Две жизни

Арчет, по своей природе, тихий и мирный уголок, находящийся в небольшом отдалении от крупного жилого поселения, именуемого в народе Бри. Тут, как ни странно, все жители знали друг друга до такой степени, что могли рассказать биографию того или иного поселенца от момента встречи и до сего дня. Поэтому сплетни рождались крайне быстро, а если уж пускали корни, то искоренить их было невозможно, потому что каждый верил в них так, словно своими глазами видели и своими ушами слышали подтверждение этим пересудам. Это я поняла в десять, когда меня на торговом рынке окрестили ведьмой и отказались продавать корешки имбиря для лекарственной настойки. Все прекрасно знали, что моя мать знаменитый лекарь, известный далеко за пределами Бри, и вполне очевидна цель моих покупок, ибо все не раз видели, как мама забирала меня с собой в лес за корнеплодами. В Арчете недолюбливали ведьм, но боготворили волшебников, хотя особой разницы между ними не было. Кроме пола, разумеется. И все потому, что когда-то давным-давно, когда еще наш старейшина был маленьким рыжеволосым мальчуганом, одна представительница сего рода деятельности наслала проклятье на небольшую речушку, куда весь скот деревни сбегался на водопой. Вся скотина померла от отравления, а виновницу разгневанные жители решили утопить в проклятой реке, дабы другим было неповадно повторять сей проступок. Но время шло, и теперь мало кто помнит эту историю, а кто помнит, тот уже добавил не одно преобразование, рисуя из несчастной женщины настоящее чудовище. Слух о том, что я балуюсь колдовством, разлетелся быстро, и уже на следующий день под дверями дома моей семьи собрались почти все жители, требуя моего немедленного изгнания. Тогда и появился он. Странник в серых одеждах с деревянным посохом и небольшой котомкой за спиной. В его длинной, почти белоснежной, бороде играл ветер, придавая ее обладателю еще более таинственный образ. Кустистые брови недовольно съехались на переносице, а голубые, окруженные глубокими морщинками, глаза недовольно поблескивали, заставляя сердце испуганно замирать. Старец тогда остановился у самой калитки и громким голосом позвал мою мать, которая до этого возмущенно доказывала народу мою невиновность. Митрандир, а именно так назвала его моя матушка, оказался Серым магом всего Средиземья, что привело мой собственный крохотный мирок в неподдельный восторг. Я, конечно, слышала рассказы о волшебниках здешних мест, что их четверых «видов», что самый главный из них Саруман Белый, и что у всех свой род деятельности, но увидеть кого-нибудь из них в жизни… я и не мечтала о таком счастье. Как я уже говорила, колдуны мужского рода имели большой вес и уважение у всех народов наших земель, так что появление одного мага всполошило всю округу, и все сразу же забыли о моем обвинении. Митрандир прожил у нас с неделю, уходя рано на рассвете и возвращаясь глубоко за полночь. Каждый день я ждала его в гостиной возле камина, чтобы потом попросить старца рассказать мне какое-нибудь предание или простой вымысел, которым обычно тешат детей на ночь. Он поведал мне о великих сражениях, где храбрые воины бились не на жизнь, а на смерть, дабы отстоять честь своего короля; о великой силе любви между представителями разных народов – так я узнала о существовании эльфов и гномов, традиции которых меня очень заинтриговали; о том, что у каждой расы есть свое наречие и свои боги, которым они молятся. Кудесник показывал мне старую потертую от частого пользования карту, и я взахлеб слушала о долине Имладрис, о смелых сынах Рохана, о портах Гондора, о вековых деревьях Лихолесья, о крохотных обитателях Шира и о гордых горцах Эребора. На пятый день своего пребывания волшебник взял меня с собой в Бри, где должен был встретиться с каким-то торговцем. Родители не были против этой прогулки, но все равно одарили меня хмурым взглядом и наказали ни на шаг не отходить от Серого мага. Уже в городе, сидя в небольшой таверне и доедая краюшку белого хлеба, я с удивлением заметила, что ростом чуть ниже взрослого хоббита. Сей факт заставил меня раздуться от гордости и возомнить себя чуть ли не великаншей, но когда я снова вернулась к созерцанию людей, все мое напускное самолюбие улетучилось, будто его и не было. А потом Митрандир ушел на запад, в Ривенделл, объяснив свой уход тем, что Госпожа не может ждать его слишком долго. Летели годы, я обучалась ремеслу своей родительницы, помогая ей лечить захворавших детей и делать перевязки охотникам. И, когда я встретила уже восемнадцатую весну, наш порог снова переступил Серый маг. Его доброе, вечно улыбающееся лицо осунулось, а балдахин местами протерся до дыр, что говорило о его бесконечных странствиях. В этот вечер он рассказал нам о своих скитаниях и поисках, а потом, когда родители поднялись к себе в спальню, предложил мне на днях снова заскочить с ним в Бри. - Зачем тебе это? – недоумевая спросила я, отодвигая недомытый чан в сторону. - Мой знакомый будет ждать встречи, - уклончиво отозвался кудесник, улыбаясь в свою густую бороду. На рассвете мы отправились в город, прихватив с собой лишь небольшой запас провианта, если вдруг обстоятельства заставят нас задержаться. И снова мы сидели в том трактире, попивая осветленный сидр и слушая местные сплетни. Когда стемнело, Митрандир встал из-за дубового стола и, подмигнув мне, затерялся в толпе посетителей. Еще с утра он говорил, что должен побеседовать с «другом» с глазу на глаз, ибо дело крайне деликатное и обсуждению с посторонними лицами не подлежит. Не знаю, какого тогда гоблина он меня туда притащил, но явно за этим скрывалось нечто большее, чем просто «мне скучно в дороге». Через минут пять моих стараний я, с до предела вытянутой шеей, смогла-таки разглядеть своего знакомого и его собеседника. Коренастый, по сравнению с другими, низкорослый мужчина был облачен в меховую накидку. Темные, с легкой проседью, волосы спадали на плечи, а с кончиков до сих пор капала вода; видимо, дождь снаружи разразился не на шутку. Усталый взгляд льдистых глаз неотрывно смотрел на Митрандира, следя за каждым его движением. Я не знала, кем был этот странный гость таверны, но было в нем что-то такое, что отсутствовало у окружающих меня людей и хоббитов. Чувство превосходства, наверное, и какая-то грациозность хищника, которая давала понять, что косые взгляды в свой адрес он не потерпит. Лишь позже, когда мы возвращались обратно в Арчет, волшебник раскрыл мне этого незнакомца, но больше он ничего не сказал, оставляя меня наедине с мыслями, центром которых был наследник Эребора – Торин Дубощит. Кудесник пробыл у нас половину месяца, а потом, попрощавшись и поблагодарив за приют, ушел в Шир по неотложным делам, как он выразился. Спустя два месяца мне пришло письмо от старца. Он писал, что сейчас находится в Ривенделле и просит меня, доверяясь его указаниям, собираться в путь. «…я не могу обещать тебе безопасность, но, если твой поход увенчается успехом, ты сможешь спасти одну невинную жизнь. Возьми с собой свои мази и инструменты для врачевания, они пригодятся тебе не только в дороге, но и по прибытию на место. Помнишь ту карту, что я подарил тебе в детстве? Используй ее и доберись до Одинокой горы. Не задерживайся долго, потому что время немилосердно. Лорд Элронд будет ждать тебя в долине Имладрис. Будь сильной, Элеррина, коронованная звездами*, да прибудет с тобой расположение Валлар…» Дочитав послание, я еще с минуту думала, собирая в кучу свои познания о землях Средиземья. Митрандиру нужна моя помощь. Разве можно отказать старому другу? Родители на мое заявление о скором уходе лишь тихо вздохнули, твердя что-то о том, что этот день настал. Матушка помогла мне сложить необходимые мази и настойки, а отец подготовил вороного скакуна Лерона, которого мне подарил на шестнадцатилетие старейшина нашего городка. Через час я была полностью готова к длинной дороге. Сердце предательски сжималось в предвкушении чего-то неизведанного, а руки сами собой потянулись к золотому медальону на шее с изображением моей семьи внутри. Сколько продлиться мое путешествие? Сколько слез прольет мать после моего отбытия? Сколько раз я буду жалеть о том, что отозвалась на послание кудесника? Эти вопросы вились с моей голове осиным роем, не давая легкой дрожи оставить мое тело. - Не забывай писать нам, - прошептала родительница, прижимая меня к своей груди, - хоть изредка давай нам знать, что ты жива. Отец молча обнял меня, но я чувствовала его волнение и боль. Видела в его глазах испуг и веру в светлую судьбу. Оторвавшись от теплых родительских объятий, я подошла к своему жеребцу, который нервно постукивал копытом по мягкой, после дождя, земле. - Ну что, Лерон, довезешь ли ты меня до горы? – я похлопала своего любимца по сильной шее, обрывисто выдохнула, и, сунув левую ногу в стремя, уселась в седло, расправляя плечи. Так и начался мой путь. Мое испытание. _____ * - "коронованная звездами" - это перевод имени. *** *** Я была в дороге уже три недели, прерываясь только на сон и легкий перекус. Если верить карте, оставленной мне Митрандиром, то дорога, именуемая «Великим Восточным трактом», сможет привести меня напрямую в мою первую точку назначения и, судя по моим подсчетам, сегодня вечером я прибуду на место. Лето взяло природу в свои умелые руки, давая возможность обитателям земель наслаждаться успокаивающей зеленью и благоуханием полевых цветов. Густой лес, который я преодолевала в данный момент, манил своей прохладой, обещая прекрасную жизнь в тени вековых елей и сосен, а ручейки, сбегающие с холмов, журчали про умиротворение и беззаботность. Все это зачаровывало, складываясь в единую идеалистическую картину, но я лишь сильнее сжимала в кармане жилетки послание мага, напоминая себе об истинной цели моего странствия. Пустырь, на который я выехала ближе к закату, согнал с моего сознания лесной дурман, заставив меня в очередной раз пришпорить своего скакуна, дабы до темноты преодолеть последний рубеж и не стать закуской для диких волков. Как и планировала, в долину я въехала с последними лучами солнца. Ривенделл купался в прощальных лучах светила, позволяя солнечным зайчикам играться с мрамором и хрусталем, посылая блики по всему дворцу. Создавалось впечатление, что владения Элронда парят в воздухе, где-то далеко от земных забот и проблем. Лерон степенно прошел по неширокому мосту, царственно выцокивая только ему известный ритм. Не каждый конь может ступить под сень этой обители, и лишь Эру знает, что творилось в голове жеребца в этот момент. На небольшой площадке меня уже ждал какой-то эльф с длинными ореховыми волосами и острым, горделиво вздернутым, подбородком. - Добро пожаловать в долину Имладрис, Элеррина. Владыка Элронд ждет тебя, - остроухий вежливо поклонился, при этом оставляя в воздухе как бы легкую нотку своего превосходства. Я спешилась и ответила на поклон, прижимая руку к груди, где должно находиться сердце. Волшебник говорил, что это высший знак уважения, но, уловив в глазах встречавшего меня легкое удивление, я немного стушевалась. Впервые в жизни вижу эльфа, и тут такое недоразумение. Подавив в себе желание хорошенько выругаться на всеобщем наречии, я поплелась за статной фигурой. Лабиринт коридоров петлял, то уводя нас вглубь дворца, то выводя на всеобщее обозрение. Мой проводник остановился возле высокой двери и жестом показал мне войти. В горле все пересохло, а сердце резко подпрыгнуло, отдавая глухой болью. Что я скажу? Как поведу себя? Я сделала шаг вперед и, коснувшись прохладной деревянной поверхности, слегка надавила на дверцу и вошла в открытый проем. - Рад видеть тебя, Элеррина. Мой дом, твой дом, - владыка стоял возле окна, перелистывая страницы какой-то древней, по виду, книги. Между бровей залегла неглубокая морщинка, а глаза заинтересованно сузились, вникая в смысл написанного. - Благодарю, лорд Элронд, - я уважительно поклонилась, непроизвольно напрягаясь всем своим телом. А вдруг что-нибудь не то сделаю? - Гэндальф много о тебе говорил… - я невольно повела плечами из-за непривычного имени волшебника. В моем доме он всегда просил называть его Митрандиром. Полуэльф выдержал интригующую паузу, переводя свое внимание на мою персону, - и просил оказать посильную помощь в твоем пути. Владыка Ривенделла отложил книгу и повернулся к окну, жестом показывая мне подойти. - Тебе придется пересечь горный хребет, нынче там неспокойно, так что постарайся идти пешим шагом, дабы не потревожить поверхность горной тропы, - голос эльфа заполнял комнату, подобно чарующей музыке. Не зря маг упоминал, что это высшая раса, олицетворяющая все прекрасное на этой земле, - переправа через реку Каррок и дальнейший путь не составит труда, но вот Черная пуща... - Элронд нахмурился, рассматривая что-то далеко за горизонтом. - Этот лес дурманит сознание, лишает любого существа рассудка. Если ты пройдешь его, дело останется за малым. Я уже написал королю Трандуилу письмо с просьбой пропустить тебя через свой дворец, если это понадобиться. - Владыка, я… - слова застряли в горле, не желая вырываться наружу, - спасибо Вам. Позвольте мне переночевать здесь, а завтра на рассвете я, с вашего позволения, пополню свои припасы и продолжу путь. Хозяин дворца кивнул и прошел вместе со мной до двери, где все еще стоял мой провожатый. - Линдир, проводи нашу гостью в ее покои, долгая дорога должна быть вознаграждена хорошим отдыхом, - владыка улыбнулся, и я снова побрела по бесконечным коридорам, вспоминая слова высшего о Лихолесье. Смогу ли я?