Неразрушимый мир

Автор главы: Rose Ann       С раннего утра Мона корпит над пробирками, стоя перед рабочим столом с невероятно сосредоточенной мордашкой. Волосы аккуратно собраны в короткий, кокетливый хвостик, так и не сумевший сдержать под резинкой несколько непослушных завитков, свешивающихся вниз. На ней стерильный медицинский халат, на руках перчатки – саламандра занята делом. Голова все еще плывет от обилия событий, и просто, чтобы хоть как-то привести мысли в порядок, мутантка села за работу. Каждый расслабляется по-своему. Все шло… довольно медленно и криво: она едва не опрокинула образцы на пол, неловко задев стойку локтем, еле успела ухватить ее рукой, остановив падение. Нет уж, она слишком долго работала с этими образцами крови инфицированных, чтобы вот так их глупо потерять. Такая деликатная работа требовала тишины и покоя, но грохот в соседнем помещении, отведенном под мастерскую для близнецов( предпочтительно для Сани, поскольку ее второй сын больше проводил времени на крыше хранилища), никак не позволял сосредоточиться. – Такое впечатление, что они там рояль с места на место перетаскивают! – глухо проворчала себе под нос саламандра, стараясь игнорировать посторонний шум и дрожащий стол, ящерица низко склонилась к выставленным в рядок стеклянным тарам с болтающейся в них прозрачно-розовой субстанции, к противоположному концу ряда переходящей в насыщенно багровый цвет, и сощурившись тихонько опустила туда мерную ложечку… И тут ножки металлического столика приподнялись и он подпрыгнул "козлом", подкинув мензурки вместе с их содержимым! И плеснув в лицо саламандре половиной плескающейся там жидкости! Мона отшатнулась от столешницы, спешно закрыв глаза и положив на них ладонь, тут же шаря рядом с собой любую возможную тряпку. Не дай бог эта дрянь попадет в глаза или в рот. Вот ведь, надо было маску все-таки надень. Понадеешься так. Утерев мордашку, оставив по лицу бордовые разводы, мутантка сердито швырнула перепачканный кусок ткани под стол, аккуратно сняла стойку с экземплярами, переложив пробирки в холодильник, и широким шагом направилась к детям.       Оказавшись в дверях соединенного с ее лабораторией помещения, Мона словила две перепуганные пары глаз, секунду назад прикованные к ящику с инструментами, водруженному на их рабочее место. Это они им так сотрясали? - Что у вас здесь происходит? – мутантка подошла к раковине под пристальными взглядами мальчишек, и зачерпнула ладонью воду, проведя ею по своей измазанной щеке. - Мам, ты в порядке? – первым подал встревоженный голос Дани, сделав шаг по направлению к спине ящерицы прикрытой белой тканью халата. - Да! – саламандра поворачивается к мальчишкам, гневно стреляя золотистыми глазками. - Я тоже работаю, почему вы здесь так шумите, что стены трясутся, будто вы тут траншею копаете? – она простерла руку в сторону выхода. - Одному из нас нужен покой и тишина, - "Особенно после того, как я заползла к нему под одело и не давала спать полночи рыдая и чуть ли не истеря," - тоскливо подметила про себя мутантка укладывая ладонь в боковой карман халата, тщательно скрывая легкую дрожь своих пальцев от детей. - И это по вашему и есть - "покой и тишина"? – внимательный взгляд ящерки скользнул по столу, заметив необычный предмет, на половину прикрытый старым серым покрывалом.       Мона потянулась к нему. - А это что? - и тут ее руку резко перехватил юркий Данте, схватив мать за кисть, быстро поволок ничего не понимающую мутантку прочь, чуть ли не вытолкав Мону из мастерской, и уже из-за двери послышался его наигранно-бодрый тон. - Мама! Я хочу тебе кое-что показать!!! - Сани с минуту молча пялился на захлопнувшуюся дверь, за которой отдаленно доносились что-то живо обсуждающие голоса матери и брата, после чего почесал лоб, пальцем поправив забрало, и отвернул ткань, явив на свет почти собранную "конечность", в будущем она должна заменить их дяде руку. Если задумка ребят выйдет успешной. Пока братец отвлекал Мону, Сандро достал чертежи из-под стола, шлепнув толстую папку на пустующее место рядом с механическим вариантом руки, и быстро принялся листать материалы, чуть ли не зажав горелку подмышкой. Кто его знает, когда мать все-таки героически отобьет защиту Данте, и вернется сюда? Нужно поспешить, ведь сделать то надо сейчас всего ничего. Он с братом очень не хотели бы показывать свою незаконченную работу родным, меньше волнений и уязвленного в своей ущербности дяди, вряд ли он при готовой работе откажется, и потому ребята всячески старались оберегать свое изобретение от "чужих" взглядов. Более-менее успокоившись, уж Дани то первее себя сюда маму не впустит, черепашонок в белой бандане, зарылся носом в бумаги и что-то бубня, уже принялся размахивать в воздухе паяльником, к счастью, догадавшись не задуматься и не почесать им свой исцарапанный нос. А ведь наверняка ему очень этого хотелось. – Ну вот мы и почтиии… - Сани склонился к "конструктору" высунув кончик языка от усердия и сведя вместе надбровные дуги… - Доброе утро, - подросток чуть не грохнулся в обморок, дернувшись вперед, вскинув инструмент в панике в ладонях вверх и ошарашено выпучив глаза. Чтоб тебя! Положив ладонь на пластрон, прихреневший ребенок медленно отошел от стола, во все глаза уставившись на Донателло, незаметно подкравшегося к нему прямо со спины. "Почти как призрак," — хмыкнул про себя паренек, снимая с себя защитную маску и положив ее на край стола, с совершенно озадаченным видом, просто не зная, как на все это реагировать, молча смотрел на отца. Смотрел на отца, как тот смотрел на металлическое сооружение, и потихоньку начинал нервничать… - Ага, при...привет, - заикаясь проговорил он, намереваясь вроде как прикрыть меха-руку, но опасался это делать, пока Дон вцепился глазами в детали составных частей протеза. – Я не заметил, как ты во-вошел… Ты дааавно встал? – Сани рассеянно мял в руках брезент, все еще чувствуя себя совершенно не в своей тарелке. - Изумительно.       Парнишка почти втянул голову в плечи. – Правда? – осторожно поинтересовался он, делая неуверенный шаг к старшему мутанту, и тоже посмотрев на их с братом совместную работу. – Ты сам это собрал? – Дон не ответил на его вопрос. Отец черепашат склонился еще ниже, обхватив железную фалангу пальцев и принялся сосредоточенно ее гнуть, а у мальчишки сердце в пятки ушло. Это он боится, что что-то сломается в руках у мастера всего и вся, который разбирал схемы инопланетян, как семечки щелкал, и собрать мог хоть ракету, хоть вечный двигатель придумать? Сани сглотнул, хлопая глазами и абсолютно непонимающе, несчастно, взирал на склонившегося вниз родителя. – Дя… всмысле п-паааа… в общем оно еще очень ненадежное, я его подпаять хотел. А-аккуратнее ладно? – беспомощно проблеял мальчишка, прижимая к груди паяльник. Донателло отвлекся от созерцания работы, и перевел взгляд пристальных, темно-карих глаз на Сани. – Э… кхм…- показательно беззаботно широко улыбнулся юный мутант, после пятисекундной игры в гляделки, зажмурился и неловко хихикнул, почесав затылок и пожав плечами, - ну не совсем, чтобы сам. Мы с Дани делаем обычно все вместе. Мы же братья. Ну как… - он приоткрыл один глаз, и заметив, что папаша продолжает пристально буравить его глазами, тут же вновь зажмурился и едва заметно покраснел, - я придумал, Данте чертеж сделал, детали делали вместе, сейчас будем заниматься вопросом о…о… ну это… - почему у него сейчас чувство, словно он преподносит доклад учителю, хотя никогда не учился?! Ну как же. Папа его похвалил. - …чтобы она двигалась, мозг должен посылать импульсы в механический скелет… нервная система из проводов… В общем делать еще много и долго! – махнул ладонью, куда-то в сторону он, чувствуя, как на лбу выступили капельки пота и тут же накрыл рукой лоб, продолжая широко, неловко улыбаться. – Кто-нибудь еще знает об этом? – улыбка мальчонки мгновенно исчезла, и он очень активно покачал головой, серьезно, даже немного хмуро глядя на отца. - Пожалуйста, не говори никому! С секунду они молча глядели друг на друга, затем Дон с готовностью кивнул, и вновь обратил все свое внимание к протезу, тихо произнеся напутственную речь, от которой у мальчишки, чуть ли не слезы счастья на глазах выступили! Ведь он ждал… именно этого… - Па...папа, постой! – остановил он взрослого мутанта, и тут же нырнул под стол, забрав с полочки под столешницей карандаш и миллиметровую бумагу для чертежей. Не вылезая из-под него, он шлепнул ее перед отцом вместе с карандашиком, - запиши? – из-за края показались два бесконечно любопытных(и безумно счастливых) глаза, - если тебе не трудно?       Пока Донни и совсем позабывший о том, что он хотел сделать Сани, согнулись в три погибели над листом бумаги, когда сын молча, благоговейно внимал отцовскому слову, изредка бросая на него косые, восхищенные взгляды, в мастерской воцарилась абсолютная тишина. Которая резко прервалась, когда в помещение на всех парах ворвался слегка взъерошенный на первый взгляд черепашонок в черной повязке, и гулко приложился панцирем к двери, с таким видом, словно за ним гналось стадо бешеных буйволов. – Ну? Сделал? – на выдохе произнес он, уставившись в сторону брата и… тут черепашка озадаченно моргнул, узрев непрошеного гостя, после чего заметно посмурнел, - ...а он что тут делает? - взгляд выцепляет со стола "руку", и красноречиво вгрызается в жмущегося рядом с Доном Сани. - Только не говори, что я зазря полчаса, как дурак, отвлекал маму. Доброе утро, - кратко поприветствовал он уже отца, мельком глянув на него, и снова довольно-таки мрачно и укоризненно взирая на брата. - Нет я не сделал, но мы еще успе… - Я говорил – пошли на крышу… "Нет, здесь лучше!", и чем лучше то? – нервозно пробухтел Данте, обходя стол с другой стороны… и заметил свежие записи. - А это… - он двумя пальцами подтянул к себе бумагу за уголок, и внимательно, слегка нахмурившись, принялся изучать написанное… - Это не моя идея, это он, - залучился улыбкой Сани, осторожно ткнув безмолвно наблюдавшего за сыновьями Донателло. Тяжелый взгляд брата поверх ребра листа, брошенный на Сани, тут же погасил его улыбку, а глубокие, очень спокойные темно-карие глаза перебежали на лицо родителя, и пристально на него уставились. – Спасибо, мы примем это к сведению. Пожалуйста, не говори маме, или дяде о том, что мы делаем, – Дани изобразил почтительную, деликатную улыбку, сложив лист вдвое. И мгновенно пришлось прервать скупую беседу, поскольку за дверью раздались бодрые, легкие знакомые шаги. – Ну вот… Сани, шевелись! да осторожнее ты! – оба подростка, как по команде бросились к руке, спешно пакуя ее. - Сгорел наш "сюрприз"… - тоскливо подытожил Сани, неловко обходя стол и бережно, напару с братом обхватив довольно пока-что хрупкую механическую конечность. - Это мы еще посмотрим! – неожиданно отозвался на жалкий пыхтеж детворы старший черепашка, и подойдя к двери, пристроился у стены, почти утонув в сумраке и выжидающе поглядывая на дверь. Едва стоило той распахнуться впуская Мону во внутрь, а доблестным защитникам "большого секрета для маленькой компании", встать строем перед столом, вытянувшись по струнке, как на хвостатую фигуру в белом халате налетело зеленое торнадо в виде коварно улыбающегося Дона, и под разинутые в охренении рты своих детей, мутант подхватил двумя руками перепуганную насмерть саламандру, приподняв ее в воздух так, что Мона поджала ноги и достаточно громко взвизгнула, испуганно, но отчасти, шутливо зажмурившись. Черепашата мигом сообразив что к чему, ринулись прятать заветную руку, пока мутантка трепыхалась в руках черепахи прекратив визжать и теперь негромко посмеиваясь. – Ты что делаешь?! Опусти меня на землю! И вообще тебе лежать надо… ай… Дон, хватит! – Данте состроив поистине бульдожью физиономию, плюхнулся на край стола, сложив руки на груди, едва стоило ребятам убрать со стола руку, а вот зато Сани, присев тут же на краешек, благодушно улыбался, с некоторым умилением глядя на то, как нежиться в руках у новообретенного отца его мама. Вернее, как они оба валяют дурака. Он всегда хотел это увидеть. - Что на тебя нашло? – когда мускулистые, но пока все еще слабые, после не отошедшей до конца болезни руки опустили ящерицу на пол, она повернулась к изобретателю лицом, попутно убирая распавшиеся из хвоста, пока ее картинно "потрясли", волосы обратно в тугой хвост. - Просто неудачно обнял, подумаешь, с кем не бывает! – хихикнул со своего места Сани.       Данте же никак сие не прокомментировал, глядя куда-то в пол, склонив голову на бок. – Хм... ладно... вы обнимайтесь… - юный мутант спрыгнул на пол и подхватил прислоненный к шкафу раскинувшемуся вдоль стены свой шест, закинув его на плечо, глядя исключительно себе под ноги, - я я пойду… потренируюсь, – пройдя мимо родителей, он ни разу не взглянул в их сторону, темной тучей проплыв мимо и все так же степенно, молчаливо и до крайности мрачно, исчезнув за дверью тенью…       Мона тяжело вздохнула, прижав руку к переносице, проводив сына взглядом. - Интересно. Когда-нибудь я пойму, что он хочет? – глухо проговорила саламандра и приоткрыв глаза, слегка усмехнулась, глядя на костяные пластины груди Донателло, возвышающейся прямо перед нею. По крайней мере, рядом с ним, ее напряжение, после неприятного вида мрачного сына, слегка ослабло. - Мам, не расстраивайся так… он сейчас слегка не в себе, – Сани продолжая сидеть на высокой столешнице, скрестил ноги, положив ладони на колени. - Пройдет… - У тебя все "пройдет", сокровище мое, - усмехнулась салмандра, посмотрев на оставшегося ребенка, после чего вновь вернулась к Дону, запрокинув голову вверх. – Все такая же каланча, - мягко улыбнулась мутантка, подняв руку и аккуратно уложив ладонь на лоб любимого. – Ну вот… уже гораздо лучше. В гостиной, на столике я тебе приготовила лекарство, обязательно выпей. По дому не слоняйся, ляг в кровать. Тебе нужен еще денек хотя бы, – указательный палец саламандры грозно помаячил перед носом супруга. – Я проверю! Если ты еще не все забыл, то знаешь, - она самодовольно ухмыльнулась прищурив глаза, - лучше меня не провоцировать. - Да …- черепашонок со стороны нарочито печально вздохнул, - лучше не провоцировать. - "Да", - передразнила Сани мутантка, направляясь к выходу, - но в следующий раз уже не спрячете…что вы там… прячете… - Мона наклонилась вниз, проходя мимо стола, но само собой, ничего не нашла. - Это самое... спасибо, что не сдал, - когда мать покинула помещение, наконец можно было вздохнуть свободно. Сандро тоже слез со стола, проворно подхватив хвостом с его края одну из многочисленных книг, так же, как и все здесь, в беспорядке раскиданных по всем углам, и перехватил ее в руку. – Вообще мама права, тебе бы еще прилечь… - мальчонок застыл рядом с отцом, собираясь вроде бы и покинуть мастерскую, и не решаясь сделать это прежде, чем Донателло выйдет сам. Юный мутант некоторое время смотрел себе под ноги, прижимая издание к бедру и странно молчал, после чего робко поднял глаза вверх, и тихо, очень вкрадчиво и осторожно спросил то, о чем он уже давно, очень давно хотел спросить… - Папа… а где ты был?...

***

      Мона прошла к коридору, где на вешалке обычно висел рюкзак добытчика-Микеланджело, намереваясь забрать оттуда найденные Майки препараты, чтобы продолжить свою работу, но там… его не оказалось. Саламандра с плохо скрываемым, постепенно растущим беспокойством, проверила все шкафы, зашла в лабораторию, ну куда он мог его зашвырнуть? И лишь перевернув все вверх дном, без результатов, быстро направилась на кухню, из которой раздавалось мелодичное пение, в унисон с не менее мелодично шкварчащей сковородой. – Майки! – ворвавшись в помещение, заполоненное дымом и вкуснейшими запахами, - Майки, - уже тише выдохнула мутантка, шлепнувшись на стул и таращась в спину мутанта, - Где рюкзак?! Стоп… стой… - она резко подняла руку вверх прежде, чем тот успел открыть рот, - …дай угадаю – ты оставил его, когда нашел Дона, так? – Мона пристально, въедливо уставилась в смущенно улыбающееся веснушчатое лицо весельчака. Молча встав, саламандра сделала шаг в плотную к Микеланджело и с мрачным лицом выключила конфорку, отодвинув в сторону сковороду с недопеченным блином, после чего отобрала у мутанта лопаточку, положив ее поверх румяной стопки покоящейся на круглой тарелке, и сложила руки на груди, привычно глядя на черепашку снизу вверх, из-под спадающих на лицо шоколадных прядей, на чье присутствие она уже не обращала внимание – было не до того. - Почему ты мне ничего не сказал вчера? Сейчас будешь говорить мне, что это не так важно. Это – важно Майки. И дело не только в том, что там были нужные мне препараты. Там было ТВОЕ лекарство, – она ткнула его пальцем в испещренную трещинами грудную пластину, говоря вроде бы и ровно, спокойно, но на самом деле в ее металлических нотках был едва сдерживаемый гнев… - Ты… ты вообще это понимаешь, нет? Майки… Майки, я знаю, Донни это самое важное, и ты поступил правильно, но ты должен был… обязан… мне об этом сказать, – когтистая ладошка крепко сжимает плечо Микеланджело, а золотисто-карие глаза тревожно и сердито смотрят прямо в большие, добродушные, ярко-голубые глаза черепашки, не смотря на все ужасы, которые им пришлось пережить, все такие же – веселые и задорные. Словно бы он не понимал всей той опасности, которая ему угрожает… но саламандра знала – он понимал. Причем очень хорошо. Просто, как всегда, не хотел беспокоить своих родных.