Он улыбнулся в ответ, скорее, как отражение. Улыбка не дошла до его глаз. Они остались холодными и пустыми, как зимнее небо. Лорел Гамильтон «Запретный плод»
Нужно было вздохнуть поглубже и медленно посчитать до десяти. Обычно это срабатывало и помогало ему снизить застилающую глаза ярость, но сейчас, видимо, был совсем иной случай. Вежливо попрощавшись с довольно мило отвечавшей на все его вопросы девушкой, Норман, стиснув зубы и сжав губы в тонкую полоску, обернулся к Сесилии, вольготно расположившейся на его постели. - Что ты сказала Даниеле? – стальным голосом спросил он, резко двигаясь к кровати. - Ничего, – быстро сориентировалась Сесилия, поднимаясь с покрывала и смиренно замирая в метре от разъяренного мужчины. – Я не знала, что это она была... - Кто просил тебя вообще трубку брать? – не отступал Норман, делая еще один шаг вперед. - Я подумала, вдруг что-то важное... – опустив глаза в пол и приняв невинный вид, прошептала Сингли. Она поступила так, как хотела, и сделай она это еще раз, то повторила бы все то же самое. Даниела была для нее соперницей. А на войне все средства хороши, и это Сесилия запомнила навсегда, вертясь в модельных кругах, где каждый так и норовил тебя опустить, слить и избавиться. - В твоем случае думать – не вариант, ибо срабатывает он с точностью до наоборот, – холодно улыбнулся ей Ридус, у которого кулаки сжимались от желания почесать их об кого-нибудь, но он уверенно удерживал себя от того, чтобы не впечатать эту дуру в стену и не надавать пару оплеух. Где это видано, чтобы он бил женщин... но, черт, как же хотелось-то... – Узнаю, что именно ты там ляпнула, и лучше будет, если ты переедешь в другой штат и забудешь дорогу назад. - Что ты такое говоришь? – наигранно захлопала ресницами Сесилия, продолжая изображать невинную овечку. Притворно надув губы и смахнув со щеки несуществующую слезу, она шагнула к Норману, легко касаясь его плеча своими длинными пальчиками. – Я бы ни за что так не поступила! - Издеваешься? – смахнул он ее руку, отодвигаясь. – Одно твое идиотское фото, и я чуть не лишился своей семьи. А теперь ты заявляешь, что ничего такого Даниеле не сказала? Да только услышав твой голос в трубке телефона, она наверняка уже выдумала себе что-то и нарисовала в своей голове страшные картинки. - Но в этом всем есть не только моя вина... – пролепетала Сесилия, тщательно подбирая слова, чтобы ненароком не вызвать еще большей злости. - Согласен. Твоя и козла Кантилльо, – ворчливо буркнул все еще не признающий за собой основную вину Норман. – Ладно. Я ухожу, но чтобы завтра к моему приходу тебя здесь не было. - Ничего не могу обещать, – кокетливо подмигнула Сесилия, успевшая убедиться в том, что причинять вред Ридус ей пока не намерен, но сообразив по его взгляду, что ее шутки ему совершенно ни к чему, быстро заткнулась, закусив губу. Выйдя на улицу, Норман подумал, что стоило, наверное, позвонить Даниеле и узнать о том, что было чуть ранее. Несколько раз набрав ее номер и услышав в трубке лишь длинные гудки, он глянул на часы, показывающие уже почти час ночи здесь, значит, в Лос-Анджелесе десять вечера. Может, Дани уже спит? Так и есть, уложив малышку Алекс, Дани и сама определенно легла... Лучше думать так, чем, не находя себе места от мыслей, что такого наговорила Сесилия, рвануть обратно и нарушить условия контракта. Дани знает его. Дани верит ему. Она все поймет. Не успев предупредить друга о своем позднем визите, Ридус скурил еще не одну сигарету, пока нерешительно топтался у входа в трейлер Линкольна. Эндрю открыл дверь лишь на пятом стуке – взъерошенный и в одних трусах, он все еще словно спал. Прищурившись и вглядевшись более осмысленным взглядом в мнущегося перед ступеньками Нормана, он, уже наслышанный от Лорен, что на площадку заявилась Сингли, без лишних слов пропустил друга внутрь. - Диван подойдет? – указал Эндрю на расчищенный от лишних вещей предмет мебели, вызвавший у Ридуса неподдельный восторг. Лучше это, чем ночь в одном помещении с Сесилией. Тем более уже бывало пару раз, когда после веселых пьянок он так и отрубался здесь, не находя сил, чтобы доползти к себе. - Естественно! – не разуваясь, Норман резво плюхнулся на мягкое сиденье, слыша страшный скрип прогнувшихся под ним пружин. Переложив одну из подушек под голову и закинув ноги на подлокотник, он постарался выпрямиться во весь рост. - Не замерзни, придурок! – хмыкнувший Линкольн потянулся за специально приготовленным одеялом и бросил в лицо Ридусу, охнувшему от опустившейся на него тяжести и чуть было не задохнувшемуся от поднявшейся пыли. - Спасибо, что бы я без тебя делал, – ехидно заметил Норман, но все равно благодарно кивнул разбуженному среди ночи другу, не проявляющему и капли обиды за такое вторжение. - Спал бы на коврике в трейлере Чендлера? – в тон ему усмехнулся Линкольн, зевая и забираясь в теплую постель. – Вот чего ты не привез сюда Даниелу, как я Гаэль? Отпало бы большинство возникающих у тебя проблем. - Я хотел, но у Дани якобы контракт заключен с Кантилльо и с ее журналом о совместной работе. Она пока не могла покинуть Лос-Анджелес, – устало потер лоб Норман, и сам понимая, что либо все это пустые отговорки, либо она действительно хочет быть от него независима в денежном плане. И зная свою девушку уже слишком давно, он все же склонялся ко второму варианту. - Понятно, – протянул утомленный слишком долгим днем Эндрю, накрываясь одеялом с головой и не собираясь продолжать начатую им самим же тему. Он услышал в голосе Нормана некое сомнение и не хотел развивать неприятный для друга разговор, заранее зная, что ничем хорошим это для него не закончится.Я не смогла бы жить дальше, если бы я упивалась каждым своим горем, каждым протестом нравственности. Я не могу позволить себе эту роскошь – сомневаться в себе, по крайней мере не до такой степени. Лорел Гамильтон «Пляска смерти»
Открыв глаза, Даниела пару раз моргнула, пытаясь сориентироваться в пространстве и понять, где она находится. Ощущая, что вместо подушки у нее под головой лежит мужская рука, она обернулась, наткнувшись взглядом на спокойно спящего Хосе. Узкий диван не давал им особой свободы, и Кантилльо, чтобы не упустить и секунды физической близости с Дани, другой рукой крепко прижимал ее к себе. Темнота за окном означала, что на дворе все еще ночь, и новый день пока так и не наступил. С трудом извернувшись в удушающих объятиях, Дани дотянулась до телефона Хосе, мирно примостившегося на журнальном столике. Включив подсветку, она даже не удивилась высветившемуся на экране времени – три часа ночи. Она продремала всего чуть больше часа, и все благодаря не дающему ей ни минуты покоя мужчине. Он утихомирился и позволил ей закрыть глаза только тогда, когда сам, кажется, уже был на пределе своих сил. Ведь ему так хотелось продлить эти мгновения наедине с ней. Он до сих пор не мог поверить в то, что это все было наяву, что вот она – рядом, и разрешила касаться себя, целовать и ласкать. Что она, извиваясь в его руках, не просила остановиться, не сбежала в испуге, а была рада, отдаваясь ему. Бережно убрав прижимающую ее к груди Хосе руку назад, Дани медленно сползла на пол. Обогнув стол, она выпрямилась и стала осматривать комнату в поисках чего-нибудь, чем можно было прикрыться. - Сбежать решила? – приподнявшись на локте и напугав ее до чертиков, нарушил тишину сонным голосом Хосе. Сузив глаза, он бесцеремонно рассматривал Даниелу, беспокойно ищущую любой целый кусок ткани. - И далеко бы я в таком виде убежала? – изогнув бровь, усмехнулась она, нащупывая в темноте его майку, которую сама же и бросила ближе к креслу несколькими часами ранее. Искать свой пеньюар смысла все равно не было. После того как Хосе получил разрешение на активные действия, от кружевной сорочки вряд ли осталось что-то больше пары лоскутов. - Думаю, нет, – улыбнулся мужчина, не сводя глаз со смутившейся девушки, еле натянувшей на свое все еще мокрое тело его майку. – Я сделал что-то не так? – не понял он ее некой отстраненности, когда, поднявшись, шагнул к ней, желая обнять и поцеловать, а она вся сжалась в его руках, будто не хотела этой ласки. - Все в порядке, Хосе. Прости. Это... слишком неожиданно для меня... И я все еще не все понимаю, и мне сложно со всем этим справиться... – сбивчиво начала объяснять она, краснея и отодвигаясь на пару шагов. - Я понял тебя! – отступил Хосе, тяжело дыша и думая, как унять участившееся от близости Даниелы сердцебиение, ведь она всего парой слов снова убила в нем надежду на общее будущее. - Хосе... – потянулась к нему Дани, пытаясь не разрывать зрительного контакта, но он упорно отводил свой разочарованный взгляд. Разглядев валяющиеся на полу джинсы, Хосе надел их на голое тело, не собираясь и дальше смущать Даниелу, ведь ей все это не нужно. Она, наверное, расстроенная новой ссорой с Ридусом, просто решила дать волю своим низменным желаниям и утолить голод своего тела. - Не говори ничего. Я устал, – отмахнулся он от тянущей к нему руку Дани. Глянув на нее последний раз из-под удивительно густых ресниц, которые девушка заметила даже в слабом свете луны и уличных фонарей, Хосе направился наверх к себе. Дани ничего не оставалось, кроме уборки, которую она затеяла, включив в гостиной свет. Даже несмотря на свою усталость, дающую о себе знать тянущей болью в мышцах, она собрала мусор, оборванные куски ткани и привела комнату снова в приличный вид. Отвлекаясь на привычные дела, которые ей вздумалось затеять среди ночи, Дани пыталась не думать о том, что произошло между ней и Хосе не так давно. Не вспоминать, с каким восхищением он смотрел на нее. Забыть о том, какие его губы на вкус. Стереть из памяти то, что он умеет делать своими руками. Но ничего не выходило, и внизу живота, как бы она не хотела ото все отстраниться, все равно приятно заныло. Если можно Ридусу развлекаться спустя всего день после того, как он уехал от нее, то почему ей нельзя? Выключив свет и снова погрузив весь дом в темноту, Дани поднялась в свою комнату, удостоверяясь в том, что с Алекс все нормально, и малышка не была разбужена шумом, творившимся внизу. Отключив свой телефон от зарядки, Дани обнаружила пять входящих вызовов от Нормана. Зачем он ей звонил? Надоело радовать собой Сесилию? Даже не думая о том, чтобы тут же ему перезвонить, она убрала сотовый на тумбочку, надеясь, что утром у нее будут силы, чтобы поговорить с Ридусом и все выяснить раз и навсегда. Хватит причинять боль друг другу. Хватит делать больно и Хосе... Не стучась, как и в прошлый раз, Дани на цыпочках вошла к нему. Он лежал поверх покрывала, закинув руки за голову. В тех же джинсах, не удосужившись их даже снять, чтобы забраться под одеяло и отдохнуть нормально. Видимо, действительно – устал. Подойдя вплотную к кровати, Дани очень аккуратно забралась на нее и опустила руку к ремню, цепляясь за пряжку и начиная ее расстегивать. Хосе распахнул глаза и, нахмурившись, уставился на дрогнувшую под его взглядом девушку, опять покрасневшую и стеснительно спрятавшую трясущиеся руки. - Что ты делаешь? – озадачил ее своим странным вопросом Кантилльо, но покинуть комнату не попросил. - А ты как думаешь? – пожала она плечами, сама плохо веря в то, что сейчас творит. – Спать в одежде неудобно. - Кхм... - Не прогоняй меня, – пробормотала чуть слышно Даниела, почти до крови искусав свои губы. – Ты мне нужен... - И не собирался, – обрадованный тем, что она сама пришла к нему извиняться, Хосе взял Дани за руку и вернул ее на свой ремень, показав, что она может продолжать. Застенчиво хихикнув и приступив к такому ответственному делу, она чуть замешкалась, но справилась с пряжкой, помогая Хосе стянуть джинсы и сбросить их на пол, где, по их обоюдному мнению, им и было место. – Только ты и сама не уходи, – выдохнул он ей куда-то в шею, прихватывая губами кожу и с удовольствием чувствуя во рту ее сладкий вкус.