Дневник памяти

Не бечено… Дни в двенадцатом текут как песок сквозь пальцы. Мы пытаемся вновь обрести целостность после тура. Выходит паршиво, если честно. Но и у всего плохого бывают положительные стороны. Поездка по дистриктам сплотила нас с Питом еще сильнее, мы стали еще более зависимы друг от друга. Между нами будто натянута нить: разорви ее и мы, потеряв равновесие, упадем в бездну. Мы все также страдаем от кошмаров, но всегда находим силы дарить улыбки каждое утро. Правда, всегда есть дни, когда ничего не спасает.Тогда я ухожу в лес, а Пит закрывается на чердаке и выплескивает свои эмоции на холст. Он сильно изменился, да и я тоже. Нет уже тех беспечных подростков, что еще в конце этого лета беззаботно жили и радовались каждому дню. Есть только двое постаревших детей с растерзанной психикой. Пит все больше времени проводит с ментором, когда я на охоте. Иногда даже выпивает. Не часто, но меня это пугает. Он вечно в раздумьях и я никак не могу расспросить его о том, что его так гложет. Под его глазами залегли глубокие тени. Он не спит по ночам и я это знаю. Ругаю за то, что не будит меня и заставляю поспать. Теперь к телефону я не подхожу, в лес только в воскресение и обязательно с Гейлом. По другому нельзя. Почему? Нет ответа. Только безысходность во взгляде и виновато закусанные губы. Я на грани. Хеймитч тоже молчит. И меня еще больше съедает тревога. Было самое начало весны. Преддверие 8 Марта. Эта та сама пора, когда весна еще почти не ощущается в морозном воздухе. Только веточки мимозы с россыпью крошечных солнышек, принесенные мужем из города, дарят надежду на скорейший приход тепла. «Там гляди, и первые одуванчики зацветут» — подбадривает Пит. Вечереет. Возвращаюсь от мамы и Прим домой, открываю входную дверь и сразу же жалею об этом. В лицо ударяет ненавистный запах президентских роз. Зажимаю нос рукавом и прохожу в гостиную. Пит с остервенением рвет на мелкие кусочки какую-то бумагу и бросает ее в камин, от чего пламя довольно трещит, принимая ее в объятия. Муж тяжело дышит, вцепившись руками в стол, а его тело пробивает дрожь. Подхожу к нему ближе, смыкаю ладони в замок на напряженном животе и утыкаюсь носом в крепкую спину. Хочу хоть как-то успокоить его. Муж вздрагивает, когда я начинаю водить руками вверх и вниз, поглаживая его тело через рубашку. Стою обняв его около пяти минут. Мы молчим. Снова делим одну боль на двоих. − Расскажешь? — спрашиваю наконец. − Письмо из Капитолия. Старый змей поздравляет с праздником, — зло цедит Пит. − И что такого было в этом поздравлении, раз заставило тебя так разозлиться? − Ничего, — голос наигранно ровный, но его напряженное тело выдает себя. − Что происходит? — спрашиваю уже строже.- Что ты скрываешь? − Я не понимаю о чем ты, — развернувшись ко мне, спрашивает муж. − Я спрашиваю что происходит?! — четко выделяю каждое слово. — Скажи мне, — почти умоляю его. − Что ты вбила себе в голову? — нападение — лучшая защита, Пит? − Я похожа на дуру?! Вы оба: ты и Хеймитч. С каких пор у вас общие дела и секреты?! − Не кричи, Китнисс. Успокойся, — он пытается меня утихомирить, хватает за руки, но я вырываюсь. − Я не слепая черт возьми! Думаешь я не вижу как ты мучаешься? Ушел в себя и не говоришь что творится у тебя на душе! Мне больно от того, что ты мне не доверяешь! − Малышка, я… − Что ты?! Не ври мне, что все нормально! − Дай мне сказать! − Я вся во внимании, — мой голос пропитан ядом. − Я правда не знаю что на тебя нашло. Все в норме. Сама знаешь, мне этот тур дался не легче твоего. − Допустим. Но что ты делаешь у Хеймитча так часто? − Эм..скоро бойня. Мы обсуждаем стратегию, — я слышу неуверенность в его голосе и понимаю, что он снова мне врет. − Нет. Он обещал, что готовить нас как менторов будет вместе. Ты снова делаешь это! − Что именно? − недоумевает он. − В последний момент, перед играми, ты захотел что бы Хеймитч готовил тебя отдельно! И тогда вы придумали план по моему спасению. Так скажи мне, Пит, от чего теперь вы собираетесь меня спасать? Пит еле сдерживает свои эмоции, избегает моего взгляда, что окончательно подтверждает мои догадки о лжи. Видимо, он наконец сдается, потому что подходит к стулу на котором я сижу, садится на корточки и сжимает мои ладони в своих. − Не могу сказать… Но будь уверенна, тебе ничего не угрожает. Ты должна мне довериться, — он пытается поймать мой взгляд, но я отвожу его в сторону. Злость окончательно пробирается до самых костей. Резко встаю, от чего стул падает назад, а Пит отскакивает от меня. − Как? Как я могу, если ты мне не доверяешь?! − Ты сама знаешь, что это не правда, но, Кит, я не могу рассказывать абсолютно все! — Теперь и он кричит. − Вот значит как? — уже не повышаю голос, я разочарована его словами, действиями, непонятными секретами. — А мы ведь клялись перед огнем, помнишь? Я вся дрожу от злости и горькие слезы готовы сорваться с намокших ресниц. − Знаешь что, Пит? — мой голос громкий, хоть и предательски дрожит. — В пекло Капитолий! В пекло Хеймитча! В пекло тебя со всем этим враньем! К черту вас всех! Пусть все катится к черту! — мой голос срывается на крик. Я полностью обезумела от отчаяния и злости на мужа. Хватаю тот самый стул, на котором сидела и швыряю его в ближайшую стену. Продолжаю сыпать проклятия. У меня истерика, которая просится наружу. − Китнисс! Прекрати! Прекрати, кому я сказал?! — муж в шоке от моего срыва и похоже даже не знает, как подступиться ко мне, рвущей и мечущей. Чувствую, как Пит с силой отрывает меня от земли и пытается прижать к себе. Я брыкаюсь и наконец вырываюсь из его крепкой хватки. − Не трогай меня! Ты, ты, наглый лжец! — почти выплевываю ему в лицо и скрываюсь за входной дверью. Бегу в бывший дом. Подальше от лжи и от себя самой. Я трусливо наорала на Пита и теперь спасаюсь бегством, прячусь от проблем, вместо того чтобы решать их. Еще раз доказываю свою эгоистичность. Ненавижу себя за это. За слабость. За то, что оставила Пита один на один с самим собой, одного со своими страхами и проблемами, которыми он упрямо старается не делиться со мной. Ему тоже страшно − я знаю. Слезы обжигают щеки, бегом взбираюсь по лестнице, не обращая внимания на крики Прим и мамы за спиной. Скрываюсь за дверью своей бывшей комнаты. Скатываюсь вниз по стене, утыкаюсь лицом в колени. Всхлипы один за одним срываются с уст и заполняют пространство моей болью. Чувство ненависти к себе беспощадно терзает и режет мое сердце на кусочки, но я малодушно продолжаю жалеть себя. − Китнисс, ты в порядке? Можно я войду? — доносится до меня тихий голос сестры. − Утенок, не сейчас, — хриплю ей в ответ. Не помню сколько времени прошло, как я сижу на холодном полу, полностью погрузившись в себя. Обессиленная от истерики, медленно встаю на ноги и опираясь об стену, шаркаю к кровати. Забираюсь с головой под одеяло и почти сразу засыпаю. Мне снится арена. Вновь переживаю смерть Руты, а предсмертные крики Катона сводят с ума.Я вижу Пита. Это финал и только что отменили правило о возможности двух победителей. Мы стоим около Рога изобилия. Парень улыбается мне печальной улыбкой. Мы замучены и измотаны как морально, так и физически. Он предлагает стрелять в него. Тот самый момент осознания, что он мне нужен. Роняю лук и бросаюсь в его объятия. Плачу, сильнее вжимаясь в парня. Он крепко обнимает меня за спину, а потом дарит поцелуй полный любви и нежности. Нехотя отрываюсь от парня и поглаживаю его лицо ладонями. В душе зарождается какая-то неведомая уверенность. − Они не получат нас! –уверенно произношу я, доставая их кармана жменю ягод.Вижу ужас в глазах Пита. − Я не позволю тебе умереть! Ты должна вернуться к семья. Я обещал себе! — восклицает парень хватая меня за плечи. − Я не вернусь без тебя. Ни за что. Доверься мне. Парень тяжело вздыхает, всматривается в мое лицо, теребит кончик косы. Он прощается. Делюсь с ним ягодами. − Вместе? − Вместе. На счет три. Стоит нам поднести ягоды ко рту, как раздается голос ведущего. − Стойте, стойте! Объявляю победителей Семьдесят четвертых Голодных игр: Китнисс Эвердин и … А дальше не слышу, потому что раздается грохот пушки. Нет! Оборачиваю назад и вижу Пита. Он сидит на коленях и держится за горло, а в следующий миг падает наземь. Бросаюсь к нему и с ужасом понимаю, что он проглотил ягоды. Посиневшие губы говорят об этом. Нет. Его больше нет. Истошный вопль вырывается из моей груди и кажется, я сама себя им оглушаю.Вскакиваю с кровати с широко распахнутыми глазами. Задыхаюсь. Слезы безжалостно душат меня, а ком в горле не дает сглотнуть. Наконец, удается взять себя в руки, жадно вдыхаю необходимый кислород, ищу привычное тепло мужа, но вспомнив где я и почему здесь, вновь захожусь в рыданиях. Сворачиваюсь в клубок и раскачиваюсь как дитя, пытаясь убаюкать себя. В полудреме слышу топот ног на лестнице и приглушенный голос мамы. Через минуту дверь в комнату открывается и в нее кто-то входит. Слышу тяжелое дыхание, но не поворачиваюсь, потому что не трудно догадаться кто это. Чувствую как он ложится рядом и воздух кругом моментально наполняется его запахом. Судорожно дышу, вдыхая любимый аромат выпечки и специй, пытаюсь заглушить всхлипы, перекрыв рот уголком одеяла. − Я же знаю, что ты не спишь, — шепчет он через пару минут. − Зачем ты пришел? — пытаюсь сделать голос злым и грубым, но проваливаю эту миссию. Единственное что мне сейчас необходимо — его объятия. − Не могу спать без тебя. Тем более оставить, когда у тебя кошмары, а твой крик сводит меня с ума. − Я всегда кричу в кошмарах, — когда тебя нет рядом − добавляю уже про себя. − А я всегда так реагирую на твои страдания. − Как? — молодец, Китнисс, прикидывайся дурой. − Пытаюсь спасти, как и ты меня. Всхлип. − Уходи, — прошу дрожащим голосом. − Куда? Мое место рядом с тобой. Я пришел за своей женой и без нее никуда не уйду. − Лучше бы ты отчитал меня за ужасное поведение, — плачу уже в открытую. Пит отвечает не сразу. Его теплая ладонь ложится на мою спину и приятно поглаживает ее. − Тебе нужно было выплеснуть эмоции. − Я сорвалась с цепи как дикая собака! Неправильно срываться на тебе, ты не боксерская груша! Пит тяжело вздыхает, а затем притягивает меня к себе. Вжимаюсь в парня, цепляюсь мертвой хваткой за его плечи. Вина за сегодняшний поступок вновь охватывает меня. − Прости, прости, прости меня, — горячее шепчу ему в шею. Пит приятно пахнет мылом и становится ясно, что он недавно был в душе. Он мягко целует меня в лоб и поглаживает спину ладонями. − И ты меня прости, малышка, — выдыхает он мне в волосы. — Но пообещай, что отныне будешь слушаться и доверять мне. Договорились? − Хорошо, — хочу взять с него слово что бы он больше не скрывал от меня правды, но понимаю, что это обернется очередной истерикой с моей стороны. Последнее чего я сейчас хочу — это снова ссориться с Питом. − Нам пора домой, − сообщает муж. − Мы можем переночевать и здесь. − Здесь не наш дом. Не возражаю, я устала и тоже хочу домой. Муж собирается вставать с кровати, но я удерживаю за локоть. − Ты забыл кое-что сказать, — шепчу ему. Его брови ползут вверх от удивления, а лицо застывает в немом вопросе. − Пообещай, что все будет хорошо, — слезно умоляю. − Обещаю, с тобой все будет в порядке, — Пит держит мое лицо в ладонях и большими пальцами мягко поглаживает скулы. − А с тобой? − И со мной. С нами все будет хорошо, родная. Обещаю, — Муж коротко целует в губы и я незамедлительно отвечаю на эту мимолетную ласку. Пит накрывает мои плечи пледом и дает ботинки, которые я сняла перед сном. Он несет меня на руках, а я окунаюсь в воспоминание из прошлого лета. − Совсем как в день нашей свадьбы, — шепчу в тишину. − Я тоже об этом подумал, — говорит муж. Его лицо освещают уличные фонари и я могу видеть теплую улыбку. − Не жалеешь? − Нет, глупая, и никогда не пожалею. . От его слов светлеет на душе и от щемящей нежности хочется кричать на всю округу о своей любви к этому парню. Крепче обнимаю его за шею и целую в щеку. − Жаль только не повезло тебе с женой, — говорю я голосом полным наигранного сожаления. − Это почему же? — улыбается он. − Да вот, женился на эгоистичной истеричке. − Не правда. Я женился на самой храброй, сильной, доброй и красивой девушке во всем Панеме. − Воображала, — фыркаю в ответ. Пит тихо смеется и, наконец опускает меня на пол нашей спальни. Мы начинаем готовится ко сну. Я расстилаю постель и взбиваю подушки.Пит стягивает свитер и остается в белой майке без рукавов, которую он тоже снимает.Сглатываю при виде его обнаженного тела. Так и не научилась спокойно реагировать на него. Низ живота приятно тянет от появившегося желания. Медленно шагаю к мужу. Он стоит спиной ко мне и снимает наручные часы. Обнимаю его сзади совсем как утром и целую где-то между лопаток, затем тянусь вверх и оставляю поцелуй за ухом. Чувствую как вздрагивает его тело под моими руками. Улыбаюсь. − Не засыпай без меня, — тихо порошу его. — я соскучилась. Последние две недели у нас и правда не было близости. Сначала были мои женские проблемы, которые Пит стоически выдержал, а потом его беготня к Хеймитчу, после которой он приходил домой уставшим и сразу же засыпал. Я ухожу в душ, а когда возвращаюсь, вижу, что Пит все же заснул. Он лежит лицом уткнувшись в подушку, а тело только на половину укрыто одеялом. От вида этой картины легкая улыбка касается моих губ. Не задумываясь ложусь на мужа и обнимаю за торс, протискивая руки между его телом и постелью. Тянусь губами к шее парня, оставляя на ней горячие поцелуи. Спускаюсь ниже, провожу кончиком носа линию между лопаток. Теплая кожа с таким родным ароматом любимого тела не дает ни единого шанса оторваться от нее. Целую за ухом.Тело возлюбленного не остается беспристрастным к моим прикосновения. Его дыхание более глубокое и прерывистое. − Либо ты сейчас просыпаешься, либо я ложусь спать, — горячее шепчу ему на ухо. Ушей касается приглушенное рычание Пита. Тихо смеюсь в ответ и на долю секунды теряю бдительность, но для мужа и этого оказалось достаточным, что бы прижать меня к постели. Пит дарит свою хитрую улыбку, а затем пленит мои губы своими. Тепло расплывается по всему телу. Тяну руки что бы запутаться пальцами в золотистой копне волос, но руки оказываются перехвачены и муж удерживает их над головой. − Маленькая шантажистка, — шепчет муж сквозь поцелуй и я не могу сдержать очередную улыбку. − Я просто соскучилась, — смущенно отвожу глаза в стороны. — А еще неплохо бы извинится за все что я сегодня наговорила, — виновато закусываю губу. − Забудь. Как будто ссоры вовсе не было. И не стесняйся своих желаний.Никогда, — шепот мужа и его поцелуи, пленящие тело, еще сильнее распаляют мой голод. − Тогда отпусти мои руки, — уже краснею. Пит смеется над моей робостью.За что получает обиженный взгляд. − Ты у меня такая чистая, малышка, — улыбается парень. — с тобой каждый раз как первый. Мои губы растягиваются в лукавой улыбке. Спешу опровергнуть его мнение о моей безграничной чистоте, тяну ремешок банного халата, оставаясь перед ним полностью обнаженной. Мои руки ложатся на плечи Пита и я сама льну к нему всем телом, впиваясь настойчивым поцелуем в его губы. Пит судорожно хватает ртом воздух и сдается под моим напором, его руки скользят по моему телу, дразнят лаской и нежностью. Наши тела сплетаются в страстном порыве.Мы исполняем древнейший танец любви, двигаясь в унисон друг другу. Мы горячее шепчем слова любви и все становится таким не важным. Есть только мы и наши чувства. Сегодня, я обещаю себе доверять ему во всем и верить беспрекословно. Отныне и на веки. Ты слышишь, Пит Мелларк? Не подведи меня. Ты обещал…