Сквозь время и боль луч солнца пробьется

Ты вновь сидишь на набережной. Приятно смотреть в даль, которая переливается всеми оттенками красного в багряном зареве. Но и оно оставляет свои права и покидает небо, уступая место тишине и покою. Все замерло, и лишь луна отражается отблесками на поверхности воды. Из твоих глаз текут слезы, ты больше не можешь сдерживаться, это уже слишком для тебя, и ты плачешь навзрыд. *** Еще слишком раннее утро, ты осторожно покидаешь кровать, одеваешься и уходишь. Тебе страшно, но ты не позволишь этому случиться. Они стали тебе родными и слишком дорогими. И ты готов сделать все, чтобы они остались живыми и невредимыми. Ты выскальзываешь из комнаты, осторожно закрывая дверь, и уходишь из особняка. Наблюдавший в сторонке за всем этим Занзас ворвался в комнату хранителей и растормошил их - Какого черта ты себе позволяешь… - Кёя буквально рычит от негодования, а Мукуро ждет ответа. - Он ушел. Все опять повторяется, – и только сейчас они обратили внимание на пустующую часть постели. Не сговариваясь, они поднялись и впопыхах стали собираться. Злость их буквально разбирала, особенно Мукуро, ведь он все ему рассказал, зачем… зачем так снова поступать. Мукуро, Кёя и Занзас неслись сквозь лес, словно обезумевшие, стараясь успеть туда, где идет бой. Бьякуран прислал письмо с назначением места встречи. Тсуна уверил своих мужей в том, что ни при каких обстоятельствах не явится туда. Как он их обманул, как обошел чары кольца, им так и не стало ясно. Как только они прибыли на место, перед их глазами предстала следующая картина: Тсуна, используя трезубец с огнем, пущенным по нему через перчатки, атакует Бьякурана. Он дрожит, ему не хватает сил. Что уж говорить о маленьком боссе, если взрослый он не победил. Последняя иллюзия, которую он выпускает, слишком неустойчива, лианы роз с острыми шипами растворяются, и Бьякуран уже напрямую движется к нему. Тсуна смирился с тем, что бой проигран, но когда он раскрыл глаза, то увидел перед собой Мукуро, заслонившего его, и Кёя тут же, находится недалеко и не движется…. *** Сердце бьется с удвоенной силой, слезы стекают по лицу прямо на траву. Так больно, это так больно, но ты сможешь изменить будущее, ты сделаешь для этого все, что только в твоих силах. Ты не замечаешь, как впадаешь в дрему, в последнее время ты слишком мало спишь. Ты боишься спать, потому что во снах они приходят к тебе - воспоминания драгоценных ночей. Уже уснув, ты не замечаешь, как на тебя накинули что-то теплое, подняли на руки и понесли в куда более благоприятное место для сна. *** Темно, чужое тепло, чужая тяжесть, но такая приятная. Рядом с одним из них ты чувствуешь себя по-настоящему защищенным, нужным и любимым. Жар чужого, обнаженного тела, широкие плечи, перекатывающиеся мускулы, тебе так нравится поглаживать их, путаться в длинных волосах. Медленные толчки, он полностью в тебе, смакует каждое движение, откровенно наслаждаясь. Ты с закрытыми глазами выгибаешься ему на встречу, трешься об его живот. Обнимаешь, ласкаешь плечи и грудь, поглаживая и чуть царапая ногтями спину. Он выходит из тебя, оставляя незавершенную пустоту. Переверчивает на живот, кладет руку на спину, а другой совсем чуть-чуть приподнимает твои бедра и вновь медленно проникает в тебя, отпуская и разрешая полностью лечь. Ты чувствуешь его дыхание на своей шее, его губы, касающиеся твоих плеч, прокладывающие цепочку нежных поцелуев. Его волосы скользят по твоей спине, немного щекоча. А ты стонешь и вжимаешься в него, чтобы получить больше. Просишь не останавливаться, извиваешься под ним, наслаждаясь той нежностью, которую он тебе дарит… Сознание обволакивает дымкой, и картинка меняется. Середина дня, ты работаешь в кабинете, сидишь за столом, разбираешь папки с документами и решаешь, как поступить, дать свое разрешение или все же отказать. Кёя сидит неподалеку, просматривает какие-то отчеты и пьет кофе. Так и проходит время за рутиной работой, пока он не подходит к тебе сзади. Вырвав папку из рук, он грубо берет тебя под локоть, не давая опомниться, поднимает и опрокидывает на стол. Немного грубые поцелуи, вырванный из петель ремень и оторванная пуговица на брюках, красные отметины на шее, расстёгнутая рубашка. Спущенные штаны и царапины на бедрах. Ты ничуть не удивлен, тебя это раззадоривает и возбуждает так же сильно, как и нежность Мукуро. Кёя грубо проникает в тебя пальцами, разминая, делая податливым, заставляя стонать в голос. Он любит подчинять добычу, независимо ни от чего, ты его самая ценная жертва. Его движения резки, он грубо врывается в тебя, выходит полностью и снова проникает, вырывая крик удовольствия, смешанного с толикой боли. Резкие движения, мятые документы, его рука на твоем члене, сжимающая основание, не позволяя тебе кончить… А в конце он притянет тебя к себе и нежно коснется губ, вкладывая в поцелуй всю дикую и необузданную любовь к тебе. *** Ты просыпаешься, ощущая дикое возбуждение, открываешь глаза. Несколько секунд ты не понимаешь, что происходит, но потом окончательно приходишь в себя, окидывая немного мутным взглядом обстановку. Встаешь с дивана и крадучись идешь в другой конец комнаты. Заметив, что Занзас спит, возвращаешься к дивану, скидываешь жилетку и отправляешься в душ. Раздевшись, встаешь под струи теплой воды, ласкающие твое юное тело. Рука тянется к напряженному члену, полностью обхватив ствол, ты начинаешь медленно двигать рукой *** Больше всего в этих отношениях ты любил наблюдать за ними, такими разными и в то же время такими похожими. Тебе откровенно нравилось рассматривать их в постели или в душе. Ты старался делать это так, чтобы тебя не видели, но прекрасно понимал, что они знают о твоей маленькой слабости. Их руки сплетаются, когда они прижимаются друг к другу тесней, почти становясь одним целым. Тебя всегда поражала картина, когда Кёя стонет в голос от ленивых и чутких ласк Мукуро. Когда он насаживается на него и требует большего, обещая убить, если тот не даст ему то, чего так страстно желает его тело. Но Мукуро все равно поступает по-своему. Руки Кёи удерживаются над головой, Мукуро так же лениво продолжает двигаться, ловя губами стоны, целуя и обязательно кусая за шею, оставляя свою метку. Кёя рычит в его руках, ругается и даже иногда матерится, но слова – ничто. Его тело подается вперед на каждое движение, ноги обхватывают бедра Мукуры, а потом… Потом они меняются местами, и Мукуро оказывается заложником животной страсти. Он прикрывает глаза, обнимает Хибари, сильнее прижимая к себе, извивается под ним и стонет, выгибаясь так, что создается впечатление, будто он сейчас сломается. Поцелуи-укусы, животная страсть и кровавые царапины по всей спине. *** Тсуна кусает губы, стараясь случайно не выдать себя, но все-таки издает тихий полустон, когда кончает. Обмывшись и убрав все следы проявления своей небольшой слабости, он выходит в гостиную, а там уже сидит Занзас. На столе две чашки кофе, Савада садится напротив сына Девятого и делает глоток из той, которая предназначена для него. - Я воспользовался твоим душем. - Ага, а еще подрочил, – Занзас смеется от осознания того, что заставил мальчишку опустить взгляд и покраснеть. – Не заморачивайся. Сегодня красная луна. - Да. Надеюсь, ты не забыл все, что тебе надо сделать. - Нет. Тсуна достает тетрадку и кидает ее на стол перед Занзасом. - Занеси это в мою комнату или отдай им лично. На твое усмотрение, – он встает, закидывает жилетку на плечо и выходит из комнаты. Время пришло…