушать группу без него. Оркестр им только мешать будет, простой британец эксперименты не жалует, окромя сексуальных или с наркотой. Вот и надо стать ближе, типа, к народу. --Так, Блэкмор, ты чего это нам за речи толкаешь?--Лорд строго посмотрел на него--моё творение обесцениваешь? Я тут полгода сидел ночами, всю душу вложил в него, а тут ты появился и давай рассказывать, как мой концерт далёк от народа. Я, значит, зря потратил столько сил? --"Похоже, я переборщил"--подумал Ритчи--"Лорд, вон, тоже зазлобствовал". --Не зря, раз тебя хвалят. Весь Альберт-Холл был набит публикой, тебе понравилось концерт сочинять, к экспериментам тянешься--принялся утихомиривать начавшего злиться согруппника мрачный гитарист--просто нам нужно не только собственные желания учитывать, но и то, что хочет слышать публика. --А что же она, по твоему мнению, слышать хочет?--поинтересовался Джон. --Чего-нибудь попроще, послушай радио--и узнаешь, за что простой британец фунтом голосует. --Ага, вот послушаешь и станешь думать такое, что один лишь наш Ян может озвучивать прилюдно. Вплоть до того, что мы все недостойны того, чтобы жить. И всего лишь стоило послушать радио и почитать газету. --А что же он такое озвучил? --Такое, что передать страшно. И жить мы недостойны, и твари мы все болотные и всю Британию ещё Гай Юлий Цезарь загадил военными складами и живём тут, прав на это не имея. А про будущее наше сказал, что будем петь только "про трахаться и бабахаться", отчего разведём гигантское количество бездарных подражателей. --Ничегосе, что это с ним такое? --Да так, поразмышлять люблю о серьёзном и важном--раздался голос Яна--нравится предаваться этому занятию, особливо когда делать нечего. --Лучше поговорим о нашем э-э-э...имидже--вставил свои пять пенни Йен--вот, как нам нужно выглядеть. --И как? Объясни? --Да так, ну гривины отращивать--само собой разумеется. Можно ещё пудрится и подводить глаза перед выходом на сцену. --Не-не-не--замахал руками Гиллан--незачем, мы не женщины. Но гриву я буду холить и лелеять. А одеваемся мы и так, как надо. --Может, что на сцене поустраивать, типа нам нужен эпатаж--предложил Роджер--чего-нибудь поддожжём, взорвём, поразбиваем гитары, устроим стриптиз... --Не, Роджи, не выйдет--обломал его своим ответом Гиллан-- первое, второе и третье уже было, а стриптиз--это уж слишком, публика может быть в восторге, а полиция--ни в коем случае. Главное, ребята, это никому не подражать или, если уж делаем это--прекратить, да побыстрее. Идти надо самобытным путём. --А что значит "самобытным путём"?--поинтересовался Пейси--делать то, что другие никогда не делали? Или не подражать любимым группам и музыкантам? --Отсыпьте, пожалуйста, и того и другого--произнёс Гиллан--вот, Джон, Ритчи, скажите, кого из музыкантов вы любите? --Ну я--Лорд слегка замялся--как сказать, люблю две музыкальных традиции : академическую и рок-н-ролльную. Баха и Ли Льюиса. Vanilla Fudge и барокко. Лично мне нравится дальше развивать идеи concerto grosso и продолжать соединять академическую и рок-музыку. --А я люблю этого, как его...По-По-По, а...Паганини--пробормотал Ритчи, глядя на пол--он же не только музыку для скрипки писал, но и для гитары. Помню, как молодым играл, точнее пытался сыграть по высшему разряду его пьесы для гитары. Вот настоящий академист для рокера. В его сторону и двигаемся. --Так, Ритч, тебе--Паганини, Джону--Баха--Ян странно посмотрел на него--а из нашего брата, рок-музыканта, кого брать будем? --Хендрикса, Хендрикса, и ещё раз Хендрикса!--воскликнул Ритчи--моего гитарного кумира! Мы, всё-таки, рок-группа, а не оркестр! Нужно вернуться к корням! Ян, вот скажи, тебе кого отсыпать? --Мне--Гиллан рассеянно поглядел в потолок--отсыпьте старого рок-н-ролла и скиффла, как в молодости, приправьте чёрным блюзом и щепоточка академического наследия не помешает. Ритчи удивлённо посмотрел на певца: что же гойделёнок хотел сказать? Неужто у мрачного гитариста появился музыкальный союзник? Или Ян просто никого не хочет обидеть? --Согласен, полностью согласен--раздался голос скромника и тихони Гловера--бас-гитаристу с оркестром как-то не очень. А в группе--самое оно. Моя стихия! Пейси, что скажешь? --А мне чего--Йен зевнул, прикрывая рот ладонью, потянулся, поправил очки--главное, чтобы было чего играть и чтобы пьеса была интересной. --Нужно идти в сторону соединения двух традиций--продолжал гнуть свою линию Джон--рок-музыке надо уходить от излишней простоты, даже примитивности рок-н-ролла и использовать все средства музыкальной классики, чтобы создать то, что будет развивать публику, а не вести её к деградации. Вот то, что уже становится важным для нас. Слышите, рок-музыканты начали поворачиваться к барокко и романтизму, авангарду и джазовым оркестрам! Ричти сидел, опустив голову и обдумывая, что же ему делать. Джону, видите ли, уж очень его эксперимент с концертом для группы и оркестра по душе пришёлся. А ему, злому и мрачному гитаристу не особо хочется всю жизнь с оркестрами гастролировать. --А нельзя ли публику от деградации спасать без оркестра, с помощью моего умения играть на гитаре и твоего "хаммонда"?--обратился Блэкмор к согруппнику с вопросом--что тебе, группы мало? --Слушай, Ричард Хью, не зли меня--Лорд поднялся и посмотрел на гитариста так, будто хотел его за уши выдрать--я сочинил концерт не для того, что 49136578042, а потому, что он из души моей шёл! Из души, понимаешь! А не из голо-рассудочной идеи, что надо спасать поклонников от умственной деградации. Тебе тоже нравится академическая традиция. Поэтому давай воспринимать спокойно тот путь, который предлагаю я. Ничего тут плохого нет: место найдётся и твоей гитаре, и барабанам Йена, и моему органу, и басу Роджера, и голосу Яна. --А что, нельзя воплотить твои музыкальные идеи без целого оркестра, но с помощью лишь гитары, баса, ударных и "хаммонда"?--прошипел Ритчи--мы, по твоему мнению, для такого непригодны? --Так, Ритчи, ещё раз, не зли ни меня, ни остальных--предупредил его органист--ты же знаешь, что не люблю всякие разборки и мордобои. --Никто тебя, Джонатан Дуглас, злить не думает--Ритчи недовольно посмотрел на него--просто подумай не окончатся ли большим обломом твои эксперименты с оркестрами, соединениями традиций и прочими выкрутасами. Нашего музыкального арсенала может быть вполне достаточно, чтобы записать то, что понравится и тебе и всем. Паганини тоже писал для гитары. --А Бах--для органа, что всем известно--Джону, похоже, стала надоедать словесная баталия с Блэкмором--такое впечатление, что тут мы с тобой начали расходиться по поводу того, что играть дальше. В идеале я, лично хотел бы то, чего душа требует--а она, шельмица, требует группу вместе с оркестром. Чего же твоя требует? --Паганини давай с Хендриксом!--рявкнул согруппнику гитарист--с барабанами, басом и твоим "хаммондом". Да и погромче, посильней, понапористей! Вон, Ян тоже не против такого пути развития группы. --Так, Блэкмор!--Лорд посмотрел на него так, как будто хотел высечь--прекращай сам злиться и меня злить! Сейчас настаёт время, когда британский рок разделяется на два течения: идущие по пути сближения с классической и академической музыкой, джазом, авангардом. А другой--увеличения громкости и силы. --Предпочту второй--Ритчи почесал бровь-- а мелодии должны быть такими, чтобы их могли гопотята насвистывать-напевать. --Ну, Ричард Хью, я не знал, что тебе нравится доводить публику до состояния примитивных полуживотных--Джон обхватил голову руками--тебе хочется играть для гопотни тупой, вместо нормальных людей. --А разве мы для неё не играли?--спросил, злорадно улыбнувшись, гитарист--ещё как и без всяких яких! И для нормальной публики тоже. Можно вполне спокойно идти по второму пути: слишком заумная музыка большого успеха не принесёт. Нас пятерых вполне достаточно, чтобы играть потрясную музыку, которая всем понравится: я же прекрасный гитарист, ты--пианист и органист, Пейси--классный барабанщик, а у Яна голос такой, что все заслушаются. Ну и Роджер на басу. --Спасибо, Ритчи--поблагодарил его молчавший всё это время Роджер--что и про меня не забыл. Блэкмор недовольно посмотрел на басиста и продолжил своё занятие. --Джон, ты вполне можешь воплощать всё, что твоя душа желает только с помощью органа, ударки, баса, гитары и голоса Яна. Спокойно и весело. Этих средств тебе хватит. Вполне. Джон решил на этот раз промолчать, уже устав от разговора с гитаристом. Лучше уж подумать, может, Блэкмор и прав. Академические идеи можно воплощать и с помощью средств, что предоставляет рок-группа. Главное--как.Нет, в группе отличные музыканты, но не хочется расставаться с оркестром. Можно и поработать с ним "на стороне", когда свободен от игры в группе. А что если превратить Deep Purple в мини-оркестр? --Что-то скучно без глубокомысленного разговора наших Ричарда и Джона стало--проговорил, слегка потянувшись, Ян--может, чайничек вскипятим, а? --Ладно, ладно, вскипячу, заварю--Лорд провёл рукой по лбу--только, чур, никакого рома и коньяка. И печеньем, так и быть, угощу. Потом участники группы пили чай с печеньем и обсуждали имидж группы. --Как вы думаете, может, всё-таки, поэкспериментировать с эпатажем--спросил Пейси, отпив из чашки? --Ну его, по крайней мере, сейчас--пробурчал Ритчи--я этим самым эпатажем накушался ещё когда играл в ансамбле Лорда Сатча. Моего поведения на сцене пока хватит, тем более я думаю, а не стать ли мне британским аналогом Хендрикса. --Не надо становиться ничьим аналогом--вступил в беседу Лорд--давайте лучше будем чисто музыкантской группой. Брать надо музыкой, а не сценическим хулиганством. Ритчи ничего не ответил, но, допив свой чай и подождав, когда другие сделают то же самое, достал из кофра гитару, настроил и принялся играть. Лорд, услышав, что делает согруппник, сел к пианино и тоже принялся играть. И они играли бы ещё долго, но тут Джон неожиданно остановился. --Ритчи--произнёс он удивлённо--а мы с тобой, когда играли, будто перекликались с помощью гитару и пианино. Или устраивали дуэль двух инструментов. Давай-ка ещё раз сыграем. Что и сделали. И играли бы ещё долго, если бы не постучали в дверь. Лорд прекратил играть, встал, подошёл к двери, открыл и увидел, что там стоит сосед, ничем не примечательный мужчина средних лет в простой одежде. --Слушайте, Вы своей игрой и шумом мешаете моему вечернему отдыху!--заявил он. --Но я думал, что мы не особо шумим, мы, вроде бы, раньше никому никогда не мешали--произнёс виновато Джон. --Если вы все тут сейчас же не прекратите эту какофонию и шум, то я полицию позову--пригрозил сосед--просто ужас какой-то, если рядом живёт музыкант. --Виноват--Лорд опустил голову--прошу прощения, больше не будем так громко играть. --Кто это был такой?--поинтересовался Ян, когда органист вернулся к остальным участникам группы. --Сосед недоволен--Лорд устало махнул рукой--слишком громко играем, мешаем ему вечером культурно отдыхать. --Мои соседи-поганцы потчевали меня изысканной пьесой под названием "Дрель и ремонт", только я чего-то им в дверь не стучал и не говорил, что они мне отдыхать вечером не дают--пробурчал Ритчи. И тут подал голос Ян: --Раз уж эпатаж и хулиганские выходки на сцене не особо нужны, то предлагаю стать самой громкой группой в мире! --Самой громкой?--удивлённо спросил Роджер--зачем нам это? --Громкость сейчас не помешает--ответил Гиллан басисту--можно ещё стать виртуознейшей и академичнейший, напористейшей и мощнейшей. Вот тут очень кстати будет гитарное мастерство нашего Ритчи. Ритчи обрадовался и заулыбался неосторожно, когда услышал из уст прелестного Яна, что он с гитарой очень нужен группе. Как хорошо, что его предложение может быть принято! Лорд сидел, подперев голову длиннопалой рукой, и молчал. Он и так не особо любил разговаривать. А уж спорить со вспыльчивым, мрачным и часто дурнонравным гитаристом--подавно. --Ты бы лучше послушал новенькую группу--посоветовал органисту Блэкмор--Led Zeppelin называется. Вот на кого надо нам ориентироваться. Там у них всё, что надо рок-музыкантам нового десятилетия: громкость, напор, страсть, игра великолепная, пение на пределе возможностей. --Послушаю, послушаю--вздохнул Джон--а может уже и слышал. Приближалась ночь. Участники Deep Purple прощались с органистом и собирались по домам. Ритчи уходил последним. Он одевался и обувался, а рядом стоял, скрестив руки на груди, Лорд. --Я был прав, когда считал, что тебе нужна громкая, напористая, "огненная" музыка--говорил он согруппнику--но, насколько помню, ты ещё не прочь слушать стилизации под средневековую музыку и виолончель. --Тебе тоже такая нравится: думаешь, я не помню, что ты играешь на "хаммонде" во время концертов: дерёшь его, так, что чуть не вся начинка наружу--отвечал ему Блэкмор. --Твоя правда--Лорд кивнул головой, соглашаясь с согруппником--только куда ты предлагаешь идти? --Туда--Ритчи махнул рукой--в утяжеление музыки, увеличение громкости и силы. Паганини с помощью средств рок-музыки. Баха, кстати, тоже можно. "Хаммонд" твой подойдёт. Блэкмор шёл по улице, сладко жмурясь и весело поглядывая на деревья, покрывающиеся клейкими, свежими, листочками, неся за спиной кофр с "фендерушкой". Было уже темно, но, подняв голову, мрачный гитарист, улыбнувшись увидел на лондонском небе звезду, зажмурил глаз и шипнул на неё словно чёрный котик. Радость, радость, радость: Ян не против его предложения насчёт того, куда идти Deep Purple! Хоть в этом он с ним заодно, даже если и не любит его, так как Ритчи. Доехав до дома, Блэкмор зашёл в квартиру, снял со спины кофр с подружкой-"фендерушкой", разулся, снял куртку, повесил её на крючок и весело отправился в спаленку, не забыв взять с собой кофр. --Неплохо день закончился-- разговаривал он сам с собой, валяясь на кровати, почти полностью раздевшись--похоже, Ян в плане музыки на моей стороне. Хоть в этом сходны и понимаем друг друга. Пойдёт ли он за мной и моей гитарой? Кто знает, раз я теперь амбисексуал особого типа, то возможно всё. Вот бы ещё перетянуть Гловера и Пейси, тогда Джон перестанет играться с оркестрами. Да, Ян теперь перешёл ко мне или нет, или не навсегда? Может, не всё ещё потеряно? Или я выдумываю, и моя любовь не найдёт выхода, кроме как в музыке? А всё равно, сегодня мне повезло: он согласен со мной как с музыкантом. Наверное, это и есть сублимация: выражать любовь свою в музыке. Или не так...Айнувсё, сегодня день хорошо закончился и мне весело! Щас поиграю! Ритчи взял гитару и принялся играть до полуночи. А закончив, улыбнувшись довольно, убрал свой белый "Страт", залез под одеяло и заснул.