Две жизни

Дочитав примерно до середины – книжка довольно короткая, да и написана легким языком - ,я, отставив кружку с остывшим чаем на конец стола, завалилась на кровать, подтягивая колени к животу и обхватывая их руками. Веки, словно по какому-то тайному приказу, налились свинцом, и я отдалась в надежные руки Морфея. Пещера. Легкое холодное свечение небесных светил притягивает взгляд, заставляя думать лишь о том, что происходит там - где-то в вышине. Сухая трава на дне пещеры уже превратилась в солому из-за недостатка спасительных солнечных лучей и хотя бы капли животворящей влаги. Я огляделась, осознавая, что я здесь далеко не одна, а в обществе крепко спящих странников. Вдруг, надежные своды пещеры треснули, а под ногами разверзся камень, отправляя путников в свободный полет - в неизвестность. Темнота поглотила нас, сгущаясь вокруг. Встреча с землей не задалась с самого начала, и я, перекатившись куда-то в сторону, сдавленно охнула. Откуда-то издалека доносились нечеловеческие вопли и улюлюканья, смешанные с более тихим кудахтаньем. Гоблины. Как меня осенило, так и парализовало. Эти вонючие, склизкие твари с кашей вместо лица – дети преисподней. Невольно вздрогнув от своего собственного шумного дыхания, я сделала шаг, понимая, что моя рука, которой я задушевно приложилась о какой-то камень, теперь просто ни к черту! - Так, шаг… еще шаг… - Я, как маленький ребенок, такими же неуклюжими шажками, направилась в сторону этого всеобщего гама и шума. Вскоре передо мной открылось премерзкое зрелище: полная «арена» этих уродливых существ окружила, плотно жавшихся друг к другу гномов; рядышком потрескивал кострище, возле которого колдовала и прыгала парочка гоблинов, а их «папочка» стоял рядом, активно размахивая посохом и что-то крича. Но что? Воинственные речи подземного повелителя тонули в бурной реакции его подчиненных. Дальше мир ушел из-под ног, картинки закружились в водовороте снимков. И в следующую минуту я уже сидела на траве, прислонившись спиной к валуну. Где-то немного выше на холме раздался волчий вой, и гномы ринулись к деревьям на краю выступа. Я с трудом поднялась со своего места и, собрав в кулак последние силы (в этой кутерьме я уже успела конкретно подустать), побежала за ними, стараясь не сильно отставать. Добежав до первой крупной, по моему мнению, ели, я, еле уцепившись за более-менее широкий сук, подтянулась, без толку дрыгая ногами в воздухе. Но, все же, через добрых полминуты я уже сидела на удобной ветке, самозабвенно обхватывая широкий ствол обеими руками. Именно тогда я поняла смысл высказывания: «у страха глаза велики» в полной мере. Ибо, когда я опускала свой взгляд вниз, то видели лишь острые зубы-бритвы и глаза, налитые кровью. Мои коленки дрожали так, что мне казалось, будто это из-за меня шатается елка, на которой сидела я, Фили, Кили и Гэндальф. Племянники короля что-то неразборчиво кричали, но после каждого слова, сорванного с их языков, варги дурели настолько, что начинали прыгать под деревом, как пасхальные кролики (только с другой целью). Потом волшебник придумал то, что заслуживало аплодисментов стоя, но, к сожалению, этого я себе позволить не могла: он начал поджигать шишки и швырять их в этих обезумевших хищников. Но наш вкус победы был не вечен: на наше дерево упало соседнее, а потом и наша хвойная особь повалилась на бок, заставляя нас на миг превратиться в белок-летяг. И снова водоворот… Я нехотя открыла глаза, встречаясь задумчивыми глазами с потолком моей комнаты. На кухне мирно закипал чайник – мама с работы пришла. Но мне сейчас было не до этого. Неужели, я уже настолько сошла с ума, что уже и во сне грежу по Средиземью, проходя «путь героя» вместе со всеми участниками похода? Мысленно чертыхнувшись, я села на кровати, потирая все еще слипающиеся глаза. - Как спалось? – Спросило наваждение, в виде принца Эребора, все еще сидевшее в кресле около окна. - Терпимо, - я потянулась, натягивая уютный плед до подбородка, - мне снился ты. Вернее, не совсем ты, а настоящий, точнее, Средиземный Фили. Нехотя поднявшись с облюбованного моим телом места, я машинально провела рукой по пластырю на своем виске, ощущая подушечками пальцев его шероховатую поверхность. - Болит? – Как-то обеспокоенно спросил гном, наконец-таки покинувший свое кресло. - Спрашиваешь… если буду мотать головой, наверное, умру от боли. – Фыркнув и пробормотав что-то нечленораздельное, я выпрямилась во весь рост, уверенным шагом направляясь на кухню. *** POV Автора. Черная пуща, Сумрачный лес, Мертвый лес – одни эти названия давали вполне увесистую характеристику этому мрачному, давящему своей непроглядной темнотой, месту. Деревья здесь напоминали человеческие фигуры, искаженные огнем предсмертной агонии. Они извивались, путались между собой, образуя своими черными, словно обожженные угли, ветвями плотный свод, который не пропускал ни одного солнечного лучика в эту безжизненную пустыню. Казалось, что если напрячь слух, можно будет услышать тихие, еле слышные стоны, молящие о помощи бесстрашного путника. Время здесь сдавало свои права, отступая и давая полное право источнику мрака диктовать свои права. В небольших поселениях Средиземья старейшины рассказывали причудливые легенды об этом злополучном месте, будто сама Смерть жила в этих замысловатых чертогах тьмы, и все, кто ступил за порог ее царства, безвозвратно пропадали для внешнего мира, оставаясь плутать там до скончания веков. Отцы говорили своим сыновьям, что в этой части благородного Лихолесья обитали гигантские пауки, способные перекусить своими ядовитыми когтями человеческое тело. Вот и сейчас небольшой отряд вступил на территорию, окутанную нераскрытой тайной и страхом. И у всех складывалось ощущение, что они превратились в безвольных марионеток, которые идут туда, куда их направят и делают то, что пожелает их обезумевший кукловод. Маленький хоббит непроизвольно втянул шею в плечи и положил правую руку на рукоятку своего короткого клинка, а левую на то место, где хранилось его сокровище, принадлежавшее ему одному. Присутствие этого магического, овеянного загадками, металла придавало полурослику некую уверенность в себе, ведь если появится то, что властвует в этом полумраке, он будет готов постоять и за себя, и за своих друзей. Спустя полдня(как решили путники) ходьбы, карлики устроили привал на промозглой земле. Рассевшись по величественно выступавшим корням, гномы отсутствующими взглядами оглядели состояние рядом сидящего собрата, и в полном безмолвии принялись за раздачу провианта. А потом снова возобновление пути. Гномы рассматривали неменяющиеся пейзажи по обе стороны тропинки. Складывалось ощущение, что они шли по границе зеркала, где одна часть в точности копирует другую, создавая иллюзию бесконечности. В лесу жили черные белки. Зоркие глаза Бильбо быстро привыкли к потемкам, и он видел, как эти юркие зверьки, махнув хвостами, убегали с тропы и скрывались за деревьями. Вокруг стоял легкий шум, будто кто-то неотрывно следовал за ними: непрекращающийся шорох сухой листвы и травы под ногами, свист одинокого ветра, который танцевал свой причудливый танец между могучими ветвями вековых деревьев. Но самое угнетающее чувство вызывала паутина - черная и липкая, с очень толстыми нитями, причудливым лабиринтом рассыпанная по деревьям. Она будто связывала все воедино, и в голове Бэггинса тут же возникла идея, что эти шелковые канаты не дают упасть безжизненным деревяшкам, погрести под собой единственную спасительную тропу. Хуже всего было ночью. На лес спускалась такая тьма, что отряд Торина не единожды задумывался на тему, не ослепли ли они. Кто-то из гномов как-то поднес руку к глазам, но ничего не увидел, сообщая своим попутчикам о провале горестным вздохом. Зато было видно кое-что другое – глаза, наводящие еще больше страха и ужаса, заставляющие сжаться и начать задыхаться от нехватки живительного воздуха в этом аду. Как-то карлики даже пытались выманить своих непрошеных гостей, но те были слишком осторожными, и когда гномы подбирались слишком близко, ночные твари практически бесшумно исчезали. Тянулись дни, превращаясь, для путешествующих, в целые столетья. Провизию пришлось урезать, чем были недовольны все участники, в особенности - толстый Бомбур и, привыкший к полноценному приему пищи, Бильбо. Теперь странствующим выдавали по маленькому сухарику и крошечной горстке сухофруктов. На самом деле прошло всего несколько дней, но лесу словно не было ни конца, ни края. Что сеяло в сердцах участников отряда еще большую панику. Страшно хотелось пить. В мехах запасы стремительно кончались, так что всем нужно было довольствоваться глотком в день. И так продолжалось до тех пор, пока путь им не перегородил быстрый стремительный поток с водой, цветом жидкого обсидиана. Он призывно журчал, вуалируя своими переливами все остальные звуки, которые преследовали карликов всю дорогу. Если бы не предупреждающие слова Беорна о магическом свойстве этой обманчиво безобидной реки, они наполнили бы мехи и напились бы, окупая все дни воздержания. Сейчас гномы и хоббит столпились на берегу, обсуждая, как можно перебраться на противоположенный берег, не касаясь воды. - У того берега лодка! – Неожиданно громко вскрикнул житель Шира, указывая пальцем на то место, где, по его мнению, находился спасительный предмет. - И как далеко от нас? – Спросил Торин, деловито вглядываясь в ту сторону, куда показывал полурослик. Бильбо подошел чуть ближе к краю берега и, наклонившись, опираясь ладонями о полусогнутые колени, начал отсчитывать приблизительное расстояние. Выдав вердикт о том, что «лодка находится не особо далеко», хоббит утвердительно заявил, что, если попытаться, то можно будет попробовать зацепить чем-то эту лодчонку. На том и порешили. Старшему племяннику Короля-Под-Горой – Фили, досталась честь перетянуть лодку. Гном долго вглядывался в смутные очертания противоположенного берега, но в итоге, убедив всех, что он заметил древесное судно, ухватился за предложенную веревку, прицелился и бросил. Недолет. Принц вытащил крюк из воды и, все еще сомневаясь в успехе этой операции, повторно закинул его в темноту. Перелет. Фили, скрипя зубами от недовольства, еще раз выслушал указания хоббита, который говорил что-то о том, что нужно немного потянуть и крюк вцепится в задний борт лодки. Медленно перетягивая лодку, светловолосый гном не добился должного успеха, но, когда к нему присоединились Кили, а вместе с ним – Оин и Глоин, дело пошло на лад. Общими усилиями справившись со стихией, гномы уверенно подтащили лодку ближе к себе и, разделившись на более менее равные группы, начали переправу. Таким способом, через заколдованную реку переправились почти все. Двалин, намотав веревку на руку, уже вышел из лодки, а Бомбур только собирался это сделать, как приключилась новая беда. Впереди, в чаще, послышался шорох, и из темноты выскочил олень. Он прыгнул, раскидал карликов рогами и, оттолкнувшись сильными ногами от земной поверхности, приземлился на противоположенном берегу. - Бомбур в воде! – Отчаянно закричал Бильбо, расширенными от испуга глазами следя за самым упитанным гномом, который беспомощно барахтался в черной жиже. Когда карлики подбежали к берегу, то увидели поверх воды только рыжую макушку. Они быстро кинули в воду веревку с крюком. Бомбур ухватился за нее, и его вытащили с большим трудом. Он вымок с головы до ног, но это было еще не самое страшное. Едва Бомбура положили на землю, он уснул. Гномы сдавленно простонали, осознавая, что, вышедшего из строя, соратника придется как-то нести, пока тот не проснется. *** Когда улицы столицы окутали долгожданные сумерки, народ заторопился домой, в надежде устроиться поудобнее перед телевизором и забыть на время все свои житейские проблемы. Элина выпорхнула из квартиры, как можно тише прикрывая за собой дверь, и, не дожидаясь лифта, побежала вниз по ступенькам на первый этаж. Оказавшись на улице, девушка бегло огляделась и пошла по направлению к набережной. POV Эли. Я, в буквальном смысле, бежала по, залитому холодными огнями фонарей, городу. Дома сменялись домами, а улицы – улицами. Сказать, что я позорно сбежала из дома, это ничего не сказать. Но сейчас не об этом. Я остановилась на входе в парк и снова осмотрелась. Наверное, со стороны это выглядит подозрительно, но в данный момент мне плевать. Пройдя немного вглубь, в данное время суток, черного леса, я села на лавочку, глубоко вздыхая. - Могла бы помедленнее передвигаться? – Недовольно пробурчал мой головной сожитель и устроился рядом со мной, складывая руки на груди. – Ну что, так и будешь здесь сидеть? - А ты что предлагаешь? Вернуться? – Я стеклянными глазами смотрела куда-то вперед, не осознавая происходящего вокруг. До того момента, как меня кто-то не окликнул. Нехотя оторвавшись от созерцания пустоты, я перевела взгляд на будущего собеседника и застыла, не в силах выдавить из себя ни одного слова. Прямо под фонарем стоял парень, крайне сомнительной наружности… было в нем что-то такое… голубоватое, что ли… Я сдавленно крякнула, переводя свой ошарашенный взгляд с идеальной укладки на покрытые бесцветным блеском обветренные губы. - Не смотри так, у меня просто губы потрескались. – Как-то смущенно выдал парниша, поправляя шарфик нежно синего цвета. Почти в тон сущности, елы-палы. Фили, хранивший до сего момента благоговейное молчание, сейчас откровенно ржал, утирая выступившие слезы своими волосами. Может, поэтому они у него такие пышные? Тьфу ты, нашла, о чем думать! А тем временем подозрительный тип сделал шаг к нашей(моей) лавочке и вопросительно посмотрел на свободное место из-под опущенных ресниц. Мать моя помидорина, если бы он к нам в универ с блеском от «потрескавшихся» губ пришел, то вышел бы с потрескавшимся лицом. Это я вам как староста группы заявляю. - Сесть хочешь? Садись, коли не страшно! – Ухмыльнулась я, напоминая себе старого ненормального из ужастика «Пила». Только красненьких, аки наливные яблочки, щечек не хватает. Принц тихо засмеялся. - Поражаюсь твоей снисходительности! – Хмыкнуло чудо с аквамариновыми глазами, или как там описывают почти прозрачные глаза с легкими голубоватыми крапинками, и, уверенным жестом достал пачку сигарет, зажимая одну из жертв, своими тонкими аристократическими пальцами. - На небесах зачтется. – Задушевно продекламировала я, вызывая новую волну смеха у наследника Одинокой горы. И что он за принц такой? Была бы моя воля, я его прямо сейчас бы с лавочки спихнула. Но он же у нас неприкосновенен, вернее, нематериален. Так что, как бы мои руки не чесались, я должна была смиренно терпеть и ковырять деревяшку под собой. - Пусть так. – Парень выдохнул небольшое колечко дыма и, приподняв уголок рукава пальто, посмотрел на циферблат швейцарских часов. Мажор. - А что в тени скрывался? Выжидал кого-то? - Ну да, в ночи охочусь! – Хмыкнул вынужденный знакомый, закидывая ногу на ногу, оголяя тонкую щиколотку. Да этот паренек меня безбожно кадрит! Саркастично изогнув правую бровь, я отодвинулась на противоположенный край скамейки. Всяко спокойней, пусть и на таком расстоянии. - У вас так принято, да? Ночью в парке… загулявших студентов к деревьям прижимать? – Сейчас мне уже грозила участь соскочить с края лавки. - С чего ты взяла? – Этот индивид, изящным жестом короля Франции, потушил окурок о чугунный поручень и с грацией дикого хищника повернулся ко мне анфас. - Пф, ну как… - Я красноречиво просканировала его рукой а-ля «тут же все написано». А парень лишь засмеялся. Да так дружелюбно и заразительно, что у меня аж зубы свело. - Прогуляемся? – Змий-Соблазнитель поднялся на ноги, склоняя голову немного на бок, давая доступ моему взгляду к линии его шеи. Чувствую себя жирным буржуем, который пользуется услугами проституток. Противно. Я кинула панический взгляд на Фили, который, тотчас протестующее замотал головой, давая всем своим существованием понять, что он против этой затеи. А я что? Я согласилась пройтись. Вот в фильме сейчас бы играла романтическая сопливая музыка, а в реальности я довольствовалась лишь убийственным взглядом своего проклятья. Ну что со мной может статься в обществе гея? «Ой, дура, совсем чувство самосохранения нет?» - Прошипел в моей голове знакомый голос. «А ты у нас местный гуру, что ли?» - На этом наш разговор закончился, и я, тихо вздохнув, пошла дальше по узкой беговой дорожке, унимая некстати проснувшуюся совесть. *** - Фили, сзади! – Прокричала Эли, со страхом в глазах попятившись в противоположенную от меня сторону. Я резко развернулся, встречаясь, если можно так сказать, глазами с нашим ночным кошмаром в этой прогнившей части Лихолесья. Паук что-то озлобленно клекотал, недовольно и вполне красноречиво щелкая педипальпами. Девушка тихо пискнула за моей спиной, когда это насекомое отвратительно заверещав на уровне ультразвука, кинулась в нашу сторону на своих восьми лапах. А мне ничего не оставалось, как пригнуться и, поднырнув под это чудище, воткнуть свой меч в его незащищенное брюшко. Моя фантазия заметно расслабилась, улыбаясь мне своей привычной счастливой улыбкой. Но это продолжалось недолго, и, когда я уже хотел сделать шаг к ней навстречу, ее лицо исказилось жуткой гримасой страха. «- Фили… Фили… - Послышалось в моей голове, пока я безвольно оседал на землю, хватаясь за тонкие ветки, рядом растущего, кустарника. – Ты слышишь меня?» Последнее, что я увидел, перед тем, как впасть в забытье, было ее обеспокоенное лицо.