Путешествие за золотым руном

      В целом, до Грузии героям удалось добраться благополучно и без особых приключений. Если, конечно, не считать нападения кровожадных пиратов, которые посчитали торговый корабль весьма легкой и соблазнительной добычей и попытались взять его на абордаж. Они ведь понятия не имели о том, что на его борту находились одни из сильнейших святых Афины. Эта шайка привыкла безраздельно хозяйничать на просторах Средиземного моря и нагонять страх на мирные суда, не страшась никого и ничего. Благодаря удачливости и уверенности в собственной безнаказанности их наглость достигла небывалых пределов, но, увы, судьба на этот раз от них отвернулась. Не успели они сделать с десяток выстрелов и подойти к кораблю на расстояние, достаточное для того, чтобы на него можно было закинуть абордажную кошку, как на их собственную палубу обрушился град стрел, созданных из космо. Стрелы поджигали паруса, сносили мачты, и не прошло и несколько минут, как пожар охватил весь корабль. Пираты в панике носились туда и сюда, пытаясь залить пламя водой, но их усилия оказались тщетны – огонь все равно распространялся быстрее, чем его успевали тушить. Конечно, им уже было не до атаки и не до богатой добычи, ведь пожар вот-вот грозил перекинуться на трюм, где хранились запасы пороха. Порох кое-как удалось залить водой, но, как известно, беда не приходит одна. Не успели пираты разобраться с уроном, причиненным стрелами, как корму их судна насквозь пронзил меч Экскалибур, разрубив его напополам. Теперь им ничего не оставалось, кроме как тихо и мирно пойти ко дну и тем самым поставить жирную точку в длинной череде своих беззаконий. Что они и сделали, к безграничной радости Зураба Гуриели, владельца корабля, ставшего для пиратов роковым.       Обезумевший от радости торговец не знал, как и благодарить своих спасителей. Всю оставшуюся дорогу он не прекращал петь им дифирамбы, грозился по прибытии осыпать их золотом, отдать половину своей годовой выручки, а также двух своих любимых дочек в жены. Что касается последних, то рыцарям пришлось подолгу и не раз выслушать длинный перечень всех мыслимых и немыслимых достоинств оных девиц, которых любящий отец расхваливал со свойственными представителям его профессии жаром и искусностью. Но если от дочерей в конце концов удалось более–менее вежливо отвертеться, сославшись на сложную судьбу святых и неготовность расставаться с холостой жизнью, то два толстых и увесистых кошелька все же пришлось взять, чтобы совсем уж не расстраивать доброго и щедрого человека. В дальнейший путь благополучно избежавшие уз брака Стрелец и Козерог оправились в сопровождении сына торговца – Джумбера, бойкого и болтливого паренька лет шестнадцати, которого, как и было уговорено, отправили с ними в качестве проводника и переводчика.       По дороге до условленной деревеньки тоже произошла небольшая и не стоящая особого внимания стычка. На яркий блеск ящиков с золотыми доспехами, висящих за спинами Сизифа и Эль Сида, как мотыльки на огонь, слетелась шайка местных головорезов, но в прямое столкновение разбойники вступать не стали, а попытались издали нашпиговать рыцарей свинцом, открыв огонь из засады. Когда же они поняли, что ружейные пули святых не берут, то исчезли так же быстро и внезапно, как и появились.       Добравшись до места назначения, путники завернули в деревенский трактир, чтобы немного отдохнуть и подкрепить силы, перед тем как отправиться на поиски дружины князя Вахтанга Чхеидзе. Трактир оказался довольно неплох, общий зал был светлым, чистым и просторным, кормили, судя по доносившимся с кухни аппетитным запахам готовящихся блюд, отменно, а хозяин заведения встретил гостей издалека сердечно и радушно, в лучших традициях гостеприимства, свято чтимого в этой стране. Пока Джумбер оживленно обговаривал с трактирщиком заказанный ужин, а также согласовывал сроки пребывания и плату за постой, святые расположились за столом, на который расторопный половой уже успел водрузить кувшин красного вина. - Мда-а... - протянул Сизиф. – Ну вот и начался наш путь по загадочной Колхиде.       Затем он отпил немного из стоящей перед ним пиалы и принялся крутить ее в руках и глядеть по сторонам. - Красивая страна, потрясающие пейзажи, милые и приветливые люди – не считая тех ребят на дороге, естественно. Жизнь вовсю кипит и вроде бы идет своим чередом. Это даже затишьем перед бурей назвать нельзя, настолько все вокруг спокойно и безмятежно. Не верится, что где-то здесь вот-вот объявится богиня подземного мира с ее прислужниками. Если, конечно, уже не объявилась… К сожалению, мы не можем быть уверенными в том, что Геката еще не сделала свой первый шаг. Однако надеюсь, что нам все-таки удастся ее опередить, иначе последствия могут быть самыми плачевными, ведь если богиня настигнет княгиню раньше, чем мы успеем… Эй, Эль Сид, ты меня вообще слушаешь? Эй?!       Святой Козерога сидел, повернувшись вполоборота, и явно высматривал что-то на другом конце зала. Сизиф проследил за направлением его взгляда и обреченно вздохнул. В той стороне находился длинный стол, который занимала группа из десяти человек. Во главе стола сидел мужчина лет сорока пяти, среднего роста, жилистый, крепко сбитый. В его коротко стриженых волосах блестела седина, на обветренном загорелом лице красовались роскошные черные усы, а темные проницательные глаза смотрели с насмешливым прищуром. Судя по горделивой прямой осанке, отделанной золотым позументом чохе [1] и тому, с каким уважением к нему обращались остальные, он был предводителем этих людей и человеком знатным.       На столе перед ним было раскинуто красное полотно, на котором лежало всевозможное оружие, и тут же рядом крутился торговец-оружейник, и так и эдак показывая и нахваливая свой товар.       Святой Стрельца был уже не первый год знаком со своим другом и прекрасно знал, что блеск стали производит на него прямо-таки гипнотическое воздействие. Вот и сейчас Эль Сид, не отводя глаз, как завороженный, смотрел на разложенные на полотне шашки, хевсурские сабли, палаши «хмали», боевые кольца, сияющие золотой, серебряной и медной насечкой, эмалью и орнаментом армянские, дагестанские, азербайджанские кинжалы и грузинские обоюдоострые кинжалы-кама и прочее необычное и незнакомое оружие.       В какой-то момент предводитель почувствовал, что в их сторону смотрят, обернулся и встретился взглядом с Эль Сидом, затем, хитро ухмыльнувшись в усы, подозвал к себе Джумбера, который только что закончил разговор с трактирщиком и сел рядом со святыми. Паренек неохотно поднялся и подошел к мужчине. Они перекинулись несколькими словами, и Джумбер вернулся обратно. Вид у него был обеспокоенный и растерянный. - Господин, сидящий за тем столом, заметил, что господ чужестранцев заинтересовало оружие, просит не стесняться, и приглашает, если им угодно, подойти и взглянуть на него поближе.       Сизиф поморщился. - Передай, пожалуйста, этому господину, что мы благодарим его за приглашение, но у нас срочные дела. Мы как раз собирались уходить и… Эль Сид! Стой!       Но было поздно, Святой Козерога уже направился к столу. - Ох как мне все это не нравится… - пробурчал себе под нос Святой Стрельца.       Но поделать уже ничего было нельзя, и он пошел следом за своим товарищем. А тот уже вовсю с любопытством рассматривал боевые кольца, вертел в руках кинжалы, пробовал пальцем остроту лезвия сабель. Все это время предводитель отряда наблюдал за святым с одобрением, а затем задумчиво хмыкнул и, лукаво сверкнув глазами, снова подозвал к себе Джумбера. Некоторое время он о чем-то говорил с ним. После этого юноша обратился к Эль Сиду: - Господин решил себе купить новый кинжал. Он заметил, что вы, похоже, неплохо смыслите в оружии. Несмотря на то, что вы – иностранец, и вам наверняка раньше не приходилось сталкиваться с кавказскими клинками, ему все же хотелось бы узнать, какой из кинжалов, представленных здесь, на ваш сторонний непредвзятый взгляд является лучшим.       Святой Козерога еще раз придирчиво осмотрел и взвесил на ладони каждый кинжал, иногда делая один-два пробных выпада. В конце концов он остановил свой выбор на очень длинном обоюдоостром кинжале с однодольным, украшенным волнообразным узором лезвием и удлиненным черенком и протянул его дворянину. - Вот этот. Он очень легок, длина и ширина его клинка и длина рукояти прекрасно сбалансированы, а лезвие отличается одновременно жесткостью и упругостью.       Джумбер передал эти слова дворянину. Тот, довольно кивнув, взял кинжал в руки и начал что-то говорить. - Чужестранец очень молод, но у него острый глаз и чутье настоящего воина, - переводил Джумбер. – Это работа дагестанского мастера. Дагестанские кинжалы по праву считаются лучшим на Кавказе и высоко ценятся за изящество и мастерство исполнения. Говорят, что таким клинком можно запросто высечь искру из камня, а затем побриться, а некоторые, если ими ударить по наковальне, входят в нее как нож в масло.       Затем мужчина выбрал еще три похожих кинжала и отсчитал торговцу несколько золотых монет. - Что ж, я вижу, что ты знаешь толк в оружии,- обратился он к Эль Сиду. - Теперь посмотрим, так же ли хорошо ты умеешь им пользоваться!       Едва Джумбер успел перевести эти слова, как в воздухе просвистели два кинжала. Один воткнулся в стол там, где еще секунду назад находилась ладонь святого, а второй – в поддерживающую потолок деревянную балку в сантиметре от его лица. Святой не растерялся и быстро выдернул их. Как раз во время, потому что ему тут же пришлось отражать атаку. Грузин наносил удары быстро и ловко, а его выпады силой и молниеносностью напоминали броски горного барса. Джумбер испуганно отшатнулся – его помощь больше не была нужна - теперь эти двое разговаривали на понятном им обоим языке – языке стали.       Сизиф кинулся вперед. Он ожидал, что оставшиеся девять человек тоже ввяжутся в драку, и собирался прикрыть друга, взяв их на себя, но, как оказалось, необходимости в этом не было - остальные даже не шевельнулись. Они так и остались сидеть за столом и сейчас, оживленно переговариваясь, увлеченно наблюдали за схваткой. Схватка же кипела вовсю – противники сходились и расходились, снова бросались в бой – все это походило на какой-то неистовый танец, исполняемый под аккомпанемент лязга клинков. Сизиф отступил. В данных обстоятельствах ему ничего не оставалось, кроме как присоединиться к зрителям. Если бы он бездумно вмешался и попытался разнять сражающихся сейчас, то принес бы больше вреда, чем пользы – грузин мог бы запросто воспользоваться моментом и ранить Эль Сида из-под его руки.       Все закончилось так же внезапно, как началось. В какой-то момент сражающиеся отскочили в разные стороны и остановились напротив друг друга, опустив кинжалы и тяжело дыша. На щеке святого красовалась длинная царапина, а рукав чохи его противника был распорот по всей длине до самого плеча. Грузин перевел дыхание и поднял голову. На его губах играла искренняя улыбка, а в уголках глаз собрались озорные морщинки. Бросив оба кинжала на стол, он подошел святому и, почти по-отечески хлопнув его по плечу, начал что-то проникновенно говорить. - Господин хочет поблагодарить вас за прекрасный бой. Ему уже много лет не попадался по-настоящему достойный противник, и он впечатлен вашим мастерством. То, что вам в таком юном возрасте удалось достигнуть подобных высот, свидетельствует о редком таланте, невероятном усердии и несгибаемой воле. Человек, обладающий такими качествами, в высшей мере заслуживает уважения. Господин желает узнать ваше имя и имя вашего друга, а также просит оказать ему честь и разделить трапезу с ним и его людьми.       Эль Сид вежливо поклонился в ответ на похвалу. Мастерство противника тоже произвело на него сильное впечатление – окажись грузин в Святилище, благодаря своим умениям он мог бы очень быстро занять достойное место среди святых Афины. Козерог и Стрелец назвали свои имена. - Реваз Дадиани, азнаур [2], старшина дружины тавади[3] Вахтанга Чхеидзе, - представился дворянин. - Так значит, мы действительно ждем именно вас. Что ж, я догадался об этом сразу, как только вас увидел. Люди, которые несли за своей спиной на виду чистое золото всю дорогу, не важно, длина она была или коротка, и не получили пулю в спину, просто не могут быть обыкновенными, – он кивнул в сторону доспехов. – Однако меня немного смутила ваша молодость, и я подумал: «Разумно ли поступает княгиня, доверяя свою безопасность каким-то юнцам»? Я в неоплатном долгу перед госпожой Тамарой – когда-то она, можно сказать, вытащила с того света мою дочь, когда та серьезно заболела. Ни один лекарь не мог ей помочь, все они утверждали, что состояние ее безнадежно, и жить ей осталось считанные дни. И она действительно умерла бы, если бы не княгиня. Она спасла мою дочь, и я готов без колебаний отдать за нее жизнь, если потребуется. Я решил проверить кого-нибудь из вас, чтобы убедиться в том, что вы действительно сильны и сможете защитить госпожу Тамару, и теперь признаю, что мои сомнения оказались неоправданными.       Сизиф и Эль Сид присоединились за столом к Ревазу Дадиани и его людям. Азнаур почти сразу принялся вводить их в курс дела. Святые узнали, что кроме тех воинов, которые были с господином Дадиани сейчас, в деревне были расквартированы еще восемьдесят человек. Кроме того, выяснилось, что ситуация, на данный момент, сложилась не слишком веселая. Князь Чхеидзе обещал отправить вестового, как только доберется до деревни Н…, где по уговору он должен был остановиться со своей семьей и второй половиной дружины и ждать прибытия азнаура и его отряда. Это должно было случиться две недели назад, но вестовой не появился. Господин Дадиани пробовал посылать своих людей, но не один из них так и не вернулся. Медлить дальше было невозможно, поэтому отряд приготовился выступать в путь на следующий день после прибытия золотых святых. В общем, все говорило о том, что опасения Сизифа оказались не напрасными. ___________________ 1 чоха - традиционная грузинская верхняя мужская одежда, напоминающая черкеску. 2 азнаури (в русской традиции – азнаур) - грузинский дворянский титул. При вхождении грузинских государств в состав Российской империи, как правило, азнаури приравнивались к нетитулованному дворянству. Азнаури были личносвободными, но в феодальной иерархии стояли ниже тавади (лицо высшего слоя феодалов) и мтавари (правители, князья). Входили в дружины царя, князей или высших духовных особ. 3 здесь и в первой части исправлен косяк автора, немножко плавающего в материале. Чхеидзе-реальный грузинский дворянский род, у которого автор заимствовал фамилию, были именно тавади, назвать их эриставами нельзя потому, что эриставы в качестве фамилии (например, Эристави-Арагвские) принимали свой титул, и «Чхеидзе» или как-нибудь иначе зваться не могли. (Хотя, этот момент не так уж и важен, подобные "экзотизмы" я ввожу изредка просто для того, чтобы придать антураж, ну и для того, чтобы в данном случае указать различие в положении героев. А то было бы не совсем ясно, почему титул дворян одинаковый "князь", то есть, они равны, а на деле один служит другому.