Крика здравого смысла не слышно на фоне тихого шёпота сердца.

На утро я проснулся один, как ожидалось, Егор не вернулся. Я не задавался вопросом, где же он ночевал потому, что меня волновала больше причина, по которой он ушел. Этот чертов пазл никак не складывался в моей голове. Я не понимал, почему всё обстоит именно так, а не иначе, и это непонимание сводило меня с ума. Медленно поднявшись с постели, я поплелся в ванну. Из кухни доносились чьи-то голоса, но я не стал обращать на это внимание, но когда возвращался обратно в комнату невольно подслушал разговор мамы с братом. - Зачем тебе переезжать, сынок? Скажи что не так, может, мы с отцом чем-то тебя обидели? Ты только скажи, Егорушка, - в голосе мамы было слышно волнение, она почему-то подумала, что виноваты они с отцом, но я догадался, что брат бежит от меня. - Мам, нет, дело не в вас, вы замечательные родители. Просто я так больше не могу, понимаешь? - в воздухе зависла пауза, а потом он добавил, - я перееду в квартиру своей покойной матери. - Егор, но это же далеко! Совсем другой город ,и, к тому же, квартира не в лучшем состоянии, - то, о чем они говорили, я слышал впервые. И снова гнев и обида переполняли меня. Что еще я не знаю о своей семье, какие у них секреты еще есть от меня? - Двадцать минут на электричке - это не далеко. А с ремонтом я разберусь, - дальше слушать я не стал. Было ясно одно - Егор переедет и я, наконец-то, заживу, как прежде один в своей комнате. Но почему-то эта свобода меня совсем не радовала, а наоборот расстраивала. Зайдя в комнату, первым делом я оделся и собрал постель, затем включил компьютер и проверил почту. Эрик приглашал к себе, ему вчера купили собаку, и он никак не мог придумать ей имя. Я написал ему, что в скором времени зайду к нему, но сначала я хотел поговорить с братом. Он не заставил себя долго ждать, молча зашел в комнату, открыл шкаф и начал перебирать вещи. - Что даже не поздороваешься? - зло усмехнувшись, поинтересовался я. - Привет, - сухо отозвался он. - Тебя не было всю ночь и все, что ты можешь сказать, это сраный "привет"? - Егор поднял на меня удивленный взгляд и приподнял бровь, недоумевая, по какой причине я вышел из себя в первую же минуту разговора. - Тебе не кажется, что я большой мальчик и могу уходить из дома без твоего позволения? - в его голосе тоже появились нотки агрессии, но меня это ничуть не смутило. - Именно поэтому ты собираешься переезжать? - ехидно подметил я. - Ты подслушал наш с мамой разговор? - обвинение сквозило в голосе, Егор был уверен, что именно так я об этом узнал. - Ничего подобного! - возразил я. - Я случайно услышал об этом, когда шел из ванной в комнату. - Это не то же самое? - теперь ухмылялся Егор. - Сам тоже хорош, бежишь от меня! - не выдержал я и вскрикнул. - Я просто хочу жить отдельно, это что - преступление? - брат схватил меня за руку и больно сжал ее. Не знаю, что именно он хотел показать этим жестом, но я видел, что мои слова его задели. - Ты бежишь от меня, - еще раз, но негромко, повторил я. - Пусть будет так. Это не меняет того, что я съезжаю, - он отпустил мою руку и продолжил собирать сумки. Мне нечего было больше сказать, я чувствовал лишь опустошенность, не пойми откуда взявшуюся. Не стал даже завтракать и покинул квартиру, лишь бы не натыкаться на его глаза, потому что их синь так губительна для меня. Уже было около пяти вечера, а мы с другом так и не придумали идеальное имя его собаки. - Может, Ева? - сделал я тысячную попытку. - Как в библии? - Лукьяненко сморщил нос. - Нет, как в мультике Валли, - уточнил я и тут же получил по плечу кулаком. - Захар, это гениально! - радостно взвизгнул друг и взял на колени белого щенка. - Ева! Тебе нравиться? Ева. - Ну наконец-то, - с облегчением выдохнул я, блаженно улыбаясь. - Потратить два часа жизни на то, чтобы подобрать кличку собаке. Мои родители и то меньше времени потратили, чтобы определиться с моим именем. - Не ной, друг, это того стоило, - блаженно улыбался Эрик, обняв Еву так, что у той глаза чуть не выпали. - Ты ее сейчас задушишь, и все старания пойдут коту под хвост! - рассмеялся я, высвобождая бедное животное из цепких ручонок Лукьяненко. - Вот так лучше, а то целый день какой-то мутный сидишь, - друг подбадривающе похлопал меня по плечу. - Егор переезжает, - коротко бросил я, опустив голову на руки. - Это ведь здорово, - и неуверенно добавил, - или нет? - Я сам пока не разобрался, - а потом я рассказал ему о том, что произошло вчера. - Ты дурак, - после продолжительного молчания заключил Эрик. - До тебя еще не дошло? - Что? Что до меня должно дойти? Скажи же мне один раз, а то я никак не возьму в толк... - договорить друг мне не дал, потому что накрыл мои губы своими и засунул мне свой язык в рот. Сказать, что я был в шоке с происходящего, ничего не сказать. Я так в жизни не удивлялся. И когда Эрик оторвался от моего рта, я вмазал ему по его наглой физиономии. - Больно же! - вскрикнул друг, хотя этот статус стоял под сомнением, скривился и приложил ладонь к месту удара. - Почему я вечно получаю, когда пытаюсь помочь? - Что это было, мать твою?! - ошарашенный я поинтересовался происходящим. - Это было неправильно. Два целующихся парня - это неправильно, да?! - Лукьяненко почему-то кричал на меня, тем самым сконфузив меня. - Да, - более ничего выдавить из себя я не смог, потому что находился еще под впечатлением. - Ну слава богам, что до тебя это дошло, - Эрик устремил свой взгляд к потолку, благодаря кого-то и облегченно вздыхая. - А теперь прибавь к этому еще то, что эти парни - братья. Братья не целуются в засос, это не братская любовь, Захар. Это неправильно, понимаешь? - Так Егор уехал из-за того, что мы целовались? Я в этом не видел ничего плохого, мы же братья, я даже не придавал этому большого значения, - мой мир был перевернут, я запутался еще больше. - Как бы сказать? Твой вины здесь мало, я же говорил, ты просто дурак, который запутался, - друг потрепал меня по голове и понимающе улыбнулся. - Егор любит тебя, но не так как ты, не братской любовью. И чтобы не натворить глупостей, он сделал свой выбор. - Он съехал, ничего не объясняя, что это за выбор такой? - я был ужасно зол, пуст и покинут. По крайней мере так я это чувствовал. - Нет же. Егор сказал ведь, что не может быть тем, в ком ты так нуждаешься, не может быть тебе братом, - его слова больно били по моему сердцу, я вскипал все больше и больше. - Ты должен понять его. Ему больно находиться рядом с тобой, тем более, когда ты сам его провоцируешь. - Спасибо, что расставил все по своим местам, правда. Я сам вряд ли всё это понял, но есть еще кое что, что гложет меня. - Я сделал паузу, взглянул Лукьяненко в карие глаза, чтобы убедиться, что он честен со мной и спросил, - Почему ты видишь то, чего не вижу я? Почему тебе столько известно о моем брате? - Хороший вопрос, - Эрик улыбнулся. - Я знаю Егора лучше, чем ты можешь себе представить. Захар, я твой единственный друг. Ты никогда не задавался вопросом почему? - Зачем ты об этом спрашиваешь? - я недоумевал, заблудившись в лабиринтах собственных мыслей. - Затем, что каждый, кто хоть как-то пытался к тебе приблизиться, проходил строжайший отбор твоего братца. Не знаю, может город у нас такой или что, но шпаны среди наших знакомых хватает. После первого же разговора с Егором, они теряли к тебе всякий интерес, а из тех, кто интерес не терял, твой брат лично его выбивал, - Лукьяненко рассказывал всё это, а я не мог в это поверить. Ему не было смысла меня обманывать, я это понимал, но часть меня не хотела принимать такую реальность. - Я вижу, что ты очень удивлен, - друг снова взлохматил мои волосы, а его теплая улыбка не сходила с лица. - Наверно, интересно откуда я это знаю? Ну я и сам прошел эту "проверку". Хочу заметить, я единственный. Ты и представить не можешь, сколько раз я получал от твоего брата, но он отстал от меня только тогда, когда я разбил ему нос. Шквал информации обрушился на меня, и я пытался отрыть в своей памяти подтверждение тому. Когда мы с Эриком только подружились, а было это в классе четвертом, тогда мы еще учились в параллельных классах, друг несколько месяцев ходил с ссадинами и синяками. Но тогда он говорил, что это все из-за секции по каратэ, а я ему слепо верил. Еще я вспомнил, что Егору и вправду разбили нос в том году, но кто именно, он не говорил. И опираясь на эти факты, я не мог не поверить другу, но другое дело, что верить банально не хотелось. Собственный брат лишил меня друзей! Это же уму непостижимо. - Почему ты раньше мне этого не рассказывал? - я не хотел ни в чем упрекнуть Эрика, но тон моего голоса был таков, что прозвучало как упрек. - Да как-то случая не подвернулось, - пожал плечами друг. - Я был совсем еще юн и труслив, чтобы набраться храбрости, и все тебе выдать. Егор тогда велел молчать обо всем, в противном случае он бы открутил мне голову. Он был старше, я просто боялся, что он взаправду это сделает. А когда мы выросли, мне было стыдно в этом признаться. Прости. - Эрик, дружище, я и не подозревал, что тебе столько пришлось пережить, чтобы просто дружить со мной, - с одной стороны я был обескуражен, но с другой - рад тому, что именно Лукьяненко стал моим другом. - Это ты меня прости, что гнал тут на тебя. - Знаешь, оно того стоило, - и мы рассмеялись в голос, хотя мне в тот момент больше хотелось кинуть в брата табуретку. Я столько лет жил с ним бок о бок и, оказывается, что ничего о нем не знаю: ни о его жизни, ни о его чувствах. Единственное, что я знаю о Егоре точно это то, что у него глаза голубые. И то не факт, что это линзы. Я ни в чем не могу быть уверен. Мой мир разрушен, и мне предстоит собрать его по кусочкам.