October and April

Наступил долгожданный декабрь. Погода уже вовсю разгулялась: кружил в воздухе крупными хлопьями первый снег, легкий мороз раскрашивал запотевшие окна замка замысловатыми витиеватыми узорами, дул сильный, пронизывающий до костей ветер. Все чаще во внутреннем дворе Хогвартса можно было заметить группу первокурсников, пытающихся из имеющегося тонкого слоя снега, покрывающего промерзшую до самых глубин землю и выложенную камнем площадь, слепить какое-то подобие снеговика и сыграть в самую идиотскую игру, открытие которой принадлежало не менее глупым магглам – снежки. Нет, ну вы только подумайте, какая в этом забава – собирать с земли продрогшими пальцами холодный ком и запускать его в своего соперника, не причиняя тому практически никакого вреда? Зачем с большим усердием сглаживать неровности этого шарика, чтобы потом при столкновении он все равно рассыпался бы на несколько маленьких кусочков, некоторые из которых обязательно попадут за шиворот или в другие, более интересные места. Зачем потом где-то добрых полчаса отряхивать прилипший снег с шерстяной ткани, стуча зубами и дрожа всем телом? Вот если бы эти «снежки» можно было заменить на заклинания… пусть даже, для пущего веселья, на Непростительные. Роуз смотрела в окно на развлекающих себя этой непонятной потехой детей с какой-то нескрываемой завистью, лишь изредка тихо вздыхая, подперев голову ладонью. Я оторвал взгляд от книги, наблюдая за ней. Она то открывала, то закрывала глаза, а через несколько секунд и вовсе указательным пальцем свободной руки прикоснулась к запотевшему стеклу и начала водить по нему, создавая на нем узоры ничуть не худшие, чем оставлял мороз. Несколько бессмысленных завитушек, в центре которых снова угадывалась эта будка. Девушка смотрела на нее, будто бы замечтавшись, и тут же отпряпнула, помахав кому-то рукой и улыбнувшись. Она что, тоже хочет заняться этой бессмыслицей? Да что все в этом находят такого? Хотя… почему бы и нет? Она и так уже сидит здесь все эти дни, боясь даже пикнуть без моего ведома, не то что куда-то пойти. - Иди, - буркнул я, с притворной занятостью снова уткнувшись в книгу и ощущая, как Роуз медленно перевела на меня полные непонимания и удивления глаза. - Куда? – спросила девушка, неторопливо вставая с подоконника. Я ей не ответил, лишь многозначительно показал в сторону окна. Сияющая улыбка озарила лицо юной Тайлер, и она, не сдержав нахлынувшего на нее порыва, вмиг подскочила ко мне и прижалась губами к моей щеке. Ее горячее дыхание обожгло чувствительную и слегка холодную кожу, заставляя меня резко заглянуть в глаза Роуз, будто бы ища там причину такого поступка. Но девушка мгновенно отвела взгляд, не давая мне задержаться в ее карих глазах, и, отвернувшись и поджав губы, прошла к своему чемодану, оставляя меня густо заливаться краской. И какое-то странное, липкое чувство вмиг охватило меня, но я не дал себе погрузиться в него, снова напуская на себя серьезный вид, словно ничего не произошло. Тем временем Роуз извлекла розовый вязаный свитер и принялась натягивать его на себя. Справившись с этой задачей, она обмотала вокруг шеи разноцветный шарф, нахлобучила на голову мешковатую фиолетовую шапку и поместила ноги в сапоги, о наличии которых в этом кабинете я даже не догадывался. Напоследок улыбнувшись, девушка закрыла за собой дверь, оставляя меня хмуриться, сосредотачиваясь на перечитываемом уже не раз тексте. Задумчиво хмыкнув и отложив книгу в сторону, я не спеша подошел к окну, выходящему во внутренний двор, и уже через некоторое время заметил там маленькую фигурку Роуз. Мелюзга, увидев ее, тут же приветливо заулыбалась, мгновенно окружая ее и о чем-то с жаром рассказывая. И она тоже улыбалась им, даже смеялась. Больше всех, конечно, инициативу проявляли близнецы Уизли, которые носились вокруг девушки, как малые дети, желающие, чтобы на них обратили внимание. Один из них даже набрался смелости и, приблизившись к Тайлер, приобнял ее за плечи, вызывая у меня тем самым неожиданно бурную реакцию. Но немного погодя наваждение отпустило, когда Роуз мягко и ненавязчиво увернулась из его объятий. Я наблюдал, как она наклонилась к земле, сгребая в кучу снег и подбирая его голыми руками, и бросила получившийся ком прямо в затылок отвернувшегося уже Уизли. Тот непонимающе обернулся, но, поняв, что к чему, принял вызов. Спустя секунду к этому делу уже подключились все. Кто-то падал, уворачиваясь, кто-то строил снежную блокаду, кто-то объединился в группы, а кто-то сражался сам за себя. Я смотрел только на Роуз, следя, чтобы она ничего подозрительного не выкинула. Честно признаюсь, даже если не брать во внимание тот факт, что слежка для меня являлась обязательностью, она была всего лишь прикрытием, используя которое я мог изучать счастливое лицо Роуз Тайлер, ее раскрасневшиеся от мороза щеки, горящие глаза и лучезарную улыбку. Теперь понятно, для чего глупые магглы придумали эту глупую игру… С трудом оторвав взгляд, я увидел неподалеку группу старшекурсников, проходящих мимо и остановившихся, чтобы понаблюдать за мелкими. Самим им не позволяла то ли возрастная гордость, то ли что-то еще. Либо они разделяли мою точку зрения. Приглядевшись более пристально, я разглядел в этой группе одного из Чемпионов. Заметив его тоже, Роуз помахала ему рукой, приглашая присоединиться. И, судя по выражению лица, он, кажется, немного поколебавшись, согласился, да вот только делу помешала внезапно появившаяся профессор МакГонагалл, о чем-то деловитым голосом сообщившая ученикам. Унылые дети, которым оборвали все веселье, неспешно поплелись за ней. Минерва поманила за собой и Роуз, неуверенно стоявшую в стороне. Причем таким заговорщицким жестом, от которого я моментально напрягся, смотря, как девушка неуверенно посеменила вслед за женщиной. Недолго думая, я решил проследить. Мало ли, куда они идут… Выйдя из класса и проходя по коридору, я почти сразу же наткнулся на Дамблдора, который, судя по его хитрой улыбке и слегка прищуренным глазам, предвидел эту встречу. Я нахмурился, не понимая, что ему от меня нужно. - Добрый день, дорогой друг! – как всегда, с нотками иронии в голосе произнес директор. - Бывало и хуже, - многозначительно ответил я, отмахнувшись, старательно не смотря в его внимательные глаза. – Что Вас сюда привело? Есть какое-то дело? - Ох, что Вы, конечно же нет, - поспешно помотал головой Дамблдор. – Просто иногда полезно прогуляться по замку, взглянуть на все своими глазами, осмотреть эти древние стены, лично проследить, что твориться в их пределах… - Ближе к теме, мой дорогой друг, - нетерпеливо и вместе с тем довольно грубо прервал его я. - Я просто хотел предупредить Вас, профессор Грюм, что скоро состоится Святочный бал, если Вы еще не успели забыть об этом чудеснейшем мероприятии. – Старик поправил очки и завел руки за спину, сцепляя пальцы на уровне поясницы. - Надеюсь, уже нашли себе пару, м? Он, прищурившись, смотрел мне в глаза с такой проницательностью, что я невольно отшатнулся. А еще в груди резко похолодало от одного лишь осознания того, что мне придется посещать это… мероприятие. Одна мысль об этом уже выворачивала наизнанку. Развлечение для малолеток. Все эти танцы… дерьмовая музыка… - Это обязательно? – осторожно прошипел я, по возможности снова отводя взгляд. Судя по бурной реакции Дамблдора, этот вопрос был явно лишним. - Безусловно, друг мой! – воскликнул он так громко, что проходящие мимо ученики с опаской обернулись на него и, поняв, что ничего такого уж катастрофического не произошло, поплелись по своим делам дальше. – Это же обязательный атрибут Турнира! – Директор быстрым шагом зашел за мою спину, и мне пришлось обернуться. – И тебе прекрасно об этом известно! Все представители нашей школы – Чемпионы, учителя и, собственно говоря, я, как директор, - должны там присутствовать! Это же чистой воды дипломатия, и наша цель и цель Святочного бала, как такового… - Спасибо, Альбус, - снова бестактно прервал его я, предчувствуя, что без этого его речь может зайти слишком далеко. – Я прекрасно обо всем осведомлен. Прошу прощения. Просто… сильно вымотался. - Понимаю, - кивнул Дамблдор, и взгляд его на самом деле был понимающим, как мне показалось. – Столько хлопот с этим Турниром, подумать только! Как, кстати говоря, Ваше самочувствие? Я прекрасно понял, что он имеет в виду и бросил короткий взгляд на поврежденную руку, кладя ее на навершие посоха поверх другой руки. - Я в порядке, - буркнул я и тут же скривился, отчетливо понимая, что на предплечье теперь, скорее всего, останется шрам. - Что ж, это весьма чудесно, - изобразил какое-то подобие загадочной ухмылки Дамблдор и развернулся, чтобы уйти, но замер через секунду, о чем-то вспомнив. – Я бы посоветовал Вам поторопиться с выбором партнера. Или Вы уже определились? Надеюсь, мы увидим мисс Тайлер на этом чудеснейшем вечере. В его прищуренных глазенках можно было прочитать скрытый намек, но вот только на что? Что он хочет мне сказать? Что ему нужно? - Кстати о Роуз Тайлер. Она мне нужна. Где ее черти носят? – решил все же узнать я, глядя, как торопливо Дамблдор собирается ретироваться. - Оу, мисс Тайлер сейчас на занятиях у профессора МакГонагалл. Профессор вместе с гриффиндорским факультетом разучивает основные правила поведения на Святочном балу. Не хотите ли посетить столь интересное занятие? - Нет, спасибо. Криво улыбнувшись, директор посеменил прочь, негромко насвистывая про себя мотив какой-то старой занудной песни. Я же, посмотрев ему вслед, направился обратно в кабинет. Мучить себя предположениями о том, где на самом деле сейчас может находиться Роуз, и чем она занимается, не хотелось, но и заявляться в класс, в котором, по словам Дамблдора, сейчас проходили эти так называемые «занятия» тоже по меньшей мере являлось глупостью. Оставалось только смиренно дожидаться прихода спутницы. А ждать пришлось действительно долго. Я дремал, развалившись в кресле, когда из цепких лап сна меня вывел пронзительный скрип двери и натяжной звук прогнувшейся под тяжестью прогнившей доски. Я приподнялся, устраиваясь поудобнее. - Я Вас разбудила? – виновато произнесла девушка, заправляя прядь волос за ухо. Я внимательнее, насколько позволяла комнатная темнота от сгустившихся сумерек, рассмотрел ее. Что-то определенно было не так. Никогда не видел ее такой… восторженной? Выглядела девушка внешне очень даже спокойно, но горящий блеск в глазах и едва скрываемая под кривящимися уголками губ улыбка выдавали ее с головой. - Нет, - поняв, что не отвечаю на поставленный вопрос непозволительно долго, бросил я, взяв в руки посох. Роуз кивнула, присела на диван и, расслабившись, откинулась на его спинку, чуть прикрыв глаза. Странно, что она позволила себе такую смелость. Раньше боялась даже присесть без разрешения, а сейчас, как ни в чем не бывало, мало того, что не мостится на самом краю, так еще и ведет себя более развязно. А может, перестала бояться. Или ей кто-то сказал, что бояться не следует. Но кто? Роуз, улыбнувшись, легла на живот, повернувшись лицом ко мне, поставила руку локтем на подлокотник и подперла ею подбородок. Она смотрела на меня выжидающе, при этом не прекращая улыбаться ни на секунду. Мне от такого внезапного повышенного внимания к своей персоне стало немного неловко, но что я мог поделать? Встать и уйти от цепкого взгляда этих карих глаз? Нет, это будет выглядеть странно. Да и подозрительно, честно говоря. Но оставаться и дальше под таким присмотром было… неуютно. Да еще и эта вмиг сгустившаяся тишина, воцарившаяся в кабинете… Хоть бы мышь пробежала, или что-то на пол упало. Девушка, видимо, поняла, что начинать разговор первым я не настроен, поэтому, собравшись с мыслями, произнесла: - Скоро Святочный бал… - Угу, - согласился я, пытаясь понять, к чему она клонит. - Четверокурсники сегодня разучивали венский вальс. Мне разрешили там побывать в качестве гостьи и танцевать вместе с остальными, - мечтательно вздохнула она, медленно поднимаясь и зачем-то кружась, заливаясь переливистым смехом, делая шаг то вперед, то назад, и все это время не отрывая от меня взгляда. – Раз, два, три, раз, два… Сразу вспоминается выпускной! Это было великолепно! - Ты хочешь сказать, выпускной в Хогвартсе? – уточнил я, завороженный ее движениями. Услышав мой вопрос, Роуз замерла в довольно причудливой позе – слегка отставив левую ногу в сторону, вытянув правую руку и согнув левую на уровне плеча. - Эм… да, - неуверенно сообщила она, пристыженно снова опускаясь на край дивана, видимо, стесняясь своего мечтательного порыва. – В общем, было довольно весело. Рон Уизли танцевал с профессором МакГонагалл, она на нем показывала азы. Он дико смущался, да еще и раскачивался так неуклюже, то и дело наступая профессору на ноги. Но все равно он молодец… - Угу, - буркнул я, честно пытаясь вспомнить, какой из всей этой, знакомой мне, своры Уизли именно тот, о котором говорила Роуз. На самом же деле почти сразу мои мысли унеслись куда-то далеко в будущее, предоставляя мне отдельные картины Святочного бала. Излишняя шумиха, громкая музыка, под которую впору только сладко спать, множество «влюбленных» парочек, медленно раскачивающихся в такт этой музыке… Я заметил, с каким интересом наблюдает за мной моя спутница, и как она открыла рот, собираясь задать вопрос, который вертелся у нее на языке наверное с самого ее возвращения в кабинет. И я позволил этому вопросу прозвучать из ее уст, уже заранее зная ответ. - А с кем пойдете Вы? – голосом заядлой сплетницы спросила Роуз, очевидно надеясь застигнуть меня врасплох. - Не твое дело, - ответил я сурово, искренне веря, что это действительно так. В сущности же признавая, что не желаю делиться с ней, как с близкой подругой, все радости и уж тем более горести. Роуз пожала плечами. - Как хотите, - вздохнула она, сцепив руки за головой и снова облокачиваясь на спинку дивана. Стоит ли поинтересоваться или нет? Если честно, такая ненужная информация была мне абсолютно безразлична, и никаких выводов из нее я не смогу извлечь. И в то же время я почувствовал, что мне необходимо знать. - А ты с кем? – запнувшись на последнем слове и про себя выругавшись, спросил я, стараясь придать голосу как можно больше небрежности. Сначала я подумал, что моя спутница не захочет рассказывать. И я бы ее прекрасно понял. Она не знала, как я отреагирую на ее слова, и потому ей следовало быть осторожной. Правда, сама она этого, похоже, не осознавала. - Вы его, наверное, не знаете, - пролепетала девушка смущенно, размыкая руки и поджимая под себя колени. – Джордж Уизли. Он пригласил меня сразу же, как только окончились занятия. Я согласилась, тем более что мы за эти месяцы уже успели сдружиться. Вроде как. Но я не знала, что у Вас нет пары, если бы я знала… - На учителей это не распространяется. Мы вовсе не обязаны носиться по всему замку в поисках пары на один вечер, чтобы потом, на следующее утро… - я запнулся, не желая продолжать, понимая, насколько грубо могут прозвучать последующие слова, и какого рода реакцию они могут вызвать у девушки. – Впрочем, ложись спать, - добавил я, как ни в чем не бывало. Роуз послушно легла, освобождая мое законное место на диване. Я еще долго ворочался, отгоняя от себя навязчивые думы, а потом и вовсе заснул, предварительно выпив глоток Оборотного зелья. Перед этим я мельком успел подумать о том мальчишке, который осмелился пригласить помощницу профессора, которая старше его минимум на три года, с собой на Святочный бал. И хотя мне было все равно, с кем и когда пойдет Роуз на этот бал, в груди почему-то поселилось странное чувство, не покидавшее меня на протяжении еще долгого времени. Поскорее бы вся эта канитель с праздничной мишурой подошла к концу. Ничего больше, кроме головной боли, она не приносит.

***

Так называемая «канитель» началась месяц спустя. Все это время до назначенного срока приходилось постоянно сдерживать рвотные позывы, ибо невозможно было смотреть на этих придурковатых детишек с кривыми улыбками до ушей, носящихся по всей школе и тщательно отбирающих среди еще не занятых девушек и юношей пару на Святочный бал. Со стороны это было похоже на базар, на котором продажные покупатели присматриваются к товару, выбирая лучший и слушая старательно вешающих им лапшу на уши продавцов. Тошнило так же и от постоянной суеты, особенно царившей в замке накануне Рождества. Только и было разговоров о том, кто как проведет Рождество и кто кого пригласил на бал. Некоторые уже успели побывать в Хогсмиде и закупить множество совершенно никому не нужного барахла, уверяя остальных, что это - подарки. К чему вообще это все? Только излишняя суета. В этой самой суете я и не заметил, как подошел канун Рождества. Сегодня вечером должен был состояться Святочный бал. И все об этом только и говорили. Общими усилиями заканчивали последние приготовления, и к вечеру замок пестрил различными побрякушками в виде мишуры, каких-то бумажных изделий и прочего дерьма. Я оставил Роуз в кабинете, давая ей возможность приготавливаться к предстоящему событию. На то была вовсе не моя воля, я предпочел бы сидеть в кресле весь оставшийся день, протянув ноги, и как можно меньше заморачиваться над тем, что свалилось на меня, как снег на голову. Но Роуз была против. Эта противная девчонка начала визжать что-то о том, что ей срочно нужно подготовиться: надеть платье, наложить макияж, сделать прическу и еще много тупых заморочек, какими тяготят себя только женщины. При этом девушка мягко намекнула, что мое присутствие в кабинете вообще нежелательно. Сначала я долго отнекивался, даже срываясь на приказной тон, но в конце концов сдался, крепко выругавшись сквозь зубы, и, проклиная этот хренов праздник, проклиная Роуз Тайлер, проклиная чертов бал, себя, даже не забыв про Мерлина, рывком, насколько позволяла больная нога (а вернее, ее отсутствие, восполняемое железным протезом) выскочил из класса. Переступив порог школы, я решил, что далеко отходить не стоит, и потому прошел во внутренний двор, на ходу бурча что-то неразборчивое в ответ на радостно здоровающихся проходящих мимо детей. Пока есть время и пока нечем заняться, стоило бы, пожалуй, связаться с Темным Лордом. Но что ему доложить? Никакими новостями я не мог удовлетворить его любопытство. После нашей последней связи на прошлой неделе, когда я убедился, что рука зажила достаточно, ничего нового не произошло. Порадовать Повелителя было абсолютно нечем. С одной стороны это плохо, с другой же – совсем наоборот. Хотелось пока что самому разобраться в том, что окружает меня на сегодняшний момент. Побродив неизвестно сколько времени и пару раз поймав на себе подозревающие взгляды и следующие за ними тихие перешептывания, я вернулся в замок и направился в Большой зал, где как раз с минуты на минуту должна была начаться церемония открытия бала. Играла спокойная музыка, которая иногда заглушалась бурными переговорами стоящих у входа учеников. Выбрав себе местечко поукромнее и подальше от посторонних глаз, я ушел в свои мысли, стараясь не обращать внимания на нарастающую суматоху. Буквально через несколько минут зал наполнился людьми. Кто-то тихонько стоял в стороне, вероятно, ожидая свою вторую половинку, кто-то увлеченно о чем-то разговаривал с остальными присутствующими, а некоторые даже собрались в отдельные группы и что-то деловито обсуждали. Я старался найти в этой толпе Роуз, а потому высматривал среди всех рыжую макушку, ориентируясь по ней, ведь если на горизонте замаячит кто-нибудь из Уизли, рядом с ним обязательно появится и моя спутница. Но время поджимало – уже практически все собрались, а их все не было видно. Внутри меня уже начало разгораться чувство, подозрительно похожее на тревогу – ведь если она вздумала остаться наверху, в кабинете, мне справляться со своей задачей будет гораздо сложнее. Когда она рядом, становится… спокойнее, что ли? А вот наконец-то и она. Вошла в зал медленной, но уверенной походкой, явно чувствуя себя неуютно. На ней было длинное до щиколоток фиолетовое платье, с небольшим боковым разрезом на бедре. Волосы уложены в аккуратный хвост, челка падает на лоб, и несколько свободных прядей свисают по бокам. Выглядит она… хорошо. Да. Именно так. Она хорошо выглядит. Рядом с ней, как и ожидалось, ошивался ее малолетний ухажер, который шел с ней под ручку с таким хозяйским видом, будто бы она действительно принадлежала ему, и не только на один вечер. Вот он, павлин рыжий… как увидел своего брата, так сразу же позабыл обо всем на свете. Скомкано и неуклюже извинившись, Уизли в мгновение ока оказался около такого же во весь рот дебильно улыбающегося близнеца и что-то прошептал тому на ухо, отчего наглые рожи обоих озарили хитрые улыбки до ушей. Затем один из них подбросил в воздух пару монет, и тот с победным видом поймал их одной рукой и засунул в карман. Никогда бы не подумал, что что-то на этом свете может вызвать у меня такую ярость. Все было понятно без лишних объяснений. Рука сама непроизвольно потянулась за палочкой, в голове вертелось одно-единственное заклинание… - Добрый день, - кивнула мне Роуз, присаживаясь рядом. Ее голос развеял туман злости, заполонивший мой разум, и я снова мог мыслить ясно. Как вообще я мог позволить себе такую глупость? Ведь здесь же столько народу… да и никакой острой необходимости рисковать не было. Но если так… что же это было? Легкий, едва уловимый цветочный аромат ударил в ноздри. Я с жадностью вдохнул его и перевел взгляд на обладательницу. Девушка смутилась, заметив мой пристальный взгляд, и осторожно поправила выбившуюся прядь. Она не ослепляла красотой, и не была красивее многих присутствующих дам, но в ней было что-то особенное. Роуз не стремилась выделиться из толпы, наоборот, старалась как можно больше закрыться от всех. Об этом говорили и ее закрытое платье, в котором она тоже чувствовала себя некомфортно, и простая прическа, и ее манеры, и полуопущенный взгляд из-под ресниц… Она чувствовала себя чужой на этом балу. Поразительно, как мы с ней похожи. Как бы то ни было, совсем скрыться от посторонних глаз ей не удавалось – все восхищались ей, а ее новоиспеченный бойфренд так вообще сходил от нее с ума весь вечер. Они все видели в ней милую девушку, хорошего друга, да кого угодно, только не помощницу их сурового преподавателя. А может, таким образом желали добиться моего расположения? Наивные… Заиграла торжественная музыка, и спустя некоторое время появились и те напыщенные детишки, что называли себя Чемпионами. Каждый из них натянул на себя дежурную улыбку, ведя под руку своих спутников и проходя мимо остальных к середине зала. Как только в дверях появилась Грейнджер, зал наполнился удивленными вздохами, и лавры «первой красавицы бала» немедленно перешли к ней. И, надо сказать, справедливо. Заметно, что в отличие от Роуз эта зубрила основательно готовилась к балу чуть ли не с начала месяца. Она шла рядом с Чемпионом-дурмстранговцем, который, надо сказать, держался молодцом. Теперь весь замок погрязнет в сплетнях про эту странную пару. Замыкал процессию Чемпионов знаменитый Мальчик-Который-Выжил, ведя за собой смуглую индианку. Он двигался вперед с таким перепуганным лицом, как будто его вели не на Святочный бал, а прямо в пасть к венгерской хвостороге, от которой он убегал несколько месяцев назад. Надо же, я думал, за такое время можно привыкнуть к всестороннему вниманию и славе. Музыка стихла, как только все четыре пары остановились посреди зала. Послышался стук палочки дирижера, чью роль взял на себя Флитвик, и музыканты приготовились исполнять новую мелодию. Прозвучало что-то тихое, спокойное, и Чемпионы закружились в танце. Они танцевали около минуты, прежде чем к ним присоединились и другие. Я не сводил глаз с Поттера, изучая его, и параллельно продумывая план для следующего испытания. Надолго погрузиться в собственные мысли мне не удалось – рядом обнаружилось какое-то движение. - Вы позволите? – обращаясь к Роуз, странно перед этим покосившись на меня, произнес рыжий болван Уизли, приглашающе протягивая девушке руку. Она, в отличие от него, даже не посмотрела на меня, лишь согласно кивнула, положила ладонь в его руку и послушно поднялась со скамьи. Парень обхватил ее за талию и провел к остальным, после чего закружил ее в танце. Ничего путевого из этого не вышло, чему я был несказанно рад – он постоянно наступал ей на ноги, то и дело извиняясь. В ответ Роуз только смеялась, обнажая белоснежные зубы. И хотя внешне она была податлива, в ее глазах читалось что-то совсем не соответствующее ее настроению. Как будто ее что-то тревожило. Под маской восторга от головокружительных движений скрывалась невообразимая печаль. Что могло произойти? Или она всегда была такой, просто я был недостаточно внимателен, чтобы это заметить? Знакомое покалывание отвлекло от этих мыслей. Живот начал отзываться глухой болью, и я потянулся к бутыли, чтобы снова вкусить этот противный настой. Похоже, этот ритуал скоро станет неотъемлемой частью моей жизни. Ведь в наше время всегда приходится притворяться. Рыжий болван наконец-то отстранился от Роуз, поклонился ей и умчался искать брата, который в это время тоже успел бросить свою партнершу и смешаться с толпой. Девушка застыла посреди танцевальной площадки, но надолго одна она не осталась – настал черед смены партнеров, и вскоре она оказалась рядом с Седриком Диггори. Похоже, эти двое давно знали друг друга, судя по тому, как моя спутница быстро согласилась на его предложение. Они кружились вместе, изредка чем-то делясь друг с другом. В большинстве своем говорил только он; она лишь кивала и улыбалась в ответ, без тени смущения. Я поймал себя на мысли, что не могу оторвать от них взгляд. Я чувствовал невообразимый холод в груди, как будто что-то сжималось внутри, не давая нормально вздохнуть. Пару раз я даже не смог сдержать скрежет зубов, наблюдая, как он притягивает ее к себе все ближе и ближе. Или это мне только так кажется? Руки дрожали от бездействия – да что со мной происходит?! Пару раз я перехватывал ее взгляд, и при каждой встрече с моими глазами улыбка Роуз исчезала с, казалось бы, счастливого беззаботного лица, чтобы потом вновь появиться при звуках бархатного голоса Диггори. Я же в это время не мог отвести взора от ее карих глаз. Объяснял я это тем, что пытался прочитать ее настоящие эмоции, разобраться в ней, чтобы потом использовать это в своих целях. Но с каждым таким внушением я верил себе все меньше и меньше. В конце концов пришел к выводу, что мне не нужна причина, чтобы утонуть в ее взгляде. Первой прервала танец моя спутница. С благодарностью поклонившись и получив поклон в ответ, Роуз медленным шагом прошла ко мне. Увидев ее в нескольких шагах от себя, я напрягся. Я желал, чтобы она провалилась сквозь землю, или чтобы меня постигла такая участь, лишь бы это наваждение и сковывающее грудь непонятное чувство испарилось хотя бы на несколько секунд. - Почему Вы сидите здесь совсем один? – замявшись, начала она, переминаясь с ноги на ногу. - Хочу и сижу, - буркнул я, с трудом устремляя взгляд в пол. – Ты чего тут встала? Иди, танцуй. Пока можешь. Роуз как-то загадочно посмотрела на мой протез. Вероятно, она неправильно поняла мои слова. Но я совсем не это… - Конечно, сейчас не белый танец… - улыбнулась она, с какой-то детской мечтательностью глядя на все еще кружащихся учеников и учителей, - но все же, вы позволите… - Нет, - отрезал я, догадавшись, что последует за ее словами. Девушка, похоже, слегка обиделась. Но виду не подала. Просто положила свою теплую руку на тыльную сторону моей холодной ладони и ободряюще улыбнулась. И все. Я почувствовал себя марионеткой в ее руках. По всему телу пробежалась дрожь. С помощью Роуз я встал со скамьи и, прихрамывая, пробрался к танцевальной площадке, где в это время как раз начался медленный танец. Примостившись с краю, Роуз встала напротив меня, будто ожидая чего-то. Я стоял столбом, не понимая, что от меня требуется. Девушка положила руки на мои плечи и снова улыбнулась. - Положите руки на мою талию. Не стесняйтесь. - И без тебя знаю, - ответил я резко, но все же повиновался. И опять почувствовал себя куклой в ее руках. Хотя никаких признаков Империо я не ощущал (даже если бы оно действительно было, я бы не поддался его воздействию), все же моими движениями кто-то управлял. Нет, эта девушка определенно владеет какой-то магией манипулирования. Нужно доложить об этом Темному лорду. Мы начали раскачиваться из стороны в сторону, постепенно меняясь местами, тихо и спокойно. Я старался смотреть в пол, чувствуя себя не в своей тарелке. Какая-то сила не позволяла убрать руки с ее талии, хотя мне этого сейчас хотелось больше всего на свете. При каждом движении я прихрамывал, понимая, что тем самым мешаю нормально двигаться Роуз, но она не жаловалась, пытаясь, наоборот, подстроиться под меня. Я не понимал, почему здесь нахожусь. Все вокруг как будто исчезло. Я не замечал ни изумленных лиц, обращенных теперь, кажется, только к нам, ни окружающей обстановки в целом, ни даже музыки. Лишь фиолетовое платье Роуз и ее карие глаза. Черт… похоже, я все-таки не удержался. Она смотрела на меня. Сочувствующе. Понимающе. Я вообще не представлял, что на меня так можно смотреть. Такой взгляд я замечал только у матери. И улыбалась она так же. Так же, как и тем своим хахалям, только, наверное, немного… искреннее? Теперь же я погрузился в глаза своей спутницы. Тонул, хотя не было желания звать на помощь. Просто… - Вы сидели там один… Вы даже никого не пригласили, - пролепетала она осторожно, обнимая меня. Ах, вот оно что… жалость! Она всего лишь пожалела меня, и потому пригласила на танец! В гробу я видал ее жалость! Благо, музыка, наконец, стихла. Я отстранился от Роуз и направился к выходу. Наверное, прежде стоило поклониться для приличия, чтобы не вызывать подозрений. Теперь ничего не исправишь. Да и плевать. С трудом поднявшись на верхний этаж, я вошел в кабинет… и так и остался стоять на пороге, застыв от неожиданности. До моего слуха донеслись приглушенные шаги сзади. Кто-то остановился, тяжело дыша, и посмотрел мне за спину. - Это подарок, - пояснила Роуз, протискиваясь в кабинет. – Я не знала, что Вам подарить, поэтому… Вообще, это подарок на Рождество, но, думаю, он пойдет в расчет за то, что Вы спасли мне жизнь тогда, в Лесу. Я хотела поблагодарить Вас… - Она взяла клетку обеими руками и, отведя взгляд, протянула ее мне. Усилием воли заставив себя пошевельнуться, я принял ее дар. В довольно новенькой стальной квадратной клетке сидела старая на вид упитанная крыса, которая сверлила меня недобрым взглядом своих черных глаз-бусинок. Роуз, все еще не глядя на меня, подошла к зеркалу и распустила чуть завившиеся волосы. И снова эта напускная грусть, этот холод, эта… боязнь? Она боится? Чего? Я ощутил укол совести. Но что я мог сделать? В зеркальном отражении я увидел, как черная капля потекла вниз по щеке, и темное пятно появилось под глазом. Роуз быстро вытерла каплю рукой, размазав пятно еще больше, и, в несколько шагов пересекая кабинет, пулей выскочила из него, на ходу бросив что-то вроде «забыла». Я пожал плечами, чувствуя, что грудь снова сковывают невидимые тиски. Но сейчас все мое внимание было обращено на крысу. - Как ты здесь оказался? – прошипел я, на всякий случай опасливо посмотрев из стороны в сторону. Крыса ничего не ответила, только повела длинными усами и еле слышно пискнула. Она смотрела на меня насмешливо и так проницательно, что я не сомневался – это животное обладало разумом. Или его остатками. По крайней мере, с опорно-двигательными процессами мозг Петтигрю еще справлялся, а уж остальное – дело техники. Ему здесь оставаться нельзя. Ох уж эта Роуз со своей добродетелью… - Сам выйти сможешь? – поинтересовался я, понимая, что если сейчас попробую выйти из замка под вечер, да еще и в набирающую обороты снежную бурю, чтобы выпустить крысу, это будет выглядеть как минимум странно. Животное едва заметно кивнуло. - Передай Темному лорду, что план скоро можно будет привести в исполнение, - сообщил я, распахивая дверцу клетки. – Все идет, как и было запланировано. Девчонка все еще ведет себя подозрительно. Но с уверенностью могу сказать, что она будет полезна. Зачатки колдовства у нее имеются, и скорее всего это – манипулирование. Скажи милорду, что я свяжусь с ним в скором времени. Крыса скрылась из виду, напоследок вильнув хвостом. Я же, как обычно, устроился на диване, предварительно сняв протез. Заложив руки за спину и устроившись поудобнее, начал думать о происходящем. Из головы не выходило лицо Роуз, ее тусклый, холодный взгляд и плотно сжатые губы. Возможно, именно так она будет смотреть на меня, когда узнает, кто скрывается под личиной Аластора Грюма. Страшно даже представить, какая агония и какое разочарование наполнят ее, когда Роуз узнает, что я предал ее и отдал на растерзание Темного лорда. А уж он-то с ней церемониться не будет. Темный лорд… Я считал свою преданность ему непоколебимой. Как я могу предать того, кто однажды спас меня, вытащив из грязи унижения и бесконечных мук? Как я могу обмануть доверие того, кто раскрыл мне глаза на этот прогнивший мир? Но Роуз… Это странное чувство… постепенно вытесняло понимание того, что я на самом деле предан. Впервые я усомнился. Достойна ли Роуз такой судьбы? Конечно, достойна! Это же сделка, чистый бизнес – ее жизнь в обмен на мою. Я докажу, что я верен. Докажу, что псу не нужна цепь – он никогда не убежит от хозяина и всегда будет рядом с ним. Защищать. Вгрызаться в глотки, когда скажет «Фас!». Искать то, чего потребует. Жить, ради хозяина. Ваше сердце окутано паутиной лжи и бесконечных несчастий, оно неспокойно; обливаясь кровью, оно будто бы плачет дождем. Глаза непроизвольно начали закрываться. Я понял, что проваливаюсь в сон. Просто не в силах побороть застилающую глаза пелену. Зачем?.. Что это значит?.. Октябрь и Апрель будут бороться в вашем сердце. Чушь… Все это полная чушь…