Сердца чудовищ

- Куда дальше? – коротко рыкнул Мигель, когда они заплутали среди доков и, наконец, оторвались от погони. Хайнэ, наскоро перевязанный куском бинта, обвис у него на руках безвольной и бессознательной тушей. Только изредка вздрагивал, если Мигелю приходилось двинуться слишком резко. И овчар ужасно боялся его смерти. Винил себя в том, что позволил так его ранить. Послушно шел следом за гомункулом, которому был готов верить сейчас больше, чем людям. Крузе молча ткнул пальцем в ворота одного из доков. Они даже не были заперты: все равно - ведь топливо бережно прятали в сокровищнице. Но Мигель все же спросил: - Думаешь, здесь нас не будут искать? - Будут, - ухмыльнулся Крузе. – Но мы попробуем сделать так, чтоб нас не поймали. Иначе потеряем нашу лисичку, и Гил с Реем мне голову оторвут. Мигель не спрашивал, кто эти люди. Молча устроил «лисичку» на койке, помог Рау снять яхту с мертвого якоря. Потом сел, пытаясь сосредоточиться только на одном – не дать Хайнэ свалиться с койки или просто резко дернуться при взлете. Корабль поднимался тяжело. Рау уже почти не верил в то, что получится уйти, время поджимало, холодная злость била тело крупной дрожью – ну же, должно же быть от этой дряни в его крови, хоть какая-то польза?! … Подрезанные крылья болели. Выгибались дугой, отказывались впрягаться в упряжь. Но очень хотелось взлететь. Там, в вышине, его ждало горячее и теплое солнце, ласковое, как руки любимого. Всего один рывок. Если не чувствуешь настоящих крыльев, сойдут и стальные. Ветер ждет, когда ты обопрешься на него, чтоб взлететь. Глупо умирать, когда тебя ждут… Кожа Хайнэ казалась скроенной из выцветшего старого пергамента. Мигель умело прятал боль и страх под опущенными веками. Рау летел к своим. Ему было легче всех, несмотря на то, что сердце, надрываясь, билось в магической клетке. Солнечные лучи оглаживали бока летящей яхты, смеясь над попытками ее обстрелять. Ветер подгонял и подбадривал. Наверное, только стихии верили, что «эти» все-таки уйдут.