Мои алые паруса

В оперной студии царит творческий дурдом и беспорядок. Уже обещав Мелани, что приеду, понимаю, что до последнего не буду знать, когда именно, потому что впереди конкурс, и моя свобода напрямую зависит от того, насколько далеко продвинутся мои участники. К тому же известны пока только числа первого и второго туров, что вообще странно, потому что регламент конкурсов обычно расписан от первого до последнего дня. Не знаю, что произошло в данном случае, но угроза опоздать на день рождения Мел - ну, и на свой собственный, по совместительству, оказывается вполне реальной. Не исключая такого варианта, что мне вообще могут отказать в визе. Нет, в розыске я не числюсь и законов вроде как не нарушала, но кто их там, в посольстве, знает? Молодость и отсутствие штампа в паспорте в данном случае играет совсем не в мою пользу. -А-ань! А какого числа у вас планируется третий тур? – в очередной раз интересуюсь я у одной из моих конкурсанток, листая клавир в поисках нужной сцены. Педагога ещё нет, и мы, ожидая её, пока занимаемся сами, правда, в довольно вялотекущей форме. Аня, погружённая в повторение своей арии, неопределённо качает головой. - Па-аш! – обращаюсь я к стоящему рядом темноглазому баритону. Тот, заметно оживившись, воспринимает мой призыв по-своему, а именно, как требование добиться-таки ответа, и, с готовностью нацепив образ шефа полиции, начинает сурово подступать к Ане: -Orsύ, Tosca parlate! -Non so nulla*, – в тон ему отзывается та, и снова углубляется в ноты. - На-асть! – продолжаю канючить я. Настя хитро переглядывается с Пашей, перенимая эстафету, и тут же, печально опустив плечи, запевает своим глубоким контральто: - Кабы знала я, кабы ведала**… - Да ну вас! – обиженно бурчу я. Ребята хохочут. Шутники музыкальные, чтоб их! Но за это я их и люблю. - Не переживай! – вполне ожидаемо отмахивается Мелани, когда я снова озвучиваю по скайпу свои опасения. – Получишь ты свою визу! А билеты – когда купишь, тогда купишь. Главное, сообщи хотя бы накануне вылета, чтобы я знала, когда тебя встречать. В конце концов, я решаю, что пусть всё идёт, как идёт, и, прекратив накручивать себя раньше времени, погружаюсь в подготовку к конкурсу. Визу, тем не менее, я действительно получаю. Оказывается, я всё же настолько успела подготовиться к худшему, что поначалу даже не сразу верю в положительный исход дела и какое-то время недоумённо разглядываю светло- зелёный с розовым прямоугольник, вклеенный в загранпаспорт. От созерцания меня отвлекает телефонный звонок. Настя, одна из моих конкурсанток. - Вам ещё никто не звонил? -Нет. Ну, в таком случае, у меня две новости: хорошая и очень хорошая. - Слишком много хорошего за один день - это подозрительно, - скептически отзываюсь я. Настя смеётся: - Я прошла, - имея в виду второй тур, который был два дня назад. - Замечательно! – восторженно восклицаю я, еле сдерживаясь, чтобы не подпрыгнуть от радости. У дверей британского посольства это будет выглядеть, наверное, довольно забавно, и вызовет у окружающих мысли о совсем иных причинах такой моей бурной реакции. Учитывая, что у меня в руках до сих пор раскрытый паспорт с только что полученной визой. - Это та, которая «очень хорошая»? -Нет, это та, которая просто «хорошая»,- продолжает интриговать меня Настя. Я искренне удивляюсь: - Что может быть ещё лучше, чем это? - Ваш отпуск. Оказалось, что ребята, каким-то чудом узнав мои планы, договорились с педагогом и другим концертмейстером о том, чтобы дать мне возможность освободиться пораньше. - Перед гала-концертом меня подстрахует Валентина Сергеевна – она всё равно свободна, ну и наши ребята тоже, - быстро поясняет мне Настя, и явственно слышу в её голосе нервозную зажатость. - Мне, главное, пережить завтрашний день. И послезавтра тоже. Я с оркестром в жизни не пела! А вы? И откуда они всё знают? И про день рождения, и про поездку, и про то, что я бывшая вокалистка? - Насть, у меня вокала всего четыре года училища. На этом этапе оркестрами обычно не разбрасываются, - смеюсь я. – Но достоверные источники сообщают, что это потрясающее ощущение. Поначалу странное, вплоть до чувства, что звучит совсем другая музыка. Ты ведь в процессе подготовки привыкаешь к одинокому роялю, а там же совершенно иные тембры и фактура. Но потом… в общем, всё будет отлично! Сожаление о потерянном и непознанном снова остро втыкается мне под рёбра, и я неловко обрываю воспоминания о чужих впечатлениях. - Когда у тебя репетиция? Выясняем все детали и договариваемся о времени. Закончив разговор, прячу, наконец, паспорт в сумку. Здорово. Теперь можно хоть немного расслабиться. Медленно иду к метро и по дороге набираю Мел короткое сообщение обо всём сразу. «Визу дали! В график укладываюсь. Покупаю билеты!» До покупки, правда, руки доходят только на следующее утро. Мел почему-то молчит, как партизан, и я, не дождавшись её отзывов и предложений, начинаю подыскивать варианты сама. Конечно, пытаться купить что-то чуть ли не накануне вылета, довольно сложно. Мало того, что мест – раз, два и обчёлся, так ещё и цена оставшихся предложений не очень-то оптимистичная. Но что делать? В этом году график работы оказался слишком непредсказуемым, чтобы иметь возможность что-то планировать. Выбрав, наконец, более-менее подходящий рейс, и ещё раз прикинув, насколько сумма вписывается в мой бюджет, бронирую билет, после чего, с чувством выполненного долга, отправляю Мел смс с данными и убегаю на репетицию. Ответ приходит спустя день. «Ура! Жду» Для Мел слишком скупо и односложно, да и долго – чего уж там! - но продолжения так и не следует. Странно. Конкурсная суета, правда, заставляет на время забыть обо всём остальном. Настя нервничает так, что, приходится вспоминать полный спектр психологических навыков, но, что удивительно, их применение оказывается вполне успешным. Сапожник без сапог! Другим промыть мозги могу, а со своими собственными заклинами не справляюсь. Весь оставшийся день я регулярно проверяю телефон на предмет какого-то более развёрнутого ответа, и, вернувшись домой, сразу же запускаю скайп. Мелани отсутствует. Традиционные «выходи на связь» и тому подобнее банальности надоедают нам почти сразу же, поэтому, отправляя друг другу смс с приглашением пообщаться, мы каждый раз соревнуемся в том, кто больше соригинальничает. В этот раз, мне, правда, не до оригинальности, так что я ограничиваюсь уже не раз использованным «выходи к амбару». Сообщение благополучно улетает вдаль, но судя по отсутствию отчёта о доставке, зависает где-то между континентом и островом. Оставив комп включённым, и вывернув громкость на колонках на максимум, чтобы не пропустить звонок, ухожу заниматься. Хотя, собственно, сейчас особо и незачем – конкурс позади, и от меня, как концертмейстера, уже ничего не требуется. Но мне просто надо снять нервное напряжение и занять руки. Конечно, для этого дела всегда есть алкоголь, но пить в одиночестве мне совершенно неохота. К тому же, свою дозу я уже получила сегодня в студии. Ребята устроили небольшой сабантуй по случаю окончания конкурса, даже не дожидаясь результатов. Пашу поздравляли с первым выходом на большую сцену, Настю - с достойным выступлением в третьем туре, ну а меня – с отпуском. Торжественно проводили в путь-дорогу и клятвенно обещали сообщить в смс все итоги. Спустя полчаса Шопена, до меня вдруг доходит, что лучший способ занять руки – это собрать, наконец, чемодан. Обычно я оттягиваю это угнетающее меня дело до последнего, но тянуть уже явно некуда. Со вздохом поднимаюсь и ползу в другую комнату. В скайпе всё без изменений. В мобильнике – тоже. Беру телефон и набираю номер Мел, но вместо гудков – непонятная тишина. Недоумевая всё больше и больше, решаю всё же заняться сборами. В задумчивости замираю перед раскрытым шкафом. Интересно, а как там вообще сейчас с погодой? Лезу в Интернет за сводкой, натыкаюсь на последние новости, и всё сразу же становится на свои места. «В результате грозового шквала, обрушившегося на Лондон, отмечаются перебои на телефонных линиях и станциях электропередач». Вот, значит, с чем связана вся эта непонятная фигня со связью. Очень вовремя. Ну ладно, хоть успела передать номер рейса и, главное, получить ответное сообщение с подтверждением. Может, до моего вылета ещё всё наладится и нам удастся-таки созвониться. Со вздохом раскладываю чемодан посреди комнаты и приступаю к сборам. Послонявшись по дьюти фри и прочим достопримечательностям аэропорта, устраиваюсь с планшетом в зале ожидания. Листаю список фильмов, выбирая, за просмотром какого из них скоротать время, когда мне на телефон приходит потерянный кусок сообщения, неизвестно где проболтавшийся три дня: «…точное число и номер рейса. Только на 16-е не бери: не смогу встретить». Задумчиво кручу в руках посадочный талон, начиная понимать, что ответ с «ура» и «жду» относился совсем не ко второму моему сообщению, а к первому, когда я только дала знать, что свободна и готова к покупке билетов. И то, что пришло сейчас – недополученная мной часть того самого сообщения. Мелани ждала точных данных и просила не брать билет на шестнадцатое. А моё второе сообщение с этими самыми точными данными, судя по всему, благополучно кануло в лету. Круто. Делаю очередную попытку дозвониться Мел, но в трубке по-прежнему вместо соединения уже ставшая привычной тишина. Ну что ж. Судя по всему, бурной встречи в аэропорту мне не светит. Прислушиваюсь к голосу диспетчера, объявляющего посадку, и сквозь эхо с трудом разбираю номер своего рейса. Ладно. Адрес у меня есть. Язык, благодаря Мелани, не сильно запущен... Буду разбираться на месте. Вздохнув, убираю планшет, поднимаюсь, и, закинув рюкзак на плечо, иду к выходу. -------------------------------------------------------------------- * фрагмент из оперы Джакомо Пуччини «Тоска». Перевод с итальянского: -Итак, Тоска, говорите! -Ничего не знаю. ** романс Чайковского на стихи А. Толстого.