Олимпийская мечта

       Учебник по русскому – крайне занятная вещь. Особенно, если подозреваешь, что автор был слегка (а может, и не слегка) пьян, когда его составлял. Вот скажите, зачем заучивать фразу «Здесь паршиво, правда?», которую преподносили как идеальный способ знакомства с русским?        "Паршиво", - вслух произнёс Мэтью, раскатисто грассируя.        Сидевшая рядом репетитор рассмеялась и заметила, что его уже вполне можно принять за носителя языка, просто очень картавого. До этого Мэтью уже успел поставить её в тупик, показав бумагу с письменами Брагинского и поинтересовавшись, что сие означает. Репетитор пустилась в долгие объяснения, сводившиеся к тому, что это кровавый правитель. Мэтью очень удивился, но виду не подал. Почему довольно… милый человек может ассоциировать себя с тем, кто принёс одни несчастья своему народу?.. Вообще преподавательница не слишком нравилась Уильямсу: это именно она принесла разнесчастный учебник и не захотела отходить от его метОды, раз за разом повторяя занудные и ненужные в жизни слова, да к тому же самим Мэтью интересовалась значительно больше, чем занятиями, периодически норовя как бы невзначай коснуться его руки или шепнуть на ухо подсказку. Он брезгливо отодвигался, всячески показывая, что хотел бы сохранить исключительно рабочие отношения, но преподавательницу это не смущало.        Русский давался нелегко. Но человек, уже говорящий на двух языках, имеет отличную базу для третьего, если приложить достаточно усилий. Поэтому, несмотря на возникшие трудности личностного плана, Мэтью довольно быстро освоился.        Общение с Брагинским пока не пошло дальше взаимного добавления в соцсетях. Иван не интересовался ничем, связанным с Мэтью, а тем овладела странная скованность, которую Уильямс старался объяснить обычной застенчивостью. «Ага, а в холле с ним разговаривал без всяких проблем», - грустно подумал он, изучая фотографии, на которых русский конькобежец был запечатлён с какой-то восхитительной девушкой. Пара казалась неземной: светловолосая красавица, смотревшая с фотографии льдисто-синими глазами, доверчиво прижималась к Брагинскому, положив ему на грудь тонкую руку, а Иван, выглядящий ещё более мужественным, чем в жизни, излучал спокойствие и уверенность. «Везёт же некоторым… Кажется, у них настоящая любовь», - подумал Мэтью и неожиданно для себя ощутил, что это его почему-то расстраивает. Впрочем, он отогнал глупые мысли и зашёл в чат. Через минуту на экране высветилось сообщение. Увидев ник автора, Мэтью чуть не упал со стула. Иван Грозный: Добрый день. Если желание сменить гражданство не было детской прихотью, у меня есть для вас информация.        Путая русские и английские слова, Мэтью настрочил ответ на каком-то уильямсовском эсперанто. ReActive Raccoon: Здравствуйте, Иван! Я очень рад, что вы не забыли обо мне! Конечно, мне интересно то, что вы можете рассказать. Готовлюсь морально и лингвистически, как видите, пытаюсь учить русский язык. Скажите, так ли уж всё паршиво? Иван Грозный: Судя по всему, подготовка даром не проходит. Русские фразы в тексте вполне удобоваримы. Хотя слово «паршиво» лично у меня вызывает приступы тошноты, посему прошу при мне его не употреблять. Лучше почитайте хорошую литературу. ReActive Raccoon: Спасибо Вам! Иван Грозный: Перейдём на «ты», благо, русский язык имеет такую возможность. Итак, сколько тебе потребуется, чтобы собраться и приехать в Россию, с учётом того, что тебе пришлют оформленную гостевую визу? ReActive Raccoon: Сколько будут идти документы? Иван Грозный: Перешлю через полчаса по электронной почте. ReActive Raccoon: В таком случае, я уже готов. Распечатываю визу, покупаю билет в Москву и лечу. Так что… Жди меня завтра. Подробности уточню позже. Иван Грозный: Такой разговор мне нравится. Теперь я вижу, что ты настроен серьёзно. Кстати, как отнесёшься к тому, что пару дней придётся пожить у меня? Поручившись за тебя, я обязан всюду тебя и сопровождать. ReActive Raccoon: Оу… А будет ли это удобно? Как к этому отнесётся твоя девушка? Иван Грозный: Какая ещё девушка? ReActive Raccoon: Я смотрел твои фотографии, на них ты с очень красивой дамой. Я думал, это твоя невеста) Иван Грозный: Это моя сестра. Её зовут Наташа. Есть вероятность, что вы подружитесь. Если, конечно, не будешь к ней приставать. В этом случае можно получить в глаз аж два раза: от неё, и от меня. ReActive Raccoon: Не зря говорят, что русские – очень суровые люди) Я готов к приключениям! Иван Грозный: Ну-ну… Посмотрим, что получится. Докажи мне, что я не зря взялся за это дело.        И Брагинский покинул сеть. Смесь ликования и ужаса переполняла Мэтью. Наконец-то он сделал шаг, который изменит его жизнь…        Визовые и билетные вопросы решились как-то на удивление быстро, и на следующий день Мэтью Уильямс уже спускался по трапу самолёта в «Шереметьево». Позади остались лекции Франциска, пытавшегося рассказать о том, в какую опасную страну летит его племянничек, молчаливое неодобрение психолога Артура, который вообще предпочитал вещать только в прениях, а на решения не влиять никак, и рукопожатие Альфреда, прощавшегося с братом, казалось, навсегда. Найти в зале ожидания Ивана Брагинского было довольно просто: он возвышался над большинством людей на добрую голову. И снова, как и некоторое время назад, на его шее красовался шарф крупной вязки.        - Здравствуйте! – искренне улыбнулся Мэтью, подойдя к Ивану.        - Мы же на «ты» перешли, забыл? – хитро прищурился Брагинский.        - Ой, простите, то есть, прости… - Уильямс стушевался и вспыхнул.        - Да ничего. Смешной у тебя акцент, очень мягкий, и интонации неправильные. Но ничего, научишься. А сейчас пойдём, нам нужно спешить, - с этими словами Иван подхватил сумку Мэтью и, умело лавируя в толпе мощным телом, направился к выходу.        Уильямс с трудом догадывался, куда его везут. Оказавшись во внушительном административном здании, он до боли в шее вертел головой туда-сюда. «Русская архитектура отличается монументальностью!» – прозвучал в голове назидательный голос Франциска.        Как оказалось, сначала с ним разговаривал президент федерации конькобежного спорта, а затем должен был прибыть сам министр спорта. «Не много ли почестей для меня одного?» - тихо спросил Мэтью, осторожно касаясь рукава Ивана. Брагинский ничего не ответил, только как-то ободряюще посмотрел. Несмотря на опасения, официальные лица были настроены дружелюбно и в конце церемонии торжественно вручили Мэтью… российский паспорт!        «Что? – задыхаясь, спросил теперь уже бывший канадец, принимая красную книжицу с гербом. – Так просто?» «Если бы мы не были уверены, что ваше принятие в гражданство принесёт пользу российскому спорту, этого бы не случилось», - ответил президент федерации и пожал Мэтью руку. Иван аккуратно «отбуксировал» не особо сопротивляющегося Мэтью. Тот открыл свой новый паспорт и прочёл: «Матвей Яковлевич Вильгельмов».        - Это как так получилось? – удивился он.        - Дословный перевод, - спокойно ответил Брагинский. – «Мэтью» по-русски звучит как «Матвей», отчество образовалось из твоего второго имени Джеймс, а вот с фамилией проблемка вышла… Оставить тебя «Матвеем Яковлевичем Уильямсом» было бы довольно глупо, но у нас нет однозначного варианта твоей фамилии, поэтому взяли наиболее близкий по значению к исходнику.        - Обалдеть… - только и смог сказать новоявленный Матвей и для конспирации выругался на смеси английского и французского.        - Ну извини, Матюша, это был своеобразный этап ассимиляции.        - Как ты меня назвал?        - Уменьшительно-ласкательно. Теперь вариантов полно.        «Странно это всё, - собирая сумбурные мысли, подумал Мэтью. – А впрочем, меня ведь и так каждый звал на свой лад. Мэтти, Матьё, Матео, Матиас... Так почему бы не побыть Матвеем?» Брагинский спокойно стоял рядом. Кому, как ни ему, знать, сколько сил пришлось приложить, чтобы заставить чиновников поверить, что канадский мальчишка вовсе не шутит, когда грозится перейти в сборную России. Вот только почему сам Иван поверил в это сразу и бесповоротно?..