***
Голые по пояс Гленн, Ларс и Вик дружной кучкой сидели на жесткой неудобной кушетке в холодной и неуютной камере для пленных. Вокруг расхаживал один охранник, который постоянно чихал и жаловался на жизнь (похоже это был тот самый парень, которого в свое время вырубила и лишила одежды Мэрил, вследствие чего он и простудился), а в углу разлагался труп какого-то чернокожего парня, чье несчастное тело жрали мерзкие, прожорливые личинки мух. Внезапно кто-то из присутствующих признал в нем человека, умершего от сердечного приступа при виде Рэттлхэда. Принюхавшись и на всякий случай потыкав, непонятно где найденной, палочкой труп, который пожирали личинки, ребята пришли к выводу, что мертв он уже очень давно. И это было просто охренеть, как странно, ибо они разговаривали с шефом ДАРПА всего полдня назад. — Эй, чувак, тут трупик убрать надо бы! — обратился к расхаживающему вокруг камеры охраннику чистоплотный Вик. Солдат хотел что-нибудь по традиции сострить в ответ, но тут его по традиции же прихватил острый приступ диареи и парень вынужден был срочно удалиться в уборную, потешно несясь по коридору держась за задницу. Когда охранник скрылся из виду, все уныло воззрились на грязный пол, словно пытаясь медитировать, чтобы хоть как-то скрасить время ожидания. Вдруг Ульрих принял сигнал Мастейна: — Слушай, Ларс, я тут вот что подумал: если кто-нибудь из вас умрет, то охраннику придется войти внутрь камеры и проверить его… Я предлагаю инсценировать самоубийство: например ты мог бы имитировать харакири. Предположим, ты мог бы вскрыть себе вены и испачкать кровью пол, как если бы… Ударник уже задумался над тем, что слова Дэйва не лишены смысла, когда Вик, в чьей пустой черепушке порой рождались поистине гениальные мысли, вспомнил про отобранный при попадании в плен соус. Маскот по-быстрому связался с Мэрил и велел ей, используя стелс камуфляж, незаметно проникнуть в столовую, спереть там баночку томатного кетчупа, после чего притащить его друзьям. Возражений не последовало, и торица принялась смиренно ожидать спасения, не зная, чем себя развлечь. От нечего делать, Ларс принялся тупо перебирать все возможные частоты кодека, надеясь найти интересного собеседника. И вскоре он нашел то, что искал: на экране переговорного устройства появилась блондинистая морда мужика с зачесанными назад волосами и черными очками, закрывающими глаза. Рассказывал этот парень о самых разнообразных вещах, а так же учил всевозможным чудным премудростям. — Кто это там с тобой беседы вел? — поинтересовался Гленн, заметив, что Ларс, отключив кодек, тупо уставился округленными от удивления глазами в пространство. — Ам… похоже наша игра смешалась с другими играми… — ответил ударник. — Я вот только что разговаривал с Альбертом Вескером, который был немного не в себе. — И что он тебе сказал? — полюбопытствовал Вик. — Да много чего! — воскликнул прифигевший Ульрих. — Учил, например, делать из снега воду; рассказывал, как, не топоча, передвигаться по базе; говорил, что в холодном воздухе звуки разносятся лучше, и что на снегу остаются следы по которым меня могут выследить; а так же велел не сидеть за компом ночи напролет… Какие нахрен ночи?! За каким, нахрен, компом?! Ларс вновь округлил глаза, устремив свой взгляд в пространство. — Эко бедолагу глюкнуло… — задумчиво произнес Вик, имея в виду совсем не ударника.***
Тем временем в реальном мире: Комната Мастейна младшего постепенно опустела. И некому было разбираться с глюками и прочей хренью, творящейся в игре. Ребята уже порядком устав от напряженки не дававшей свободно вздохнуть со вчерашнего вечера, постепенно разошлись кто куда. Джуниор, знающий, что до следующего допроса у него есть добрые пятнадцать минут, отправился в компании Мастейна на свежий воздух перекурить и подумать, как всё уладить. Во дворе ими был встречен Роб, вдохновенно поющий беззаботно качающейся на качелях Фортуне «Prisoner of your eyes». Леди Удача беспечно болтала ногами, голову её украшал венок из ромашек, а на лице её расплылась блаженная улыбка, Роб же сидел рядом на скамеечке и, небрежно перебирая струны акустической гитары, пел одну из лучших баллад своей бывшей группы. Странно было видеть Леди Удачу прибывающей в столь приподнятом расположении духа… впрочем, не более странно, чем Солид Снейка, переодевшегося в темные штаны, да простую белую рубашку, и вальяжно расположившегося в шезлонге с книжкой «Гордость и предубеждение», которую он с увлечением читал. Увидев героя любимой игры в таком виде, Джуниор тут же рванулся обратно в дом и принялся искать костюм Змея, дабы примерить столь крутой наряд. Правда, одержимый жаждой косплея Эллефсон цели своей не достиг, остановившись как вкопанный у комнаты Джастиса Мастейна ошарашенный увиденным: за компьютером сидел Ликвид Снейк, зачесавший волосы назад и надевший свои любимые черные очки. И все бы ничего, но главный злодей, как и в каноне, давал главным героям полезную информацию и просто дельные советы. — Э-э-э… Ликвид, — неуверенно обратился к лидеру «Фоксхаунда» Дэйв, — а почему ты им помогаешь? Ну, в каноне — понятно — ты был заинтересован, чтобы Снейк дошел до конца и всё такое… но здесь то зачем? На лице Жидкого Змея отразилась страшная обида и разочарование, словно его, доброго и ни в чем не повинного парня, внезапно обвинили во всех грехах человечества. — Добрый я, на самом деле — хмуро буркнул в ответ Джунироу лидер «Фоксхаунда», — помогаю всем… а они… Ликвид плохой… Да меня если бы не довели… Да если бы… Джуниору на мгновение показалось, что один из его любимых злодеев мира компьютерных игр вот-вот заплачет, но не случилось… — Ну, ты чуток стервозный был, согласись. В общем-то, за это тебя все и любили, — попытался ободрить Ликвида Дэвид, но в ответ получил лишь: — Говорю же: довели меня! Будешь тут стервозным… Эллефсон хотел продолжить свою утешительную речь, но тут он внезапно заметил, что Гленна вновь приковали к хреновине для допросов и Джуниор спешно стряхнул со стула лидера «Фоксхаунда» после чего быстро приземлил на еще теплое сиденье свою прекрасную задницу.***
— Я хочу возродить «Джудас», хочу вновь сделать его легендой! — признался Типтону Даунинг. — Бред. До прежнего уровня ты его уже, при всем желании, не доведешь, хотя бы даже потому, что металл нонче не так популярен, — возразил Гленн. — Это кто это тут у нас не по канону разговорчивый? — зло прошипел Даунинг, занося руку над терминалом машины для пыток. Кеннет дотронулся до клавиш приборной панели, и тут его очень неслабо шибануло током, вследствие чего бедняга трясся добрые секунд пять-десять подобно великому Ангусу Янгу, выдающему на сцене свои легендарные выкрутасы, а когда все закончилось, счастливо улыбался, а волосы его напоминали добротную прическу «афро». Выдохнув облачко дыма, Даунинг непонимающе уставился на целого и невредимого Гленна. Затем, в состоянии крайнего удивления, К.К., округленными до предела глазами, воззрился на, вроде бы абсолютно исправное, устройство, пару секунд назад бившее его током. И вот, пока прифигевший Даунинг тупо созерцал терминал, к нему сзади подкралась фигура в стелс-камуфляже и быстро и очень профессионально его вырубила. Безвольное тело Кеннета, грузно ухнув, распласталось на полу, Мэрил отключила режим невидимости, после чего освободила Гленна и торжественно вручила ему бутылочку соуса. Типтон из благодарности лакнул соус, сказал, что вкусно, затем вернул себе одежду и снаряжение, которые были скиданы в коробку, находящуюся неподалеку, после чего в компании Мэрил, вернулся в соседнее помещение, где ими была открыта дверь камеры, где томились остальные страдальцы. И дружной компанией ребята, забрав свои вещи, направились прочь из этого неуютного помещения.