Лера устала. Устала от погоды, от слез, от бесполезных переживаний. На могиле родителей она просидела пару часов, рассказывая про свою жизнь и вытирая беспрестанно текущие слезы. В таком состоянии ее нашел Лобов и забрал домой. Лера молчала в машине, изредка вздрагивая от уходящих слез, и слушала Олега Викторовича, который жаловался на дурацкие приказы Горздрава. Потом мужчина сообщил, что сегодня они приглашены на юбилей к его университетскому преподавателю и что ему очень жаль, что этот вечер он не может посвятить Лере и ее родителям. В глубине души девушка была рада, что останется в одиночестве. Она так устала, что ей бы не хватило силы духа выслушивать соболезнования.
И вот Лобовы уехали, захватив с собой Дениса, Лера перечитывала своих любимых «Двух капитанов», как вдруг раздался резкий звонок в дверь. Лера открыла и от неожиданности чуть отступила назад.
-Александр Николаевич? - но буквально через секунду она справилась с собой и продолжила более спокойным тоном: - Проходите, пожалуйста.
Вместе они вошли в гостиную, где девушка поежилась от залетевшего вместе с Гордеевым холодного ветра. Молча он снял куртку и ботинки, также молча она повесила ее на вешалку, а потом вежливо уставилась на мужчину.
-А-а где все домашние? - спросил Саша, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.
-Они все уехали в гости, а мне немного нездоровится, - сухо ответила Лера. - Чай, кофе?
-Чай, если можно.
-Я сейчас принесу, а вы проходите в мою комнату, - она кивнула на полуоткрытую дверь в углу. Заметив его удивленный взгляд, пояснила: - Не люблю разговаривать в гостиной, слишком сильно похоже на о... - и замолкнув на полуслове, пошла в сторону кухни. Вообще-то, она хотела сказать "официальные визиты", но потом подумала, что вдруг он действительно пришел не по личному делу.
Пока чайник стоял на огне, Лера облокотилась о стол и попыталась успокоиться. Да, он пришел, когда она ожидала его увидеть меньше всего. Да, конечно, она его не забыла за такое короткое время. Сколько прошло, дня два-три? Да, сердце стучит и трепещет при одном только взгляде на него. И нет, нельзя ни словом, ни намеком показать, что он все еще ей интересен. Все должно быть в пределах установленных им же самим границ. А теперь пора узнать, зачем же он пришел.
Лера ушла, и Гордеев медленно направился в святую святых - ее комнату. Когда он сюда шел, то и подумать не мог, что она допустит его туда. В его голове четко сложилось убеждение, что в свою комнату девушки допускают не каждого. "Может, у меня все еще есть шанс?" - усмехнулся он.
В комнате Леры был мягкий полумрак, разгоняемый лишь светом надкроватной лампы. Постель была немного смята, и мужчина мог поклясться, что знает, в какой позе сидела Лера до его прихода - скрещенные ноги, под спиной подушка, а в руках книга, сейчас отложенная в сторону. На столе аккуратной стопочкой лежали учебники и тетради, в углу притаился ноутбук, но никаких фотографий, на что надеялся Гордеев. Зеркало, шкаф, стул и несколько картин на стенах - все это составляло довольно аскетичное убранство комнаты.
-Вот чай. И присаживайтесь, - Лера неслышно появилась на пороге.
Мягкими шагами она прошла вглубь комнаты и присела на самый краешек кровати. Потом поплотнее закуталась в свой бежевый кардиган и крепко сжала собственную чашку с чаем.
-Честно говоря, я думал, ты меня на порог не пустишь, - с тихим нервным смешком сказал Гордеев.
-Как же примерная студентка не пустит в дом знаменитого на весь город врача? Неприлично, - пожала плечами девушка.
И снова это тягостное молчание, давящее на барабанные перепонки.
-Черт, - Саша взъерошил волосы привычным движением, - я не знаю, с чего начать...
-С начала...
-Тогда надо рассказывать про детство, а оно было достаточно тяжелым... Нет... Во-первых, я хочу отдать тебе это... оно принадлежит тебе, и я не имел права читать... - мужчина протянул ей обрывок бумаги, в котором она тотчас узнала свое последнее письмо.
Лера вспыхнула и вырвала письмо из рук Саши. "Он наверняка понял, что я пишу о нем. А так как он ничего ко мне не чувствует, то сейчас будет снова распинаться о нашем статусе".
-Честно говоря, оно попало ко мне в истории болезни, которую ты сдала на проверку. Это было на следующий день после... вечера у Куратовых.
Лера поежилась и сильнее закуталась в кардиган.
-Я… во-первых… я должен извиниться сперва за то, что прочитал это без разрешения. А потом я хотел извиниться за то, что, прочитав, сразу разозлился и не попытался поговорить с тобой.
-Разозлились из-за письма?
-Вначале ко мне попала только первая часть, и я подумал, что ты влюблена в доктора Рудаковского, тем более я увидел вас уходящими вместе.
-Вовка? – Лера даже слегка улыбнулась. – Мы с ним только друзья. Близкие, да, но всего лишь друзья. И недавно он мне сказал, что... хотя это неважно... - она замолкла, завороженная направленным на нее взглядом.
Медленным шагом Саша подошел к девушке:
-А потом доктор Алькович просто всучила мне в руки вторую часть, и я понял, что... что девочки умнеют гораздо раньше мальчиков, чему я и Алькович являемся прямым подтверждением, – он присел на краешек кровати и не сводил взгляда с опустившей глаза Леры, которая осторожно ставила чашку на стол. - Лера, я виноват и должен просить...
-Тшш, - едва слышно прошептала девушка, поднимая светящиеся счастьем глаза.
В мгновение Саша сгреб ее в объятия и вовлек в поцелуй с привкусом горечи, раскаяния и безудержного счастья. Лера уткнулась ему в плечо, вдыхая знакомый запах его тела и чувствуя, как в такт колотятся их сердца.
-Лер, - он ласково поглаживал ее по спине, - это еще не все, о чем я хотел поговорить с тобой, - Саша почувствовал, как напряглась ее спина. – Тот человек, которому ты писала письмо...
-Долгая история, - перебила его девушка, едва заметно погрустнев.
-Дело в том, что Ёжик – это я…
Лера на секунду замерла, а потом отодвинулась, вглядываясь в его лицо.
-Что?
-Ну, тот Ёжик, которому ты писала письмо, это я и есть. Я тот самый мальчик, которого воспитали твои родители и … - он не успел договорить, потому что ошарашенная Лера всхлипнула и с такой силой обняла его, что он едва не задохнулся.
-Ёжик, мы думали… ты нас забыл… - пробормотала девушка, немного успокоившись. – Тебя все не было… и мама с папой… а ты все не появлялся… так много лет…
Она внезапно снова отодвинулась от него, и теперь Саша мог заметить сердитое выражение на ее лице со следами слез.
-Прошло тринадцать лет, за которые ты не удосужил нас даже весточкой, - обвиняющее проговорила Лера, вырываясь из его объятий. – Тринадцать лет! А теперь ты говоришь «Вот он я»! А подумать о нас, обо мне? – ее голос взлетел до небес, она гневно взирала на смешавшегося Гордеева, который пытался вставить свои пару слов, но разозленная Лера не давала ему этого сделать.
В конце концов ее мельтешение и нежелание слушать до ужаса надоели мужчине. Он схватил ее в охапку и снова поцеловал.
-Ты правда была влюблена в меня с детства? – Саша держал успокоившуюся девушку на коленях и легонько ее покачивал.
-Не скажу! – все еще немного обиженно хлюпнула носом Лера.
-Ну и не говори, все равно все в письме написала.
-У меня знаешь, сколько этих писем накопилось? – хихикнула девушка.
-А еще меня повеселило твое предположение о старой грымзе в роли моей жены. Все еще желаешь этого?
-Сам догадайся, - она чуть ткнула его в бок и снова притихла, наслаждаясь этой близостью с любимым и дорогим ей человеком. Наконец то потерянное когда-то чувство защищенности вернулось.
Тихонько тикали часы, велись уютные неспешные разговоры, как их покой разорвал звук подъезжающей машины.
-Это Лобовы, - прошептала Лера, еще крепче прижимаясь к Саше.
-Честно говоря, никакого желания видеть Олега Викторовича. Мне его на работе хватает, - усмехнулся Ёжик. – У вас другого выхода нет?
-Только окно…
-Эх, вспомним молодость… Где мои вещи?
Лера метнулась в прихожую за его курткой и ботинками и едва успела скрыться в своей комнате, когда Лобовы вошли в дом.
-До встречи, моя маленькая, - Саша притянул ее к себе, а она обвила его шею руками, прижимаясь как можно ближе.
-Лерка, мы приехали! – в комнату на полной скорости влетел Денис, который, заметив нежданного гостя комнаты, медленно попятился к уже захлопнувшейся двери.
-Кхм, Денис, тебя стучаться не учили? – спросила девушка недовольно, в то же время смущенно улыбаясь.
-Я ничего не видел, - пробормотал парень, опуская глаза.
Гордеев расхохотался, глядя на краснеющего Дениса, потом подмигнул Лере и рывком перескочил через подоконник. Из темноты донеслись неразборчивые ругательства, из которых Лера поняла, что мужчина попал в глубокую лужу и промочил ноги.
-Никому ни слова! – рыкнула Лера, глядя на переминающегося с ноги на ногу брата.
-Да я понял, понял..
-Ох, Дениска, кажется, я счастлива, - она прижала к себе мальчика и зарылась лицом в его волосы. – И не могу поверить в случившееся…
-А я могу, - приглушенно ответил Денис, стараясь выбраться из душащих объятий. – Гордеев – мировой мужик, я одобряю.
-Одобряет он! – Лера щелкнула брата по лбу и легонько подтолкнула к выходу. – Иди уже, шпион маленький…
Дениска приоткрыл дверь, но почти тут же захлопнул ее и повернулся к сестре:
-Лер, такое дело… - он слегка замялся, но все же продолжил, избегая смотреть в глаза девушки, - меня пригласили в лагерь для одаренных детей. Ну потому что я в информатике довольно силен… Можно я поеду?
-Что? Какой лагерь? – Лера нахмурилась.
-Меня одного выбрали из всего города, представляешь? Здорово ведь, ты гордишься мной?
-Горжусь, конечно, только пока ничего не понимаю…
-Лагерь в Краснодаре, туда съезжаются самые умные ребята на месяц. Кроме обычной учебной программы там проводятся дополнительные занятия по информатике, какие-то семинары, разных интересных людей приглашают. Классно, Лер? – мальчик радостно улыбнулся.
-Классно, Дениска, конечно. Ты у меня, оказывается, гений, - Лера ласково взъерошила его волосы. – Поезжай, но только при одном условии: не перенапрягаться, пить таблетки и соблюдать режим.
-Обязательно! Спасибо, Лерка, пойду обрадую остальных!
-То есть знали уже все кроме меня? – девушка недовольно прищурилась.
-Эээ, - мальчик опасливо улыбнулся, - просто ты последнее время была очень расстроенная и от того строгая, я боялся тебе сказать…
-Ох, Дениска, прости, - виновато произнесла Лера, приобнимая брата. – Помни, ты можешь говорить мне все, даже если я кажусь недовольной. Ты мой самый близкий человек и не должен бояться меня. Договорились?
Радостный мальчик весело угукнул, чмокнул сестру и вылетел из комнаты, бросив напоследок:
-Поможешь вещи собрать? А то отъезд послезавтра.
Чехова легко рассмеялась. От ее подавленного настроения не осталось и следа. Хорошо себя чувствующий умненький брат, удающаяся учеба и, главное, любимый человек и неожиданно найденная пропажа в одном лице – это ли не счастье…
***
На субботнее утреннее занятие Гордеев шел в исключительно благостном расположении духа. Он даже пожелал удачи обхаживающему очередного толстосума Степанюге, чем заслужил его недоверчивый взгляд.
-Доброе утро, товарищи доктора, - радостно возвестил преподаватель, входя в аудиторию.
Нестройный хор голосов был ему ответом. Студенты подозрительно поглядывали на него, не зная, чего ожидать: за последнюю неделю Гордеев показал все виды своего настроения.
Едва мужчина успел сесть за стол, как в дверях показалась заведующая отделением:
-Александр Николаевич, тут в очередной раз требуют результаты студенческих контрольных. Вы проверили?
Гордеев, усмехнувшись, посмотрел на Ковалец, смерил хитрым взглядом нетронутую стопку работ студентов и со вздохом протянул руку к контрольным.
-Ирина Васильевна, как вы можете во мне сомневаться? – он поднялся и демонстративно уронил бумаги в мусорную корзину. – Идеальные работы! Всем отлично!
-Александр Николаевич!
-Проверил со всей тщательностью, Ирина Васильевна, так и передайте. А если деканату что-то не нравится, то они могут приехать и лично все проконтролировать! Теперь я могу приступить к занятиям?
-Да пожалуйста, кто вам мешает… - проворчала Ковалец больше для себя, в то время как Гордеев, едва сдерживая смех, откинулся на спинку стула и тут же оглушительно чихнул.
-Позволите? – он аккуратно вытащил упаковку бумажных платочков, чей краешек так удачно торчал из ее кармана. – Премного благодарен.
-Александр Николаевич, - укоризненно вздохнула женщина, а потом царственно кивнула студентам: - Продолжайте занятие, - и вышла.
-Итак, два дня назад к нам поступил больной Шерстюков с диагнозом стеноз привратника. Кто мне расскажет, что это за зверь такой? – он опять чихнул.
Никто не удивился, когда вскочил Новиков и с жаром принялся излагать очередную энциклопедию. Гордеев его практически не слушал, скользя взглядом по лицам студентов, чаще всего останавливаясь на воодушевленном личике Леры, и думал. За последние несколько недель с ним произошли изменения, которые он не мог игнорировать. Из вечно раздраженного, жесткого человека с угнетенной совестью и без какой-либо цели в жизни он превратился в язвительного, но, в целом, добродушного мужчину. Ни верный друг Куратов, ни эффектная Нина не могли вывести его из глубоко въевшейся в душу подавленности, а группа веселых недоучек внесла в его жизнь хаос и легкость. И маленькая Лера… Впрочем, уже не маленькая, а вполне себе взрослая девушка, которая смогла пробить его броню. Саша чувствовал себя рядом с ней помолодевшим и таким живым, каким вряд ли был со времён старших курсов института.
-У меня все, Александр Николаевич, - прервал затянувшуюся пазу Новиков.
-Исчерпывающий ответ, доктор Новиков, садитесь. А теперь обсудим методы лечения. Доктор Чехова, поделитесь с нами?
Он с улыбкой выслушивал девушку, ловя на себе ее горящий и радостный взгляд. Когда она закончила, он усмехнулся:
-Доктор Чехова, ваша турецкая верноподданная выписывается завтра? Вот и возьмете Шерстюкова с его стенозом, тем более что сегодня вы мне ассистируете на его операции.
Во время радостного гомона студентов, поздравляющих удачливую одногруппницу, Гордеев разразился кашлем и снова чихнул.
-Спасибо-спасибо, - ответил на чье-то «будьте здоровы» врач и пробормотал: - Да, поздние прогулки по лужам здоровья не добавляют, даже если ты усеян колючками…
Лера потупилась, но улыбка играла на ее губах, когда Вика шепнула ей, что Гордеев постепенно сходит с ума.
-По больным, господа врачи, доктор Чехова, в два в первой операционной, - провозгласил напоследок Александр Николаевич и умчался.
***
Сколько Гордеев себя помнил, перед операциями он всегда на ком-то срывался. В начале своей карьеры он ещё пытался хоть как-то удержать себя, но потом заметил, что чем больше негатива он выплеснет на других, тем спокойнее и сосредоточеннее проходит операция. Его звезда восходила, и он рычал все сильнее и громче, испытывая, впрочем, небольшие угрызения совести и даже неловко извиняясь перед персоналом после. Саша не знал, что все вокруг уже давно воспринимали это как маленькую слабость гения, что не мешало им прятаться от него с каждым разом всё успешнее и успешнее. Вот и сейчас Гордеев летел по коридорам, выискивая очередную жертву, но как назло никто не попадался. И тут в конце коридора мелькнул чей-то халат. Саша уже открыл рот, чтобы рявкнуть на незадачливого медработника, но у него вырвался лишь вздох облегчения:
-Лера... Вот ты где.
Она приветливо улыбнулась, а Гордеев с удивлением понял, что весь негатив в его душе пропал и он совершенно не хочет ни на кого кричать.
-Такое ощущение, что в больнице никого нет.
-Саш, все знают, что перед операцией ты нервный, вот и прячутся, - слегка рассмеялась Лера, наблюдая, как Лебедева пытается протиснуться мимо них, а в ответ на благодушную улыбку врача испуганно округляет глаза и поспешно удаляется. - Ну хочешь на меня наори?
-Ты свое у стола получишь, - весело пригрозил Саша, следя за скривившимся лицом Леры.
-Опять крючки держать?
-Дождешься у меня, Лерка.
-Ты сказал это совсем как тогда, Саш...- мечтательно сказала девушка.
-Почему ты не называешь меня Ёжиком? Я так давно не слышал этого имени, только от Куратова, но это не то.
-Я ... Я пока не могу привыкнуть, что ты и Ёжик - один и тот же человек, - смущённо призналась Лера.
-Привыкнешь, - безапелляционно заявил Гордеев: - Ладно, пойдем, нас ждёт стеноз привратника.
Уже после операции, размываясь, мужчина виновато извинялся, что сорвался на Леру.
-И вообще, доктор Чехова, все было не так уж плохо, даже неплохо, я бы сказал, - заключил он и тут же чихнул: - Да что же за день такой?
-Знаете, доктор Чехова, - вмешался в Сашин монолог разоблачающийся рядом анестезиолог, - раньше Александр Николаевич орал вдвое больше и не извинялся потом, так что сегодня день редкостной удачи.
-Спасибо на добром слове, Андрей Павлович, - криво усмехнулся Саша, а после ухода коллеги спросил: - Какие планы на вечер?
-Да никаких особо, разве что поболтать с Викой и позаниматься химией с Денисом.
-Нда, а у меня дежурство… - задумался Гордеев и через секунду закашлялся. – А вот завтра я свободен. Сходим куда-нибудь?
-Обязательно, - Леркины глаза сверкнули радостью. – Только ты позвони, ладно? – помявшись, чмокнула кивающего Гордеева, и убежала.
Улыбаясь, Саша смотрел ей вслед. Лерка, его маленькая Лерка, юная художница и проказница оказалась подающей большие надежды студенткой. Когда-то он думал, какой она стала – женственной и умной, как Чехова? Да, именно так. И никакие силы не смогли их разделить навсегда: когда он потерял последнюю надежду, судьба сама свела их. Опять.
-Тетя Маша, дядя Петя, я больше не оставлю ее, обещаю, - прошептал он себе под нос, удивительным образом превращаясь обратно в того нескладного мальчишку, который потерял голову от первой улыбки малышки.
***
Галина Алексеевна неспешно шла по своим владениям, прислушиваясь к тишине в отделении. Все больные по палатам, практически спят, значит, вполне возможно выпить чашечку чая в ординаторской, тем более дежурит Гордеев, с которым хорошо побеседовать или просто помолчать. Дежурства Степанюги Тертель не любила и предпочитала сидеть на своем посту, а Гордеев все-таки был совсем своим.
-Александр Николаевич, чаю хотите? – негромко произнесла она, открывая дверь.
Ординаторская встретила ее быстрым и тяжелым дыханием мужчины, который спал на диване, поминутно мечась головой на подушке. Что-то не понравилось старшей медсестре в его сне. Она дотронулась до его лба – горячий, как пирожок на рынке.
-Ирина Васильевна, Гордеев заболел, температура высокая, весь в испарине, - Тертель оперативно звонила заведующей. – Вы еще не ушли? Как хорошо. Значит, бужу его и отправляю домой… На такси, конечно, вы что, он сам не дойдет… Спасибо…
Полчаса ушло на то, чтобы совместными усилиями Ковалец и Тертель разбудить мужчину, накормить таблетками и втолковать ему, что в таком состоянии он должен немедленно ехать домой и лечиться.
-Александр Николаевич, я ведь вас могу отстранить от работы, - пригрозила вконец разозленная Ирина Васильевна, - или вообще оставить лечиться в больнице. Хотите?
-Чтобы над моим телом издевались очередные недоученные обрубки в халатах? Увольте, - горестно вздохнул Саша. Он тяжело поднялся, не переодеваясь, пошел к двери. Однако идти самостоятельно не смог, к нему подскочили женщины, и этаким трио они спустились во двор, где мужчину погрузили в машину и попросили таксиста помочь ему дойти до дома.
Как он добрался до квартиры, что делал потом, Гордеев не помнил. Его накрыла темнота, изредка перемежающаяся чувством жажды и противным писком телефона на периферии сознания. Когда он более-менее пришел в себя, то обнаружил, что лежит на своем диване в хирургическом костюме, а рядом на последнем издыхании надрывается телефон. Саша с трудом сел, но телефон уже молчал. Пошатываясь, мужчина добрался до ванной и долго плескал себе в лицо холодной водой, надеясь, что тупая боль и тяжесть в голове отступят.
-Так, Лера… - пробормотал он хриплым голосом, рассматривая списки пропущенных. – Точно, Лера…
Он добрался до прихожей, голова нещадно кружилась, а слабость в теле была такая, что хотелось лечь и умереть, но Саша не сдавался – он хотел воплотить задуманное в жизнь.
