Домашняя обстановка творит чудеса

      Как обычно регистрация, проверка документов и т.д. и т.п. затянулись на хренову тучу времени, и страны успели достаточно вымотаться для того, чтоб наконец плюхнуться в кресла и благополучно проспать весь перелет и уже с более-менее посвежевшими головами ступить на территорию Штатов, чему сам Америка был безмерно рад.       Вздохнув, Россия оглядел машину, прибывшую за Америкой, но обстоятельства - штука довольно вредная и противная, а посему пришлось и Ивану сесть рядом с Альфредом. Брагинский тут же подсуетился и оперативненько отодвинулся к другой дверце. Соприкасаться с Альфредом лишний раз не очень то и хотелось, и поэтому Брагинский снова уставился в окно и ушел в себя, стараясь как можно меньше замечать все, что твориться вокруг, и стараясь ни о чем не думать. Приехали на удивление быстро. Оказалось, дом американца чем-то не устроил, и он решил перебраться в довольно просторную квартиру, находящуюся почти что на самом последнем этаже очередного небоскреба.

***

      Альфред тихо матерился на медленный лифт, но потом в мозгу мелькнула мысль, что раз "Ехать все равно еще минуты три, почему бы не провести это время с пользой?" - и вот уже ничего не понимающего Ивана прижимают к стенке и с жаром целуют, сжимая плечо в стальных тисках и требуя ответа. Россия, помня договор, и скрепя сердце, чуть приоткрыл рот, позволив хозяйничать у себя во рту. Через несколько минут Альфред оторвался от его губ и облизнулся. Россию перекосило, и он поспешил выскользнуть из лифта, по пути стараясь незаметно вытереть губы, но магнитный замок открылся мгновенно, а схвативший за шарф и швырнувший его на пол прихожей Джонс, как оказалось, уже распрощался с крышей.       Россия поднял голову и почувствовал, что по волосам стекает что-то липкое и вязкое, перед глазами все плыло, и потолок с полом явно сговорились и играли в чехарду перед глазами русского. Даже то, что Америка оперативно стаскивал с него штаны, отошло на второй план перед тем, что надо было остановить тошноту, подкатывающую к горлу. Неожиданно последовал какой-то сухой поцелуй в щеку, от которого Иван дернулся, как от удара плетью, за ним пара довольно грубых поглаживаний по бокам, и Брагинский чувствует, как ладони сжимают ягодицы. И тут же его накрывает волна боли, заставляя скрести по полу затянутыми кожей перчаток пальцами, и кричать, срывая голос.       "Без растяжки" - мелькнула мысль в потухающем сознании России, и теперь Америка вбивается в уже бесчувственное тело, но последнего это волнует в самую последнюю очередь, даже на задворках сознания нет никаких подобных мыслей. Пара резких и бессистемных движений - и Альфред кончает с громким стоном.       Когда американец пришел в себя и вышел из Ивана, его прояснившемуся сознанию открылась поистине ужасающая картина: белый, как снег, Россия лежит в луже собственной крови, полы пальто закрывают почти все вплоть до колен, но Джонс осознает, что брал его без какой-либо подготовки и наверняка, да что там, на все сто процентов знает, что сотворил. - Ванечка, - голос Альфреда тихий-тихий и слегка дрожит, то ли от испуга, то ли от боли, которая вгрызлась в прогнившее сердечко, то ли и от того и другого. Брагинский поморщился и раскрыл глаза, глядя расфокусированным взглядом на Америку и пытаясь понять, что происходит. Боль довольно-таки быстро вернула его с небес на землю, и России стоило просто нечеловеческих сил вообще встать и, подхватив штаны, спросить, где ванная комната. - Втор-рая д-дверь налево по коридору.       Иван кивнул и по стенке направился в заданном направлении. "Надо привести себя в порядок, а то лишних вопросом от начальства не нужно," - рассуждал Иван, вымывая кровь с волос. Рана дико болела, так же болело внизу, что о том что бы сесть не могло быть и речи. "А ведь еще перелет, хотя где наша не пропадала."       Россия взглянул в зеркало и улыбнулся отражению бледными губами, теперь Америка не будет скидывать на сестричек бомбы и это самое главное, а то, что на нем осталось - это заживет, а очередная ранка на сердце затянется. "А ведь я ему почти начал доверять... Хотя, это даже лучше, так сказать, чтоб жизнь медом не казалась, и не забывать что не все люди и/или страны хорошие," - Брагинский натянул штаны и, расправив плечи, вышел из ванной, направляясь к двери. Альфред все так же сидел в прихожей и невидящим взглядом смотрел в вечность. Иван отвел взгляд, в сердце больно екнуло. - Ладно, Америка, я свою часть уговора выполнил, так что осталось дело за тобой. И да, извини, что испачкал пол, так получилось, - и, развернувшись на каблуках, бесшумно вышел, оставляя Штаты наедине со своими мыслями и чувствами.