Пьяная вишня

Автор главы: Rose Ann       Немая сцена и широко раскрытые, беспомощные глаза замершего напротив мутантки парня, отнюдь не придавали Моне ни капли положительных эмоций. Наоборот. Тоска сквозившая в темно-карих глазах черепашки, сваливала на ее сердечко еще больше грусти и еще больше напряжения. Почему этот взгляд для нее казался снежной лавиной, холодной и безжалостной, в которой саламандре не было ни единого шанса выжить? Казалось, затаенная в печали теплота и нежность, с которой подросток на нее молча смотрел, должна была пролиться теплым, весенним лучом солнца, но тяжелая метель негатива быстро заглушала все положительные чувства. Она ничего не могла с собой поделать. Она старалась! Она очень старалась прийти в себя, изо всех сил! Но пока достижения от ее усилий прийти в норму, напоминали собой хрупкий, камышовый мост - дунет ветер и он осыпется в стремительную реку отчаяния. Да, память к ней вернулась, она прекрасно помнила все пережитое вместе с Донателло и его братьями, но так же, к сожалению, она теперь помнила и то, о чем предпочла бы забыть. Так что... все помнить - это и хорошо, и в то же время мучительно больно. Причем при всем, какая-то часть ее, не хотела отпускать все те мысли, полученные ею за время пребывания рядом с доктором, в его лаборатории. Она все еще помнила прикосновения Аясе к своей коже... Как его руки запутываются у нее в волосах. И эти выразительные глаза с глубоким разрезом, пристально заглядывающие прямо в душу, и лунный свет серебрящий черные, как вороново крыло, растрепанные пряди. Но кадр сменялся, и она видела перед собой Дона. Его лицо изрезано, по щеке стекает капля крови, красноватые, усталые глаза с болью и безнадежностью смотрят на нее сверху вниз, его ладонь осторожно, но настойчиво придерживает ящерицу за локоть. А с губ слетает один только вздох - " не уходи..."       В мыслях мечется от одного к другому, а сердце уже в это время отвергало оба варианта, слишком тяжело было остаться в "одном сознании", чтобы наконец что-то для себя решить. Хуже всего приходилось сейчас конечно черепашке. Бедный Донни испытал из-за нее слишком много, она без конца отягощает его душу, продолжает это делать, хоть и ненарочно, и Моне этого не хотелось. Совсем не хотелось. Лучше им избегать слишком близкого контакта друг с другом и тогда, все образумиться. Но и Аясе, как предатель и мошенник просто не заслуживал ее внимания, хотя какой-то частичкой, Моне хотелось ему верить, но она жестоко подавляла это в себе. Ничто не проходит бесследно. Ящерица бы вероятно покинула это убежище, дабы не, хм, не портить никому настроение, да только саламандра прекрасно знала - ее найдут и водворят на место, так что и не было никакого смысла даже попытаться подняться наверх и сбежать.       Девушка продолжала с тем же молчаливым видом смотреть на стоящего столбом Донателло. Ее янтарные глаза были так же широко распахнуты, но в отличие от Дона, они были широко раскрыты не от переполняющих изнутри трепетных эмоций, а от простого ожидания, когда юноша наконец откроет рот и заговорит. Игра в гляделки продолжалась довольно долго. Под ногами мутантов все-еще перекатывался упавший на пол злосчастный мячик, тихонько стукнувшись о ножку дивана и наконец остановившись там. Длинный хвост ящерки, до этого спокойно застывший перпендикулярно полу, начал постепенно раскачиваться из стороны в сторону. Мона и сама пришла в движение, перестав изображать из себя мраморную статую. Она отклонилась чуть назад, и прикрыла глаза, глядя на Донни снизу вверх, из-под пушистых, угольно-черных ресниц. Падающий на мордашку ящерицы свет со спины юноши, заставлял саламандру слегка щурится, отчего на ее переносице проявилась небольшая морщинка.       А тот продолжал стоять, словно изваяние и таращиться на саламандру. Эти щенячьи, преданные глаза изобретателя, и его потерянное выражение лица, все-таки смогли пробудить в душе девушки нечто похожее на умиление. Плотно сжатые в ниточку губы девушки чуть дрогнули, и уголки потянулись вверх, образуя крошечные ямочки на пухлых щечках. Мона вытянула ладошку вверх на уровень носа гения, и звонко щелкнула пальцами, - Ты еще со мной? - негромко посмеиваясь, саламандра нагнулась вниз, предоставив на какое-то время Дону любоваться своей спиной, и подняла с пола мячик, зажав его в ладони и сделав шаг от Донателло к стене. - Донни, если ты беспокоишься за мою память, - мутантка развернулась к парню в профиль, делая очередной замах. Лучше смотреть на прыгающий мяч все-таки, чем в такие печальные глаза, - То не стоит. Со мной все в порядке. - Саламандра с какой-то особой свирепостью запустила мяч в стенку напротив, да еще применив к этому большую силу, что отрикошетивший от угла круглый, резиновый предмет, пулей залепил Моне в лоб, словно бы отомстив за нос Донателло.       Девушка ахнула, схватившись за лоб одной рукой, и со злостью проводила взглядом испуганно скрывшийся под диваном круглый, желтый предмет. - Ну ладно, почти все в порядке. Ой... - Улыбнулась она, потирая ушибленное место, после чего, покосилась на юношу, - Коварный мячик, да? - Мона улыбалась, но улыбка смотрелась, как наклеенная. Она смеялась, но так, словно только что заучила это по сценарию. В глазах плясали веселые огоньки, но их будто кто-то зажег намеренно, на какое-то время.       До тех пор, пока Дон не оставит ее опять одну.       Но разве так можно?       Мона знала, Донни страдает не меньше нее, а может даже и больше. "Чем ближе ты ко мне, тем больнее тебе будет," - как уже заметил черепашка, девушка держала между ними приличную дистанцию, как могла, но старалась избегать лишних слов и прикосновений. Разрывая тем самым сердце бедного гения... - "Я просто не могу тебе этого позволить, ты же должен понимать..." - ее взгляд, цепляющийся за затемненные лиловой повязкой глаза изобретателя, молча просил войти в ее положение. Но когда Дон бы попытался ее оставить наедине со своими горькими мыслями? После того, как они познакомились, парень постоянно старался поддержать ее, даже если ему самому требовалась помощь куда больше, чем ей. Однажды, он сказал, что защитит ее, от чего бы то не было. Но разве он может ее защитить... от самой себя? От ее двояких чувств, поделенных и смешанных в кучу мыслей, и тяжелого, угнетенного состояния, осознания того, сколько жизней она разрушила.       Ладонь саламандры неожиданно вздрогнула... Ей сильно, непреодолимо хотелось прикоснуться к лицу Дона, ощутить тепло его кожи под своими пальцами... Просто чтобы на мгновение почувствовать себя... защищенной? Рука плавно, осторожно отнялась ото лба, и потянулась к носу черепашки. Фальшивые огоньки задора тут же потухли, обнажив всю голую безнадежность и отчаяние глубоко в душе девушки. Ее ладошка замерла в миллиметре от щеки изобретателя, в нерешительности... Она словно уже скребла осторожно преграду между ними, пытаясь робко, потихонечку ее разрушить, просто вернуться в тот промежуток времени, когда не было никаких делений, все было четко, просто и понятно.       Но едва ли ее рука коснулась его. Подразнив мягким, еле ощутимым прикосновением, Мона указала пальцем гению за спину и убрала руку обратно, опустив перепончатую ладонь на бедро. Барьер дрогнувший на несколько секунд, вновь вырос толстой, мощной, непробиваемой стеной, между Моной и Доном...       Веснушчатая комета запрыгнула на Донателло сзади, крепко обхватив его руками за шею, и ослепительно улыбнулась девушке во всю ширь. Ящерка ответила ему милой, спокойной улыбкой, скрестив руки на груди, и переместив вес на одну ногу, вторую свободно согнув в колене, упираясь в пол носочком, - Сзаааади... - запоздало протянула она, продолжая беззаботно улыбаться. Девушка склонила голову к плечу, - Привет Майки! – Хватит киснуть, пошли на кухню, у меня для вас сюрприз!       Микеланджело мастак на сюрпризы и неожиданности. И по сути, только на нем вся компания в этот "век великой хандры" и держалась. Мона была очень благодарна пареньку, за его оптимистичность, пожалуй, от него только этот самый оптимизм для себя, она пока и черпала. Пока Майк висел на панцире брата, саламандра аккуратно обошла парней со спины, посмеиваясь, глядя на дрыгающие пятки младшего черепашки. - Сюрприз? Что за сюрприз? - Поинтересовалась мутантка в очередной раз закидывая растрепанные волосы за спину. - Лаааадно, пошли... Донни, неси брата до кухни, - Командным тоном произнесла Мона, помахав грациозно ладошкой.