Сердца чудовищ

(настоящее) Замок короля располагался, как и положено красивым, но малополезным сооружениям, в центре города. И с первого же взгляда было понятно - это не столько место жительства, сколько центр, мозг и сердце небольшого оплота пиратской вольницы. Пока они подходили, у Ноа была возможность подивиться на то, сколько же в городе всевозможной нелюди. Ламии беседовали с людьми, стоя под раскидистыми деревьями, в воздухе то и дело пролетали гарпии, а по делам спешили зверолюди всех мастей и окрасов. И Лорду-Протектору было не просто не оглядываться на них. Вместо этого он смотрел на змея. На то, как тот поворачивает голову, когда пират рассказывает о каком-то здании, положив свою руку на чужое запястье. И к концу их не долгого пути это зрелище так поглотило Ноа, что он уже не замечал, какими заинтересованными взглядами провожали Вэйна прохожие. Как и настороженное молчание светловолосого мальчика. И явное желание Баша присесть где-нибудь в теньке, хоть с теми же ламиями, и хорошенько выпить. Выпить в прохладе им предложили, к явному облегчению рыцаря, но только после того, как проводили в приемные покои. Пират, как ни в чем не бывало, устроился в мягком кресле, закинув ногу на ногу, и прикрыл глаза. В полумраке - шторы на окнах были задернуты - он казался довольным котом, только что наевшимся сливок и твердо уверенным в собственной безнаказанности. И только он даже не потрудился пошевелиться, когда в комнату вошли, наконец, еще двое. Оба – молодые, статные, высокие, широкоплечие. Судя по мимолетно проскальзывающим особенностям движений – отличные фехтовальщики, рыцари могли это определить с первого взгляда. Королем, наверняка, называли того, который шел на шаг впереди. Маска в виде головы дракона почти скрывала его лицо, оставляя на виду только тонкие, несколько надменно поджатые губы и красиво очерченный подбородок. Длинные, отливающие платиной волосы были аккуратно присобраны и тяжелой волной спадали на спину. «А все же волосы… хм, ниже пояса – это ужасно непрактично, - с легким раздражением подумал Ноа. – Что бы этот красавчик делал с ними в походе?». Но было в этом парне что-то такое… завораживающее. Аккуратно отмеренное величие – ровно столько, сколько необходимо, чтоб не казаться ошеломляющим или, наоборот, излишне пафосным? Чтоб немного отвлечься от подобных размышлений и – совсем чуть-чуть – гложущей зависти, он перевел взгляд на второго мужчину. Рыжий, кожа – бледная до неестественности и цепкий взгляд ярких синих глаз. Ноа даже поежился немного под этим взглядом, на несколько мгновений ему показалось, что его видят насквозь и знают все мысли, даже самые потаенные. Еще и темно-рыжие брови у него были довольно-таки необычной формы – слегка раздвоенные у виска, как кончики змеиных язычков. Вот уж действительно – раз встретишь, не забудешь. Обоих. И Ноа вполне ожидал привычного, со времен таких же вот встреч с князем Ларгом, брезгливого высокомерия со стороны блондина. Но тот просто встал, позволив спутнику пройти вперед, и изучающе смотрел на гостей, пользуясь тем, что маска надежно прятала взгляд. Вместо этого, небрежно представился второй: - Мое имя - Трез Кшренада, я приветствую вас в Бальфонхейме, - человек или все же нет? Что-то в мужчине настораживало, неуловимо, как тень на стене, которую замечаешь на секунду краем глаза. - Особенно, конечно, Вас, солидор. Не так часто встречается Ваш род за пределами Негорящего Леса, как прикажете Вас звать? - Вэйном, - змей улыбнулся. Немного снисходительно, попадая в тон собеседнику. - Как звал отец. Но к чему Ваши слова? Вампира встретишь не чаще, и любой скажет, что наше положение - на равных. - Живущее рядом - всегда кажется обыденным, - Трез улыбнулся. - Что привело вас в Бальфонхейм? - Голубоглазые блондины, - пират не дал змею ответить. Только Бальфир, похоже, заметил, как напрягся Король, застыв, почти не дыша, и теперь, по одному ему понятным причинам, он решил перетянуть все внимание на себя. - Видимо, небо решило окружить ими нас. Красота же просто сумасшедшая, только ты не слишком вписываешься. Но, думаю, папочка может сочинить что-нибудь для смены пигмента. - И мы будем тревожить доктора из-за таких мелочей, Бальфир? - Мы не будем, - легко согласился пират, щурясь. - Я просто предложил. А Вэйн здесь по моему приглашению. Старый друг, все-таки. - И красоты города не менее привлекательны, чем голубоглазые блондины. Баш откинулся в кресле, борясь с желанием зевнуть. Два нелюдя - вот и полюбовался на вампира на свою голову - так легко переключились на пустую, ничего не значащую беседу, что он готов уже был ожидать обсуждения погоды, формы облаков и урожая рябины грядущей осенью. Он должен был не сидеть тут, в надежде непонятно на что, а собирать оставшихся рыцарей. Все равно дела важнее разговоров, тем более таких пустых. Возможно, поэтому он последним заметил, как нарастает в воздухе напряжение. Все тот же разговор ни о чем, но у вампира то и дело можно было заметить, как улыбка становится оскалом. Раз, и все пропало, но чувствуется, что острые зубы все равно рядом. И змей не отставал – темно-серые глаза наливались золотом, пусть голос пока и звучал вполне естественно. И ремарки пирата, одна ехиднее другой, напоминали обманные выпады фехтовальщика. Башу показалось, что он смотрит какую-то странную постановку, в которой главный герой должен был переговорить парочку чудовищ. И, судя по напряженному молчанию подростка рядом, так думал не только он. Было очень похоже, что, не сдерживай двух нелюдей благородное воспитание, они б уже давно дали возможность людям полюбоваться, на что способны в банальной драке. Но напряжение так и не достигло апогея, его разрушило, до полной, звенящей тишины, всего одно слово. - Ашта? - Зекс сказал это тихо, но в паре слогов было столько эмоций и, похоже, скрытого смысла, каких не было во всей болтовне нелюдей разом. И больше всех это слово - близнецам совершенно не знакомое - поразило змея. Хотя это Трез втревоженно обернулся, позвал короля пиратов по имени, вслушиваясь во что-то слышное только ему. Зекс не ответил, вместо этого медленно, почти неуверенно сняв маску. И оказалось, что у короля пиратов на удивление выразительные, обжигающие глаза. - Ашта? - повторил он. - Аишта... - волнение Вэйна выдавали только напрягшиеся крылья. Если бы у кого-то хватило наглости коснуться их, можно было бы почувствовать, как сжимаются мышцы в такт удивленно стучащему сердцу. - Ты ведь уже достаточно вырос, чтобы не выкидывать гласные, которые тебе не по душе... Змей наклонил голову, как будто этот жест помог собраться с мыслями, и закончил: - Миллиардо.