Все художники извращенцы

      Когда он открыл створки в дальней части шкафа, Деметрия увидела кучу плёток, ремней, кнут, стек, а внизу ряд выдвижных ящиков. Девушка указала на них.       - А там что?       - Посмотри, - его голос был предельно спокоен.       Она приоткрыла, и пред ней предстали предметы бандажа, а также разнообразные бабочки, кружевные воротнички, галстуки, чулки, по-видимому, тоже использовавшиеся для развлечений, а ниже - ряд секс-игрушек....       Студентка серьёзно покачала головой и захлопнула ящик.       - А я смотрю, мы повеселимся, - Деми в нетерпении коснулась небольшой многохвостки, вопросительно посмотрев на Алекса: - Можно?       Художник кивнул головой и помог достать плеть.       Девушка слегка хлестнула по своей ладони девайсом. Картины боли пролетели перед его глазами, и эти красные губы, горящие на её лице.... мазохист невольно прикусил губу, и по его коже побежали мурашки. Девушка обеспокоенно нахмурила брови при виде такой реакции.       - Ты боишься?       Петтифер встал на колени и, смотря на Деми, в упор произнёс:       - Я трепещу. Перед Вами. Моя. Госпожа.       - Брось, Алекс, я не.....       - Прошу, - взмолился художник. – Выпусти своя пламя, подари мне неподдельную близость, которая будет воспламенять нас обоих.       - Но ты ведь понимаешь, чем это закончится....       - Не закончится, - мазохист мотнул головой и прильнул к её ногам. – Будь собой, - прошептал он, - выпусти своё я.... будь со мной....       Деми трясло изнутри, но она не подавала виду. Быть оловянным солдатиком - когда-то это даже было её истинным кредо. Нередко это мешало выплеснуть ей свои чувства, поэтому парни воспринимали Деми за фригидную заучку. Но искусство её раскрепостило, и извращённая натура время от времени стала не давать покоя, возбуждая больную фантазию.       - Алекс, ты хочешь, чтобы я тебя била и унижала?       - И кусала. И пожирала. И делала меня своей игрушкой, - шептал он с придыханием. - Я хочу.... хочу видеть твою силу.... твою страсть, - он коснулся губами её чулков так, что у девушки перехватило дыхание, и стал покрывать поцелуями её ноги всё выше и выше.       Тело Деми словно обмякло, и она ослабила хватку. Плеть тут же выпала из руки.       Когда предмет со стуком коснулся пола, Деметрия будто бы очнулась. Понимая, что не этого от неё хочет Петтифер, дамочка включила свою извращённую фантазию и сделала то, что должна была сделать. Она схватила художника за волосы и грубо потянула от себя, чтобы заглянуть в его глаза, которые были наполнены блеском, игривостью и преданностью, как у щенка хаски при виде нового хозяина.       Деметрия обожает голубые глаза. Ведь они всегда напоминали ей небо. Высокое и бесподобное, как её профессор.... профессор Петтифер. Она хотела, желала его и была готова растаять в своей страсти. Растопиться, как нежнейшее ванильное мороженое на асфальте в сорок градусов жары. Но для этого она должна была войти в новую веру, стать чем-то новым для себя, прожить ощущения по-новому.... чувствовать не только внутри, но и снаружи. Одновременно.       Это было непривычно для неё. Когда Деми не представляла, что будет дальше, в её душе давал о себе знать ребёнок, который только и слышал «а к доске пойдёт....», - и после этой фразы наступала тишина. Глубокая и страшная тишина.       Следущий шаг. Театр. Импровизация....       Деметрия разжала пальцы и пала на колени напротив него, от некой безысходности, которая терзала и не давала покоя.       - Я хочу.... - прошептала она. - Хочу, чтобы ты показал мне, как это. Как это - чувствовать боль и хотеть ещё.... - она протянула плеть. - Я хочу ощутить это на себе....       Глаза художника округлились.       К нему давно не обращались с такой просьбой. А сам он особо и не хотел доминировать в BDSM-играх, ему всегда хватало власти перед студентами, сотрудниками.... Но он уже однажды пообещал её отлупить, если это поможет ей раскрыться, - пора сделать это.       Настала тишина. Алекс собирался с мыслями. Деметрия вглядывалась в его мимику в ожидании. Но его лицо ни о чём не говорило, кроме как об удивлении, омывающем пасмурно-голубые зрачки. Сейчас он смотрел словно сквозь неё и размышлял о чём-то своём.... Вдруг профессор заговорил:       - Ты точно этого хочешь? - его глаза уже успокоились, и взгляд стал достаточно сдержан.       - Да.       Он коснулся её очаровательных бёдер и стал вести по ним с мягким шорохом ткани, приближаясь к блузе. Деми следила за каждым его движением, ощущая приятное скольжение его тёплых ладоней через одежду. Вскоре он избавил девушку от надоедливого предмета гардероба, чтобы полюбоваться на её очаровательные груди, обрамлённые чёрным кружевным лифчиком. Фетишист был в восторге от кружева, и его художественное «я» с вожделением наблюдало живописные отливы на шее, груди, переходящие в чёрные кружева. Так и хотелось провести рукой по материи ещё и ещё, по фарфоровой коже девушки.... но в предвкушении увиденного профессор смог только блаженно прошептать:       - Сегодня Ваше тело получит настоящую разрядку, Госпожа. Вы не пожалеете.       Деми нервно облизнула губу, а Алекс встал, взяв плеть, и протянул ей руку. Девушку бросало в пот, и кровь всё сильнее приливала к жилам. Сердце подпрыгнуло, когда она пошла за ним в ожидании. Всё было в новинку. Она слышала биение в груди, слышала их шаги.... Профессор подвёл её к кровати и вгляделся в прекрасные глаза, в которых так и веяло маленькой первокурсницей, опоздавшей на первую в своей жизни пару.       Он провёл плетью по её прекрасным грудям, выписывая округлости. Профессионально.... словно кистью. Ему нравилось наблюдать, как её груди дышат, приподнимаясь.... опускаясь.... возбуждаясь.... И снова приподнимаясь, и снова опускаясь. Алекс откинул локоны с огненным отливом и приблизился к уху, коснувшись бородой нежной кожи её щеки.       - Я. Люблю. Тебя, - он на некоторое время замолчал. - Я не дам. Себе. Выйти за рамки. - Он обошёл её и остановился сзади, коснувшись пальцами её губ, затем подбородка - ведя так, словно ощущая их силу, запоминая их изгибы.... - Если тебе будет плохо, попроси меня остановиться. Но не сдавайся сразу, попытайся ощутить кайф. - С этими словами он подтолкнул её на колени. - Хорошо. А теперь лягте. Моя богиня.       Деметрия расположилась так, что её бёдра упирались в кровать, а груди лежали на мягкой постели.       Художник дёрнул молнию на юбке. Студентка только сглотнула слюну, представив, как он её будет пороть, но Алекс мягко ощупал её ягодицы, и девушка расслабилась, опустошив свою голову от мыслей.       Удар.       Она громко взвизгнула. Деми словно оглушило. Это было неожиданно.       И тут настала тишина-а....       Художник был безмолвен. У Деметрии даже не поворачивался язык что-либо сказать. Напряжение разлилось по всему телу, она ожидала следующего удара и почувствовала, как его левая рука начала мять её ягодицу, словно вылепливая глиняную скульптуру.       Вскоре он хлестнул её снова, но это было что-то другое.... не как в первый раз.... ощущение было другое. И каждый следующий удар доносился маняще, он звал.... будто шептал: это только цветочки, а ты ведь любишь вкушать ягодки, не так ли?       Профессор лупил её как маленького непослушного ребёнка и трогал прекрасные бёдра, чулки с тончайшим кружевом, наливные ягодицы.... Приток жара обуздал его сердце при звуке её криков, и он чувствовал, как его зверь рвётся наружу, вынуждая окончательно укротить её.       Деми почувствовала, как его член вошёл в неё, словно проваливаясь от жажды нового стона. Она вскрикнула. Громко. Беспощадно. И начались движения. Быстрые. Ритмичные.       Алекса стало бросать в жар снова и снова.       Перед Деми пролетела его полурастёгнутая рубашка. Он приблизил её тело к своей груди. Стал ощупывать его.... изучать каждый миллиметр её кожи. Её лопатки тёрлись об его грудь, ощущая его упругие мощные мышцы, его звериный огонь.... каждый его вздох.... его бешеный запах.... его руки.... бёдра.... щетину....       Студентка взорвалась ярко и страстно в припадках оргазма, выкрикивая его чудесное имя. Он сладостно кончил, и тело его ослабло. Вскоре герои оказались лёжа друг на друге на полу.