Двумя годами ранее, главный дом клана Адачи
Адачи Сай неуклюже ёжился, сидя в углу дивана и исподлобья наблюдая за адвокатом. «Адвокат дьявола» Изуми Гаку, при своём мелком росте и почти женском изяществе до того уверенный в себе, наглый и непосредственный, источающий внутреннюю силу, как и положено сильнейшему в клане бойцу и стратегу, в очередной раз склонял босса к вложению средств в новый проект в области высоких технологий. Он давно уже исподволь, осторожно, но настойчиво, подводил старика к мысли о том, что прежнему порядку настаёт конец, и если он сам не приспособится к новому миру, мир прогнёт его под себя. И теперь он осмелел настолько, что говорил об этом прямо, даже не стесняясь присутствия его, Сая — следующего босса клана Адачи. — Наркоторговля прибыльна, но опасна, Адачи-доно, — спокойно, неспешно вещал Изуми, стоя у окна, со спины освещённый солнцем, и потому выражение его лица оставалось неразличимым для Сая. — Мы теряем не меньше, чем приобретаем, из-за того, что полиция постоянно преследует наших людей, даже тех, кто не замешан в этом. Если мы не избавимся от этой теневой стороны бизнеса, у нас нет никаких шансов отмыться и продолжить дела на новом уровне. Как я уже говорил, вложение средств в IT-индустрию и промышленность даст нам намного больше, чем этот бизнес. Причём все деньги будут чистыми, и после некоторых манипуляций, — адвокат развернулся вполоборота к окну, и Сай уловил на мгновение мелькнувшую на его лице хищную усмешку, — мы будем абсолютно чисты. Они просто не найдут, к чему придраться. — Наши партнёры? — коротко интересуется босс. И сразу понятно, что он хочет узнать. — Они не будут представлять для нас опасности, — уверенно заявляет Изуми. — Ты сумеешь сделать это, Гаку? — гулко ударился о стены кабинета глубокий, сильный голос босса клана Адачи. — Ты действительно, — он сделал ударение на этом слове, — сможешь вытащить всех нас? Изуми отрицательно покачал головой. — Не всех. Кем-то придётся пожертвовать, чтобы в будущем дом Адачи мог продолжить своё существование с присущим ему величием и мощью. Старик — совсем седой, но крепкий, жилистый, с иссечённым длинными морщинами лицом и глубоко ввалившимися тёмными глазами — довольно улыбнулся, услышав эти слова. Меньшего от своего ученика и преемника он и не ожидал. — Тогда сделай это. Сделай так, чтобы в будущем мои дети и Сай могли жить, как они того достойны, не прячась и не опасаясь за свою свободу, — произнёс он. Сай передёрнул плечами от отвращения. Босс продаёт гордость якудза ради спокойствия и даже не своего, а детей, которые его предали, — как это омерзительно и жалко! — Я сделаю это, — пообещал Изуми и, поклонившись боссу и получив благосклонный кивок в ответ, вышел из кабинета. Теперь Сай мог не сдерживаться. В его груди клокотал гнев на внезапно одряхлевшего и растерявшего всю свою силу дядю, которым он так восхищался раньше, которого так презирал сейчас. — Почему ты делаешь это?! — воскликнул он, вскочив с места. — Почему ты хочешь отказаться от нашего места?! Неужели этот придурок так запугал тебя, что ты совсем забыл о гордости?! — Заткнись, Сайчи, — устало, нехотя, откликнулся старик и, переведя на племянника мутный взгляд заметно потускневших за последний год глаз, продолжил размеренно: — Что ты знаешь о гордости и чести якудза, сопляк? Единственный раз, когда ты убил, и тот был по случайности… нелепый, — он сжал губы, подавляя раздражение. — И это Гаку ты должен благодарить за то, что сидишь сейчас на этом дорогом диване, а не валяешься на нарах в тюрьме, — Сай попытался возразить, но босс нетерпеливым жестом прервал его. — Мне плевать, что ты думаешь об этом. Довольно того, что, отходя в мир иной, я оставлю тебе и Хане достаточные средства для безбедной жизни и более или менее чистое имя, чтобы вы могли жить, как нормальные люди, — он вздохнул. — Она всегда этого хотела. Гаку — мой преемник, нравится тебе это или нет, и ты подчинишься ему сейчас и будешь подчиняться, когда меня не станет. Иди. Я устал. Стиснув зубы, Сай вышел из кабинета. Он знал, что с дядей даже теперь, после второго инсульта, ослабившего его и поставившего год назад практически на край могилы, бесполезно спорить. Если уж босс Адачи выкарабкался из ада, когда сама смерть держала его костлявой лапой на ногу, его он слушать точно не станет. — Я ни за что не смирюсь с этим! — прошептал он, оказавшись в коридоре, и на глаза ему выступили слёзы обиды и злости. — Ты не вечен, старик!*****
— Милая девушка, — ласково улыбнулся Изуми, едва инспектор, утомлённый долгим и безрезультатным допросом, покинул кабинет, чтобы выпить кофе, — вам ведь действительно важно добраться до правды, не так ли? — он отлично видел, что это так, и улыбнулся ещё приветливее своими бескровными губами, когда Мия неосознанно кивнула в ответ. — Тогда прислушайтесь ко мне. Ваш начальник этого точно не сделает, и тому есть веские причины… — он помолчал, — между ним и мной. Но правда не должна зависеть от наших обид. И судьбы других людей не должны зависеть от этого. Вы выслушаете меня? Мия снова кивнула. Её загипнотизировал твёрдый и честный взгляд якудза, его уверенный голос и прямые слова, и вдруг ей показалось, что он действительно хочет помочь. — Говорите, Изуми-сан, — сказала она, чуть помедлив. — Я выслушаю вас.