Летучий олень

Когда Сэйдзи-чан наконец-то освободилась и поднялась на крышу, минут за восемь до конца обеденной перемены, она не смогла не заметить нервность Томоко, которую, казалось, била мелкая дрожь и на губах которой играла странная улыбка. Это даже чем-то было похоже на помешательство, как отметила про себя Сэйдзи. - В чём дело, Томо-чан? – скорее с любопытством, чем с недоумением спросила она, подходя к Томоко со спины и мгновением позже уже присаживаясь справа от неё на скамейку. Томоко повернула голову вправо, встретившись с Сэйдзи взглядом, в котором отражалось какое-то дикое счастье. - Ты не поверишь, Сэй-чан! – начала Томоко, - Сразу двое парней позвали меня на свидание! - Кто же? – с ещё большим любопытством спросила Сэйдзи. Неожиданно и для неё, и для себя Томоко стушевалась. - Это кто-то, кого я тоже знаю? Он из нашей школы? – продолжила Сэйдзи. - Ну… это… как бы… - Ты ничего не знаешь о таких вещах, да? – несколько сменила тему она. - Вообще-то я знаю об этом много, - уверенно ответила Томоко. Только вот забыла уточнить, что «знает об этом много» только лишь благодаря компьютерным играм. - Странно, а у меня такая реакция была, когда начались первые отношения… мне было двенадцать. Один из них Сюн, да? – с неожиданной для подруги радостью снова задала вопрос Сэйдзи. Хотя на этот раз ей не нужен был ответ: - Я знаю, что Сюн! По-другому не может быть! Я уверена, что это всё та наша встреча с ним в парке аттракционов, всё с неё началось! А… - Ты думаешь? – чуть покраснев, перебила Томоко. - …Кто второй? Да, я просто уверена. Так кто второй? - Ну… - Ой, через пять минут начнётся урок! – вдруг услышали подруги недалеко от себя девичий голос. - Нам пора, Сэй-чан, - с облегчением сказала Томоко, вскакивая со скамейки. - Ладно-ладно, но ты же мне потом всё расскажешь? – с надеждой спросила Сэйдзи. - Обещаю.

***

До конца последнего урока оставалось десять минут. Томоко уже давно не следила за тем, что происходило вокруг неё, а только лишь задумчиво смотрела в свою тетрадь. После уроков она должна будет отказать Сюну-куну или Рёте-куну в свидании. Но кому именно? Сюн-кун очень хороший человек, и ей не хотелось бы расстраивать его. Но расстроится ли он? А что, если слова Сэй-чан – правда? Что тогда насчёт Рёты-куна? «Он как будто сделал мне одолжение, - рассуждала про себя Томоко. – Он весьма эгоистичный парень…» - она жалела о том, что не могла поделиться своими мыслями с Сэйдзи-чан из-за жуткого стеснения. Такое происходило с ней в первый раз. Хорошо, что больше они не разговаривали об этом, потому что Сэйдзи куда-то отлучалась вместе с Санго-чан. Она не могла понять своих чувств: когда рядом был Рёта-кун, Томоко, с одной стороны, хотела просто убраться от него подальше, а с другой… хотя ещё стоило разобраться, есть ли другая сторона; другое же дело Сюн-кун, ведь рядом с ним даже Томоко, скрытная и необщительная, чувствовала себя достаточно комфортно. Твёрдо решив для себя полагаться сейчас на логику, она всё-таки сделала выбор: Сюн-кун. Он позвал её раньше. К тому Томоко вспомнила о тех странных сообщениях, которые получила, и непроизвольно подняла голову, взглянув в сторону Хинаты-чан, что-то усердно пишущую у себя в тетради. Когда урок закончился, Сэй-чан попрощалась с Томоко, снова уходя куда-то вместе со школьной старостой, а Томоко, быстро нацарапав записку, передала её Рёте-куну (она подозревала, что в живую поговорить с ним не решится), выходя из класса и стараясь быть незаметной, и поторопилась в раздевалку, чтобы встретиться с Сюном-куном на выходе из школы. «Извини, Рёта-кун, но я не могу пойти с тобой», - гласил клочок бумаги в клеточку, который держал сейчас Рёта. Его лицо осталось непроницаемым. - Рёта-кун… - услышал он тихий голос Хинаты рядом с собой и мгновенно смял записку. - Томоко-чан, так ты согласна? – зачем-то переспросил Сюн, увидев её у школьных дверей. Он тепло улыбнулся, чем смутил Томоко. Она только кивнула, и они вместе вышли из школы. Когда здание осталось достаточно далеко позади, Сюн сразу повернул налево, а Томоко послушно шла за ним, не решаясь спросить, куда они идут. Она боялась спугнуть парня, как многих людей до него, и могла только тихо-тихо дышать, ощущая какую-то мелкую дрожь, но стараясь держать себя в руках. Пока Томоко и Сюн пересекали улицы, проходили мимо кафешек и магазинов, огнями мелькавших в сознании Томоко, у неё в памяти стремительно возникали и исчезали, сменяя друг друга, воспоминания. Она думала, как бы удивилась Ю-тян, увидев бывшую подругу вместе с таким симпатичным парнем. А Ки-тян? Она бы точно перестала воспринимать свою кузину как объект для жалости, наверняка! Да и одноклассники заметили бы Томоко, заинтересовались, потому что люди обычно любят лезть не в свои дела. Но, может, ей только казалось, что она будет иметь такую значимость для других, заведя себе парня или что-то типа того? Если бы Томоко могла посмотреть на себя со стороны с момента своего поступления в старшую школу и до нынешнего, она бы, может и неосознанно, но заметила, как чуть-чуть, совсем немножечко, изменилась. А потому где-то глубоко начинала чувствовать, ещё не понимать, а именно чувствовать, что людям по большему счёту нет до неё дела, а то, чем Томоко в мыслях шокировала и покоряла других, тем, что ей казалось чем-то крайне ценным, среди них, «других», было совершенно нормальным и обычным и не заслуживало внимания. Из раздумий о своих старых знакомых Томоко вывел Сюн, краснеющий и смущённый: - Извини, Томоко-чан, я тебе не сказал… - начал он, остановившись вместе с Томоко перед кинотеатром. – Я подумал, что было бы неплохо сходить в кино… и привёл тебя в кинотеатр, который хорошо знаю… - Хорошо, - с трудом выдавила Томоко и попыталась изобразить улыбку. Она тоже была смущена. - Какой фильм ты хочешь посмотреть? Я куплю нам билеты, - сказал Сюн. Томоко неотрывно смотрела в сторону огромной афиши с какой-то новой японской мелодрамой, а глаза девушки, казалось, начали блестеть. - Так… - начал Сюн, заметив состояние Томоко. - «Синистер»! Я хочу посмотреть «Синистер», - ответила Томоко, и Сюн понял, что она смотрела несколько правее – на афишу нового фильма ужасов. Парень улыбнулся, засмотревшись на спутницу, но опомнился через несколько секунд и потопал к кассе. Уже гуляя по городу несколько часов спустя, Томоко и Сюн обсуждали ужастик. Томоко была в восторге, а вот последний, улыбаясь и поддакивая, старался скрыть тот факт, что немного нервничал на некоторых моментах. Только дело было не в фильме. Наблюдая не столько за игрой актёров, сколько за тем, как меняются эмоции Томоко, обычно их не выражающей, парень чувствовал свой учащённый пульс, который, кстати говоря, уже был привычным для Сюна, когда в его поле зрения появлялась эта черноволосая девушка. Когда это произошло? Наверное, в том парке аттракционов. Но как сказать об этом самой Томоко? Да и надо ли говорить? Может, она до сих пор обижена на Сюна за тот случай? Хотя… они же тогда были едва знакомы… Когда возбуждение Томоко спало, они с Сюном уже сидели на скамейке в парке и смотрели на небольшой фонтан, не говоря больше ни слова. Вроде бы было и спокойно, и хорошо, но… неожиданно Томоко почувствовала какую-то тоску. Только непонятно, почему. Молодые люди то начинали заговаривать о школе, о личных интересах, то снова молчали, пока Сюн провожал Томоко до дома. Оставалось пройти ещё совсем чуть-чуть, но парень решил ненадолго остановиться на детской площадке, откуда только что ушли молодая женщина с маленьким мальчиком, оставив площадку пустой. Сидя на качелях, Сюн и Томоко продолжали говорить: девушка рассказывала об отомэ-играх. Однако мыслями она была где-то далеко, и Сюн замечал это, но решил, что она просто утомилась. Он же собирался с духом. Когда они дошли до дома Томоко, Сюн решился и, прежде чем попрощаться, мягко взял Томоко за руку, краснея, и на одном дыхании произнёс: - Ты мне нравишься, Томоко-чан. Чего он ожидал? Да фиг его знает. Ему просто не хотелось больше молчать. То ли к счастью, то ли к сожалению, но именно эта фраза поставила для Томоко всё на свои места. Именно в этот момент она осознала, что с самого начала на месте Сюна-куна должен был быть… Рёта-кун. На секунду это показалось девушке таким же естественным, как необходимость дыхания для человека. А потому, даже если бы о них с Сюном говорила на следующий день вся школа, Томоко не выбрала бы для себя этот путь – принятие чувств Сюна-куна. Ей вдруг почудилось, что одновременно знакомый до чёртиков, но и не знакомый светловолосый парень неожиданно заполнил её всю, будто в венах её течёт не её собственная кровь, а кровь Рёты. Томоко даже померещился на мгновение запах его одеколона, а по телу со скоростью звука разлилось какое-то до жути непривычное тепло, которое много раньше поселилось в Томоко, но постоянно игнорировалось. - Извини, Сюн-кун… я… - покраснев, отвела взгляд Томоко. - Я понял, - спокойно улыбнувшись, ответил Сюн. – Останемся друзьями? Томоко едва заметно кивнула, и он, бросив: «До завтра», развернулся и медленно пошёл куда-то влево, вдоль домов по тротуару. Томоко ещё некоторое время смотрела ему вслед, чувствуя, как дрожат колени, а потом, когда темнота улицы стала едва заметно на неё давить, пошла домой, получив сообщение от мамы, что ужин начнётся с минуты на минуты. Ужин прошёл как обычно и без каких-либо расспросов, и Томоко сделала вывод, что никто из семьи ничего не слышал и не видел. Девушка уже хотела выйти из ванной, как услышала звук пришедшего от кого-то сообщения. Но, открыв его, она ужаснулась: «ТЕБЕ КОНЕЦ, КУРОКИ! Я УНИЧТОЖУ ТЕБЯ!» За десять минут весь ужин, съеденный Томоко, оказался в унитазе в виде рвотной массы. Нервы неожиданно подвели. «Так, - подумала девушка, судорожно вдыхая и выдыхая, - всё это время дело было в Сюне-куне?..» Влюблённость в Рёту, чья-то помешанность на Сюне… Совсем недавно Томоко показалось, что всё встало на свои места, но сейчас для неё это «всё» перевернулось с ног на голову.