Как в наше первое лето

«Итак, возлюбленные мои, как вы всегда были послушны, не только в присутствии моем, но и гораздо более ныне во время отсутствия моего, со страхом и трепетом совершайте моё спасение, потому что Бог производит в вас и хотение, и действие по Своему благоволению» (Фил. 2:12-13) После того летнего вечера в Форт - Лодердейл,мальчик с кудряшками часто снился Брайану. То ребята были муравьями и строили из палочек ракету, то поедали на спор огромный пирог, приготовленный Барбарой, а иногда превращались в мотыльков и наперегонки мчались к уличному фонарю. Джорди всегда успевал первым, и даже сквозь сон Брайан чувствовал липкий страх, он отчаянно летел и кричал «Остановись! Не позволяй огню убить тебя! Не позволяй никому убить тебя!». Он просыпался за минуту до того, как нежные крылья его попутчика всполохнут и резвый мотылёк обратиться в ничто. Пижама липла к спине, пальцы рук леденели, а сердце громко стучало у горла. «Почему я думаю про него? Почему он сниться мне?» - недоумевал Уорнер-младший. Это ненормально, ведь они даже не друзья. Просто мелкий косматый наглец решил, что он умнее Брайана и наговорил ему всяких глупостей про космические корабли и мечты муравьёв. Однако каждую ночь он ждал, что вновь увидит эту улыбку, и ветер будет трепать густые локоны, а смех – такой счастливый и звонкий, что сам океан затихнет, чтобы послушать. Странное желание – хотеть и не хотеть видеть человека. Это как подарок, который нашёл до Рождества, с одной стороны лишаешься сюрприза и со всей силы стараешься забыть о нём, а с другой - искушение настолько сильное, что нельзя думать ни о чём другом. В один из холодных осенних дней Брайан решил подойти к маме и спросить: - Мам, а когда мы снова поедем на ярмарку в Форт? - Не раньше, чем летом, милый, - с нежной улыбкой произнесла Барбара, погладив ребёнка по голове, - тебе так понравилось? - Очень, - кивнул сын, - особенно…тот мальчик….и мама его… Она сжала губы, совсем как тогда, при встрече со странной парочкой. Женщина изменилась, всем своим видом показывая насколько неприятны ей эти воспоминания. В такие моменты миссис Уорнер становилась совсем другой: кукольное личико словно делалось острее, из глаз исчезала теплота, и голос наполнялся сталью. Брайана пугали эти резкие перемены во внешности матери, ему сразу казалось…он её не знает. Он её совсем не знает. - Они – нехорошие люди. Мы не должны общаться с ними, сквернословами и безбожниками. Иисус таких не любит. - Мама, но Иисус на то и Иисус, чтоб любить всех… разве нет? - Конечно, нет! Женщина в неприличном платье, нечесаная и … такие слова, это недопустимо для приличной леди, - выпалила Барбара, краснея от переизбытка эмоций. Мальчик замолчал. С малолетства Библия была настольной книгой, а разговоры о Боге – доброй традицией. Господь любит всех, прощает всех, но если ты накосячишь перед ним, то не получишь ничего, пока не заслужишь прощение. Причём когда ты его заслужишь решать родителям, потому что именно семья – божья защита на земле. Ах да, это нигде не прописано, но тебе лучше не возникать, а то получишь по шее. Слова родительницы стали неожиданностью, честное слово, Брай не мог понять, за что именно Джорди и его мама попали в немилость перед Иисусом. Это несправедливо, он читал Божье писание, из-под палки и под угрозой лишения прогулок, но читал. Каждая букашка, человек, травинка созданы Господом и чрезвычайно любимы им. А теперь выясняется, что есть люди, которые не заслуживают любви, прощения, спасения…В тот момент в голове мальчишки возникли сомнения, что это за разграничения, что именно он упустил при прочтении, какой пункт не понял. - Кто сказал, что Иисус кого-то любит, а кого-то нет, ведь в Библии сказано… - Брайан! – он вздрогнул от громкого голоса Барбары, - что именно в моих словах тебе не понятно? Мы ходим в церковь, молимся, мы делаем добрые дела и соблюдаем 10 заповедей. За это нам сполна воздаётся. И не взирая на искушения, не поддаваясь пагубным примерам других грешников, совершаем мы спасение своё. - Спасение от чего? – недоумевал сын. - От таких отбросов и богохульников, как та женщина. На этих словах она вернулась к приготовлению обеда, а мальчик отправился во двор. Ему было о чём подумать. Опустившись на корточки рядом с большим ветвистым деревом, под корнями которого он путешествовал вместе с белым кроликом, вспоминались высокие слова о Боге, бесконечные вечера за прочтением книг и обязательными молитвами, субботние вылазки в церковь. Во время них священник так неистово и страстно вещал со своей трибуны, тряся ветхой Библией, что Брай всегда опасался как бы у бедняги не случался инфаркт, иначе он останется без традиционного угощения. «Вот бы уже вырасти…», - подумал он, рассматривая суетливых муравьишек под ногами. «Джорди был прав, малыши. У вас есть мечта. У меня тоже есть мечта». Брайан поднял глаза к небу, солнце практически не видно, серые тучи заволокли его в свои дождливые путы. «Каждая букашка хочет летать. Я хочу полететь. Я не хочу больше быть червяком». На щёки резво опускались капли дождя, гром угрожающе зашумел вдалеке. Ветер безжалостно пробирался под лёгкую куртку, прогоняя с улицы, мальчишка сжал кулачки, сдерживая слёзы. Он не знает своих родителей, не знает жизни, не знает Бога. Как верить тому, кто избирает своих детей, отсеивая других, как негодный горох? «Этот любитель космических кораблей хороший, очень хороший! Не бывает столько солнца в глазах у плохих людей. А его мама так весело смеялась, что я тоже захотел!». Лето закончилось. Но Брайану казалось, что вместе с этим завершился важный этап в его жизни. Как будто маленький мальчик таял безликим светлячком, исчезая в проливном дожде. «Будет ещё лето. И когда оно настанет, я обязательно встречу Джорди».