Рим уже не тот...

С момента того злополучного приема прошло уже четыре дня, во время каждого из которых я ощущала, практически, панический ужас. Тетя отчаялась выяснить причину моей постоянной напряженности и отчуждения. А я…Я не могла ни понять, ни принять, причины собственного безотчетного страха. Я читала новый труд придворного историка Тацита. Он рассказывал о Римском Государстве со времен его основания, повествовал о долгом пути, пройденном нашим народом на пути к могуществу… Однако в тексте я увидела легчайшие намеки на недовольство автора политикой Вечного Города: рабство, праздность, многочисленные пороки знати подвергались, зачастую, едва уловимой критике. Оттого, наверное, у Береники Тацит отсутствовал – находился в немилости у императора. А жаль: он единственный, с кем мне, и в правду, хотелось познакомиться на том злополучном собрании… Неожиданно в мои покои вбежала Ариадна. Пожалуй, она была единственной, кто понимал гнетущий меня страх: ей тоже до сих пор снился недобрый взгляд того стража из свиты сенатора. - Госпожа, - я оторвалась от свитка и посмотрела на наперсницу, – тебя срочно зовет госпожа Лукреция. Я точно не знаю, в чем дело, однако я слышала, что она говорит с какими-то мужчинами… - Что? – мои брови вмиг взлетели к волосам. – Не понимаю. - Поспеши, госпожа. Твоя тетя просила поторопиться… Я аккуратно завернула труд и убрала в тубус, затем оправила прическу и наряд, и вышла из комнаты, попутно размышляя о личности наших гостей… Когда я вошла, взоры все присутствующих обратились ко мне. А я… Я с трудом удержалась, чтобы не захлопнуть дверь и убежать в собственные покои. Алые драпировки гостиной вдруг начали казаться сгустками крови, потолок стал давить на темя, а перед глазами появилась чернота… «Это просто сон, - подумала я. – Этого не может быть…» - Кассия, позволь представить тебе наших сиятельных гостей: сенатора Публия Аттия Корва - одного из ближайших друзей нашего бесценного императора, его военачальника Прокула, прославившегося своими походами против кельтов, а также, - голос тети стал неодобрительным, - известного историка Публия Корнелия Тацита… Итак, передо мной стояло трое мужчин. Светловолосый сенатор с жестокими карими глазами насмешливо посматривал на меня, словно зверь на добычу, оценивая и подмечая каждую деталь. Его лицо казалось схожим с памятником самому Богу Войны Марсу – такие же правильные черты, несущие, однако, отпечаток безжалостности… Его слуга не был римлянином высоких кровей: темноволосый, темнокожий, с носом, напоминающим клюв ворона, и с таким же недобрым, немигающим взглядом. В отличие от хозяина, Прокул разглядывал только Ариадну, которая, в ответ, низко опустила голову, словно стремясь стать меньше и незаметнее, а лучше и вовсе исчезнуть. Зато умное и благородное лицо третьего гостя сразу внушило мне доверие и искреннюю симпатию. Я вспомнила, где слышала о Прокуле – он в прошлом являлся лучшим гладиатором из Рима. И был знаменит тем, что убивал своих противников на арене с особой жестокостью. - Мы рады с Вами познакомиться, госпожа Кассия, - властный голос сенатора Корва отвлек меня от размышлений. – Вы, возможно, не помните, но мы с Вами были на одном приеме. Жаль, что Вы столь спешно удалились, однако восхищенный Вашей красотой, я не оставил попыток разузнать о Вас больше. Госпожа Лукреция милостиво разрешила нам прийти в её дом, дабы выразить Вам наше почтение. Сенатор склонился перед тетушкой в коротком, но несколько насмешливом поклоне. Та, в ответ надулась от гордости и, радушно улыбнувшись, пригласила гостей за стол. - Рада познакомится, - мой голос вышел куда холоднее, чем положено правилами этикета. - Кассия!.. – укоризненно вскинулась тетя. Я сидела по правую руку от Лукреции, и, давясь, понемногу отщипывала кусочки рыбы, под пристальным взглядом сенатора Корва, вальяжно расположившегося передо мной. - Ничего, - одними губами усмехнулся политик. – Ведь госпожа, надеюсь, позже Вы смените гнев на милость. Льщу себя мечтой, что наше знакомство принесет Вам только приятные эмоции. Я едва сдержалась, чтобы не запустить блюдо с рыбой в высокомерную гадину. Сама себе я не могла объяснить собственной ненависти к сенатору. Он вел себя безукоризненно вежливо, и особых причин ненавидеть его у меня не было… Однако какой-то внутренний голос шептал мне, что этот человек не принесет мне добра. - Посмотрим, - как я ни старалась изобразить хотя бы толику теплоты, судя по тетиному выражению лица, у меня совершенно не получилось. - Что ж, возможно Вам будет интересно узнать, что император поделился со мной проектом Вашего отца, госпожа Кассия, - пристально глядя на меня, небрежно бросил Корв. - Правда? – я заинтересовано уставилась на собеседника, на мгновение забыв собственную неприязнь. - Он, к сожалению, выразил сомнение, что этот проект действительно стоящий… Боюсь, мечты Вашего отца так и останутся мечтами… - Что ж, значит, папа найдет иной способ помочь Помпеям, - пожала плечами я, стараясь не показать, насколько мне грустно за усилия отца. Неужели у Рима нет возможности помочь одной из своих самых богатых и процветающих провинций? Или столице просто не выгодно продвигать префектуры? Море вопросов мгновенно всплыло в моей голове… Политика Рима начинала вызывать у меня большие сомнения. - Император Тит мудр, - поднял брови сенатор Корвус. – Сейчас Вечный Город находится в некотором упадке. Тит не станет разбрасываться ресурсами Империи, пока не восстановит влияние Рима. - Но помимо центра, есть и другие области, нуждающиеся в укреплении! - не смогла сдержать эмоций я. - Если сконцентрировать внимание только на столице, Империя развалится… - Кассия! – взвыла тетя. – Ты сомневаешься в мудрости нашего Цезаря?! - Нет. Просто стараюсь судить здраво! – я почувствовала, что начинаю закипать. – Сила Рима – это мощь каждой его провинции… Без новых ирригационных систем Помпеям долго не прожить. Как итог, слава процветающего прежде города станет тускнеть… В результате Римская Империя начнет распадаться. А потеряв влияние в окраинах, ослабнет и центр! - Так решил Цезарь, прекрасная Кассия, - развел руками сенатор Корвус. – Ваш гнев ничего не изменит… - Напротив… - негромкий густой голос Тацита в звенящей тишине сразу привлек общее внимание. Тетя скривилась, политик с интересом посмотрел на сидящего в дальнем конце стола историка, лишь Прокул по-прежнему плотоядно оглядывал Ариадну. – Мнение каждого гражданина для императора должно быть важным. Мои друзья, присутствующие на прощальном приеме Береники, рассказали мне о невероятно умной и красивой девушке, которая смутила самого Тита. И я упросил уважаемого сенатора взять меня познакомится с Вами, госпожа. Я невольно покраснела от смущения. Услышать подобные речи от человека, которого я искренне считала своим авторитетом… Конечно, я никогда не полагала себя глупой, напротив, мне претили интересы моих сверстниц. Поэтому я много читала и неплохо разбиралась в политике, культуре и даже чуть понимала в военном деле… - Я искренне благодарю Вас, господин Тацит. Вы не представляете, насколько мне лестны Ваши теплые слова. Однако я думаю, что не вполне заслуживаю их. Я всего лишь обычная девушка… Тацит хотел было ответить, но его опередил сенатор Корв. - О, нет, - тон политика я бы назвала… плотоядным. – Вы по-настоящему отличаетесь от любой виденной мною ранее молодой женщины. И не только умом… Затем последовала двусмысленная пауза, во время которой я предпочла сделать вид, что не поняла намека Корвуса. Наше застолье длилось примерно полтора часа, в течении которых я успела проклясть тетю с её непомерной болтливостью, излишне молчаливого Прокула, взглядом пожирающего испуганную столь пристальным вниманием Ариадну, и сенатора, ухитряющегося каждым предложением создавать мне словесные ловушки, полные насмешливых комплиментов, от которых мне хотелось убежать… За это время я устала больше, чем на том злосчастном приеме. Теперь я лишь молила Минерву* дать мне мудрости, чтобы не сорваться на Корве. Его цели не были ясны, но все равно пугали меня. Зачем, зачем он направо и налево расточает любезности, если и так ясно, что это совершенно не в его привычках?! Единственным утешением был великий Тацит. Он не только оказался интереснейшим собеседником, способным поддержать любую тему от театра до цен на свежее мясо, но и с полунамека понимал, когда мне была необходима помощь при излишней назойливости сенатора… Как бы там ни было, но обед подошел к концу. Мы выпроводили «дорогих» гостей, и остались одни вместе с тетей. Она снова не желала разговаривать со мной: злилась на мое поведение с тем сенатором. Мне и самой было немного стыдно, что я была столь груба и резка, однако поступь рока, которой веяло от этого человека, как мне казалось, несколько оправдывала меня… Я не знала тогда, что эта встреча станет для меня началом конца… Не знала, что знакомство с фатумом в лице сенатора станет толчком к началу в моей жизни событий, одновременно и прекраснейших, и самых печальных, которые только возможно себе вообразить. Примечания автора: *Минерва - в римской мифологии богиня мудрости.