Ошибка ценою в жизнь

Белые длинные стены, вдоль них нежно-голубые стулья, такой же белый потолок, яркий свет, отражающийся от вездесущей белизны, слепил глаза. Тишина. Только изредка слышно, как врачи перебегают из одной палаты в другую. Пахнет лекарствами и чем-то таким необычным и свойственным только больницам. Одиноко сидя на неудобном стуле, Тоша опёрся локтями на колени, закрыв лицо руками. Это ожидание его убивало. Он сидит здесь уже около часа, и ни один из врачей не сказал, что с Катей. Он чувствовал, как с каждой минутой его сознание отдаляется от него всё дальше, и постепенно он начинает сходить с ума. «Это всё сон. Страшный сон…» - бормотал он себе под нос, тихонько раскачиваясь взад и вперёд. Он до сих пор не мог поверить. Он просто не хотел верить в то, что всё это случилось по его вине. Если бы не он, с Катей было бы всё хорошо. Если бы из-за своей дурацкой гордости он не решил доказать Жене, что способен на долгие отношения, если бы он не был таким горделивым и эгоистичным, если бы он не заставлял Катю отказываться от дела всей её жизни, если бы он не пришёл на игру, если бы он ответил хотя бы на один её звонок, если бы он сделал шаг ей навстречу и если бы он не позволил той блондинки поцеловать себя, то Катя сейчас была бы здорова и счастлива. «Это я во всём виноват. Я! Я! Я!..» - запустив руки в волосы и зажмурившись, он с силой сдавливал себе голову, не осознавая своих действий. Он перестал соображать ровно в тот момент, как увидел беспомощное и безжизненное тело на асфальте. Он потерял голову тогда, когда понял, что не переживёт, если с Катей что-то случится. Сидя в машине скорой помощи, держа исцарапанную руку в своих ладонях и смотря на девушку, находящуюся на грани жизни и смерти, он неожиданно понял, что отдал бы всё на свете, лишь бы Катя вновь открыла глаза. Он почувствовал всей душой и сердцем то, что не чувствовал ещё никогда в своей жизни. Он смотрел на Катино лицо с кислородной маской и осознавал, что больше всего на свете боится её потерять. Ещё никогда в жизни ему не было так страшно, как в этот момент, когда кардиостимулятор пикал слишком редко, когда Катина грудь вздымалась слабее и когда на белой повязке постепенно проступали красные пятна. Когда он впервые увидел Катю, лежащую на асфальте без признаков жизни, он за секунду представил мир, в котором её нет. Нет её ярких, лучезарных, добрых и сверкающих глаз, её ярко-рыжих волос, её заразительного смеха, счастливой улыбки и от одного только взгляда на неё, по душе распространялось приятное, неизвестное ранее чувство. Он представил мир, в котором нет её, и ему стало страшно. По-настоящему страшно. При одной только мысли потерять её навсегда, Катя стала для него дороже всего на свете. В длинном и узком больничном коридоре появился убитый горем мужчина. Он незаметно сел рядом с Тошей, который по-прежнему сидел с зажмуренными глазами и запутанными в волосах пальцами. Мужчина аккуратно положил руку ему на плечо, от чего парень вздрогнул и резко повернул голову. Увидев перед собой Катиного папу, он тут же изменился в лице, и его влажные глаза с надеждой устремились на него. - Что с Катей? Как она? С ней всё хорошо? – с жаром спрашивал он, с выжиданием смотря мужчине прямо в глаза. - С ней всё хорошо, - тяжело ответил он, опустив взгляд. Тоша почувствовал секундное облегчение. – Врачи остановили кровотечение, сделали переливание. Сейчас у неё всё в порядке. По крайней мере, они так считают… - Она будет жить? С ней всё будет хорошо? - Да, конечно, с ней всё будет хорошо, она обязательно поправится, - с трудом подняв взгляд, поспешно ответил мужчина. Ему было тяжело смотреть в Тошины глаза. В глаза полные боли, надежды, веры и страха. – У неё очень много ушибов, перелом двух нижних рёбер, сильное сотрясение… С каждым новым словом Тошино сердце пропускало удары. Страх поднимался всё выше. Глаза наполнялись ещё большим ужасом. - Но всё будет хорошо, - заметив изменения в Тошином лице, мужчина поспешил его успокоить. – У неё очень большие шансы на поправление. - То есть… - начиная задыхаться, барабанщик предполагал самое ужасное. - Нет, нет, конечно, нет, - затараторил мужчина, мотая головой. – Она будет жить, обязательно будет жить. Парень тяжело выдохнул, заметно изменившись в лице и откинувшись на спинку стула. Больше всего на свете он боялся её потерять. Потерять и никогда больше не увидеть. Одна только мысль об этом выворачивала душу наизнанку. Он бы никогда в жизни не простил себе того, что самое светлое и чистое создание на этом свете, искренне любившее его всем сердцем, покинуло этот мир из-за такого бессердечного эгоиста, как он. Мужчина понимал страх Тоши. Он сам боялся до ужаса потерять свою единственную дочь. Он бы не смог пережить смерть ещё одной любимой женщины. Он смотрел на беззащитного в этот момент Тошу и понимал, что этот паренёк чувствует то же самое. Он видел это по его глазам, по его реакции, по его состоянию. И он считал своим долгом облегчить эти страдания хотя бы ему, хоть как-нибудь помочь ему, обнадёжить. Мужчина с трудом принимал тот факт, что у его дочери шансы выжить примерно семь из десяти. Но даже эти семьдесят процентов не могли точно что-то гарантировать. Он с ужасом понимал, что в любую минуту может произойти какая-нибудь ошибка во вселенной, и его единственная и любимая дочка войдёт в эти тридцать не имеющих ни единого шанса процентов. Эти мысли его убивали, и он пытался сделать всё, чтобы оградить от этого хотя бы Тошу… - Когда я могу увидеть? – тихо спросил барабанщик и повернул голову в сторону мужчины, с надеждой посмотрев в его глаза. - Врачи сказали, что сегодня к ней нельзя. Они ещё делают ей операцию. Приходи к ней завтра, - положив руку ему на плечо, мужчина постарался этим жестом подбодрить Тошу хоть на секундочку, поддержать его и показать ему, что он не один. - Хорошо, - вздохнул он, слегка кивнув головой. Запрокинув голову назад, он облокотился её на стенку и закрыл глаза. Мужчина собирался уже вставать, но, заметив, что Тоша не собирается никуда уходить, он осторожно спросил: - Ты что, будешь ждать здесь всю ночь? Он медленно кивнул. А через несколько секунд тихо сказал: - Дома я сойду с ума от ожидания. Тяжело вздохнув, мужчина с болью в душе посмотрел на Тошу, который со стороны выглядел вполне спокойным. Но стоит только заглянуть в его глаза, то тут же можно увидеть весь калейдоскоп самых ужасных и болезненных человеческих чувств, от которых душа с болью сворачивается в маленький комочек. Опустив голову, мужчина медленно поднялся на ноги и, сделав шаг, обернулся. Тоша так и продолжал сидеть с закрытыми глазами, опрокинув голову назад. Подумав несколько секунд, он всё же развернулся обратно и снова сел на тот же стул. Почувствовав рядом движения, парень открыл глаза и повернул голову вправо. Поймав его вопросительный взгляд, мужчина, криво улыбнувшись, ответил: - Боюсь, что темнота и непривычное одиночество в пустой квартире сведут меня с ума ещё быстрее, чем это сделает ожидание. Приподняв уголок губ вверх, парень грустно улыбнулся и вернулся в своё прежнее положение. Так они и просидели всю ночь в больничном коридоре. В тишине. И в надежде не сойти с ума.