А спорим, что...?

В воздухе витал смрад палёной плоти. Запах был настолько удушающим, что мой желудок скрутило в тугой узел, а к горлу подкатил знакомый горький привкус желчи. Поешь я сегодня, и меня вырвало бы прямо тут. Но это все было далеко не самым важным – мои собственные ощущения отошли на задний план, когда я, дрожащими от страха и волнения руками, пыталась нащупать хоть какой-нибудь намёк на пульс у мальчика, едва не поджарившегося от высокого напряжения. Он не двигался, даже не дышал, а я сидела на коленях, схватив его безжизненное тело в объятия, и оплакивала ещё одну жертву Капитолия. Меня захлестнула паника вместе с отчаяньем, поэтому все приёмы первой помощи, которым нас с Прим обучала когда-то мама, я забыла... Пит, пробиравшийся за мной сквозь сетку на помощь павшему, сейчас был рядом. Однако он, в отличие от меня, так быстро не сдался. Когда я по просьбе Мелларка выпустила из объятий ребёнка, он запрокинул голову пострадавшего, положив ему под затылок ладонь, затем сделал глубокий вдох и с силой выдохнул воздух в рот бездыханного мальчика. Помимо этого он делал ритмичные надавливания ему на грудь. Я смотрела на всё это широко открытыми глазами; не знала, что Пит владеет хоть какими-то познаниями в медицине. Но возможно, именно они могут спасти ещё такую юную жизнь мальчика. Атмосфера накалялась: ребёнок всё никак не приходил в сознание, а Пит, хоть и не прекращал оказывать первую помощь, заметно уставал. Сейчас больше всего на свете я хотела помочь им обоим, но на данный момент единственной эффективной помощью с моей стороны было - не мешать делать Питу своё дело. Хотя, по правде говоря, существовал ещё один беспроигрышный вариант – помощь мамы и Утёнка, но загвоздка была в том, что пока Пит донесёт мальчика до дома, мы потеряем слишком много драгоценного времени, от которого напрямую сейчас зависела жизнь мальчишки. - Ну, давай же, очнись, прошу тебя,- горячо шепчу я. Но ничего не происходит, Мелларк аккуратно кладет парня обратно на землю. Я обнимаю Пита и зарываюсь лицом в его плечо. Он ласково гладит меня по спине, пытаясь утешить, хоть и сам чуть ли не плачет. Подумать только, если бы я вовремя успела остановить парня до того, как он по неосторожности или из-за незнания дотронулся до высоковольтной сетки, он остался бы в живых. Я виновата: я могла всё предотвратить, но была так увлечена своими слабостями, что вовремя не сообразила. Ненавижу себя за это. Мои самоистязания прерывает шумный вдох, за которым следует протяжный кашель. Отрываюсь от Пита и не могу поверить своим глазам: мальчик, которого мы уже посчитали погибшим, открыл глаза и жадно хватал ртом воздух. Облегчение – вот что я чувствовала в тот момент - облегчение и всепоглощающую радость. Он жив! Пит тоже это увидел. Теперь мы вместе таращились на откашливающегося парня. Как следует отдышавшись, он приподнимается на локтях и с непониманием смотрит на нас. - Почему вы двое уставились на меня?- его голос был грубоватым для двенадцатилетнего мальчишки, но кто знает, может он и старше? Я немного опешила от этого вопроса, зато Пит не растерялся. - Только что у тебя остановилось сердце. Знаешь, меньше всего мы ожидали, что оно каким-то чудом забьется снова, но оно забилось, поэтому не вижу никаких причин для претензий с твоей стороны. - Эй, полегче, парень, я вовсе не просил спасать меня,- в его тоне слышится надменность. - Так бы сразу и сказал. Ах, да, ты же не мог.- Пит злится - и я его понимаю, но скорее всего, слова того парня были лишь защитной реакцией, вызванной пребыванием в окружении чужих людей. - Как тебя зовут?- ласково спрашиваю я, дабы хоть как-то разрядить обстановку. - А тебе вообще какое дело? Или ты собираешься доложить обо мне Миротворцам, чтобы они поскорее отправили меня в подземелья Капитолия, освободив вас обоих от лишних хлопот? Этот ответ меня задевает, но я держу себя в руках. - Ну, всё,- шипит Пит сквозь зубы, а затем поднимается на ноги и перебирается через дыру в заборе на территорию нашего родного Дистрикта-12.- Пойдём, Китнисс, он не нуждается в нашей помощи. - Да, правильно, слушай своего паренька, он дело говорит. - Он не мой паренёк,- румянец заливает мои щёки.- Вы вообще соображаете, что говорите? - Сейчас настолько темно, хоть глаз выколи. - Ты,- обращаюсь к лежащему мальчишке,- ещё совсем слаб, тебе нужна медицинская помощь, у меня дома два хороших врача, они тебе помогут, а ты,- поворачиваюсь к Питу,- успокойся и помоги мне поднять его. Пит нехотя возвращается, но помогает мне. Вместе мы берём под руки громко возмущающегося мальчишку и неспешно бредём ко мне домой. Когда же мы подходим к самому дому, то на крыльце нас уже ждёт Прим. Она совсем не удивлена видом нашей троицы, наоборот, собрана как никогда, ни один мускул не дрогнул на её бесстрастном личике. - Отведите его в гостиную, мы с мамой сможем провести осмотр там. Моя малышка Прим. Видимо всем в нашей семье пришлось повзрослеть раньше положенного, вот и она сейчас выглядела такой взрослой и рассудительной, старше своих лет. Не знаю, почему я заметила эту перемену в ней именно сейчас. Когда мы с Питом сделали так, как велела нам Прим, сестрёнка осталась с мамой в крошечной гостиной, где уже тихо сидел парнишка. Теперь я и Пит остались наедине в прихожей. - Мне пора идти, Китнисс. Скоро комендантский час, и, к тому же, я всю ночь не спал,- парень устало улыбнулся. Пит медленно подошёл ко мне и нежно обнял, тихо шепча мне на ухо: - Спокойной ночи. Пусть тебе приснится наш закат. Меня тут же бросило в жар, а по спине табуном побежали мурашки. Я еле выдавила из себя ответ: - Спокойной ночи. После этого он выпустил меня из объятий и, не оглядываясь, пошёл прочь.