На острие меча

АННА БОЛЕЙН

Меня трясет. Не смотря на теплую и солнечную погоду, меня трясет. Ледяные пальцы непослушны и вышивание, которое и ранее не приносило мне удовольствия, сейчас вовсе раздражает сверх меры. Фрейлины, снующие туда-сюда, в глазах которых я читаю тревогу, досаждают мне так, что я еле сдерживаюсь, чтобы не выгнать их всех. Лорды, наводнившие мои покои сегодня, услужливы до безобразия, и только он один просто смотрит на меня. Молча. Весь двор судачит о повышенном внимании Сеймура к королеве. Моя семья, в лице отца и дяди Норфолка, которые визжат об опасности, мои друзья, коих при мне осталось мало - все говорят об одном: это неспроста. Я и сама понимаю, что происходит нечто странное, пугающее меня, но не могу остановиться. Его взгляд обжигает меня, пронзает насквозь и заставляет сердце биться так быстро, что удары эхом отдаются в горле и голове. Я не какая-то там пустоголовая девица, которая может потерять рассудок от одних жарких взглядов мужчины. Я - взрослая, опытная женщина, сама не раз соблазнявшая ради достижения своих собственных целей. Я - королева Англии и жена одного из самых непредсказуемых королей в истории этой страны. При мыслях о Генрихе мое сердце заныло. Я не люблю делиться и не умею быть второй. Я всегда первая и единственная. Я привыкла брать от жизни все, поэтому взяла его - Генриха Тюдора, и, конечно, место рядом с ним на троне. Теперь каждый второй при дворе судачит о том, что эта малышка Джейн может занять мое место, пойдя по моим стопам. Я изгнала из сердца Генриха Екатерину Арагонскую. Я сделала так, чтобы она и ее тщедушная дочь Мэри покинули королевский двор. Неужто мне уготована та же участь? А моя Бесс? Что же будет с моей дочуркой, с моей славной солнечной принцессой, если все то, о чем говорят, исполнится? В покои вошел Генрих. Медленно, вальяжно наблюдает как все, по безмолвной команде, склоняются перед ним. В его маленьких голубых глазах, я вижу только одно - презрение. На мне лежит часть вины за то, что король Англии медленно, но верно превращается в тирана и чудовище. Я показала ему, какой абсолютной властью он может обладать, но я не могла даже представить, чем это обернется. - Мадам, - мой муж протягивает мне руку, приглашая на танец. Мое сердце перестает биться, но затем пускается в дикий галоп. На негнущихся, непослушных ногах, я приближаюсь к Генриху, приседаю в реверансе, принимая его приглашение. - Марк, - через плечо обращается он к Смитону, бросая куда-то в сторону пустой кубок, в котором буквально только что было вино, - играй вольту. Мое щеки вспыхивают, в глазах слишком явно читается удивление. Присутствующие лишь тихонько охнули и постарались разойтись по углам, оставив королю и королеве побольше места. Марк мастерски, как умеет только он один, начинает играть. Генрих, не смотря на свой огромный рост и увеличившийся вес, двигается быстро. Вольта... Танец страсти... Поверить не могу, что сейчас танцую его с Генри. Он легко, словно пушинку, подхватывает меня на руки и начинает кружить, словно и забыл о своей больной ноге. Мои волосы растрепались, щеки горят, на губах улыбка. Я забыла, почти забыла, что он изменяет мне, винит меня во всех грехах и неудачах. Сейчас я танцую со своим мужем и чувствую себя практически счастливой. Придворные смотрят на нас - кто с осуждением, кто с любопытством, кто я с явным восхищением. Как сейчас на меня смотрим Эдвард Сеймур - мне безразлично. Но вот музыка стихает и волшебство рассеивается. Генрих целует мне руку, все так же грациозно кланяется мне и...уходит. Ничего не сказав, разворачивается и, прихрамывая, уходит. Я стою посреди своих покоев, раскрасневшаяся , с растрепанными волосами, и не знаю куда себя деть от растерянности. Ситуацию спасает Норрис, поднесший мне кубок с вином и Марк, который начал наигрывать мелодию собственного сочинения. Несколько моих фрейлин решают размять ноги и выходят танцевать. Я залпом осушаю кубок и быстро удаляюсь во внутренние покои, а оттуда в спасительную прохладу коридора. Прижавшись спиной к стене, я стою с закрытыми глазами и пытаюсь понять, осознать, что только что произошло. - Вы прекрасно танцевали, мадам. Его голос... Боже милостивый! Я дергаюсь, как по команде, открываю глаза и молю Бога, чтобы его сейчас здесь не было. Тщетно. Он стоит напротив меня, одна его рука опирается о стену, вторая заведена за спину. Глаза... Я почти перестала дышать, увидев в этих глазах столько нежности и тревоги. - Что Вам нужно? - я почти проскулила свой вопрос, прекрасно понимая, что если сейчас нас заметят... Эдвард обходит меня, взъерошивая свои волосы и проводя рукой по лицу. Внезапно я замечаю, насколько изможденный и усталый у него вид. Его что-то терзает, и это что-то связано со мной. Я интуитивно ощущаю исходящую от этого мужчины опасность, но стою как вкопанная, не в силах ни уйти, ни отвернуться от него. - Пойдемте, - довольно резко он берет меня за руку и уводит прочь. Безвольно, словно тряпичная кукла, я позволяю ему вести себя по коридору дворца, даже не пытаясь освободиться. Он заводит меня в комнату и закрывает двери, повернув в замке маленький ключ. Я отрешенно перевожу взгляд с двери на Сеймура и обратно. Разум постепенно возвращается ко мне, а вместе с ним и способность мыслить трезво и рационально. Я все так же молча обвожу взглядом комнату и понимаю, что мы в чьих-то покоях. Скорее всего, здесь живет мужчина. Я вскидываю встревоженные глаза на Эдварда. - Это покои моего брата, - понимая мой взгляд, быстро говорит Сеймур. - Сейчас он в отъезде. Здесь мы сможем спокойно поговорить, и нас никто не потревожит. Я молча киваю, прохожу мимо него, сажусь в небольшое кресло, стоящее у камина и внимательно смотрю на своего врага. Вернее, на одного из многих. Эдвард наполняет два кубка и один протягивает мне. Наши пальцы соприкасаются, когда я беру свой кубок, мое тело отзывается на это легкое прикосновение. Его глаза на мгновение вспыхивают, но он тут же отворачивается к окну. - Вы так отчаянно хотите запихнуть свою сестру на трон подле короля, что готовы любым способом погубить меня, милорд? Я не вижу его лица, но вижу как он напрягается и вздрагивает от моего вопроса, словно от удара. Он медленно качает головой. - Это не так, Ваше Величество. - Отчего же? Я как раз уверена, что все обстоит именно так. Моя язвительность и грубость - моя лучшая броня в подобной ситуации. - Вы решили соблазнить меня, не так ли? А после, меня обвинят в измене королю и сошлют гнить в какой-нибудь Богом забытый монастырь. Генрих тем временем женится на мышке Джейн и Сеймуры вознесутся так же, как некогда Болейны. Все просто, милорд. Теперь он стоит лицом ко мне. Какое-то время мы молча смотрим друг на друга. - Если все так, мадам, зачем Вы здесь? Его голос тихий, хриплый, наполненный решительностью и отчаянием. Он ставит кубок на столик и вмиг преодолевает расстояние между нами. Я резко поднимаюсь и теперь нас разделяет...ничего. Мы стоим вплотную. Его глаза изучают мое лицо, останавливаются на моих плотно сжатых губах. Я не дышу, просто не могу. Он поднимает руку и проводит ею по моей щеке, от чего я вздрагиваю и шарахаюсь от него, словно ужаленная. - Не смейте, - задыхаясь, шепчу я. Какого-то черта к моим глазам внезапно подступают слезы. - Не смейте, Сеймур! - мой голос срывается, говорить тяжело, к горлу подступает ком. - Только не так! Нет! Я этого не заслужила, Эдвард! Я понимаю, что почти кричу, но не могу взять себя в руки. Он быстро оказывается рядом, его рука зажимает мне рот, второй он притягивает меня к себе. Я пытаюсь освободиться от его хватки, но моих сил недостаточно. Одна его рука все так же крепко удерживает меня за талию, но вторая теперь медленно гладит меня по волосам. - Тише, я прошу Вас, Анна. Тише. Я отчаянно мотаю головой, упираюсь в его грудь своими руками и пытаюсь отстраниться. Заглянув в его глаза, я почти готова сдаться, лишь бы забыться. Хотя бы ненадолго. Моя чувственность, мое страстное, пылкое сердце, так отчаянно жаждущее любви, мое тело, истосковавшееся по мужской ласке, - все встрепенулось под взглядом этих, казалось бы, холодных глаз. Сейчас я видела в этих глазах желание, сдерживаемое титаническими усилиями мужчины, так крепко державшего меня в своих объятиях. - Анна, - он выдохнул мое имя и уткнулся лицом в мои волосы. В том, как он произнес мое имя, было столько боли и борьбы с самим собой! - Нет, - еле шевеля губами, произношу я. - Я Вам не Анна, милорд Сеймур. Ошеломленный он отстраняется, ослабевая хватку. Я высвобождаюсь из его сильных рук, но видит Бог, я этого не хочу! Мне было хорошо в этих руках, уютно и, на мгновение показалось, что именно так и должно быть. Но я знаю, кто такой Эдвард Сеймур и чего он хочет. Понимание этого возвращает меня к реальности. - Я - Ваша королева Анна, милорд, - я вскидываю голову, выпрямляю спину и расправляю плечи. - Будьте так добры, ведите себя соответственно. Его растерянность быстро сменяется тем же выражением лица, которое я привыкла видеть. Нарочито учтиво кланяясь мне, он отходит от меня. - Отоприте дверь, милорд, - мой тон ледяной, повелительный, я не смотрю на него. - Отоприте дверь, или король узнает, что здесь происходило. Я хочу уйти, поворачиваюсь к нему спиной и направляюсь к двери. - Вы в опасности, королева Анна. - Я знаю, милорд, из-за Вас. Я не слышала как он подошел, но он снова резко схватил меня за руку и развернул к себе. Я открыла было рот, чтобы низвергнуть на него проклятия, но он снова заткнул мне его рукой. За дверью послышались шаги и голоса. Я притихла. Меня сковал ужас и страх, поэтому я стояла не шелохнувшись. Когда все стихло, я снова попыталась освободиться, и снова мне это не удалось. Отведя меня подальше от двери, не отпуская меня и не убирая руку, он заговорил: - Вы можете все рассказать Генриху прямо сейчас, но ему плевать, Анна. И вы это знаете. Именно потому, что ему плевать на Вас, я сейчас здесь с Вами. Он хочет этого, мадам, понимаете? Видимо, в моих глазах промелькнуло множество разных эмоций, который Эдвард смог прочесть. - Генрих просил меня об этом, Анна. Наконец он отпускает меня. Но я стою, не в силах пошевелиться. Мое лицо - застывшая маска из ужаса, боли и страха. Смысл сказанного доходит до меня, словно клинок, входящий в сердце жертвы. Он проникает в мое тело, мой разум, мое сознание. Мое тело отвечает болью, острой, невыносимой, от которой сгибаешься по полам. Мой разум кричит об опасности и о том, что это конец, что я погибла. Мне трудно дышать, еще труднее стоять на ватных, онемевших ногах, которые вмиг подкашиваются. Сильные руки Сеймура в который раз за этот день ловят меня и прижимают к себе. Я стою молча, прижавшись к его груди и понимаю - он должен погубить меня, потому что так приказал ему король. Мой муж. Генрих... Человек, который добивался меня...без малого почти девять лет! Господи! Я отстраняюсь и смотрю на Эдварда. В его глазах озабоченность и тревога. - Он просил Вас уложить меня, свою жену и королеву, к себе в постель?- увидев, что он медлит с ответом, я прикрикнула на него, - отвечайте королеве, Сеймур! Он лишь молча кивнув, лицо его при этом стало мрачным. Я мотнула головой, словно желала отогнать наваждение. - Поэтому, все это время, Вы увивались за мной, словно верный пес? Я намеренно говорила это, стараясь причинить ему боль, задеть его. Мне отчаянно хотелось, чтобы ему сейчас стало так же больно и страшно, как и мне. Но я понятия не имела, что творится в душе этого мужчины в этот самый момент. - Изначально, план был именно таким, мадам. Его сухой, бесцветный ответ разозлил меня, лишил остатков самообладания. - План, значит. У вас с ним есть план! Боже, помоги мне! Я отвернулась от него и закрыла лицо руками. Ужас, цинизм происходящего выбил меня из состояния равновесия. Сеймур тяжело вздыхает и подходит к камину. Я слышу как он ударяет кулаком о полку над камином, понимаю, что ему тяжело. Нет, я вовсе не глупая и осознаю, что раз он решил признаться мне, значит он не смог так поступить со мной. От чего же? Жалость? Или что-то другое заставило этого расчетливого и амбициозного мужчину пойти против короля? Видимо, он прочел все это в моем взгляде, как-то вяло мне улыбнулся и пожал плечами: - Вы правы, Анна, вы не заслуживаете подобного. Я не смог. Первым моим порывом было подойти к нему, но я осталась стоять на месте. - Значит, Вы решили меня спасти? Он поднял на меня глаза и снова его лицо показалось мне измученным. - Я не могу и не хочу быть причиной Вашей... Он замолкает, не в силах договорить. - Моей гибели, - я заканчиваю за него.